"Группа Магелланово облако". Светлый вечер с Сергеем Дворецким (28.06.2016)

У нас в гостях был лидер группы "Магелланово облако" Сергей Дворецкий.

Мы говорили о творческом пути нашего гостя, об истории группы и, конечно, слушали музыку.

 

______________________________________

А. Пичугин

— Здравствуйте, дорогие слушатели! Это «Светлый вечер» здесь, на светлом радио. Меня зовут Алексей Пичугин. Сегодня у нас вечер музыкальный. Сразу скажу, с кем мы сегодня общаемся. Общаемся мы с Сергеем Дворецким — фронтменом группы «Магелланово облако». Здравствуйте, Сергей!

С. Дворецкий

— Здравствуйте, дорогие друзья! Добрый вечер, Алексей!

Наше досье:

Сергей Дворецкий. Родился в 1981 году в городе Клин Московской области. Окончил Российский государственный социальный университет. Музыкой занимается с 1994 года. Сотрудничал с известными российскими и зарубежными музыкантами и коллективами. Лидер и автор песен группы «Магелланово облако». Соавтор многих других музыкальных проектов. Женат, двое детей.

А. Пичугин

— Я честно признаюсь, что так... не могу сказать, что очень глубоко и хорошо, но вот познакомился с творчеством группы «Магелланово облако» на недавно прошедшем у нас фестивале «Троица. Всё живое» в Электроуглях, который каждый год на Троицу, уже стал доброй традицией. И как-то нам всем, коллективу радио «Вера», тем, кто на этом фестивале был, очень ваше творчество приглянулось. И захотелось познакомиться поближе.

С. Дворецкий

— Благодарю.

А. Пичугин

— Давайте поэтому сразу знакомиться. «Магелланово облако» — название очень романтичное. Песни, в общем, можно сказать тоже. Мне сразу как-то по настроению хочется сказать, что вы должны быть связаны с чем-то таким возвышенным, с путешествиями, с какими-то поездками. Это так?

С. Дворецкий

— Как приятно начинать интервью с такого правильного и интересного вопроса. Потому что первое, что мы слышим, как правило, когда даём интервью...

А. Пичугин

— Творческие планы?

С. Дворецкий

— ...На кого мы похожи.

А. Пичугин

— На кого вы похожи? Не знаю, на кого вы похожи...

С. Дворецкий

— Мы похожи на «Аквариум», на Павла Кашина...

А. Пичугин

— На «Electric Light Orchestra» — я уже читал.

С. Дворецкий

— На «Electric Light Orchestra» — это мы уже как бы отгораживаемся от всех остальных. Похожи ещё на «Битлз», потому что я левша от рождения. И ещё на кого-то мы похожи. А вот тут сразу чувствуется,ч то всё глубоко. На самом деле, вся музыка, которой я занимаюсь уже достаточно давно, она интуитивна, она происходит из чувств, из эмоций. И соответственно, всё, что в ней присутствует, это честно картинка того, что есть я.

А. Пичугин

— Но «Магелланово облако» — это с чем связано название? Просто понравилось?

С. Дворецкий

— Оно интуитивно. Мне нравится, когда в названии группы есть два слова.

А. Пичугин

— 2010 год — год рождения группы. Так, по крайней мере, написано у вас на официальном ресурсе.

С. Дворецкий

— Так и есть.

А. Пичугин

— Я так понимаю, что это не первый ваш проект, до этого вы тоже занимались музыкой.

С. Дворецкий

— До этого у меня ещё был ряд проектов, которые так или иначе отличались от других тем, что я был одним из авторов — сразу было несколько.

А. Пичугин

— Давайте от Адама сразу пойдём уже, чтобы...

С. Дворецкий

— О! Это было крайне давно.

А. Пичугин

— Я не то чтобы прошу вас перечислить всё, что было: во, давайте...

С. Дворецкий

— До этого был проект, до группы «Магелланово облако», была группа «The Сказки», в которой мы играли с моим замечательным другом, ныне отцом Олегом Осадчим.

А. Пичугин

— И группа «Ихтис» там как-то присутствует, у него по крайней мере.

С. Дворецкий

— Который, помимо своего сольного проекта ещё, насколько я знаю, поёт в группе «Ихтис».

А. Пичугин

— Ну, а группу «Ихтис» прекрасно все наши слушатели, я думаю, знают и выучили наизусть. Потому что мы и диски их выпускали, и приходили они к нам неоднократно, и в ротации их песни есть. То есть вот уже сразу как-то мы общих знакомых находим.

С. Дворецкий

— Что мир тесен.

А. Пичугин

— Да, мир тесен. Всё равно не понимаю, почему на кого-то должны быть похожи.

С. Дворецкий

— Я тоже этого не понимаю. И подчас бывает такая очень длительная музыкальная риторика. Потому что я, как человек, который очень любит музыку и слушает её постоянно — в те моменты, когда я не играю или не пишу, или не играю концерты, то я музыку слушаю. И соответственно, те ассоциации, с которых я сам, уж простите, начал, которые чаще всего, наверное, слышу, меня подчас забавляют. Потому что та музыкальная культура, на которой я воспитывался, безусловно там были те люди, которых я называл выше, но она гораздо шире. То есть те, у кого я учился, их очень много, всегда хочется делиться...

А. Пичугин

— Мне, в первую очередь, понравилось, что не просто на сцену на «Троице» вышли гитаристы, бас-гитарист, барабанщик и сыграли, и рок-н-ролл. Там же у вас очень интересный набор музыкантов: и флейта, и контрабас...

