У нас в гостях была Оксана Одегова, директор фонда "География добра".
Разговор шел о деятельности фонда, о программах и проектах фонда, о подопечных фонда, о поддержке людей, попавших в трудную жизненную ситуацию.
В. Емельянов
— Здравствуйте! Вы слушаете программу «Светлый вечер». В студии Владимир Емельянов...
А. Пичугин
— Алексей Пичугин. Здравствуйте!
В. Емельянов
— Мы приветствуем нашу сегодняшнюю гостью — это Оксана Одегова. Здравствуйте, Оксана!
О. Одегова
— Здравствуйте!
В. Емельянов
— Оксана — директор фонда «География добра». У нас в гостях очень часто бывают представители самых разных благотворительны
О. Одегова
— Да, совершенно верно. Мы стараемся помочь абсолютно всем, кто приходит к нам с той или иной просьбой о помощи.
В. Емельянов
— То есть как это работает на практике, вот прямо от и до — пошагово?
О. Одегова
— Поступает звонок либо приходят люди, которые узнают, где мы находимся. Они рассказывают о своей проблеме, беде...
В. Емельянов
— Вы можете просто примеры привести? А то это очень так умозрительно.
О. Одегова
— Хорошо! Допустим, приходит мама пятерых детей, у которой недавно скончался супруг. А у неё двое детей болеют тяжёлыми какими-то заболеваниями, троих старших надо учить, кормить, одевать и так далее.
В. Емельянов
— Ей одной их не поднять.
О. Одегова
— Вот она приходит просто и просит о том, чтобы мы каким-то образом ей помогли. Мы обсуждаем, каким лучше способом, что им действительно самое необходимое нужно на сегодняшний день. Мы открываем заявку на нашем сайте, на сайте «География добра», где каждый желающий может посмотреть, подробно ознакомиться с историей этой семьи — если мы говорим об этой семье. Контакты этой семьи они могут получить только через наш фонд, либо на нашей территории в нашем присутствии познакомиться с этой семьёй. Если вдруг находится какой человек, который готов оказать помощь этой семье, то мы их знакомим, соединяем и они уже общаются, может быть дружат — у некоторых это переходит в дружбу. Историй очень много, истории интересные, они все индивидуальные абсолютно. Смысл в том, что мы стараемся не отказывать людям, так или иначе давать им надежду на то, что всё-таки помощь к ним придёт, если не сегодня, то завтра, послезавтра.
А. Пичугин
— У большинства фондов есть какая-то жизненная история — с чего всё начиналось. Она, может быть, не всегда хорошая такая, благополучная. Тут были совершенно разные люди, представители разных фондов, которые рассказывали эти истории. Как возник ваш?
О. Одегова
— Я лично занималась волонтёрством на добровольных началах, наверное, со студенческой скамьи. Мне было это просто интересно.
В. Емельянов
— Простите, а вы кто по специальности?
О. Одегова
— Юрист. Параллельно училась, пыталась как-то зарабатывать чуть-чуть. Вот воспитали меня так, я считала, что это нужно, необходимо, у меня было свободное время и мне было это интересно. Так или иначе я где-то в каких-то мероприятиях волонтёрских добровольческих участвовала. И вот как-то вот это шло, и я всегда... И мне самой не хватало информации, то есть я хочу помочь, у меня есть, допустим, средства, у меня есть вещи — есть возможность помогать, но всегда была одна единственная проблема: информационная. Я не знала, где эти люди, которым нужна моя помощь, как их найти, куда пойти к кому обратиться. Приходишь в детские дома, говорят: «Нет, спасибо, нам это не надо!» — или говорят, что ваша помощь не нужна. Приходишь в какие-то государственные учреждения — там нужно пройти очень много официальных процедур, которые... людей это отталкивает.
В. Емельянов
— Забюрокраченно всё.
О. Одегова
— Либо у тебя действительно нет на это времени столько, сколько бы ты готов был потратить на волонтёрство, и так далее. Вот как-то я жила и волонтёрила по чуть-чуть.
В. Емельянов
— Хорошее слово: «волонтёрить»!
А. Пичугин
— Есть такое, действительно. Недавно появилось.
В. Емельянов
— Я выписываю это всё.
О. Одегова
— Есть, да. И потом, в связи со своей профессиональной деятельностью я оказалась в строительной компании. Это группа строительных компаний в городе Кострома. И руководители этих компаний сели за примерно такой же круглый стол, и вроде что-то надо доброе делать, а вот как-то... ну, придут к нам — тысячу дашь, десять дашь, здесь поможешь как-то — это несерьёзно, давайте что-то придумаем. И вот таким образом родился наш проект.
В. Емельянов
— Это какой год?
О. Одегова
— Это конец 2014-го, начало 2015-го.
В. Емельянов
— То есть ваш фонд довольно молод?
О. Одегова
— Молодой, да. Мы совсем недавно существуем. Как только мы запустили проект, столкнулись с громадным количеством препятствий, но, наверное, это нормально.
В. Емельянов
— Об этом чуть попозже. Вы сами из Москвы или тоже из Костромы?
О. Одегова
— Я из Костромы.
В. Емельянов
— Прекрасный город! Я, кстати, очень его люблю и очень люблю в нём бывать. Я давно там не был, года два точно совершенно. Но, единственно, раньше всегда была проблема — вот если с «Ярославки» прям перед городом повернуть на Кострому, там дорога жутчайшая была, о чём свидетельствуют мемориальные кладбища фактически по обочинам. Но сам город я очень люблю, несмотря на все его проблемы.
А. Пичугин
— А в каких городах нет проблем?
В. Емельянов
— Инфраструктурные там проблемы... но мне очень город нравится. И будучи на вашем сайте, я удивился поначалу, что очень много костромских партнёров у вас, причём довольно солидных.
