У нас в студии были создатель круглосуточной «горячей линии» церковной социальной помощи диакон Игорь Куликов и координатор социальной помощи Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению в Подмосковье Евгения Самоделкина.
Наши гости рассказали, как создавалась и как работает «горячая линия» социальной помощи — служба, в которую может обратиться любой человек с любой нуждой в разных регионах нашей страны. Также отец Игорь и Евгения поделились удивительными историями тех людей, кому удалось помочь.
Ведущий программы: пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности Василий Рулинский
Василий Рулинский
— Здравствуйте, друзья! Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, меня зовут Василий Рулинский, мы говорим сегодня, как и всегда, в «Делателях» с людьми, которые вдохновляют других на добрые дела и сами вдохновляются Христом на совершение дел милосердия. Сегодня в гостях у нас диакон Игорь Куликов — координатор социальной помощи в Синодальном отделе по благотворительности и создатель горячей линии социальной помощи Русской Православной Церкви. Отец Игорь, добрый день.
диакон Игорь Куликов
— Добрый день, Василий.
Василий Рулинский
— И Евгения Самоделкина — координатор социальной помощи в Подмосковье от Синодального отдела по благотворительности.
Евгения Самоделкина
— Добрый день.
Василий Рулинский
— Мы сегодня говорим о том инструменте, который появился несколько лет назад в Русской Православной Церкви, о важном феномене, который, мне кажется, касается огромного количества людей — это горячая линия помощи, которая появилась в 2021 году, если я не ошибаюсь, по благословению Святейшего Патриарха Кирилла, и, можно сказать, стала прорывом в социальном служении Русской Православной Церкви, потому что на этот телефон, давайте его сразу озвучим: 8-800-70-70-222 — звонят все, кому нужна помощь, где бы человек ни находился, и могут получить эту помощь, и эту помощь оказывают неравнодушные люди в Русской Православной Церкви. Отец Игорь, прежде всего хотелось бы узнать, как, собственно, появилась эта горячая линия, почему только сейчас появилась она, и в чём её главная суть и задача?
диакон Игорь Куликов
— Ну, чтобы рассказать, как она появилась, начать надо не с 2021 года, а чуть-чуть раньше. В 2011 году, за десять лет до этого, перед нами, как перед отделом по благотворительности, стал вопрос о том, что мы же как бы, координационный центр, мы такое «министерство добрых дел» в Русской Православной Церкви, а значит, мы должны работать со всеми теми, кто этими добрыми делами на территории всей нашей Церкви и нашей страны в частности, занимается. Сотрудников тогда в отделе было немного, а энтузиастов по всей стране, во всей Церкви огромное количество, ну и сидели, думали, как же нам с ними работать, как взаимодействовать, ведь по всем не наездишься, со всеми не пообщаешься. Тогда только-только появлялись такие технические ресурсы, как онлайн-совещания, вебинары и так далее, то, без чего сейчас мы свою жизнь не мыслим — зумы, онлайн всякая коммуникация, тогда это только-только входило в оборот, в основном это какие-то крупные бизнес-компании с большим количеством региональных сотрудников, они использовали такие ресурсы, чтобы их обучать. И мы подумали — а мы же, по сути, являемся такой же компанией, организацией, у которой много, пусть не сотрудников, а добровольцев, с кем мы взаимодействуем по всей стране, давайте попробуем использовать, и запустили достаточно широкую программу онлайн-обучения всех тех, кто хочет заниматься делами милосердия в лоне Русской Православной Церкви. Как оказалось, таких людей очень много, это и приходские социальные работники, и священники неравнодушные, добровольцы. Там у нас на первый курс, по-моему, поступило около пятисот человек, на второй — около тысячи, мы каждый год несколько таких курсов проводили, и пришли к 2020 году к тому, что нас было около пяти тысяч человек, обученных нами тому, как организовывать социальное служение, как работать с просителями, как проверять просьбы, как первый раз приходить, какие вопросы задавать, кому можно помогать, кому нельзя и так далее, есть некоторые такие тонкости, которые надо обязательно знать, чтобы правильно помогать людям, которые эту помощь попросили. И к 2020 году у нас таких вот людей, которые вместе с нами прошли обучение и остались с нами на связи, было около пяти тысяч — это, может быть, для масштаба нашей страны не так много, но, в общем-то, солидный такой ресурс. Ну, что у нас произошло в 2020 году, все прекрасно знают — это коронавирус. Отчасти новая эпоха такая — ковидная, постковидная. И если раньше мы занимались, в основном, координацией, обучением, совместной работой вместе со всеми теми, кто занимался служением милосердия по всей стране, то сейчас поняли, что, конечно, надо не только обучать — нужно действовать, потому что, по большому счёту, все наши потенциальные подопечные, самые социально незащищённые люди — инвалиды, старики одинокие, они оказались в изоляции. Если раньше они могли обратиться, и многие обращались в ближайший храм, то сейчас, по-хорошему, им рекомендовали вообще не выходить из дома. Ну, и, собственно, мы подумали, что, если они не могут прийти к нам, в наши храмы Русской Православной Церкви, тогда нам надо прийти к ним. Но как нам это сделать? Решили создать вот такой ресурс, как единое окно помощи, именно горячую линию, на которую может бесплатно, круглосуточно, в любой точке страны позвонить любой человек, что бы с ним не произошло, в какую беду бы он не попал, и мы бы тогда его просьбу зафиксировали и начали бы ему помогать.
Василий Рулинский
— Я правильно понимаю, что эта горячая линия вообще единственная в стране по всем вопросам?
диакон Игорь Куликов
— Ну, по большому счёту, я других таких не знаю телефонов, инструментов, куда может обратиться человек, вообще не важно, что бы с ним не произошло, совершенно не важно. Мы сейчас ещё поговорим, наверное, про разные какие-то истории, случаи...
Василий Рулинский
— Ну да, например, есть горячая линия фонда помощи хосписам «Вера», они помогают онкобольным, и тем, кто нуждается в паллиативной помощи — нормальная, правильная горячая линия. Есть горячая линия Минздрава России, они помогают по медицине. А здесь, я так понимаю, нет ограничения по всем вопросам?