С. Дворецкий

— Виолончель.

А. Пичугин

— Ну, простите меня, в очередной раз. Понимаешь, выгнали из первого класса музыкальной школы когда-то.

С. Дворецкий

— Меня со второго.

А. Пичугин

— Да?

С. Дворецкий

— Да, потому что я левша.

А. Пичугин

— А что левшам у нас дорога в музыку закрыта классическую?

С. Дворецкий

— Классическим музыкантам, судя по всему, на тот момент, когда я обучался в музыкальной школе, быть сложно.

А. Пичугин

— Ну когда? Это же относительно не так давно было — ну, конец 80-х, наверное, 90-е.

С. Дворецкий

— Начало самое 90-х годов. Но вот как-то струны на виолончели — на гитаре ты взял и перевернул струны сам — кто что скажет? А на виолончели нет.

А. Пичугин

— И как вы не бросили? Я вот оставил сразу всякую попытку заниматься какой-либо музыкой. Нет, я умею «Всё идёт по плану» на гитаре играть, но это, в общем, всё.

С. Дворецкий

— Дело в том, что я ещё на тот момент очень сильно интересовался музыкой, несмотря на то, что прививалось классическое музыкальное образование, и родители были склонны к тому, чтобы я воспитывался на классике. Но душа требовала немножко другого полёта, и на тот момент я слушал весь рок-н-ролл 60-х годов западный. И играть на виолончели, на которую меня отдали в музыкальную школу, мне тоже хотелось песни группы «T. Rex» или Боба Дилана, или кого-то иже с ними. А нужно было разучивать обязательную программу. Ну, они меня терпели 2 года, а потом сказали: «Друг, пора бы уже...»

А. Пичугин

— Определяться.

С. Дворецкий

— «...тебе самому, давай дальше сам!»

А. Пичугин

— И когда этот «сам» началось?

С. Дворецкий

— А прям тогда же и началось! Появилась гитара, я постепенно начал её осваивать. Потом с одной лишь гитарой стало скучно, я начал осваивать флейту, вистл ирландский.

А. Пичугин

— Что такое вистл?

С. Дворецкий

— Вистл - это такая маленькая ирландская дудочка.

А. Пичугин

— То есть вы, можно сказать, мультиинструменталист?

С. Дворецкий

— Я боюсь этого слова, потому что я ни в том ни в другом как инструменталист не преуспеваю, на сцену выхожу с гитарой, но я очень сильно интересуюсь всем этим, мне интересно извлекать звуки из музыкальных инструментов. И ограничивать себя только гитарой мне достаточно скучно. Вот недавно гавайскую гитару укулеле так, чуть-чуть освоил — очень интересно на ней песни писать. Или вот тоже бывает по настроению играю — такой инструмент гармониум пакистанский.

А. Пичугин

— Он с нашей гармошкой связан?

С. Дворецкий

— Это смесь нашей гармошки и какого-то фортепьяно, то есть это инструмент с мехами и с клавишами. Есть такой.

А. Пичугин

— Даже интересно, надо после эфира посмотреть в интернете, как это выглядит хотя бы! А вы когда уже решили, что это должно быть... Вы же, я так понимаю, сейчас занимаетесь только музыкой? Или нет?

С. Дворецкий

— На данный момент — да.

А. Пичугин

— Когда вы решили, что это должно стать такой основательной частью вашей жизни профессиональной?

С. Дворецкий

— На самом деле, мне кажется, это было всегда. С тех пор, как я услышал группу «Битлз», я понял, что моё — только это.

А. Пичугин

— А почему у всех с «Битлз» начинается? С кем ни поговоришь — все услышали «Битлз»

С. Дворецкий

— Мне кажется, настолько в них огромное количество энергии, любви и света, что, если в человеке изначально вот это зерно какое-то такое уже готово к всходу — причём это не зависит от возраста абсолютно, это может случиться и в 30 лет и в 40, — это прорастёт.

А. Пичугин

— Самое интересное, если люди начинали с «Битлз» — вот когда разговариваешь с музыкантами, у них это, скорее всего, началось с ливерпульской четвёрки. А люди, которые просто любят музыку, ходят на концерты, у них это обычно начиналось с Цоя, с «Алисы», с БГ — с чего-то нашего.

С. Дворецкий

— Безусловно, все эти достойнейшие люди тоже были. Но зерно именно того понимания, что я буду заниматься в жизни именно музыкой, зародили «Битлз». Музыка Цоя, Гребенщикова — она всегда была интересной, её было интересно слушать, её было интересно как-то анализировать. Но вот чтобы последовало конкретное действие — тут уже прорубали такие серьёзные четыре парня из Ливерпуля.

А. Пичугин

— Соответственно, первые ваши какие-то творческие успехи тоже наверняка были связаны с «Битлз»? Я не знаю, копированием это было или...

С. Дворецкий

— Копировали, безусловно копировали. И опять таки здесь пригодилось то, что я был левша.

А. Пичугин

— А!

С. Дворецкий

— Естественно, я почётное место бас-гитариста занял тут же.

А. Пичугин

— Уже сразу группа появилась?

С. Дворецкий

— Сразу — четверо парней из одного дома, обязательно! Нет, барабанщик в соседнем доме жил, но близко.

А. Пичугин

— В Москве всё было, да?

С. Дворецкий

— Это всё было в подмосковном Клину.

