Евангелие дня

«Посвящается всем великим завоевателям — прошедшим, настоящим и будущим». Такая надпись находится на оригинальной раме картины, известной, пожалуй, каждому, кто учился в российской школе. Ведь произведение Василия Верещагина «Апофеоз войны» помещалось традиционно на форзаце школьного учебника. Верещагин, изобразив на холсте гору черепов, желал, на основании своих непростых путешествий по странам среднего востока (где то и дело случались войны) показать трагичность смерти как таковой.

Сегодняшнее евангельское чтение тоже говорит нам о смерти. Мы оказываемся свидетелями казни Христа на Голгофе. Её исполнителями становятся римские солдаты, действующие по приказу Понтия Пилата. Но за спинами воинов стоят иудейские вожди — инициаторы жестокой расправы. Строки апостола Луки буквально пропитаны горечью переживания смерти. Которая воспринимается в соответствии с библейской традицией. Не как освобождение от власти несовершенного тела (что соответствует больше философии Платона), но как утрата человеком дара жизни, полученного от самого Бога — источника бытия и гармонии.

Такое понимание жизни и смерти хорошо видно на примере ещё одного библейского эпизода, вспоминаемого на богослужении Великой Пятницы — дня особой церковной памяти казни Спасителя. Однажды Бог мистическим способом перенёс пророка Иезекииля в страшное место — долину смерти, до верху наполненную сухими костями. Господь спросил пророка — могут ли эти мёртвые останки ожить? Ответ был — конечно же, нет! Для ветхозаветного мышления смерть являлась необратимой трагедий. За порогом земной кончины человека ждали тоска и мучительный плен ада-шеола. Никто, однажды умерев, уже не мог уже вновь почувствовать радость жизни.

Но вот перед глазами Иезекиля происходит чудо. По слову Божьему сухие кости соединились, облеклись плотью и обрели дыхание жизни. Так ветхозаветный пророк понял, что у нашего мира, наполненного болью и страданиями, имеется надежда. И что действительно жизнь и смерть в полной мере находятся в руках Божиих.

Возвращаясь к Голгофской казни Христа, мы видим, как Господь уже не как бы со стороны участвует в противостоянии жизни и смерти, но становится в лице Иисуса Христа полноценным участником этого противостояния. И победа Спасителя состоит не в том, чтобы с высоты креста сокрушить Своих недругов, но в том, чтобы из глубины муки смертной просить для них прощения. Чтобы, приняв земную кончину, и дальше идти путем мёртвых, спуститься в адскую пучину, чтобы уже оттуда начать движение к небесной славе.

Сын Божий входит в состояние действительной, а не мнимой смерти. Но в этом ужасающем, противном Божественному величию событии мы одновременно удивительным образом ощущаем любовь Спасителя, Его единство с нами и, безусловно, надежду на грядущее избавление. В момент смерти Христа проявляется Его окончательная победа над смертью. Вот почему трагизм каждой человеческой кончины может быть преодолён тем, что Христос разделяет с нами эту участь.

Вспоминая событие Голгофской жертвы, мы призываемся Церковью к тому, чтобы помнить одну важную вещь. Во Христе уже состоялось наше освобождение от последствий первородного греха, которые выражают себя не только в смертности, но и в трагичной искажённости окружающего нас мира, где царствуют жестокость и самолюбие. В Христовом смертном покое, во время которого происходит путешествие в адские глубины, мы можем ощутить желанную свободу от царствующего в нас и рядом с нами зла. Во Христе побеждена смерть, а вместе с ней исчезли и основания для страха, для постоянной борьбы за выживание. Уничтожен закон падшего мира, который был основан на самозащите, самоутверждении, на претензиях к другим.

Спаситель, воскреснув, уже находится в Царстве славы Отчей. Мы, не познавшие опыта смерти и, соответственно, воскресения, пока ещё находимся под тяжестью несовершенства этого мира. Но воскресение Христа из мёртвых даёт нам удивительную надежду на то, что вслед за уже познанной реальностью Голгофской жертвы, для нас в полной мере откроется и реальность всеобщего Воскресения из мёртвых, где нашей вере, нашей надежде, нашей любви будет дан принципиально иной опыт жизни без смерти. Когда, по слову апостола Павла, будет Бог всё во всём.