диакон Игорь Куликов
— Ограничений нет никаких, и это наша принципиальная основа, ради чего мы, собственно, эту горячую линию создавали, потому что часть людей просто не знает, куда им обратиться. Есть, действительно, очень много помогающих организаций, есть государственные, некоммерческие, общественные, но их найти пожилому человеку, инвалиду, очень сложно. У нас задача была — вот что бы ни случилось: заболел, голодный, на улице, обокрали, родился ребёнок с инвалидностью, запил муж, сын поехал на заработки и пропал, вообще неважно что, и в какое время, самое главное — день, ночь, выходные, будни, и неважно, где — Норильск, Абхазия (до Абхазии, кстати, мы ещё пока не дотянулись), Сочи, Краснодарский край.
Василий Рулинский
— Горячая линия, я так понимаю, действует только на территории России, да?
диакон Игорь Куликов
— По большому счёту, телефон действует, мы не ограничены этим, но наш телефон, он, поскольку федеральный, только на территории, где работают российские телефонные сети.
Василий Рулинский
— Вот обозначили мы основные типы, но большинство людей все-таки и с какими нуждами звонят, и может быть, какие-то истории приведём в подтверждение этого?
диакон Игорь Куликов
— Вообще, так вот систематизировать нельзя. У нас сейчас около двухсот звонков в сутки получается, около шести тысяч звонков в месяц, люди совершенно с разными вопросами, проблемами, сложностями звонят. Очень много просьб медицинского характера, не знают, как получить какую-то помощь в лечении или в реабилитации, или купить что-то необходимое — инвалидные коляски, вертикализаторы, что угодно. Многие люди просто попали в такую ситуацию, что не хватает денег на средства гигиены, на продукты, вот в глубинке такое бывает. Бывает такое, что человек ехал на заработки, и это тоже не редкость, и вот не сложилось, по разным причинам: из-за него, из-за того, что его обманули, вот он остался в чужом абсолютно городе, без родственников, без связи, без денег, и не знает, что делать.
Василий Рулинский
— Вообще ситуация непростая, мягко скажем. Даже сложно представить, если ты оказался в такой ситуации, что делать, куда бежать?
диакон Игорь Куликов
— У нас была история, когда женщина с детьми ехала к своей сестре в поезде и где-то на полпути у нее украли сумку. Слава богу, паспорт у неё был с собой и документы все, а денег и билетов уже не было, и вот где-то на перекладных, где она должна была пересаживаться, она осталась без денег, без карточки, без связи. Ну, и как-то через пункт полиции дозвонилась до своей родственницы, к которой ехала, та рассказала, что вот есть горячая линия, она о ней знала, та нам позвонила, оставила заявку. Опять же, всегда встаёт вопрос, когда к нам приходят вот эти двести звонков в сутки, о том, что как-то надо ведь это проверить. Я почему начал с того, что мы к этому моменту пришли с таким очень серьёзным ресурсом пять тысяч человек по всей стране, обученных нами, неравнодушных, вот благодаря этому у нас сейчас есть возможность, когда человек обращается, у нас всегда в каждом областном центре, в каждой епархии, в каждом райцентре, в большинстве крупных и не только городов есть люди, к которым можно обратиться и попросить проверить, действительно ли нужна помощь человеку, который позвонил.
Василий Рулинский
— Церковные социальные работники, да?
диакон Игорь Куликов
— Да, церковные социальные работники. Не всегда это штатные единице, бывает, это просто прихожане, добровольцы, бывает, это представители каких-то некоммерческих организаций, близких к Церкви, бывает, это руководители, сотрудники социальных отделов епархии, очень много таких людей, всех не классифицируешь. Самое главное, что они есть, их можно попросить, чтобы они проверили и выяснили. А в тот момент, это тоже особенная история про женщину, потому что она ночью где-то там на вокзале, до завтра не отложишь, надо прямо сейчас, и тут наши операторы горячей линии выступают тоже в роли таких социальных работников: они связались с пунктом милиции, там выяснили, действительно ли она с детьми, те проверили, посмотрели, подтвердили, и благодаря тому, что у нее были документы на руках, смогли купить ей билеты, отправили, в Москве ее еще даже встретили тоже на перекладных наши добровольцы, накормили ее и детей, купили еды, посадили дальше на поезд, так вот, с Божьей помощью, чудесным образом эта ситуация закончилась. Понятно, что если бы у нее документов не было, и такие ситуации у нас тоже бывают неоднократно, когда обращаются, в крупных городах особенно — люди, которым надо уехать домой, документов нет, тоже обокрали, и мы ищем ночлег, занимаемся восстановлением документов, опять же, с помощью вот этих пяти тысяч обученных людей, которые у нас есть, и дальше уже занимаемся покупкой билетов. Но, опять же, это просто частный случай, ситуаций разных огромное количество. Вот матушка Евгения, она как раз занимается организацией помощи в Московской области, мы так вот поделили в какой-то момент нашего исторического существования. Чтобы поподробнее матушку представить, я просто расскажу тогда, как у нас поделилась вот эта вот наша работа на разные территории.
Василий Рулинский
— Да, давайте про это послушаем, но прежде обозначим, каким образом можно этой всей истории, этой всей большой работе оказать какую-то поддержку, потому что, конечно, мы понимаем, что за этим всем служением кроются конкретные нужды людей, которые нужно каким-то образом закрывать: купить билет, помочь конкретной многодетной маме окна вставить в дом и так далее. Как можно поддержать эту историю, отец Игорь?
диакон Игорь Куликов
— Мы ради поддержания вот именно этой истории создали нашу платформу mirom.help, платформа «Поможем». Сейчас там очень много разных сборов, но основной из них, там такая кнопочка есть, сбор на главной странице у нас, это как раз на поддержку тех самых людей, которые попали в беду, которые обращаются на горячую линию. Перейдя на сайт mirom.help, платформу «Поможем», можно пожертвовать посильную сумму, а ещё лучше даже — подписаться на ежемесячные платежи, любая копейка — это действительно та помощь, которая будет и дальше оказываться людям, тем самым двумстам обращениям, проверенным нашими людьми, которым нужна помощь вот прямо сейчас, и никто другой им помочь, кроме нас, не может.
Василий Рулинский
— Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, меня зовут Василий Рулинский, у нас в гостях сегодня диакон Игорь Куликов и Евгения Самоделкина, и говорим мы сегодня о замечательной инициативе Русской Православной Церкви — горячей линии социальной помощи, и о тех замечательных историях людей, которым удалось помочь, и тех подвижниках, которые этим занимаются. Евгения, вот отец Игорь представил, чем занимаетесь вы, а можно сразу с историй начать? Те истории, которые больше всего тронули, ваше сердце в работе горячей линии, может быть, с тем, с чем вы соприкасаетесь сейчас больше всего?