А. Пичугин

— А, в Клину! Понятно.

С. Дворецкий

— Я сам родом из Клина.

А. Пичугин

— Ну, тоже знакомые места. И играли тоже «Битлз» или своё уже что-то стало появляться?

С. Дворецкий

— Мы достаточно быстро разучили достаточно большой репертуар из любимых «Битлз» и поняли, что петь только «Битлз» скучно, нужно срочно писать песни, писать песни на русском языке. И занялись этим.

А. Пичугин

— Давайте продолжим после маленькой музыкальной паузы. Наконец познакомим слушателей — тех, кто не слышал никогда, не знает, может быть, — с творчеством группы «Магелланово облако». Я так понимаю, что первая песня называется «Позывной».

С. Дворецкий

— Совершенно верно! Это наш новый сингл, который вот буквально месяц назад мы представили слушателям.

А. Пичугин

— Замечательно, и у нас, значит, будет премьера! Группа «Магелланово облако», Сергей Дворецкий и песня «Позывной».

Звучит песня «Позывной» группы «Магелланово облако».

А. Пичугин

— Напомню, дорогие слушатели, что группа «Магелланово облако», вернее, группа в лице своего фронтмена Сергея Дворецкого сегодня у нас в гостях, вместе с нами проводит «Светлый вечер». Это была песня «Позывной» с нового сингла группы, который вот только-только буквально совсем недавно вышел, по словам Сергея. Но мы, так как идём с самого начала, то интересно: ваши первые выступления, они так и проходили в Клину или...? Это какие годы были?

С. Дворецкий

— Это было начало 90-х.

А. Пичугин

— А, самое начало 90-х!

С. Дворецкий

— Ну, не самое, это с года 93-94-го всё началось.

А. Пичугин

— То есть, судя по тому, что вы... давайте сразу, если это не секрет, скажем: вы 81-го года рождения?

С. Дворецкий

— Да.

А. Пичугин

— И вам было лет 12-13 тогда?

С. Дворецкий

— Да, совершенно верно.

А. Пичугин

— То есть это всё было в рамках практически школьного такого ансамбля?

С. Дворецкий

— Не совсем. В Клину на тот момент, и по-моему, даже сейчас, была такая удивительная организация для Подмосковья под названием «Клинский рок-клуб».

А. Пичугин

— Но для начала 90-х это ещё пока было не редкостью.

С. Дворецкий

— Вы знаете, это было редкостью. Потому что у нас город-то сам по себе небольшой — всего сто тысяч.

А. Пичугин

— Всего 100 тысяч!

С. Дворецкий

— Всё же немного! Город, в котором рокеры собирались вместе, и устраивалось большое количество фестивалей различных, концертов. И мы вот постепенно из каких-то «цыплят», как нас там называли, переросли уже в музыкантов...

А. Пичугин

— А назывались «Магелланово облако»?

С. Дворецкий

— На тот момент я даже не помню, как мы назывались. Там было столько названий — напишем новую песню, сразу новое название какое-нибудь группы возьмём. Как-то так было.

А. Пичугин

— Но из тех ваших соратников, которые в начале 90-х всё это с вами начинали, никого уже...?

С. Дворецкий

— Они все так или иначе связаны с музыкой, в разных отраслях её.

А. Пичугин

— В «Магеллановом облаке» никого из них нет?

С. Дворецкий

— «Магелланово облако» — это мой уже проект, когда я стал именно как автор.

А. Пичугин

— А вы позиционируете себя как клинская группа или московская группа?

С. Дворецкий

— Нет, московская, московская группа. Даже как такого позиционирования, привязки к месту нет, потому что у нас бас-гитарист из Фрязево, виолончелистка из города Видное...

А. Пичугин

— Ну, нормальная московская история, Москва же притягивает. Собственно, от Клина до Москвы сколько? Ну, 45 минут на электричке.

С. Дворецкий

— Час и сорок пять минут на электричке.

А. Пичугин

— Да всё равно, какая разница? Я просто частенько через Клин проезжал то в Питер, то ещё куда-то.

Соответственно, вот сколько там получалось?

С. Дворецкий

— На самом деле, с одной стороны, конечно же недалеко, а с появлением интернета это ещё ближе стало. Но я помню свои первые поездки в Москву самостоятельные, а ездил я исключительно на Новый Арбат, потому что там были огромные развалы кассет.

А. Пичугин

— А многие ездили на Старый Арбат, потому что там было, соответственно, всё остальное.

С. Дворецкий

— Там было всё остальное, но я был, судя по всему, ещё молод, не готов к восприятию всего того, что вживую. Я скупал аудио-продукцию, возвращался и делился со всеми новинками: вот смотрите, что я открыл — очередной там какой-нибудь альбом Дилана редкий.

А. Пичугин

— А до Клина — казалось бы, что тут ехать?

С. Дворецкий

— Не-не-не, а ничего этого не доходило.

А. Пичугин

— Хотя, собственно, я прекрасно помню, что я тоже, в общем, много времени проводил в подмосковном городе Климовск, в котором...

С. Дворецкий

— Климовск? Прекрасно! А у меня на какой-то момент в одном из моих проектов...

А. Пичугин

— Что, барабанщик из Климовска?

С. Дворецкий

— Барабанщик?

А. Пичугин

— Я угадал, да?

С. Дворецкий

— Перкуссионист.