О. Одегова
— Да. Когда люди обращаются за помощью, ты же не можешь им всем сам помочь. Естественно, ты просто ищешь людей, которые готовы, которые также хотят помогать. И мы, создавая этот фонд, в основу взяли как раз решение информационной вот этой проблемы: отсутствие информации о нуждающихся и о благотворителях. Потому что финансовая помощь, безусловно, нужна, но это всего 40% нуждающихся, которые приходят чисто за финансовой помощью. Даже приходя к нам, люди говорят: «Нам нужна такая-то сумма на это...» Мы им говорим: «Так подождите, есть люди, которые могут вам это в материальных эквивалентах дать». То есть, грубо говоря, если вам нужны лекарства, нужны дрова, чтобы отопить дом — одиноким старикам... Они к нам обращаются, мы говорим: «Так, пожалуйста, есть компании, есть люди, которые вам просто завтра привезут эти дрова, выгрузят. Пригласим волонтёров или добровольцев, они вам эти дрова все уложат и так далее. Вот эти проблемы так и решаются в принципе.
В. Емельянов
— А головной офис до сих пор находится в Костроме или вы уже в Москву перебрались?
О. Одегова
— В Костроме.
А. Пичугин
— Судя по тому, что, действительно, ты обратил внимание, что практически все партнёры из Костромы, я так понимаю, что вся жизнь фонда администрируется оттуда.
О. Одегова
— Да, пока да.
А. Пичугин
— Вопрос тогда. Тут перечислены предприниматели, вернее, небольшие фирмы костромские, достаточно небольшие, я так понимаю. Насколько региональный бизнес — вот я смотрю, что тут пекарня есть, есть сеть кафешек, — насколько она способна поддерживать такой большой фонд, как ваш?
О. Одегова
— Всегда и все по-разному. Потому что сегодня ты приходишь к партнёрам, они говорят, что, да, конечно; а завтра ты приходишь, они говорят: «Ребят, простите, просто сейчас возможностей нет!» То есть всегда по-разному. Но они никогда не отказывают в участии в каких-то мероприятиях. То есть мы проводим различные акции благотворительны
В. Емельянов
— Да, ситуация знакомая.
А. Пичугин
— Но с другой стороны, мне кажется, у нас в стране есть малый и средний бизнес. Он пока не способен устраивать такие акции внутри своих коллективов.
В. Емельянов
— Ты не прав, на самом деле!
А. Пичугин
— Но для меня как бы естественная история — я много слышу, когда большие корпорации, крупные очень фирмы, где штат сотрудников больше ста человек и больше, действительно устраивают подобные мероприятия. Они собираются раз, может быть, в месяц, выезжают в какой-то детский дом, над которым они имеют шефство. А вот когда это пекарня или стоматологическа
В. Емельянов
— Они просто еле-еле сводят концы с концами.
А. Пичугин
— Выживают, да. Я к тому и веду.
В. Емельянов
— Вот мои очень хорошие товарищи и приятели из известного интернет-кинотеа
О. Одегова
— Безусловно есть. И это очень радует. Даже на территории таких регионов, как наш,или наших партнёров, если взять, допустим, Центральный федеральный округ — мы часто ездим в гости к ним, общаемся, — то не слышал практически никто о том, что это вообще возможно. К сожалению, многие сейчас слышат, что... На что у вас заложен бюджет, помимо каких-то профессиональных направлений? Вот есть у вас на объединение сотрудников, на дружественные... сейчас же модно это направление развивать — корпоративный дух на предприятиях. И мы предлагаем людям часть средств потратить не на игру в пейнтбол или на какой-то ресторан, на праздник, а поехать с детьми на какую-то лыжную базу — покататься с ними на «ватрушках», на лыжах и так далее, провести время с пользой, душеполезно, так скажем.
В. Емельянов
— А вы знаете, есть тенденция последнего времени, что люди перестают тратить деньги на корпоративные подарки клиентам — партнёрам, с которыми работают, — а предлагают участвовать в благотворительны
В. Емельянов
— Я напоминаю: у нас в гостях сегодня Оксана Одегова — директор фонда «География добра». Мы сегодня говорим собственно о фонде «География добра», о его работе и вообще о благотворительно
А. Пичугин
— Мне интересно: если вы находитесь в Костроме, у вас партнёры, которые вам помогают, тоже из Костромы, но вот география у вас довольно широкая. Я так понимаю, вот на этой карте, которая у вас на заглавной странице сайта, там зелёным отмечены регионы, в которых ваши подопечные. Их, может быть, на федеральном уровне не так уж и много, но тем не менее всё равно впечатляет география. Тут совершенно разные регионы, которые даже толком и не соседствуют друг с другом. Как вам удаётся им всем помогать?
В. Емельянов
— Хотя, казалось бы, на одну Костромскую область вашего фонда может и не хватить — территория огромная. Ещё раз подчеркну, что я очень люблю Кострому, не очень хорошо знаю область.
А. Пичугин
— Очень сложно узнать Костромскую область.
В. Емельянов
— Я предпринял попытку поехать в города Галич и Солигалич, после чего подменял в старом своём автомобиле подвеску просто полностью. Но тем не менее всегда с радостью приезжаю в Кострому.
О. Одегова
— Да, есть нуждающиеся из других регионов. У нас определённая система регистрации просьбы о помощи. Человек, которому нужна та или иная поддержка, ему необходимо обратиться в Центр социальной защиты населения по месту его пребывания. Не важно, какой это регион, субъект Российской Федерации — это может быть кто угодно, где угодно на территории всей нашей страны большой. Он просто должен прийти в Центр соцопеки и сказать, что он хочет попасть в ряд нуждающихся в благотворительно
А. Пичугин
— Мы часто здесь беседуем, как уже говорили, с представителями разных фондов. И на вопрос: почему вы помогаете только детям, больным раком, с цензом до 18 лет — как только 18 исполняется, это уже дело не вашего фонда? Или: почему вы помогаете детям с онкозаболеваниям
В. Емельянов
— То есть заходишь на ваш сайт, и такое ощущение, что попадаешь в супермаркет добра, если так можно выразиться!