Евгения Самоделкина
— Отец Игорь перечислил основные просьбы, с которыми обращаются люди, среди них действительно много бытовых, от просьб привезти продукты малоподвижному человеку, вызвать такси маме с ребенком-инвалидом, помочь в оплате съемного жилья, много просьб в покупке лекарств, в лечении. Конечно, есть и не рядовые случаи, и один из последних, который мне запомнился, когда обратилась девушка, она совсем прямо молоденькая, 19-20 лет, на горячую линию позвонила, и оставила просьбу, чтобы ей помогли покинуть страну. Она прилетела из Узбекистана через брачное агентство, прилетела к жениху, то есть жених был такой виртуальный, а по факту она прилетела к мошенникам и чуть не попала в рабство. Я сразу же с ней связалась, поступил звонок, это было маркировано как срочная просьба, сразу же с ней связалась, там по голосу было все понятно, потому что она сидела где-то в подъезде, прячась от людей, к которым она попала, и шепотом сдавленным говорила: «Пожалуйста, вызовите мне такси, пожалуйста, мне надо куда-то уехать отсюда». В общем, спешно вызвала ей такси, она была в Видном, привезли ее в Подольск, мы сотрудничаем с приютом одним, он называется «Дом помощи», и попросила руководителя, чтобы он разместил ее там на несколько дней, пока мы будем покупать ей авиабилет. День или два она там прожила, в итоге мы купили ей билет, отправили домой, и потом она еще мне писала, очень благодарила, что мы её спасли.
Василий Рулинский
— То есть буквально вызволили ее из рабства, да?
Евгения Самоделкина
— Да.
диакон Игорь Куликов
— У нас буквально сегодня похожая история, слава богу, не с брачным агентом, но тоже две девушки приехали в Белгород из Казахстана, им пообещали работу. Ну, многие молодые наивны, а им по 18-20, там наобещали, и за лучшей жизнью они поехали в Россию, в Белгород. Приехали, а здесь им не то что работу не дали, а еще и обокрали, остатки сбережений пошли на то, чтобы хостел найти, снять комнату, деньги закончились, из хостела выгнали. Что вот делать двум девушкам без денег, без всего, еще и в чужой стране? И тоже нашлись добрые люди, подсказали, позвонили, у нас же и в Белгороде есть штаб помощи, наш центр помощи людям, который открывался как штаб помощи беженцам в Марфо-Мариинской обители, сейчас он принимает всех людей, которые попали в беду, даже если это не беженцы, хотя тут случай похож, и вот их приняли, разместили, накормили, напоили, утешили, купили билеты и скоро их отправят, счастливых. Ну, уж не знаю, как можно в такой ситуации быть счастливым, но как минимум, все-таки, да.
Василий Рулинский
— Да, в целом, это лучше, чем то, что было раньше. А все-таки хотелось бы понять, вот эти люди, особенно если человек в рабство попадает, или, например, вот эти казахские молодые девушки, как вообще люди узнают про горячую линию? Я уверен, что, например, даже слушатели Радио ВЕРА не все знают этот номер: 8-800-70-70-222, а вот замечательные люди со всей страны, как они узнают про неё?
диакон Игорь Куликов
— Мы в какой-то момент попросили во всех епархиях чтобы развесили телефон, объявления про горячую линию на все храмы Русской Православной Церкви. Мы периодически эти объявления стараемся обновлять, понятно, что объявления выцветают, теряются, еще что-то. Плюс, конечно, сейчас очень многие пользуются интернетом, и если там попросить о помощи, «попал в беду», еще что-то, мы в какой-то момент выпадаем в поиске, и когда человек туда обратился, сюда обратился, но ему не смогли помочь там, то в какой-то момент он звонит нам, и тут ему говорят — «да, конечно», потому что самая главная инструкция наших операторов, что никому они не имеют права отказать, что бы ни случилось.
Василий Рулинский
— А вот по поводу отказа. Люди не все добропорядочны, бывает, что звонят люди мошеннического склада, которые хотят немножко поживиться за счет Русской Православной Церкви.
диакон Игорь Куликов
— Да, такие недобросовестные просители, они всегда были, есть и будут, и, к сожалению, их большинство. Большинство из тех, кто именно просит о помощи. Нам на горячую линию звонят не только те, кто хотят попросить о помощи, но и те, кто хочет записаться в добровольцы, у кого-то вопросы есть, консультацию получить, а именно те, которые просят о помощи, из них, к сожалению, большинство — это недобросовестные просители. Так же, как в храм в любой приходят за просьбой какой-то, и если начинаешь копать, проверять, то понимаешь, что, в общем-то, даже если нуждаются, то без нашей помощи справятся. У нас есть два критерия, по которым мы помогаем, очень строгие. Вот нас периодически спрашивают: «А чем вы можете помочь?» Я сразу всегда отвечаю, что этот вопрос неправильный, у нас нет ограничений и нет никаких запретов, поэтому, когда к нам приходят подопечные спрашивают: «А что вы нам можете дать?» Я говорю: «А что вам что нужно, простите?» Тут то же самое, нет такого вопроса, чем мы можем помочь, есть вопрос: кому мы можем и должны помогать. А можем и должны мы помогать тем людям, которые действительно попали в беду, но сначала должна быть проверка, действительно ли он нуждается, или он хочет как-то материально обогатиться, еще что-то. И второе, не менее важное — что он сам без нас не справится. Есть люди, которые действительно нуждаются. Мы вот с тобой, Василий, ездили в Орск, когда там было наводнение, и вместе видели, что в беду там попало огромное количество людей, весь старый город. Мы, когда распространили информацию, начали обращаться к нам за помощью, и первые два дома, которые обратились за помощью, куда мы пришли, смотрим, там мраморные полы, камин, они действительно попали в беду, дом-то затоплен, но, когда хозяин на хорошей машине приезжает к тебе на встречу обсуждать, как ты ему будешь помогать, ты понимаешь, что, наверное, без нас он все-таки справится, это не наш контингент. Наш контингент — те, кто без нас не справится, таких действительно много. И у нас основной момент — проверить вот эти два критерия, первый — что действительно нуждаются в том, что просят. Второй — что сам это получить не может. И тут как раз-таки, подводя к тому, откуда у нас появилась матушка Женя Самоделкина в том числе, что в какой-то момент, когда мы запустили горячую линию...