А. Пичугин

— Перкуссионист. И я помню, что кассеты, кстати... Ну, чем я тогда мог увлекаться в тех же самых 90-х, в начале, в середине? Ну это было что-то там из разряда «Гражданской обороны» какой-нибудь. И где это можно было купить? В Москве, кстати, это было, но надо было искать, куда-то ехать на «Горбушку», а там, пожалуйста — у вокзала всё продавалось.

С. Дворецкий

— Ну вот видите как, а у нас, в этом смысле, не достать было ничего. Переписывали кассеты друг у друга, брали и дорожили этим. Действительно, ждали вот... На самом деле, интересное время, потому что каждый новый какой-то релиз или то, что попадало из музыки, конечно, воспринималось не так, как сейчас — музыка никогда не звучала фоном для чего-то, в музыку погружались.

А. Пичугин

— Наверное, это у вас. У вас — вот история персонально Сергея Дворецкого.

С. Дворецкий

— Ну, не только, я знаю ещё...

А. Пичугин

— Нет? Ну, и ваших соратников.

С. Дворецкий

— Я знаю большое количество людей, которые... Мы собирались вместе, чтобы слушать музыку и заниматься исключительно этим.

А. Пичугин

— Но это здорово, это классно. Поэтому, вы, наверное, на Новый Арбат ездили, а не на Старый.

С. Дворецкий

— На Старый мы ездили позднее. И более того, мы там играли! Под завязку всех этих событий.

А. Пичугин

— Я буквально несколько дней назад попал на интересное, конечно, мероприятие — бесплатный концерт Умки.

С. Дворецкий

— Ага.

А. Пичугин

— У неё такое часто, видимо, проходит. Но это атмосфера Старого Арбата. Несмотря на то, что девушке уже... играет она лет сорок.

С. Дворецкий

— Но она хорошая.

А. Пичугин

— Она хорошая.

С. Дворецкий

— Она, главное, добрая очень.

А. Пичугин

— Она очень добрая, она очень классная. Атмосфера Арбата — вот что меня в этом всём смущает немного. Хотя, наверное, для круга её поклонников, для тех людей, с которыми она через всю жизнь это всё пронесла, это важно, интересно — когда, даже в клубе, пущенный пакетик по рядам, куда нужно денежку положить, если кто-то хочет. Наверное, это классно, но просто странно немного смотреть, что люди, которым уже крепко под и за 50 всё так же вот сидят, как 20-30 лет назад.

С. Дворецкий

— Я думаю, им просто играть хочется.

А. Пичугин

— В это?

С. Дворецкий

— Не в это, а им просто хочется играть.

А. Пичугин

— Нет, они не музыканты, играла-то только Умка с «Броневичком» — с новым составом, по-моему, теперь так называется.

С. Дворецкий

— Новый состав, да.

А. Пичугин

— Просто как это выглядит: вот клуб, вот люди пришли и стали играть в Старый Арбат. Потом свет потух, все разошлись, и каждый пошёл в свою собственную жизнь, обычную. Или у них у всех вот этот Старый Арбат так и продолжается? Мне кажется, второе.

С. Дворецкий

— Не знаю. Наверное, второе всё-таки, да.

А. Пичугин

— Вот это грустно.

С. Дворецкий

— Это грустно, да, безусловно. Огромное количество информации просто, потому что сосредоточиться на том же самом Арбате уже гораздо сложнее — вариативность большая.

А. Пичугин

— Да, вот на стене Цоя написали, что Цой мёртв.

С. Дворецкий

— Ну, что тут можно сказать?

А. Пичугин

— Но это уже было позже? Вы на Старый Арбат позже ездили играть, да?

С. Дворецкий

— Да, наверное, в начале 2000-х.

А. Пичугин

— А правда, что там, на Старом Арбате, выступить тоже не так просто?

С. Дворецкий

— Не так просто, потому что на тот момент, когда я там играл несколько раз, там была жесточайшая конкуренция. И нужно было каким-то образом выделяться из всех, чтобы в итоге тусовка рядом с тобой возникала, а не рядом с другими.

А. Пичугин

— Но он же длинный?

С. Дворецкий

— Длинный, но желающих было очень много. Даже существовало такое понятие, как «арбатский продюсер», то есть были люди, которые могли продвинуть вашу музыку в ряду рядом стоящих.

А. Пичугин

— А платить кому-нибудь надо было за то, чтобы там выступать?

С. Дворецкий

— Когда я играл — нет. Это просто была такая настоящая атмосфера хипповских хэппенингов нормальных таких, адекватных.

А. Пичугин

— Но это в Москве, а когда вы начали ездить уже куда-то подальше, фестивали начались?

С. Дворецкий

— Это гораздо позднее произошло. И это уже было непосредственно с моим проектом, с «Магеллановым облаком». И мы поехали на тот момент, когда поняли, что нас ждут, что мы должны приехать.

А. Пичугин

— То есть вы уже перешагнули порог малоизвестной группы?

С. Дворецкий

— Мы не сразу поехали... Это дело даже не в известности, а возникло именно понимание, что люди хотят вживую слушать эти песни, а добраться им до Москвы тяжело. И проще уж мы к ним.

А. Пичугин

— А я даже, скорее, спрашиваю про фестивали. Это же замечательное начало тех же самых нулевых, с теми же самыми первыми «Пустыми холмами», «купалами на Рожайке» и прочее, и прочее.

С. Дворецкий

— У нас была интересная история в 2013 году, то есть относительно недавно — мы летали на прекрасный фестиваль, который проходит на Горном Алтае, называется он «ВотЭтно».