А. Пичугин
— Каким образом вы, с юридической точки зрения — вы ещё и юрист, — это всё оформляете?
О. Одегова
— У нас разработан пакет документов. Он, в принципе, стандартный для всех: будь то больной ребёнок, будь то приход какого-то храма, который обращается за помощью для восстановления чего-либо, и так далее. Пакет документов примерно один. Мы долго, признаюсь, его разрабатывали, чтобы он был максимально удобен, но соответствовал всем законодательным нормам, которые есть у нас в стране. И пока, на протяжении практически двух уже лет, к счастью, у нас получается это осуществлять.
В. Емельянов
— Оксана, вот вы говорите про неукоснительное соблюдение законодательства
О. Одегова
— Государство нас поддерживает только в том, что, опять же, представители соццентров, государственных учреждений, для нас открыты, они готовы с нами сотрудничать. Потому что в первое время, когда мы только начали работать, естественно, о нас никто не знал и чуть-чуть побаивались: что это за фонд, чем вы занимаетесь, да не хотим мы с вами связываться. Потому что для каждого соццентра тоже важно перед вышестоящим органом выглядеть хорошо. И некоторые не любят говорить о тех проблемах, которые действительно на местах есть, и есть семьи, которые нуждаются в той или иной помощи. Они, в силу своего ограниченного бюджета, не могут им помочь, но так или иначе наверх доводят, что всё хорошо у нас.
В. Емельянов
— Это мы любим, да.
О. Одегова
— Да-да. Поначалу было даже такое. Сейчас таких моментов всё меньше. Сейчас люди действительно уже понимают, что мы работаем, и есть результат. Потому что трудно работать, когда тебе не с чем прийти и сказать, что вот мы уже здесь сделали, здесь вот это поделали, тут поработали, помогли и так далее. Сейчас уже есть люди, которым помощь оказана. На сегодняшний день есть 13 регионов, где работает «География добра».
В. Емельянов
— А где, кстати, работает «География добра», в каких регионах, помимо Костромской области?
О. Одегова
— В основном, конечно, это Центральный федеральный округ — это Ярославская область, Тульская, Рязанская, Ивановская...
В. Емельянов
— Тверская, наверное.
О. Одегова
— Тверь — пока нет. Тверь — у нас вот сейчас, кстати, заявочка в обработке, то есть сейчас как раз процедура оформления документов, проверки информации.
В. Емельянов
— Горячо любимая Лёшей Владимирская область.
А. Пичугин
— С Ивановской.
О. Одегова
— Да, Владимирская область, Ивановская область, даже Пермский край у нас подключился — мы там ребёночку помогаем. Севастополь — вот то, что подальше. Но в основном это регионы Центрального округа.
В. Емельянов
— Понятно. А у вас там, в этих городах, областях, какие-то филиалы, или вы всё из единого центра координируете?
О. Одегова
— Да, централизуется всё пока в Костроме. Всё дистанционно, всё на какой-то связи — либо «Скайп», либо почта и так далее. Сотрудничаем пока так. На местах в некоторых регионах есть волонтёры и, опять же, либо сотрудники соццентров, либо некоммерческих организаций, в основном, в которые также приходят люди, и они, в силу отсутствия у них возможностей, как раз отправляют к нам. В общем-то, и так далее. А узнали о нас люди очень просто: Первый канал заинтересовался — в прошлом году приехали, сняли про нас сюжет. И вот с разных уголков России просто посыпались звонки от людей, которым нужна помощь, от людей, которые представляют какой-то некоммерческий сектор в своём регионе и так далее. И вот так просто закрутилось, закрутилось, так мы начали работать с регионами.
А. Пичугин
— Давайте сразу контакты и реквизиты ваши озвучим, потому что этого не сделали, а должны были: 8- 800-222-24-42 — это, я так понимаю, телефон горячей линии или контактный телефон. Он круглосуточный?
О. Одегова
— Да, он круглосуточный, абсолютно бесплатный на территории России. У нас оператор Мария, которая объяснит, что необходимо дальше сделать человеку, если это просьба о помощи. В любом случае она скоординирует по любому вопросу к конкретному специалисту, либо свяжет со мной — так или иначе она выводит на связь.
В. Емельянов
— Мы тогда в конце нашей передачи для тех из вас, уважаемые слушатели, кто не успел записать координаты, которые только что Лёша сказал, повторим номер телефона. И ещё раз адрес в интернете назовём.
А. Пичугин
— Адрес: https://geografi
О. Одегова
— Да, есть. Причём иногда я даже сама это делаю, потому что у нас эти вопросы переадресовывают
В. Емельянов
— Понятно. Оксана, скажите, пожалуйста: а поддерживают ли вашу деятельность какие-либо конфессии, религиозные сообщества? Если да, то каким образом?
О. Одегова
— Когда мы начинали свой путь, естественно, было понятно, что просто так, без молитвы, дело начинать нельзя. Первое, куда мы пошли, это в епархию к владыке Костромскому и Галическому Ферапонту за благословением. Получили благословение, получили одобрение от губернатора Костромской области, только после этого мы начали вообще развивать каким-то образом деятельность фонда. Епархия нас на сегодняшний день тоже поддерживает во всех начинаниях. Если вы знаете, сейчас же идёт восстановление кремля костромского — очень масштабный такой проект.
В. Емельянов
— Не знаю — два года не был.
О. Одегова
— Вот приезжайте!
А. Пичугин
— Кстати, я посчитал: я тоже почти два года не был.
О. Одегова
— Даже в Костроме что-то меняется: вот сейчас воссоздаётся храмовый комплекс Костромского кремля. Мы являемся информационными партнёрами.
В. Емельянов
— Кремль — это Ипатьевская слобода имеется в виду?
О. Одегова
— Нет, слава Богу, там монастырь стоит, там всё в порядке. Это как раз центральный кафедральный собор...
В. Емельянов
— А, всё, я вас понял! Это на другом берегу.