Василий Рулинский
— Откуда? Я тебе скажу: мама с папой родили, это точно. (смеются)
диакон Игорь Куликов
— Это она появилась на свет, а у нас, Вася, история продолжается. Когда мы горячую линию только запустили, она выполняла функции коммутатора, когда есть вот эти социальные отделы в епархии, есть неравнодушные люди, вроде как все обученные, и человек нам звонит, мы спрашиваем, что нужно, и соединяем его с теми, кто на месте ему поможет. Достаточно много пошло сразу звонков, мы начали соединять, через какое-то время пошли звонки с благодарностями, что люди действительно получили помощь, и мы поняли, что не зря это все делали, но в один момент мы поняли, что есть некоторые категории подопечных, которые нуждались, но помощь не получили. Например, история была, о которой мы узнали не то что случайно, но связались с подопечной, которая нам звонила. Бабушка-инвалид, сидела в своей квартире, там четвертый или пятый этаж, много лет не выходя практически, потому что, во-первых, вывезти никто не мог, во-вторых, ее коляска просто не проходила в проемы. И, собственно, обратилась-то она за помощью, чтобы ей помогли приобрести что-то, что ей помогло бы выходить на улицу — ну света белого не видела. Просьбу передали в епархию, в социальный отдел, те нашли социального работника, те сходили, но коляску не купили.
Василий Рулинский
— А это наши, церковные социальные работники?
диакон Игорь Куликов
— Да, а не купили почему? Мы у них узнали, что они действительно поставили ее к себе в подопечные, взяли на патронаж, к ней начали ходить добровольцы, принесли ей продуктов, начали общаться. Мы созвонились в какой-то момент с ними, спросили: «Ну, а что ж так?» Они говорят: «У нас средств на коляску не было». Они поняли, что помогать надо, и действительно начали приходить, и бабушка, в принципе, довольная была, сама она нам не перезвонила бы точно, потому что она и такому счастью была рада, что вот она была одна, а теперь к ней приходят, с ней общаются, звонят, приносят продукты иногда. Но то, что она просила, зачем она обращалась, ей так и не досталось. Мы спросили: «А что ж вы к нам-то не обратились?» Они говорят: «Ну, неудобно в Москву обращаться за коляской» — «Но мы же вам говорили, что мы готовы на себя это взять, у нас такая схема работы построена, что мы передаем просьбу на проверку, и если она проверку прошла и действительно бабушка нуждается в коляске, ходить сама не может, они передают нам, мы помогаем». В общем, сказали эти социальные работники, что неудобно было, не поверили нам, что мы готовы эту коляску купить. И мы с этого момента поняли: нет, так дело дальше не пойдёт, пусть это небольшой процент всё-таки, но он есть, и с тех пор всех, кто нам звонит, фиксируем к себе в базу. Сделали CRM, и всех абсолютно, все эти люди, которые звонят нам на линию, кто просит помощи, они теперь не перенаправляются куда-то, они попадают к нам, в нашу CRM, мы всё прозрачно видим, кто и зачем обратился. Но для того, чтобы за этим огромным ежедневным объёмом следить и как-то передавать, смотреть ход этой просьбы, отслеживать, помогли-не помогли— конечно, нужны были как раз люди, которые этим бы занимались. Разделили условно всю нашу страну на такие сектора, отчасти они совпадают с федеральными округами: Дальневосточный, Сибирский, Уральский, Приволжский, Северо-Западный, Центральный, отдельно выделили Московскую область, просто потому, что оттуда много звонков, это густонаселённый район, и по всем храмам практически распространено наше объявление. Южный округ и Северо-Кавказский в один объединён. И везде нашли вот таких людей, у которых, во-первых, есть опыт, которые работают, трудятся внутри Церкви, вот как матушка Женя, которая является представителем социального отдела Подольской епархии Московской области, также у нас во всех федеральных округах. Один из социальных отделов внутри этого федерального округа взял на себя такое вот служение — именно координация этих просьб. Собственно, Женя, она все эти просьбы, которые пришли за день в Московскую область, видит, со всеми связывается, и не просто переадресовывает их ближайшим социальным работникам или в социальные отделы, а следит за ходом этой всей работы. А они, в свою очередь, знают, что с ней можно связаться, если просьба проверена, чтобы получить средства на выполнение этой просьбы, а средства как раз-таки нам жертвуют неравнодушные люди, в частности, через mirom.help.
В. Рулинский
— Мне кажется, у людей действительно сложилось впечатление, что все вроде как действительно хорошо организовано, по-моему, так и есть. Наверное, не без шероховатостей, но все это действительно работает. Сколько еще раз, отец Игорь, звонков-то?
диакон Игорь Куликов
— Двести звонков в сутки, из них просьб от двадцати до сорока в день. Именно просьб, которые попадают к нам в базу.
В. Рулинский
— Прямо каждый день надо работать, да.
диакон Игорь Куликов
— Круглосуточно.
В. Рулинский
— Давайте еще раз напомним о том, как поддержать эту историю, как поддержать помощь нуждающимся людям, которые звонят на горячую линию.
диакон Игорь Куликов
— На сайте mirom.help, на нашей платформе «Поможем».
В. Рулинский
— Есть информация, когда заходишь, там сверху можно все найти и как-то поддержать пожертвованием, желательно регулярным пожертвованием эту важную очень работу, потому что мне кажется, что то, что делает сейчас Русская Православная Церковь, крайне необходимо для нашей страны, прежде всего для наших людей, для тех людей, кто сейчас нуждается в помощи, кому нужно протянуть руку поддержки, это очень важно, поэтому я надеюсь, что вы тоже присоединитесь к этому доброму делу. Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, мы говорим сегодня с диаконом Игорем Куликовым и Евгенией Самоделкиной, представителями Синодального отдела по благотворительности. Меня зовут Василий Рулинский, мы вернемся после короткой паузы.
В. Рулинский
— Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА. Меня зовут Василий Рулинский, у нас в гостях сегодня диакон Игорь Куликов — координатор социальной помощи в Синодальном отделе по благотворительности, создатель горячей линии церковной социальной помощи, и Евгения Самоделкина — координатор социальной помощи в Подмосковье от Синодального отдела по благотворительности. Мы говорим сегодня об очень важной инициативе — работе горячей линии, которая появилась по благословению Святейшего Патриарха Кирилла, и тех историях, тех людях, которые получают помощь благодаря такому неравнодушию добрых, милосердных людей со всей страны. Мы в первой части услышали о том, как это всё организовано, и организовано, по-моему, очень неплохо, выстроена целая система, но мне хотелось бы всё-таки ещё больше узнать подробнее о тех людях, кто получает помощь. Сейчас у нас зимний период, и хочется узнать, как часто удаётся помочь бездомным, либо тем людям, кто вот прямо находится в состоянии, близком к обморожению, то есть вопрос такой жизни и смерти. Мы услышали в первой части историю с вызволением из рабства, в принципе близкую к этому, а вот зимняя такая история, есть ли что-то, что вам вспоминается? Я понимаю, что большой, конечно, объём, но вот что-то такое, связанное с зимой?