А. Пичугин

— А я слышал про него, но, к сожалению, был я в Горном Алтае, но в другое время.

С. Дворецкий

— Под Горно-Алтайском всё это дело происходит, удивительный такой трёхдневный фестиваль, с очень такой серьёзной энергией и очень интересной музыкальной программой. И два года подряд нас туда звали. Мы были удивлены, почему так произошло, а вот продюсеру фестиваля понравилась одна из моих песен. И он решил, что будет так.

А. Пичугин

— И соответственно, теперь вас уже в Горно-Алтайске знают, и какие-то там свои...

С. Дворецкий

— В Сибири знают.

А. Пичугин

— О, в Сибири люди требовательные очень, они привыкли к «Чернозёму», к «Инструкции по выживанию».

С. Дворецкий

— Насколько мне вот так показалось, потому что у нас был концерт в Новосибирске — отдельно сольный концерт, — в сравнении, они такие, достаточно лояльные...

А. Пичугин

— Я, скорее, неправильно выразился, то есть они как-то там сложно относятся к романтикам, им нужна вот эта жёсткая, такая вот сибирская...

С. Дворецкий

— Есть и такое, но тем не менее, у них сердца-то тают — сердца-то там трогательные.

А. Пичугин

— Нет, конечно, всё это я сейчас беру какие-то группы опять таки, может быть, их сейчас и не так знают в той же Сибири — какие-нибудь «Передвижные Хиросимы»...

С. Дворецкий

— Они все есть. Есть и новая волна, есть тот самый сибирский панк 80-х годов — всё то, что было. И вроде как нам оно показывает, что лицо, вот оно такое. И сейчас есть такие группы — вот эта новая сибирская волна, которая пошла — огромное количество и из Новосибирска, и из окрестностей групп. Они все тоже такие минорные, суровые, как-то вот так. Но есть и другие, они очень и к фольклору хорошо относятся. И вообще, у них корни такие глубокие, у сибиряков.

А. Пичугин

— Да, что самое интересное, фольклор у них, конечно, на первом месте. Ну, не на первом, но не на последнем точно. Давайте слушать дальше ваше творчество. Какая песня прозвучит?

С. Дворецкий

— «Ледовитый океан». Это вот наша прошлогодняя работа — под названием «Параллели» вышел у нас альбом. И это заглавная песня с этого альбома.

А. Пичугин

— «Ледовитый океан» — «Магелланово облако», Сергей Дворецкий.

Звучит песня «Ледовитый океан» группы «Магелланово облако».

А. Пичугин

— Напомню, что группа «Магелланово облако», в лице своего фронтмена Сергея Дворецкого, вместе с нами, с вами проводит «Светлый вечер». Я — Алексей Пичугин. Буквально через минуту мы вернёмся в эту студию.

А. Пичугин

— И снова здесь. Вы слушаете светлое радио, здесь программа «Светлый вечер» на радио «Вера». Сергей Дворецкий вместе с нами, с вами, он фротнмен группы «Магелланово облако». До перерыва мы послушали песню, которая называется «Ледовитый океан», у нас ещё есть другие разные песни для вас, дорогие слушатели. Только прежде поговорим. Если мы уж говорим о фестивалях, вы согласились участвовать в фестивале «Троица». Это какое-то ваше мировоззренческое или просто возможность выступить на ещё одном фестивале?

С. Дворецкий

— Безусловно это мировоззренческое, потому что мы с момента первого фестиваля «Троица. Всё живое» туда очень-очень сильно хотели туда попасть. Для нас огромное счастье, что нас туда пригласили.

А. Пичугин

— А там сложный отбор?

С. Дворецкий

— Раз мы не попадали туда... Это же третий был фестиваль, правильно, по счёту?

А. Пичугин

— Нет, это не третий. Слушайте, это, наверное, четвёртый или пятый. Это вот сейчас мне стыдно, потому что я вёл программу о фестивале с его организаторами два года подряд здесь. Четвёртый, по-моему...

С. Дворецкий

— Это шестой фестиваль.

А. Пичугин

— Да, это шестой фестиваль — нам подсказывают.

С. Дворецкий

— Ну вот с момента основания группы «Магелланово облако» мы туда не попадали, вот первый год мы попали.

А. Пичугин

— Понятно. Но давайте вернёмся всё-таки ещё назад в 90-е. Интересно, как в то время вообще молодым музыкантам можно было пробиться. Вот были какие-то всплески — сначала попса, как все мы прекрасно помним. И кроме попсы и возрождающегося шансона, в общем, толком ничего у нас и не было. Хотя огромное количество групп — тот же «Наутилус» прекрасно себя чувствовал, играл, выступал. Огромное количество наших рок-музыкантов выступали постоянно, но при этом не было ни ротаций, не было радиостанций, которые бы достаточно их не крутили, пока в 98-м «Наше» радио не появилось, например. Как вы себя чувствовали в это время? Вы стремились к чему-то или вам было комфортно в той среде, с теми людьми, с которыми вы играли?

С. Дворецкий

— На тот момент мы, скорее, учились делать: и слагать песни, и делать их аранжировки, и как-то ещё, до того, чтобы... Мы думали, скорее всего, обо всём этом, как об абстрактных каких-то вещах. Конечно же хотелось попасть и на радио. Я помню, что мы развозили свои кассеты на тот момент, и также возили в клубы кассеты, чтоб нас взяли. Ещё тогда вот так вот всё было.