О. Одегова
— Да, это на другом берегу. Он славился своей высокой-превысок
А. Пичугин
— Ничего себе!
В. Емельянов
— Мы напоминаем, что вы слушаете программу «Светлый вечер». У нас сегодня в гостях директор фонда «География добра» Оксана Одегова. В студии Владимир Емельянов...
А. Пичугин
— Алексей Пичугин.
В. Емельянов
— Мы вернёмся к вам буквально через минуту.
А. Пичугин
— Возвращаемся в нашу студию. Напомню: здесь сегодня Алексей Пичугин...
В. Емельянов
— И Владимир Емельянов.
А. Пичугин
— Мы беседуем с Оксаной Одеговой — директором фонда «География добра». Это фонд, который, мне кажется, помогает всем на свете. Вот, как Володя выразился, «супермаркет добра, да?
В. Емельянов
— Да-да-да...
А. Пичугин
— Действительно, это напоминает немного. Может быть, ещё поговорим о том, кому в первую очередь необходима помощь? Есть какие-то срочные сборы? Может быть, вы назовёте людей или проекты, на которые вы сейчас собираете и на которые очень срочно нужны какие-то пожертвования?
О. Одегова
— У нас есть три приоритета. Естественно, один из них самый срочный, когда к нам приходят люди, которым, грубо говоря, врачи дают три месяца жизни. И ты всё бросаешь и работаешь только с этим человеком, неделю-две, действительно с утра до вечера — на всю Россию, туда, сюда, в СМИ. Потому что в любом случае реакция только через информационное пространство приходит — обратная отдача: когда люди узнают о беде, они реагируют, и, в общем-то, помощь оказана. Сейчас у нас таких, чтобы прямо срочных, наверное даже нет. В основном, конечно, это больные дети. Не скажу вам сейчас конкретных имён, потому что мы на прошлой неделе закрыли две срочные заявки и чуть-чуть выдохнули. Потому что очень большая и интенсивная работа получается. И сам переживаешь ещё за детей, которым не успеваешь, понимаешь, что либо сбор не идёт, либо плохо двигается и тяжело. Последний случай, если интересно, я могу про одну девочку рассказать.
В. Емельянов
— Нам истории всегда интересны.
О. Одегова
— Да. Девочка Амина, она из Московской области, ей сейчас чуть больше года. Они буквально на днях уезжают в Бельгию на операцию. У неё по плану пересадка печени, но сложность заключалась в том, что очень большой букет разных диагнозов сопутствующих. И единственная клиника, которая согласилась взять ребёнка, это вот в Бельгии. В России их не брали, потому что ребёнок у них на столе...
В. Емельянов
— Останется.
О. Одегова
— Да. Не выживет. И мы боролись за её жизнь. Семь миллионов нужно было собрать в кратчайшие сроки. Вот ей пророчили, вообще-то, до января, то есть в январе родителям сказали, чтобы они готовились — никто не знает, что будет дальше. И к середине декабря совместными усилиями с московским фондом «Жизнь как чудо»...
В. Емельянов
— Да, есть такой — они наши частые гости!
О. Одегова
— Было собрано порядка двух миллионов всего лишь — надо было семь. И мы уже понимали, что мы не успеваем, потому что праздники и так далее. Ребята все приходят на работу со слезами на глазах. Я говорю: «Ну что? Давайте молиться!» И мы начали выпускать информацию не о том, что «помогите — мы собираем пожертвования на помощь Амине», а мы стали просить людей молиться за её здоровье. И каким-то чудом в январе появляются благотворители, которые оплачивают этот счёт полностью в этой клинике. Это чудеса...
В. Емельянов
— Вот вам и сила молитвы, что называется!
О. Одегова
— Да. И таких случаев много. В прошлом году у нас тоже был всероссийский сбор для нашей землячки Жени Герасимовой. Просто был нашумевший такой скандал — нашли её биологическую маму, потому что она была приёмным ребёнком, и родители всю жизнь от неё это скрывали. А у неё было генетическое заболевание, как потом выяснилось — рак крови. И им пришлось рассказать уже взрослому человеку правду: что она не их родная дочь. Нашли биологических родителей — маму. У неё на сегодняшний день, по-моему, родственники есть — братья, сёстры. И вот она перед ними встала на колени и просила, потому что они должны были сдать анализ генетический, и, может быть, получился бы донор — там материалы для костного мозга можно было пересадить. В общем, этой молодой женщине, а у неё маленький ребёнок был, нужно было собрать 25 миллионов. И её не так давно, несколько месяцев назад, в Гамбурге прооперировали. Операция прошла успешно, и сейчас все анализы, все показатели в норме, все хорошие. То есть собрали, собрали 25 миллионов, отправили девчонку в Германию, её прооперировали. И всё, слава Богу, сейчас хорошо — мама счастливая молодая с малышом.
А. Пичугин
— Слава Богу! На самом деле важно рассказывать такие истории, потому что если приходят представители фондов и рассказывают: «Мы помогали, помогали, помогали, собрали нужную сумму, а человек всё равно, простите, умер». И это сразу, я думаю, отсекает какое-то количество потенциальных жертвователей, благотворителей. И у тех, кто уже помогает, могут руки опуститься. А вот когда мы слышим истории о том, что человек выздоровел, сумел победить свою тяжелейшую болезнь, когда врачи не делали вообще никаких прогнозов, а человек выздоровел — тут уже хочется, наверное, продолжать.
О. Одегова
— Да. В чём и радость, что люди приходят и говорят: «Всё, нам дали несколько месяцев». И когда ты через год, через два получаешь от них сообщение, что «у меня всё хорошо, расскажите людям, что я жив-здоров и у меня всё замечательно», — это, конечно, счастье. Об этом всегда хочется говорить.
В. Емельянов
— И вас это должно окрылять, потому что вы не в пустую этим занимаетесь, потому что вот реально происходит чудо возвращения человека к жизни от тяжелейших недугов.
О. Одегова
— Да.