Е. Самоделкина
— Мне вспоминается история, она не связана с горячей линией, потому что это было до ее появления, однажды произошёл такой случай: была глубокая зима, огромные сугробы, вечер, я ехала на машине и боковым зрением увидела, что слева на обочине в сугробе кто-то лежит. Сначала я подумала, что это какая-то непонятная куча, но решила остановиться и поняла, что это был человек, уже наполовину утопший в сугробе, и он не шевелился. Я так его потрогала, раскачала, видимо, он был пьян, начал издавать какие-то звуки, но очень медленно приходил в себя, медленно шевелился, я поняла, что если сейчас уеду, то он сто процентов замёрзнет здесь, но так как он был довольно крупный и вытащить его из этого сугроба я не могла, то как-то его перевернула, чтобы он хотя бы головой вниз не лежал. Остановилась ещё одна машина, увидев, что я стою, вышел тоже молодой человек, мы с ним вместе вызывали скорую помощь, стояли, ждали, пока она приедет, загружали его туда и отправили.
В. Рулинский
— Удалось? Всё хорошо? Его взяли?
Е. Самоделкина
— Удалось. Это произошло недалеко от храма в Подольске, прихожанкой которого я являлась долгое время, и потом этот человек пришёл в храм.
В. Рулинский
— О, здорово как!
Е. Самоделкина
— Да, он пришёл в храм примерно через месяц, у него были забинтованы пальцы, руки он всё-таки обморозил себе, но он пришёл и поблагодарил. Я даже не знаю, как он нашёл, потому что мы, в принципе, не знакомились никак, он меня и не видел, в сугробе лежал.
В. Рулинский
— Господь привёл, видимо.
Е. Самоделкина
— Я думаю, да.
В. Рулинский
— Жень, мы начали говорить о том, что вы трудитесь в этом служении в Подольске уже не первый год, но не сразу пришли к церковному служению. Я знаю, что был период, совсем далёкий от работы в Церкви, строительная сфера была, и прямо хорошие должности, и всё было так отлично. Зачем потребовалось человеку с хорошим заработком, с хорошими перспективами идти помогать людей из сугробов доставать, отвечать на звонки бедных, несчастных людей на горячую линию, мошенников тоже ограничивать в их притязаниях? Зачем это всё потребовалось?
Е. Самоделкина
— На самом деле, смена парадигмы произошла не кардинально.
В. Рулинский
— Не кардинально? То есть ты в строительном бизнесе? (смеются)
Е. Самоделкина
— Нет. Будучи в строительном бизнесе, я была верующим человеком и ходила в храм, как-то старалась помогать, то есть это происходило параллельно. Да, я проработала в крупной строительной компании десять лет, но потом перевесило, видимо, что-то другое.
В. Рулинский
— Что-то другое? А что?
Е. Самоделкина
— Церковная жизнь, социальная работа. В период моей работы в строительной компании я проходила курсы в Синодальном отделе социальные, я помню, что защищала проект по созданию гуманитарного склада, и мы создали этот гуманитарный склад у нас на приходе, и он действует по сей день, то есть эти две работы шли параллельно. Потом мы познакомились с мужем, поженились, у нас родился ребёнок, я ушла в декрет, из декрета я на работу не вышла и осталась в храме.
В. Рулинский
— И муж сейчас — священнослужитель, да?
Е. Самоделкина
— Да. Я не планировала быть матушкой, но так получилось.
В. Рулинский
— Тяжело далось решение?
Е. Самоделкина
— Я не могу сказать, что тяжело, просто ты принимаешь эту ситуацию, и всё. Значит, так и должно было быть.
В. Рулинский
— Мы сегодня говорим о тех людях, которые обращаются за помощью и тех людях, кто помогает. Отец Игорь ведь тоже к этому пришёл, можно сказать, поэтапно, постепенно, не сразу, но я так понимаю, что горячей линии предшествовала помощь в качестве добровольца, это служение в службе добровольцев «Милосердие», с этого начиналось?
диакон Игорь Куликов
— Да, так и есть. Тогда горячей линии ещё не было, но был уже интернет, где можно было узнать, где помочь, как стать добровольцем.
В. Рулинский
— Это студенческие ещё годы, да?
диакон Игорь Куликов
— Да, я учился в Институте радиотехники, электроники и автоматики, и где-то на последних курсах было время свободное, хотелось сделать что-то полезное, доброе, и как-то свою веру в делах проявить. Я искал и вот нашёл службу «Милосердие», пришёл туда. Она, как была, так и по сей день остаётся службой добровольцев при храме святого благоверного царевича Димитрия в 1-й Градской больнице, и как я туда пришёл, так в том храме и остался, там же нашёл жену, там же крестил всех своих детей.
В. Рулинский
— Жена тоже из добровольцев, да?
диакон Игорь Куликов
— Да, и жена тоже из добровольцев. Мне вспомнилась одна история, зимнюю ты очень хотел историю, хоть она и не связана с бездомными. Кстати, про бездомных: нам они, конечно, звонят очень редко по понятным причинам, зато ежедневно, особенно в холодное время, нам звонят неравнодушные люди, вот как матушка Женя, которые шли, увидели и не знают, что делать. Женя догадалась, что надо позвонить в скорую, не все догадываются и надо сказать, не во всех городах это всё легко получается. Каждый, кто увидел замерзающего человека на земле, особенно сейчас, зимой, когда холодно, если пройдёшь мимо, то до утра он может действительно не дожить, такое, к сожалению, бывает нередко, очень важно знать, что вот эти неравнодушные люди тоже могут позвонить нам на номер 8-800-70-70-222, и операторы обязательно дадут консультацию, куда обратиться, куда позвонить, что сказать, чтобы обязательно приехали, помогли, забрали в скорую, в социальный патруль в Москве, ещё куда-то. Опять же, никто не отнимал у нашей горячей линии именно ту самую конституционную составляющую, когда операторы являются такими социальными работниками, дающими очень важную, порой спасающую жизни консультацию. А теперь к этой зимней истории, которую я хотел рассказать. У нас обратилась на горячую линию женщина, мать шестерых маленьких детей, которую, к сожалению, бросил муж, с таким интересным именем Мальвина, а жила она под Великим Устюгом, это родина Дедушки Мороза. Дело было зимой, было холодно, а отопление у неё печное, и дрова колоть было крайне тяжело, помощников особо не было, и приходилось топить настолько, насколько хватало дров и сил наколоть. И обратилась она с такой просьбой интересной — купить ей дровокол. А для нас, городских жителей...