А. Пичугин

— Ну брали хоть куда-то?

С. Дворецкий

— Брали. Брали на какие-то сборные концерты.

А. Пичугин

— Нет, а на радио?

С. Дворецкий

— Нет, на радио конечно же нет. Если бы сейчас можно было бы сделать ревеср какой-то назад, я бы себе дал несколько критических замечаний относительно того, что нести, что не носить из своего же собственного творчества, и вообще, как к нему подходить.

А. Пичугин

— Вспоминается песня Леонидова про письмо в прошлое.

С. Дворецкий

— Но вот как-то, да. Нашлось бы, нашлось. Но, слава Богу, что этого сделать нельзя, и всё течёт так, как течёт.

А. Пичугин

— Нет, но это хорошая история. В общем, опять же та же какая-то такая прикольная, добрая романтика.

С. Дворецкий

— Ну, безусловно существует. Конечно же, когда смотришь на всё это спустя годы, понимаешь, что здесь вот что-то можно было поменять. Но в целом, я бы не изменил что-то кардинально. Я бы какие-то акценты расставил: на что обратить внимание, вот здесь вот послушать вот этот альбом, а не этот, и вот черпнуть что-то оттуда; какую книжку почитать.

А. Пичугин

— А вы переслушиваете свои старые записи?

С. Дворецкий

— Нет, потому что в мире есть огромное количество той музыки, которую интересно послушать здесь и сейчас. У меня просто не хватит времени на это — их много...

А. Пичугин

— А ностальгия?

С. Дворецкий

— Нет. А что это?

А. Пичугин

— Да ладно!

С. Дворецкий

— Нет, конечно, нет!

А. Пичугин

— Надо идти вперёд и не оглядываться назад вообще?

С. Дворецкий

— Вы знаете как, мне так кажется, что ностальгия во многом обусловлена тем, что вот... ну что-то вот сейчас... чего-то не хватает, возможно. Поэтому человек так глубоко обращается в прошлое, потому что вот именно ностальгия с таким глубоким погружением в прошлое. Естественно, я вспоминаю какие-то вещи, но не с чувством вот этой лёгкой, тонкой печали или как свет светлой грусти...

А. Пичугин

— «Печаль моя светла», да.

С. Дворецкий

— Да. Скорее всего, я вспоминаю какие-то вещи: ага, вот там был вот такой аккорд в 93-м году, а сейчас он мне нужен, именно он, спустя много лет. И я так радуюсь, когда его нахожу.

А. Пичугин

— А вы не исполняете песни из прошлого на концертах?

С. Дворецкий

— Нет, они не пройдут ценза. Тогда мы рифмовали слова «закат» и «адвокат» и не чувствовали никого стыда. Сейчас я себе уже не прощаю таких вещей.

А. Пичугин

— Хорошо. Но с другой стороны, помните: новые песни поют те, у кого плохие старые?

С. Дворецкий

— Это, по-моему, господин Никольский.

А. Пичугин

— Ну, ему приписывается, да. Хотя он сам всячески от этого...

С. Дворецкий

— Мне кажется, что он лукавит.

А. Пичугин

— Мне тоже кажется, что он лукавит, потому что он ничего не пишет в последнее время.

С. Дворецкий

— Потому что вот, например, тот же самый Леонард Коэн, которому недавно исполнился 81 год, если не ошибаюсь, или 80. И вот он отправился в тур в прошлом году, записал два альбома и сказал, что он ещё третий запишет. А до этого он не писал ничего 15 лет или 10. и он говорит о том, что не надо как-то сетовать на то, что ты можешь на лаврах почивать или что-то ещё — у тебя может не писаться какое-то время. Но автор, как бы что бы ни было, он всегда хочет писать, он всегда хочет двигаться вперёд — это заложено природой. Поэтому совершенна не верна фраза о том, что...

А. Пичугин

— Да мне она тоже не нравится. Просто частенько поклонники хотят чего-то такого, что было в своё время. Или у вас всё-таки отсчёт, летосчисление с 2010 года?

С. Дворецкий

— У нас, во-первых, обновился круг слушателей достаточно сильно. Те, кто слушали меня в предыдущих проектах — это другие люди. И сейчас это совершенно иные люди. Они уже там в рамках конкретно «Магелланова облака» могут сказать: «Когда же вот эта песня из старых прозвучит?»

А. Пичугин

— Я обратил внимание, что очень многие группы сейчас не играют сольные концерты. Если они не собирают по несколько тысяч человек, то обычно это всё привязывается к таким мини-фестивалям, даже в клубах, когда там 3-4 друг другу приятных музыканта, особенно если у них часто составы пересекаются, выступают. И я просто не знаю почему: так проще арендовать, так проще выступать? Или у вас сольные концерты?

С. Дворецкий

— Не знаю. Я обожаю сольные концерты. Мы в мае играли, как раз у нас была такая негласная презентация нашей песни «Позывной».

А. Пичугин

— Которую мы первой послушали.

С. Дворецкий

— Да. И мы играли без малого около трёх часов что-то где-то как-то. И это вот хорошо. Это когда ты можешь говорить столько песнями, сколько ты хочешь, ты делаешь всё, что ты запланировал и чувствуешь глубочайшее удовлетворение. Когда ты поёшь немножко совсем, если это не фестиваль опять-таки, потому что это немножечко другой регламент, и выходишь с 10 песнями, мне кажется, это халтура.

