Читает и комментирует священник Стефан ДомусчиЗдравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами священник Стефан Домусчи. Многие религиозные традиции знают разделение мира на чистое, сакральное — связывающее с миром божественным, и скверное, профанное, обыденное — связанное с миром земным. В христианстве, конечно, тоже есть подобное разделение, но как именно проходят демаркационные линии? Где границы? Ответ на этот вопрос звучит в отрывке из 7-й главы Евангелия от Марка, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Человеку, впервые приходящему в храм, довольно быстро становится понятно, что в христианстве есть своя система запретов или того, что принято называть табу. Помню, как в середине двухтысячных, когда я с отцом организовывал первые курсы для храмовых работников, нам было важно, чтобы в сознании тех, кто первыми встречает людей в храмах, были правильно расставлены приоритеты. Тем более, что люди нашего времени, запомнившие ещё со школы, что у всего есть разумное объяснение, привыкают ставить под сомнение те вещи, которые кажутся им надуманными и малообоснованными. Впрочем, нельзя сказать, что они всегда в этом намерении неправы. В конце концов некоторые запреты, вроде пресловутой свечи через левое плечо, действительно носят народный и ничем не обоснованный характер. И чем меньше подобных вещей будет распространяться в сознании верующих, тем лучше.
Однако в сегодняшнем евангельском чтении мы слышим, как Христос, первоначально отвечавший на вопрос фарисеев, почему апостолы не совершают ритуальных омовений перед едой, делает более серьёзные и глобальные выводы. Ведь одно дело сказать фарисеям, что они придумали дополнительные ритуалы, связанные с омовением рук или посуды, и совсем другое дело — во всеуслышание объявить иудеям: «Ничто, входящее в человека извне, не может его осквернить». Дело в том, что слово «ничто» предполагает, что вся пища оказывается чистой. И это при том, что по закону, причём уже не человеческому, но Божьему, некоторые животные считались нечистыми, и есть их мясо было запрещено. Именно поэтому, уже в доме наедине апостолы просят Христа разъяснить им то, что было сказано публично. Ведь одно дело сомневаться в преданиях фарисеев и совсем другое — идти против явного запрета, содержащегося в книге Левит. Апостолы имели уши, чтобы слушать, но не понимали услышанного.
Ответ Спасителя прекрасно выявляет специфику новозаветной этики по сравнению с этикой ветхозаветной. Впрочем, не только ветхозаветный, ведь во многих религиях мира есть разделение еды на разрешённую и неразрешённую. В наши дни представители этих религий не оставляют попыток рационально обосновать подобные разделения, что вполне естественно. Очевидно, что с физиологической точки определённые продукты могут быть более или менее полезны для человека. Однако в ритуальном смысле вся пища одинаково чиста, ведь, как говорит царь Давид в 23 псалме: «Господня земля и всё что наполняет её». Неразумные существа, наполняющие тварный мир, не отвращались от Бога, так как не обладали свободной волей, в то время как человек отвернулся. В качестве тренажёра воли иудеям были даны ритуальные правила, но в Новом Завете Бог в лице Иисуса Христа указывает ученикам на новые границы: нечисто то, что нарушает заповедь о любви. Конечно, есть привычные правила поведения в храме, к которым стоит относиться с уважением. Однако главный акцент при этом стоит делать на воспитании сердца, на отказе от греха и совершении дел любви.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Читать далееЧитает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Опыт показывает, что самый волнующий наших воцерковлённых собеседников вопрос во время многодневных постов заключается в том, каким образом сделать пост приятным, таким, чтобы в нём было как можно меньше пищевых ограничений, таким, чтобы ограничения как можно меньше чувствовались. Нам повезло, мы живём в эпоху, в которую технологии позволяют создавать совершенно замечательные суррогаты, к примеру, соевые заменители мяса, растительные протеины и многое тому подобное. Если позволяет финансовое положение, то можно любой пост провести так, чтобы он с гастрономической точки зрения почти не ощущался. Но этого ли ждёт от нас Бог? Ответ мы можем попытаться найти в 7-й главе Евангелия от Марка, отрывок из которой сегодня звучит во время божественной литургии в православных храмах.
Глава 7.
14 И, призвав весь народ, говорил им: слушайте Меня все и разумейте:
15 ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека.
16 Если кто имеет уши слышать, да слышит!
17 И когда Он от народа вошел в дом, ученики Его спросили Его о притче.
18 Он сказал им: неужели и вы так непонятливы? Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его?
19 Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища.
20 Далее сказал: исходящее из человека оскверняет человека.
21 Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства,
22 кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство,
23 всё это зло извнутрь исходит и оскверняет человека.
24 И, отправившись оттуда, пришел в пределы Тирские и Сидонские; и, войдя в дом, не хотел, чтобы кто узнал; но не мог утаиться.
Речь Христа к народу совершенно недвусмысленно свидетельствует об отношении Спасителя к каким бы то ни было пищевым ограничениям: Он призывал Своих последователей обращать внимание не на то, что входит в человека в качестве пищи, а на то, что исходит из нас, то есть на конечный продукт нашей интеллектуальной и духовной деятельности. Вполне очевидно, что между первым и вторым есть связь, но эта связь не является жёстко обусловленной, а потому строгий постник может оказаться не менее строгим ригористом по отношению к другим людям, ну а тот, кто не соблюдает никаких постов, может быть очень добрым и понимающим человеком, свободным от зависти и осуждения. С такой же степенью вероятности можно встретить и противоположную картину.
Но несмотря на это, Церковь настаивает на том, что в жизни христианина должны присутствовать ограничения, в том числе и в пище. Чаще всего мы склонны рассматривать такие ограничения исключительно как дисциплинарные: через повиновение церковному уставу мы учимся повиноваться Самому Богу. Такая точка зрения вполне справедлива, но она не является полным и совершенным ответом на вопрос о необходимости воздержания.
Дело здесь в том, что воздержание от пищи или же от её определенных видов на страницах Священного Писания никогда не описывается как самоценный процесс, более того, о воздержании Писание никогда не говорит без его связи с молитвой, причём молитва всегда поставляется на первое место: не просто «пост», и не «пост и молитва», а «молитва и пост». Получается, что пост — это вспомогательное средство для молитвы, ну а молитва необходима для того, чтобы научиться чувствовать и понимать волю Божию, а также иметь решимость ей следовать. При этом воля Божия имеет два основных выражения: она относится ко всему человечеству, и она же имеет отношение к конкретному человеку, и зависит от обстоятельств его жизни. Христос в Своей речи через отрицательный пример упомянул ту волю Божию, которая распространяется на всех без исключения: из наших сердец не должны исходить «злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство». Для того, чтобы суметь всего этого избежать, нужно научиться подчинить свою волю воле Божией, а это невозможно без молитвы, подкреплённой постом, и без постоянной проверки своей совести Словом Божиим.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Читать далее
священник Стефан Домусчи