В. Рулинский
— Прости, пожалуйста, отец Игорь, объясни, что это значит.
диакон Игорь Куликов
— Вот именно это наши социальные работники и полезли узнавать в интернет, когда услышали просьбу о дровоколе.
В. Рулинский
— Мне представляются два таких, знаете, одинаковые с лица, из ларца вот эти вот, которые дрова колют.
диакон Игорь Куликов
— Таких мы в продаже не нашли, зато нашли в продаже достаточно недорогой, за 31 тысячу, автоматизированный дровокол, благодаря которому женщина без усилий может вполне наколоть себе дров.
В. Рулинский
— Я всё равно не могу представить, как это. В фильме «Сибирский цирюльник» я помню, но это другое немножко.
диакон Игорь Куликов
— Как сейчас говорят, погугли, посмотри в «Яндексе», что такое дровокол. Вот она обратилась, посмотрели, проверили, выяснили, встретились с ней на месте, купили этот дровокол, и счастливая женщина стала, теперь она не задумывается о том, как протопить дом для её шестерых детей, потому что дрова наколотые всегда есть.
В. Рулинский
— Интересно ещё то, что это в Великом Устюге произошло, то есть Дедушкой Морозом оказалась горячая линия церковной социальной помощи, а совсем не тот, кто вроде как должен быть рядом.
диакон Игорь Куликов
— Но самое главное, что далеко не всегда помощь оказать бывает так легко: обратился, проверили, купили. Иногда это бывает целый квест. К примеру, одна из историй: обратилась бабушка из Калининграда, она неходячая и у неё онкология. Ей срочно нужно было ехать, обследоваться, ближайшая клиника, по этому направлению, где её должны были принять, была в Петербурге. Ну, в общем-то, лететь недалеко, но, поскольку она неходячая, к нам запрос такой: помогите, пожалуйста, сопроводить до аэропорта и там, на месте встретить. Когда познакомились, мы поняли, что, конечно, так просто не получится, нужно сопровождение. Нашли молодого человека-добровольца, который вместе с ней согласился полететь. Вроде как, с одной стороны, просьба несложная. Бабушку отправили, прошла она обследование, там помогли ей снять жильё, были куплены билеты обратно домой на самолет — недорогие, понятно, поскольку вся наша работа на пожертвованиях, мы каждый раз, когда что-то покупаем, идём по принципу цена-качество, в том числе не покупаем дорогие билеты. Ну а, собственно, что бабушке нужно — перелететь туда-сюда. На обратном пути, когда надо было улетать, уже в аэропорту, за полчаса до посадки, выяснилось, что её не сажают на рейс, потому что у неё коляска, и она электрическая, а по правилам авиакомпании той так нельзя. Можно довезти до самолёта, там её сажают на маленькую коляску авиакомпании, там места меньше, и эта коляска просто не проходит, и в багаже тоже отказали. В общем, правила такие, о которых мы не знали, раньше не летали с электрическими колясками, поэтому даже подумать не могли. Счёт пошёл на минуты, надо было сажать. У неё электрическая коляска, она достаточно дорогая, её нельзя просто так оставить. Приняли решение, чтобы этот сопровождающий остался с коляской, её посадить на коляске авиакомпании, но надо было тогда на месте, через час уже с небольшим, встречать, и тоже на коляске, в Калининграде. Срочно связались с социальным отделом Калининградской епархии, они нашли коляску, нашли ещё одного сопровождающего, который ее на месте встретил. Её посадили, встретили, а потом вызволяли того сопровождающего с электрической коляской уже другим рейсом, на который можно было посадить. Всё это, в принципе, достаточно дёшево получилось относительно, там около 50 тысяч рублей, это с билетами туда-обратно, и даже сдачей этого билета, но это был такой квест, который надо было срочно делать, прямо в момент. Это несколько людей, надо понимать, два социальных отдела в Питере и в Калининграде, это наш куратор, который был всё время на связи, один сопровождающий, другой сопровождающий, и всё это оперативно сделали. Ну, слава богу, и бабушку, и коляску, и даже сопровождающего доставили обратно.
В. Рулинский
— Слава богу, всё удалось и действительно, это результат работы горячей линии церковной социальной помощи 8-800-70-70-222 и огромного числа людей, кто в этом участвует, на это всё требуются средства, чтобы получалось помогать, и прямо сейчас вы можете сделать пожертвование на сайте mirom.help, надо на английской раскладке писать, сайт называется «Поможем», это платформа, созданная Синодальным отделом по благотворительности как раз для того, чтобы поддерживать нуждающихся людей, там вверху этот сбор опубликован.
В. Рулинский
— Сегодня у нас в гостях в программе «Делатели» диакон Игорь Куликов, Евгения Самоделкина, и мне кажется, что мы не закончили всё-таки с Женей эту историю, связанную с тем, как всё развивалось в плане социального служения в Подольске. Я знаю, Женя, что вы стояли у истоков организации сестричества, такого добровольческого служения, в одной из больниц Подольска и, по-моему, это связано ещё и с историей, которая случилась с вашей подругой, когда вы крестили ребёнка из детского дома, это связано?
Е. Самоделкина
— Это две параллельные истории.
В. Рулинский
— Мы готовы послушать обе.
Е. Самоделкина
— Хорошо. Как я уже говорила, моя работа на светской работе и работа в храме, они шли параллельно, просто потом чаша весов перевесила, я поняла, что мне в жизни важнее, и осталась в храме. Действительно, в 2010 году, официально в 2011 году, по благословению настоятеля Георгиевского храма города Подольска с моей инициативы, как будто это, наверное, Господь так сделал, мы организовали Георгиевское сестричество. Сразу скажу, что это не каноническое сестричество в том понимании, в котором...
В. Рулинский
— Не пугайте, Женя, людей. (смеются)
Е. Самоделкина
— Сестричество, потому что там были женщины, сёстры во Христе, поэтому оно так называлось и называется до сих пор, и существует, действует, слава богу.
В. Рулинский
— Просто я поясню для всех радиослушателей: это все прихожанки храмов Русской Православной Церкви Московского Патриархата, в этом смысле нет вопроса в плане каноничности.