А. Пичугин

— Да?

С. Дворецкий

— Да. Если песни не как у «Лед Зеппелин» минут по 7-8.

А. Пичугин

— Это понятно. Но другой бы вам сказал, что вы просто, наверное, не можете выбрать. Ну как, например, фотографу предлагают для выставки отобрать 15 работ, а он приносит 40.

С. Дворецкий

— В этом смысле я выбираю порядка 20-30 песен из гораздо большего количества. И потом ещё жалею, что вот эту-то не спел — ещё можно что-то.

А. Пичугин

— А быстро материал набирается? Пишется довольно быстро?

С. Дворецкий

— По-всякому. Бывают периоды, когда раз — и за день может написаться две песни. И за неделю может написаться половина альбома.

А. Пичугин

— Вот меня это очень удивляет! Потому что у меня есть очень хороший товарищ — музыкант, у него там что-нибудь такое происходит яркое в жизни, он может вечером раз: «Я песню написал», — говорит, и уже в черновом записанном виде прислать её послушать. И так может в день 2-3 прислать. И действительно на неплохом уровне у него всё это происходит. Меня удивляет, откуда это берётся у людей. А кто-то там годами одну...

С. Дворецкий

— Это и есть волшебство музыки, это не объяснить. Потому что у меня это, более того, что это никак не связано ни с настроениями, ни с состояниями — идёшь по лесу или идёшь по лестнице в доме, и вдруг первый куплет «здравствуй» говорит тебе. А за ним припев уже.

А. Пичугин

— Уже догоняет его.

С. Дворецкий

— А ты скорее хватаешься за диктофон, чтобы скорее всё это записать, напеть как-то. И возвращаешься потом, берёшь гитару — и вот оно есть.

А. Пичугин

— Давайте вернёмся к музыке.

С. Дворецкий

— Давайте.

А. Пичугин

— Как называется?

С. Дворецкий

— «Растворись и растай».

А. Пичугин

— «Растворись и растай» — «Магелланово облако», Сергей Дворецкий здесь, на светлом радио в программе «Светлый вечер».

Звучит песня «Растворись и растай» группы «Магелланово облако».

А. Пичугин

— Ну что ж, друзья, напомним, что это программа «Светлый вечер». Здесь, на радио «Вера» сегодня фронтмен группы «Магелланово облако» Сергей Дворецкий. Говорим о его творчестве, о группе «Магелланово облако». Кстати, о группе-то, в общем, мы и не поговорили: кто с вами сейчас играет, и как вот эти все ваши песни, которые вы пишете по нескольку штук в день порой, потом всё-таки обрастают мясом и вот этими, в общем, хорошими, классными аранжировками. Это всё ваша заслуга, или это заслуга в том числе людей, которые с вами играют?

С. Дворецкий

— Безусловно тех людей, которые со мной играют. Я перечислю их всех по именам.

А. Пичугин

— Вот я как раз хотел сказать, потому что вы здесь представляете группу всю, а это же всё-таки группа.

С. Дворецкий

— Каждый из них прекрасен, и каждого я из них по отдельности и всех вместе люблю. Светлана Мочалина играет на клавишах, Дарья Богословская играет на виолончели, Илья Сосницкий играет на бас-гитаре, Маркел Титов играет на барабанах и Алла Лужецкая играет на флейте.

А. Пичугин

— У вас демократия в группе или последнее слово за вами?

С. Дворецкий

— Какая-то всё-таки такая разновидность демократии, потому что, как правило, я приношу песню и у меня уже какие-то идеи есть по аранжировке. Но, естественно, ребята принимают самое активное участие. Потом мы вместе приходим к тому, что нужно. Они меня стараются убеждать часто.

А. Пичугин

— А ребята все с музыкальным образованием?

С. Дворецкий

— Все, кроме барабанщика.

А. Пичугин

— Ну, барабанщик — это отдельная история.

С. Дворецкий

— Да. Но и то он где-то занимался, у него какие-то там курсы. То есть все они серьёзные музыканты.

А. Пичугин

— Хотя я хорошо помню, как позвали меня как-то раз попробовать поиграть в одной группе. Там была ударная установка на студии, на базе репетиционной, и я за неё сел. Думаю: «Ну что там на барабанах играть — отстучал что-то там, и всё». Да-а... Вспоминаю я это.

С. Дворецкий

— Да-да. Мне это знакомо. Я вот барабаны так и не освоил.

А. Пичугин

— Это же надо ритм держать всё время.

С. Дворецкий

— Как-то там да — тонкостей много.

А. Пичугин

— Флейта и виолончель — это у ребят классическое какое-то образование?

С. Дворецкий

— Классическое высшее музыкальное образование.

А. Пичугин

— Даже высшее?

С. Дворецкий

— Да. Клавишница у нас по образованию дирижёр хора.

А. Пичугин

— Здорово, классно. Но состав, с которым вы сейчас играете, вы с ним выступаете уже давно? Это изначальный состав «Магелланова облака»?

С. Дворецкий

— Нет, из изначального состава у нас вот только виолончелистка Дарья. Все остальные так или иначе приходили, уходили. Вот сейчас собрались именно те, кто должен был однажды собраться для того, чтобы играть такую музыку и чувствовать себя максимально в ней открыто, комфортно, и получать удовольствие от того, что делается.

А. Пичугин

— Здорово!

С. Дворецкий

— Потому что мы идеологически, музыкально мы очень близки, мы понимаем ту музыку, которую мы играем.