В. Емельянов
— Оксана, мы с вами поговорили о том, что жертвуют люди охотно и какие-то организации, предприятия такие суммы. А вообще насколько в обществе, я имею в виду простых людей, самых разных, есть понимание того, что необходимо помогать слабым, бедным, неимущим, инвалидам. Сами люди насколько это понимают? Или сейчас все погрязли в том, что... вот говорят, что рисовый кризис надвигается в стране или надо поменять летнюю резину на зимнюю, или дети в школе сопливые, а ещё надо готовиться, надо нанимать каких-то педагогов — и вот вся эта жизненная суета... И только перед сном, может быть, люди задумываются вообще о том, что «а чего-то я как белка в колесе, а надо бы что-то». Вот есть, на ваш взгляд, среди обычных людей, которые приходят к вам и говорят: «Да, я хочу сделать что-то толковое, полезное», — есть понимание необходимости этого?
О. Одегова
— Я считаю, что есть, потому что ни один человек, к которому мы за какой-либо помощью обратились, неважно — финансовой, не финансовой, помощь делами, — ни один человек не отказал.
В. Емельянов
— А кто ваши волонтёры, кто эти люди?
О. Одегова
— Волонтёры — начиная с абсолютно молодых людей...
В. Емельянов
— Это школьники?
О. Одегова
— Со школьниками — согласно законодательству
В. Емельянов
— Ну а кто это?
О. Одегова
— Это студенты, начиная со студенческого возраста, с 18 лет, люди, которые считаются у нас совершеннолетним
А. Пичугин
— Наиболее экономически активные люди. Нет?
О. Одегова
— Вот мы приходим в компанию — средний возраст там 35 лет. Они готовы что-то делать, куда-то бежать, куда-то ехать, с кем-то что-то... высаживать какие-то деревья в парках, прибирать эти парки, с детками с ограничениями по здоровью гулять, выезжать куда-то, навещать одиноких стариков. Они вот готовы. Переводить просто пожертвования даже не то что не готовы, им это просто неинтересно. Они говорят: «Мы хотим что-то делать».
В. Емельянов
— Руками, да?
О. Одегова
— Да. «Просто деньги кому-то дать мы можем, но дайте нам что-то поделать, пообщаться...»
В. Емельянов
— А потому что люди хотят видеть воочию результат. Потому что деньги что? Ну они вот нажали клавишу компьютера — они из какого-то места «А» ушли в какое-то место «Б». И они просто не видят даже этой дуги — как они ушли. А когда, как вы говорите, они... У нас, кстати, это тоже очень развито: молодые ребята выходят и прибирают в парках, скверах, садах. Кстати, я когда сталкиваюсь с этим, и когда к нам приходят представители различных фондов, которые рассказывают о том же, о чём приблизительно рассказываете вы, о многом другом, у меня такое ощущение, что у нас государство как-то так дышит свободно, легко: вот есть огромное количество фондов, вот они этим занимаются, а мы тут, значит, будем сами как-то... Немножечко, как мне кажется, оно самоустраняется. Очень много делается, я ничего не хочу сказать, безусловно, конечно. Но вот меня не оставляет такое ощущение. Была такая инициатива от кого-то: слушайте, а давайте будем мы, предположим, парламентариям собирать зарплату — это будут пожертвования от людей, — а деньги, которые они получают в месяц, мы как раз будем тратить на нуждающихся детей с заболеваниями, на стариков-инвалид
О. Одегова
— В смысле поддержки государства вот мы, как достаточно молодой фонд, мы можем рассчитывать: первое — это на гранты, то есть на финансирование. Но чтобы получить грант, нужно тоже очень сильно постараться так описать свою деятельность и заинтересовать грантоператора. У нас была попытка, вторая, но пока она не увенчалась успехом, но мы терпеливо ждём и всё равно не оставляем эту идею получить помощь, поддержку от государства. Второе направление поддержки государственной: возможность общаться со своими коллегами, общаться с представителями НКО, потому что в последние годы очень много государством организовывается как раз форумов, различных встреч на территории различных регионов нашей страны, не только в Москве и в Санкт-Петербурге
А. Пичугин
— Оксана Одегова — директор фонда «География добра» сегодня здесь, на светлом радио.
В. Емельянов
— Оксана, вы знаете, часто говорится о необходимости согласования условий различных благотворительны
О. Одегова
— Вообще, дальновидные планы и цель, которая также легла в основу создания нашего проекта «География добра» — это попытка объединиться. Потому что консолидация усилий, наверное, может дать всё-таки какой-то более эффективный результат, чем каждый фонд будет работать по одиночке.
В. Емельянов
— Мне тоже так кажется. А сегодня этого нет?
О. Одегова
— К сожалению, сегодня этого нет. Вот на моей практике я не встречала какого-то, так скажем, действующего механизма. То есть все говорят, что да-да-да надо объединиться, надо объединяться. Но на практике почему-то пока не получается.
В. Емельянов
— Бывали же в своё время съезды КПСС, предположим. Приезжали члены КПСС разных организаций, разных городов, регионов, республик и так далее. Может быть, какой-то съезд, форум проводить?
А. Пичугин
— Мне кажется, они проходят.
В. Емельянов
— Я не очень в курсе, поэтому я спрашиваю.
А. Пичугин
— Мы можем себя прорекламировать — вот то начинание, которое вместе с радио «Вера» проходит: «Вера и дело». Это, скорее, на более социально ориентированный бизнес делается упор. Но этот социально ориентированный бизнес как раз социально ориентирован. Приезжают на эти съезды несколько сотен человек, каждый из них либо что-то сам делает, либо в рамках своей компании какой-то фонд имеет, либо помогает уже существующим фондам. Но люди смотрят друг на друга, у них есть такая возможность.
В. Емельянов
— То есть какой-то отдельной организации ты считаешь, что не нужно?
А. Пичугин
— Я думаю, что, может быть, она не единична, а есть ещё какие-то.
В. Емельянов
— Или в каком виде это должно быть вообще?