диакон Игорь Куликов
— В том плане, что нет у них устава, нет регистрации, это просто добровольцы, такие сестричества тоже бывают, их на самом деле очень много.
В. Рулинский
— Так, организовали это сестричество, и что вы делали тогда?
Е. Самоделкина
— Мы думали, чем бы нам заняться, сначала это были встречи какие-то, чаепития...
В. Рулинский
— Чай пить важно очень для сестер, конечно, я понимаю, поддерживаю это.
Е. Самоделкина
-И вот год почти мы пили чай, обсуждали, делились, ходили в какие-то походы, общались, и в конце концов решили, что мы, наверное, что-то не так делаем.
диакон Игорь Куликов
— Что-то Не делаем.
В. Рулинский
— Слишком жизнь счастливая, да?
Е. Самоделкина
— И мы так: давайте будем делать добрые дела? Давайте! У меня есть очень хорошая знакомая, она — руководитель детской организации для детей-инвалидов «Радуга» у нас в Подольске, Наталья. Я помню, ей позвонила, говорю: «Наталья, мы хотим помогать. Куда бы нам пойти?» Она говорит: «А вы идите в ожоговое отделение 2-й городской больницы нашей, там очень нужны волонтёры». Я потом поняла, почему она так сказала — потому что все волонтёры, которые туда приходили, оттуда убегали в ужасе через два часа. «Вы идите туда, там очень нужны люди». Хорошо, мы пойдём. Нас несколько сестёр, мы приходим — мы хотим вам помогать. Главврач на нас посмотрел: «Ну попробуйте, вы не первые и не последние, я думаю, заходите». И мы поняли, в чём подвох. Заходим в отделение, и первое, что нас сшибает просто с ног, это запах — запах горелой кожи, запах бинтов. Больничный запах специфический, он в каждой больнице есть, но запах ожогового отделения не перепутать ни с чем. И мы пошли по палатам. Просто вот я сейчас вспоминаю, это такие картинки перед глазами. А мы же такие все, мы же с походов, мы же чай пили, мы с горящими глазами, и тут мы начинаем видеть этих людей. Нам говорят: «А вы давайте, вот с первой палаты до конца коридорчика пройдите». Мы зашли сначала все такие воодушевлённые, а к последней палате чуть ли не по стеночке ползли, потому что мы увидели людей в этих палатах, кого-то с ног до головы замотанного, кого-то с культями вместо рук и ног, кого-то без бинтов вот с этими ожогами ужасными, кого-то в перевязочной перебинтовывали, и человек просто кричал нечеловеческим голосом, потому что это больно, мочить нельзя, нужны специальные средства, чтобы безболезненно бинты отрывать. В общем, такая была история. А отступать-то уже некуда. Мы такие: хорошо, мы будем ходить. И мы начали ходить, начали служить там молебны. Сделали своими руками такой бизиборд, как для детей...
В. Рулинский
— Какой «борд», простите?
Е. Самоделкина
— Наверное, отец Игорь тоже знает.
диакон Игорь Куликов
— У кого есть дети, они прекрасно знают, что это такое.
Е. Самоделкина
— Для детей это прекрасная штучка, со шнурочками, с замочками, с крутилками разными, это мелкую моторику развивать, то есть дети развивают таким путём. И ожоговые пациенты, когда у них обожжены руки, они возвращают себе моторику вот этим же путём. У нас тоже были такие щеколдочки, замочки, какие-то верёвочки, колокольчики, всё это можно было трогать, крутить, огромная такая была доска, повесили её там в отделении. Начали служить молебны. Потом мы нашли спонсора, купили какой-то дорогостоящий супер-аппарат, разработку наших учёных, не помню, как он называется, что-то с плазмой связано, но он способствует заживлению ожогов скорому.
В. Рулинский
— В общем, вы оттуда не ушли.
Е. Самоделкина
— Тринадцать лет уже там. Мы общались с людьми, разносили воду по палатам, батюшка причал, готовили к исповеди, ко Причастию, помогали медсёстрам. Но запах ушёл.
В. Рулинский
— А как?
Е. Самоделкина
— А я не знаю, как так случается. Те же самые больные...
В. Рулинский
— Ну, в смысле, вы мыли?
Е. Самоделкина
— Нет. Я думаю, что это благодать Божия какая-то в этом отделении присутствует, и по сей день запаха нет. Не знаю. Это такое чудо тоже маленькое.
В. Рулинский
— Да. А вот насчёт крещения ребёнка из детского дома, у вас это тоже произошло. Вы в детский дом ещё ходите, да?
Е. Самоделкина
— Да, вот у нас есть ожоговое отделение, а что мы ещё можем делать? Ага, у нас есть детский дом в Подольске, давайте ходить в детский дом. Сейчас это реабилитационные центры, потому что нет уже детских домов, их все расформировали, переформировали в реабилитационные центры временного пребывания детей, но на тот момент это был детский дом. Мы с подругами, с сёстрами ездили туда, какие-то представления давали, какие-то квесты, веселили, занимались с детьми и познакомились с девчонками, им лет по десять, наверное, было, или меньше даже, и как-то так они запали в душу — девочка Таня, девочка Юля и Серёжа, их трое было, брат и две сестры, и еще девочка Катя. И как-то мы с ними общались, они знали, что всегда могут обратиться, если что-то нужно. Потом закрыли этот детский дом, их перевели в интернат под Коломной, мы ездили в Коломну, и вот тогда поняли, что что-то нас уже связывает с этими девчонками неразрывно. Таня попросила её покрестить, я стала её крёстной. Сейчас уже она скоро будет дважды мама.
В. Рулинский
— О, замечательно. Поддерживаете отношения?
Е. Самоделкина
— Конечно, она постоянно мне звонит, спрашивает совета, я чем-то помогаю. И Ира, моя подруга, крестила вторую девочку, Катю.
В. Рулинский
— У неё как дела?
Е. Самоделкина
— Не очень, если честно. Это, к сожалению, очень частая история выпускниц детских домов, что не всегда они идут прямой дорогой, не все социализируются действительно. Я за Таню очень рада, за Катюшу мы молимся.
диакон Игорь Куликов
— В любом случае, когда есть поддержка таких знакомых людей, это всегда лучше.
Е. Самоделкина
— Да, это опора.