А. Пичугин

— А по какому принципу вы собирались все? Вы говорите, что идеологически близки, понимаете эту музыку, которую играете.

С. Дворецкий

— Первично это конечно же была, помимо того, что умение играть на том инструменте, на котором играет человек, это ещё конечно же симпатия к тем песням, которые исполняются, и желание их играть, желание самому что-то сказать в них голосом своего инструмента.

А. Пичугин

— Смотрю у вас на сайте: вы сидите на берёзе и играете на гитаре.

С. Дворецкий

— О, да. Это своеобразные такие выходы на природу, где и без гитары-то мне уже сложно — а вдруг что-то захочется спеть?

А. Пичугин

— То есть, как фотограф всегда носит с собой фотоаппарат, дабы что-то вдруг, не дай Бог...

С. Дворецкий

— У меня специально есть такая маленькая ещё гитара походная.

А. Пичугин

— Но это не укулеле?

С. Дворецкий

— Нет, это маленькая гитара именно шестиструнная. Очень удобно: три четверти гитара, и в любые условия — вперёд, можно что-то спеть и сыграть.

А. Пичугин

— То есть вообще без гитары из дома толком и не выходите?

С. Дворецкий

— Стараюсь как можно чаще брать с собой инструмент.

А. Пичугин

— А вдруг какое-нибудь выступление.

С. Дворецкий

— Так это один из очень хороших музыкантов, когда я однажды оказался — вот так вот оно случилось - там, где нужно, в тот момент, когда нужно и с теми людьми, с которыми нужно, без инструмента и безо всего, вот он мне сказал: «Вот видишь, как бывает?» И я до сих пор помню — бывает, действительно. Лучше, на всякий случай...

А. Пичугин

— Я не могу не задать два банальных вопроса уже ближе к концу программы — не про творческие планы. Во-первых, выступления ближайшие: я так понимаю, что летняя программа — в Москве вы отыграли?

С. Дворецкий

— Да. На самом деле, да. Но у нас есть такая особенность у группы, что иногда происходят какие-то совершенно спонтанный вещи — будто, может быть, какой-то внеплановый квартирник или что-то ещё. Поэтому, в любом случае, на наших ресурсах в интернете всё это можно...

А. Пичугин

— А квартирники случаются?

С. Дворецкий

— Случаются, да. Мы долго их и принципиально не играли. Но вот сейчас снова начали.

А. Пичугин

— И за обновлениями и за возможными выступлениями можно на сайте как-то следить, да?

С. Дворецкий

— На сайте можно, кончено, в наших социальных сетях эта информация всегда актуальна и доступна.

А. Пичугин

— Осенью, насколько знаю, будет Питер.

С. Дворецкий

— Осенью будет Питер. Это будет 15 октября в клубе «Биржа-бар» — у нас концерт.

А. Пичугин

— Так, про творческие планы не спрашивал, про выступления спросил. Ещё один такой банальный вопрос, но он, в общем, может, наверное, неплохо характеризовать группу: а с кем бы вы хотели выступить из таких безусловных величин мировых? У всех же есть мечта.

С. Дворецкий

— Это замечательный вопрос, потому что я всякий раз пытаюсь... Я вспоминаю после эфира, с кем бы я хотел спеть. Но отвечу я так: на самом деле, есть те песни, которые мне хочется петь самому, и если вдруг кому-то из этих мировых звёзд захочется спеть со мной, то я буду счастлив. Потому что, я боюсь, они просто не заметят меня, если я вдруг предложу тому или иному, и будут правы — у них также есть свои песни, которыми они хотят заниматься.

А. Пичугин

— Но вот у нас тут был... У нас, на самом деле, совершенно разного плана музыканты приходят, был Буша Гоман из проекта «Голос», который хотел спеть с Джорджем Бенсоном — он с ним спел, ещё до всякого «Голоса».

С. Дворецкий

— Слушайте, но, значит, надо... И обсуждали вы это в этой студии?

А. Пичугин

— Да, обсуждали в этой студии.

С. Дворецкий

— Я сейчас тут загадаю желание!

А. Пичугин

— Да. Его как-то никто не знал толком, но вот где-то как-то, буквально случайно, он с ним познакомился и спел.

С. Дворецкий

— Хорошо, тогда давайте я раскрою карты. Я всё время ухожу уклончиво так вот от этого вопроса. А я вот сейчас прямо скажу — а вдруг сбудется? Хочу спеть с Олей Маркес из «Alai Oli» и хочу спеть с Сашей Васильевым из группы «Сплин».

А. Пичугин

— Мне кажется, это не так сложно — они, по крайней мере, все здесь!

С. Дворецкий

— А вот теперь посмотрим!

А. Пичугин

— Ну, будем надеяться. Давайте заканчивать программу — время бежит и, к сожалению, заканчивается. Напомним, что сегодня в программе «Светлый вечер» на светлом радио был Сергей Дворецкий — фронтмен группы «Магелланово облако». Серёж, спасибо большое!

С. Дворецкий

— Спасибо вам огромное! Добра и радости!

А. Пичугин

— Да, было очень приятно познакомиться. И напоследок послушаем песню, которая называется «Движение», да?

С. Дворецкий

— Да.

А. Пичугин

— «Магелланово облако» — «Движение». Сергей Дворецкий. Я — Алексей Пичугин. «Светлый вечер». И всего доброго!

Звучит песня «Движение» группы «Магелланово облако».