А. Пичугин
— Чем больше, тем лучше, мне кажется.
О. Одегова
— Мне кажется, что это должна быть какая-то площадка. И на сегодня, в мире таких технологий, это интернет, скорее всего, который объединит вот эти ресурсы в себе, усилия различных фондов, различных компаний, предприятий. Потому что всё равно фонд не может существовать один. Он так или иначе как минимум в треугольнике в каком-то жить: то есть это бизнес сообщество, опять же социально ориентированное; это государственная власть. В государственную власть у нас входит и СМИ тоже — основные.
В. Емельянов
— А что на вершине этого треугольника?
О. Одегова
— Я бы, наверное, сказала, что можно представить ромб, не треугольник, а ромб, а на вершине — люди, которым нужна помощь.
А. Пичугин
— Они именно наверху, они не снизу, а сверху?
О. Одегова
— Они на вершине должны быть, да. А мы все, как крепкая основа, которая...
В. Емельянов
— Как точки опоры такие, да?
О. Одегова
— Да, во благо ты всё-таки держишь это основание, чтобы у людей, которые нуждаются в чём-то, всегда была надежда. Вот это моё чёткое убеждение — что мы не имеем права лишить человека надежды, ни в коем случае. Потому что без надежды сразу человек начинает унывать.
В. Емельянов
— А уныние — это тяжкий грех. Оксана, мы знаем, что очень часто сегодня многие инициативы запускаются в регионах — фонд «География добра» яркий тому пример. И очень важно здесь, чтобы было налажено взаимодействие, чтобы ценный опыт, который накапливается как раз в регионах на местах, ретранслировался в другие области. Ка вы думаете, что нужно делать для этого? Вот давайте вернёмся к тому, как вы это делаете, потому что вы же назвали, что вы как раз ретранслируете собственный опыт во Владимирскую область, потому что у вас там есть волонтёры... Мы перечисляли Ивановскую, Рязанскую, Тульскую области, в Пермском крае вы уже. То есть как это всё... каков механизм этого всего?
О. Одегова
— По-разному. В некоторых регионах — вот первый такой регион был Тула, Тульская область. Мы приехали прямо в администрацию области, познакомились, на приём я записалась. Мы приехали, рассказали о своём проекте и попросили одобрения: мы хотим работать у вас, на территории вашего региона, пожалуйста, дайте нам эту возможность. И нам её дали. И вот несколько регионов просто вот так: мы приезжали, знакомились, рассказывали о себе и просили дать нам возможность помогать.
В. Емельянов
— А что значит «дать возможность»? Я не совсем понимаю. То есть они могут сказать: «Нет, мы не даём вам возможность!»
О. Одегова
— В этом и суть!
В. Емельянов
— Вот я и хочу понять: «дайте нам возможность работать» — что это значит?
О. Одегова
— Потому что 90% взаимоотношений — это всё равно представители власти, это сотрудники соццентров. И если они не будут знать, что администрация их региона хотя бы в курсе, и что она не против, чтобы они работали с фондом из другого региона, и что этот фонд познакомился уже, допустим, с главой города, с директором Департамента соцзащиты...
В. Емельянов
— Получить добро. Ну понятно, да.
О. Одегова
— По сути, да. Всё равно все у нас чего-то боятся.
В. Емельянов
— Очень сильно! Это история наша многовековая.
А. Пичугин
— Страхов. Правда.
О. Одегова
— Да-да. Поэтому приходится просто ехать, знакомиться, говорить, кто ты, зачем тебе это надо, какие у тебя цели.
В. Емельянов
— Как вот эта наша ментальность всё-таки мешает нам — вот с этими страхами, вот эта начальствобоязнь
А. Пичугин
— Ну так ты и назвал!
В. Емельянов
— Наверное, да. Я просто хотел ёмко как-то, а получилась вот такая картинка. Оксана, у нас время скоро, к сожалению, будет заканчиваться. Алёша попозже повторит ваши координаты. Ещё раз мы хотим спросить вас: в чём нуждается фонд, в каких силах, что конкретно люди могут сделать для вас, для вашего фонда?
О. Одегова
— Люди, которые хотят помочь, — нам достаточно их желания, потому что есть довольно часто случаи: «Я хочу помочь, я не знаю, чем. Но я знаю, что я хочу. Придумайте мне — у вас же есть, кому нужна та или иная помощь». И мы уже обсуждаем с человеком, как, когда... Вот это и есть решение вот этой проблемы информационного голода.
А. Пичугин
— Но видите, как ситуация меняется? На самом деле, ещё 10 лет назад где были те люди, которые «я хочу помочь, покажите — кому»? Это мне кажется, чтобы мы ни говорили, наше достижение как раз десяти, может быть, чуть больше лет, когда стали появляться люди, которые хотят кому-то помочь.
В. Емельянов
— Да, наверное.
О. Одегова
— Да, согласна.
А. Пичугин
— Это новая формация. Если раньше мы об этой благотворительно
О. Одегова
— Да, к счастью, да. И их очень много. Мы каждый день в этом убеждаемся, каждый день убеждаемся, что каждый хочет помочь. Просто кого-то надо к этому подтолкнуть, помочь ему, сказать...
В. Емельянов
— Помочь помочь этому человеку!
О. Одегова
— Да! Поэтому мы всем говорим, один из наших лозунгов: помогать легко! И мы, со своей стороны, как фонд, как проект благотворительны
В. Емельянов
— Если вы сейчас стоите в пробке, уважаемые дамы и господа, то вы можете запомнить очень просто: «География добра». Приедете сейчас домой, зайдите на сайт «География добра», и там всё очень просто устроено, очень удобно, на самом деле. Опять же говорю, что сайт немножко напоминает супермаркет добра. А если вы уже дома находитесь, то включите компьютер, просто зайдите, посмотрите, если у вас есть, конечно, желание помочь — посмотрите, как это сделать. Алёша, я тебя ещё раз попрошу координаты назвать.