диакон Игорь Куликов
— А на самом деле, по поводу больниц, в 2021 году совместно с Министерством здравоохранения Российской Федерации, нам удалось как раз распространить по всем или практически по всем больницам на территории России объявления с телефоном нашей горячей линии, потому что, как правило, очень многие люди хотели бы, может быть, чтобы их крестили, или чтобы к ним пришёл священник, или чтобы к ним пришли сёстры, добровольцы, но не знали, как обратиться. Вот с тех пор, как мы повесили эти объявления, пошли звонки из разных больниц, и мы тоже находили священников, которые ходили, достаточно много было крещений, ко многим людям, особенно в ковид, удавалось провести батюшку, он исповедовал их, и перед смертью бывало неоднократно такое. Бывали чудесные абсолютно случаи, когда человек угасал, по-моему, в Рязани это было, ну просто на глазах угасал, очень просила дочка этой бабушки, дочка причём певчая в одном из храмов, и в храме она увидела информацию о горячей линии, позвонила, очень попросила, потому что так просто не пускали. Мы добились, чтобы пришёл священник, и бабушка настолько воспряла после того, как священник пришёл, что местные врачи с удивлением просто констатировали, что после того, как к ней пришёл батюшка, пообщался, поддержал, поисповедовал, причастил, она через неделю или через две выписалась здоровее, чем была раньше.
Е. Самоделкина
— Это частые истории. Вот недавно Лариса, моя коллега, мне рассказала, говорит: «Представляешь, бабушке 94 года, звонит невестка, говорит — всё, человек умирает в реанимации, в Мытищенской больнице. Священник срочно зашёл к ней в палату, исповедовал, причастил, поговорил. Её отвезли на операцию, общий наркоз, это очень сложно, врачи сказали, что и молодые такую нагрузку не выдерживают, а она после операции бодренько так себя чувствовала, через несколько дней её невестка забрала, выписали домой.
В. Рулинский
— Слава Богу, случаются удивительные, очень вдохновляющие истории благодаря работе, служению большого количества людей, но прежде всего, благодаря помощи Божьей, благодаря тому, что Господь всех нас любит, являет своё милосердие в отношении нас. И давайте ещё раз напомним телефон горячей линии, по которому каждый нуждающийся человек, где бы он ни находился, в любое время дня и ночи может позвонить и попросить о любой помощи, это телефон, созданный Синодальным отделом по благотворительности: 8-800-70-70-222. А для того, чтобы поддерживать работу телефона, для того, чтобы поддерживать тех людей, кто звонит и просит о помощи, нужны средства, и очень просим поддержать эту работу, можно это сделать на сайте mirom.help, платформа «Поможем», тоже созданная Синодальным отделом по благотворительности, там вверху можно найти этот сбор и сделать пожертвование. Лучше всего подписаться на регулярное такое пожертвование, в пользу этой горячей линии. Сегодня мы говорили с диаконом Игорем Куликовым и Евгенией Самоделкиной, тем людьми, кто, собственно, представляет эту горячую линию, кто занимается делами милосердия в Синодальном отделе по благотворительности. Меня зовут Василий Рулинский, я пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности, и я всех вас, дорогие друзья, благодарю за сегодняшний разговор. Мне кажется, он был очень полезен и очень важен, спасибо большое.
диакон Игорь Куликов
— Спасибо, Василий. Спасибо, дорогие радиослушатели.
Е. Самоделкина
— Спасибо.
В. Рулинский
— Всего доброго.
Все выпуски программы Делатели
«Христианин в современном мире». Марина Птицына

У нас в студии была музыкант, художник, педагог, многодетная мама Марина Птицына.
Наша гостья рассказала о своем пути к вере, об удивительных свидетельствах помощи Бога и святых в сложных обстоятельствах и как сегодня для нее объединяются семья, творчество, работа и церковная жизнь.
Все выпуски программы: Вечер Воскресенья
«Дружба. Что известно о ней из Священного Писания?». Священник Александр Насибулин, Павел Чухланцев, Илья Муромский
В этом выпуске «Клуба частных мнений» настоятель храма Рождества Богородицы в селе Поярково священник Александр Насибулин, руководитель молодежного миссионерского проекта «Orthodox House» Павел Чухланцев и журналист Илья Муромский размышляли о том, что такое дружба, в чем она может выражаться, что о дружбе нам известно из Священного Писания, насколько общая вера и схожее мировоззрение могут влиять на развитие дружеских взаимоотношений, а также насколько важно быть друзьями супругам.
Ведущая: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Клуб частных мнений
- «Дружба. Что известно о ней из Священного Писания?». Священник Александр Насибулин, Павел Чухланцев, Илья Муромский
- «Как обрести спутника жизни?». Священник Стахий Колотвин, Андрей Кормухин, Елена Смаглюк
- «Как давать милостыню?» Священник Андрей Дорохин, Виталий Сурвилло, Виталий Заболотный
Проект реализуется при поддержке VK
О камушках и молитве. Яна Юревич

Оказавшись на берегу реки или моря, я люблю медленно прогуливаться, останавливаться и перебирать камни, во множестве лежащие под ногами. Они совсем простые, но мне нравятся. Однотонные или с цветными прожилками. Маленькие и побольше. В общем, разные. Но есть то, что их объединяет. Все они гладкие, округлые. Над каждым их этих камушков поработала вода. Это она сточила все углы, все неровности.
Так, в очередной раз разглядывая их, я подумала о молитве. Ведь она воздействует на сердце человеческое, как вода на камни, — стачивает все уголки, все торчащие колючки нашего сердца. И это касается не только молитвы, в которой мы благодарим Господа или просим о чем-то для себя. Сила молитвы проявляется в моменты, когда мы молимся о других людях. О разных людях. И о тех, кто нам дорог, кого мы любим, и о тех, кто по каким-то причинам может доставлять нам неудобства, расстраивать, обижать, злить. Особенно стоит молиться о таких людях.
Молитва о тех, кого мы любим не так уж и сложна, она не требует особых усилий, сердце наше уже открыто к ним. Но вот искренне помолиться за того, кто тебя обидел, намеренно причинил зло — это сродни подвигу. И такого подвига, на мой взгляд, ждет от нас Господь. Наградой же будет смягчение сердца и внутренний покой. Такой покой, которого не достигнуть ничем, кроме прощения. А прощение и приходит через молитву.
И я чувствую, что молитва воздействует на сердце молящегося человека не как долото или зубило, не откалывает неровности нашего сердца. А именно, как вода, живая вода, — мягко и, порой, неуловимо, меняет сердце человека, сглаживая его. Молитва слой за слоем снимает жесткость, черствость, давая возможность по-новому увидеть каждого человека, который встретится на жизненном пути.
Автор: Яна Юревич
Все выпуски программы Частное мнение