А. Пичугин
— Да. Сейчас назову: 8-800-222-24-42 — довольно простой телефон. Я так понимаю, что это телефон круглосуточный, по которому можно позвонить и всё подскажут. Сайт: https://geografi
В. Емельянов
— Но по радио не можем передать.
А. Пичугин
— Да, не можем. Соответственно, там, на этом сайте, есть ещё, прикручен контактовский мессенджер, где оперативно вам ответят, если вы зададите туда вопрос. Спасибо большое! Оксана Одегова — руководитель фонда «География добра» была сегодня с нами здесь, в этой студии. Мы желаем вам удачи в том, что вы делаете, потому что это действительно важно. Хороший термин «супермаркет добра» придумал сейчас Володя.
В. Емельянов
— Много сегодня: «волонтёрить» я услышал...
А. Пичугин
— Нет, это старое.
В. Емельянов
— И «серебряное волонтёрство» — тоже очень красиво звучит.
А. Пичугин
— Да. Спасибо! Алексей Пичугин...
В. Емельянов
— И Владимир Емельянов. Мы прощаемся с вами: до новых встреч! Спасибо, до свидания.
А. Пичугин
— Будьте здоровы, до встречи!
Лазаракья — греческое угощение в Лазареву субботу
Некоторые думают, что Великий пост заканчивается на Пасху. На самом деле, это не так. Великий пост заканчивается накануне Лазаревой субботы — более, чем за неделю до Пасхи. Потом начинается Страстная седмица — время особого воздержания, отдельное от Великого поста.
Лазарева суббота — праздник очень светлый и радостный. Пусть еще не наступило время прекратить пищевой пост, но душа уже радуется в предвкушении близкой Пасхи. В Лазареву субботу Православная Церковь вспоминает, как Христос воскресил из мертвых своего друга, Лазаря, и этим показал всем, что даже смерть бессильна перед лицом Спасителя.
Лазарева суббота — один из любимых праздников для православных греков. Причем, в народном греческом сознании это праздник детский. Традиционно, в Лазареву субботу девочки разных возрастов набирают полевых цветов, украшают ими свою одежду, плетут из них венки и ходят из дома в дом, напевая гимны — своего рода колядки в честь воскресения Лазаря, которые называются «лазаринэс».
На некоторых греческих островах дети оборачиваются простынями и украшают себя желтыми цветами, чтобы больше походить на воскресшего Лазаря, который, ожив, вышел из пещеры, обмотанный погребальной тканью. В других местах в Лазареву субботу дети организуют целое театральное шествие в честь воскресения Лазаря. По улицам городов они несут большую корзину, изображающую могилу Лазаря, свечи, венки, кресты. Все это украшено яркими весенними цветами.
При всем своем многообразии детские шествия на Лазареву субботу, колядки, которые дети распевают, имеют одну цель — получить за свои старания вкусное вознаграждение.
Обычно в качестве, так сказать, «оплаты» за пропетые песнопения дети в Лазареву субботу получают печенья, которые готовятся в Греции только на этот праздник. По форме эти печенья напоминают завернутых в пеленку куколок. Но приглядевшись, вы увидите у этих куколок бороду и поймете, что в виде печенья изображен святой Лазарь, завернутый в погребальные одежды. Называются печенья — «лазаракья», то есть «лазаревы».
Как уже было сказано, несмотря на то, что Лазарева суббота — праздник, православные христиане продолжают воздерживаться от непостных продуктов. Поэтому «лазаракья» — печенья постные, но при этом очень вкусные. Попробуешь и, если не знаешь, что печенье постное, никогда об этом не догадаешься. Вкус у лазаракья как у настоящих сдобных печений. А их внешний вид напоминает, что как в случае с Лазарем Христос победил смерть, воскресив его, так и всех нас Он готов привести в Свое вечное Царство жизни и радости!
Все выпуски программы Вселенная православия
Священномученик Владимир и Валентина Амбарцумовы
Священномученик Владимир Амбарцумов, говоря о своей жене Валентине, повторял, что не знает, где кончается он и где начинается она. Любовь супругов была столь крепка, потому что черпала силы в Евангелии. И хотя совместная жизнь Владимира и Валентины была очень короткой, созданная ими и расцветшая в ΧΧ веке семья Амбарцумовых стала украшением Русской Церкви.
Незадолго до начала Первой Мировой Войны Владимир Амбарцумов вступил в московский кружок Всемирного Студенческого Христианского Союза. В кружках, подобных этому, рассказывала дочь Амбарцумова Лидия, «витал дух общежитейства: общий дом, общая трапеза, общие заботы. В них проходила вся жизнь: здесь дружили, влюблялись, женились, родили и воспитывали детей». Здесь Амбарцумов познакомился со своей будущей супругой Валентиной. Оба они были протестантами: Владимир по рождению, а Валентина, которую в детстве крестили в православии, сделала осознанный выбор в пользу баптизма.
Молодые люди поклялись посвятить жизнь проповеди Евангелия. Они поженились в 1916 году. Через несколько месяцев после торжества Владимир писал Валентине: «Я очень привык к тебе, но всё же то, что ты у меня есть, для меня так же ново, как в первый день. Я чувствую себя совершенно иначе, чем раньше, и всё ещё удивляюсь этому, вернее, радуюсь. Всё-таки как отлична эта радость от всех других земных радостей, которые, и даже лучшие, так скоро проходят, хотя бы уже и потому, что к ним привыкаешь».
После революции христианские кружки подвергались притеснениям со стороны властей, но первые годы они продолжали работать. Владимир и Валентина не оставляли евангельской проповеди. Вместе с друзьями они приобрели и отремонтировали старый дом в центре Москвы, в одной половине которого разместились сами Амбарцумовы, а в другой — проходили занятия и собрания кружка. Супруги организовывали лекции, приглашая известных богословов, раздавали евангелия в больницах и тюрьмах, создали детский приют для сирот. Один из подопечных этого приюта — мальчик Никита — стал приёмным сыном Амбарцумовых. Они приняли его в семью, хотя у Владимира и Валентины уже было двое маленьких детей.
В 1920 году Владимира Амбарцумова и многих других кружковцев арестовали. Причиной ареста была их миссионерская деятельность. В это же время Амбарцумовы потеряли одного из сыновей — Витя умер от скарлатины. Родители утешали друг друга напоминанием о Господе. Владимир в одном из писем к супруге писал: «Будем же послушными и терпеливыми Его учениками. Ведь все испытания имеют исключительной целью закалить и воспитать нашего внутреннего человека для вечной жизни. Чем больше мы здесь переживём Господа и силу Его, тем ближе и роднее Он нам будет там. Будем охотно приносить в жертву временное, чтобы приобресть вечное».
Страшным испытанием для Владимира стала потеря Валентины, которая скоропостижно скончалась от пищевого отравления в 1923 году. Перед смертью она сказала мужу: «Я умираю, но ты не очень скорби обо мне. Я только прошу тебя: будь для детей не только отцом, но и матерью. Времена будут трудные. Много скорби будет. Гонения будут. Но Бог даст сил вам, и всё выдержите». Во время похорон Валентины — они проходили по протестантскому обряду — царила возвышенная, просветлённая радость. Спустя несколько лет Валентину заочно отпел православным чином владыка Мануил Лемешевский. Владимир в середине 1920-х годов сблизился с протоиереем Валентином Свенцицким и стал его духовным сыном. Отец Валентин крестил Амбарцумова и двух его детей, а затем благословил Владимира стать священником...
Когда-то супруги Амбарцумовы мечтали о 12 детях — по числу апостолов. Их чаяние оправдалось во внуках и правнуках. У старшего сына Евгения, настоятеля Князь-Владимирского собора в Ленинграде, родилось восемь детей, у дочери Лидии — шесть. Среди потомков Амбарцумовых — множество, куда больше двенадцати, православных священников.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
Преподобные Сергий и Варвара Островские и их сын – преподобный Александр Свирский
В 1830 году в приладожском селе Мандеры построили часовню. В ней находились образа святых — преподобных Сергия и Варвары Островских и их сына — преподобного Александра Сварского. Часовня стояла на месте, где в пятнадцатом веке был дом, в котором жили Сергий и Варвара — в миру Стефан и Васса — и где у них родился сын Амос — будущий святой Александр Свирский.
Супруги считались зажиточными людьми. Они трудились, растили детей, ни в чём не нуждались и не собирались менять вполне счастливый образ жизни. Своего третьего и последнего ребёнка — Амоса они буквально вымолили у Бога. И относились к мальчику, как к дару небес и утешению в старости. Когда Амос вырос, родители стали искать ему невесту. Но юноша мечтал только об одном: он хотел уйти в монастырь. Амос строго соблюдал посты и посвящал ночи молитвам.
Однажды он познакомился с монахами из Валаамского монастыря, пришедшими в село по хозяйственным нуждам. Узнав про отдалённую обитель, расположенную на Ладожском озере, Амос был заворожён рассказами о подвижнической жизни иноков и решился уйти на Валаам. Понимая, что родители его не отпустят, юноша пошёл на хитрость: сказал отцу и матери, что идёт по делам в соседнюю деревню и просил не беспокоиться, если ему придётся задержаться. А сам преодолел 180 километров и, явившись в Валаамский монастырь, принял постриг с именем Александр.
Три года Стефан и Васса искали сына. Ходили по городам и сёлам, опрашивали людей, обещали щедрое вознаграждение тому, кто сообщит им о местонахождении Амоса. Всё было безуспешно. Но родители не теряли надежды. Никто не видел их сына живым, но ведь и мёртвым не видели тоже. Когда же до супругов дошла весть о том, где живёт Амос, Стефан собрался и отправился на Валаам. Александр не хотел выходить к отцу, понимая, что тот будет уговаривать его вернуться. И согласился поговорить только после того, как Стефан пригрозил, что убьёт себя. Сын выслушал отца, и хоть ему было нестерпимо видеть его слёзы, ответил: «Одно тебе хочу сказать: придя в монастырь Пресвятой Богородицы в Остров, постригись там, и спасение души своей получишь. А если этого не сотворишь, больше лица моего не увидишь». Стефан в гневе ушёл, но любовь к сыну заставила его вернуться и пообещать Александру сделать так, как он хочет.
Стефан сдержал слово. Он продал свой дом, раздал имущество бедным и вместе с женой ушёл в Введенский монастырь, где они приняли монашество. Стефан постригся с именем Сергий, а Васса с именем Варвара. К тому времени они были уже пожилыми людьми. И прожили совсем недолго, скончавшись в своей тихой обители. Александр, никогда не забывавший об отце с матерью и опекавший их монастырь, так и называл его: «монастырь моих родителей». И царь Фёдор Иоаннович говорил о нём: «Введенский монастырь, где лежат родители чудотворца Александра Свирскаго». Супруги были канонизированы Церковью и прославлены в чине преподобных.
Сам Александр покинул Валаам и построив хижину на берегу Рощинского озера, несколько лет жил там в одиночестве. Слух о том, что у озера живёт святой, распространился по окрестностям, к Александру стали приезжать паломники. Жить им было негде, и Александр основал на берегу монастырь Живоначальной Троицы, а чуть позже недалеко от него — Александро-Свирскую обитель, игуменом которой и стал. Он прожил 85 лет и умер в августе 1533 года. Церковь канонизировала его спустя 14 лет после кончины.
Сегодня великое множество людей молится Александру Свирскому о рождении ребёнка, как когда-то молились о том же святые Сергий и Варвара. За помощью к Преподобному обращаются и родители, чьи дети решили посвятить свою жизнь Богу. Сразу и безоговорочно принять это могут далеко не все. Но молясь Александру Свирскому матери и отцы, так же как Сергий и Варвара, учатся уважать жизненный выбор своих детей.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен