Сейчас в эфире

Ваш браузер не поддерживает HTML5 audio

«Евангелист Иоанн — почему его называют апостолом любви?» Прот. Григорий Крыжановский

У нас в гостях был духовник общины глухих храма всех святых в земле Русской просиявших в Новокосино протоиерей Григорий Крыжановский.

Разговор шел о том, почему евангелиста Иоанна Богослова называют апостолом любви, и чем уникально написанное им Евангелие.

Ведущий: Александр Ананьев

Александр Ананьев

— Добрый вечер, дорогие друзья! С праздником вас! Сегодня день памяти Иоанна Богослова, именно того апостола, которому принадлежат, если мне позволено будет, так сказать, пожалуй, главные слова, лежащие в фундаменте нашей веры. «Ибо Бог так возлюбил мир, что отдал своего единородного Сына, чтобы всякий, кто верит в него, не погиб, а имел жизнь вечную». Евангелие от Иоанна, глава 3. Сегодня день памяти этого удивительного апостола, любимого ученика Христа, в скобках так-то или нет, мы сейчас выясним. И об этом евангелисте я хочу сегодня поговорить со священником, с которым я впервые, по-моему, говорю в программе «Вопросы Неофита». Для меня это большая радость, и я предвкушаю интересный разговор. Почему сейчас объясню. Дамы и господа, протоиерей Григорий Крыжановский, духовник общины глухих храма всех святых в земле русской просиявших в Новокосино. Добрый вечер, отец Григорий, с праздником.

прот.Григорий Крыжановский

— Добрый вечер, с праздником взаимно.

Александр Ананьев

— Почему я радуюсь нашей предстоящей беседе? Потому что очень часто разговор мирянина, ну тем более неофита, тем более старого неофита, у которого уже там все зацементировано, ему объяснить что-то очень сложно, человек, который работает над тем, чтобы люди, лишенные слуха, поняли тех, кто лишен возможности объяснять что-то жестами, поняли друг друга. Вы же, по сути, вот этим занимаетесь.

прот.Григорий Крыжановский -

Да, совершенно правильно.

Александр Ананьев

— Чтобы не слышащие люди услышали слово Божие.

прот.Григорий Крыжановский

— Да, наша задача первичная — это никакой не социальный перевод, не сопровождение, хотя такое тоже бывает, помощь советами в жизни, и, конечно же, бывает. Но самое главное — это духовничество, то есть чтобы глухой человек мог исповедоваться на своём родном языке. Это, конечно, ему упрощает стоящую перед ним задачу раскрыть своё сердце, раскрыть свои чувства, объяснить своё недоразумение, покаяние принести. И, конечно же, центральной, как бы основной, не как бы, да действительно основной частью является перевод православного богослужения, литургии на жестовый язык, чтобы это было грамотно, чтобы это было доступно, чтобы это было действительно понятно.

Александр Ананьев

— А что самое сложное в этом служении?

прот.Григорий Крыжановский

— Ну самое сложное, что для перевода богослужебных текстов необходима разработка специальной терминологии. Мы не можем напрямую использовать бытовые жесты. Мы их разрабатываем и употребляем специальным образом. Следим за тем, чтобы не было, может быть, даже каких-то ненужных ассоциаций, ошибок в переводе. Чтобы, вот скажем, у нас же в богослужении много есть таких моментов, которые напоминают нам, что богослужения взяты из греческого. Сложных оборотов речевых, сложных предложений. Мы должны эти предложения разбить на смыслы, донести короткими смысловыми фразами, чтобы глухой не запутался, поскольку структура речи и языка глухих людей отличается от нашей устной речи.

Александр Ананьев

— Задача на самом деле глобальная, потому что даже человек, который обладает слухом, он тоже все понимает по-разному. Мы тут недавно в этой студии говорили о том, что вот скажи там, Василий Петрович, слово «любовь», и он поймет ее одним образом. Скажи Тамаре Петровне слово «любовь» она поймет другим образом. Сколько людей вообще вокруг нас, столько и пониманий того, что такое любовь. А ведь это ключевое понятие, ибо Бог есть любовь. Мы же, когда говорим «любовь», не имеем в виду только там любовь к сосискам или любовь к собственной собаке. В первую очередь, Бог есть любовь.

прот.Григорий Крыжановский

— Да, и еще хочу сказать, что, когда мы говорим: «Бог есть любовь», мы не имеем в виду, что Бог только любовь. Бог ещё и свет, Бог ещё и знание, Бог и истина, и путь. Но слово «любовь» мы употребляем в нескольких значениях. Например, иногда нам стоит слово «любовь» заменять на слово «нравится». Вот в греческом языке мы знаем, что любовь передаётся, вот наше русское слово «любовь» передаётся несколькими другими словами. Например, «мороженое мне нравится», то есть не нужно говорить и в английском так, «I like it». То есть я не «люблю мороженое», а мне нравится мороженое.

Александр Ананьев

— А то в английском не говорят «I love it». Ну... I’m loving it.

прот.Григорий Крыжановский

— Ну давайте, вот в украинском, например, есть такое слово «обожнюю», значит обожаю. Обожаю, наше русское слово обожаю, вот и когда кто-то «обожнюю дивчану», да, когда кто-то обожает женщину, девушку, это уже как бы немножко настораживает священника, по крайней мере. Почему он её ставит на место Бога, он её обожает, то есть он её возводит в ранг божества. Не делает ли он из неё себе идола? Такое возможно. Вот, кроме того, есть братская любовь, есть любовь родительская, и в каждом случае эта любовь имеет некоторый оттенок, некоторый, наверное, характер. И мы должны об этом помнить. И когда мы говорим о Божественной любви, когда мы говорим об апостоле Иоанне Богослове, который назван апостолом любви, мы тоже должны понимать вот ту центральную, фундаментальную составляющую этой любви. О чём мы говорим?

Александр Ананьев

— Как я благодарен вам, что вы отметили этот тонкий, тончайший момент, который мне в голову не приходил до того, как я начал вести программу Вопросы Неофита на Радио ВЕРА. Я выбросил после этого словечко «обожаю» вообще из своего лексикона. То есть нет ничего, чтобы я обожал. Раньше я его использовал направо и налево, оно мне казалось совершенно безвредным. Раз уж мы с вами заговорили, я хотел было начать с того, почему мы называем апостола Иоанна любимым учеником Христа, но я не могу не зацепиться рыболовным крючком за ваше «Бог есть любовь, Бог есть цвет, Бог есть истина». Пожалуй, самое непонятное, откровенно говоря, для меня во всем Евангелии, это первая строчка, первый стих Евангелие от Иоана, неспроста апостол начинает Евангелие с этих слов, он считает их самыми важными, и это имеет довольно опосредованное отношение к нашей теме заявленной, но мне очень важно вас спросить. Вначале было слово, и слово было с Богом, и слово было Бог. Как это понять? Это же противоречит всему, потому что у Бога нет начала. Бог — это всегда, Бог — это вечность. Не было такого, чтобы раз и не было Бога, а потом случилось начало, и появился Бог.

прот.Григорий Крыжановский

— Вы правы, но ведь Священное Писание написано не для Бога, Священное Писание написано для людей, а значит есть начало, начало, от которого можно начинать, наверное, говорить о людях. Есть предначальное состояние, то есть, когда Бог и ничего, кроме Бога. Предначальное состояние, вне места, вне времени, Бог троится, общается внутри себя с Любовью.

Александр Ананьев

— Это то, куда мы отправимся, если будем себя хорошо вести?

прот.Григорий Крыжановский

— Да, наверное, туда. Но, наверное, мы отправимся и будем идти туда все время пока будем. Вот так вот, если можно. Всегда пока будем. Возвращаясь к вопросу, значит, в Ветхом Завете были употреблены ряд слов, которыми обозначалось творение мира. И Иоанну Богослову эти слова были известны. Он связывает первые строки книги «Бытия» и первые строки своего «Евангелия». Он пишет «Евангелие» на греческом языке, он обладает базовыми знаниями греческой философии, он знает эту культуру, он уже пожилой человек, умудренный опытом, он уже прочитал синоптические Евангелия, он слышал о них, и он хочет дополнить, он хочет говорить от избытка своего сердца, он хочет дополнить синоптические Евангелия догматическим смыслом. И он употребляет слово «логос». Это непростое слово — это слово, которое способно развиваться, слово, которое живёт. Такое «дие» слово — это действующее слово, то есть это слово, которое... Божественное слово. Вот неспроста, когда Евангелие переводили на китайский язык, употребили слово «дао». Вначале было «дао». «Дао» — это «начало-начал» в китайском мировоззрении.

Александр Ананьев

— То есть, это даже не слово, это просто начало.

прот.Григорий Крыжановский — Это слово. Дело в том, что второе лицо Святой Троицы не теряет вот этого свойства словесности. Служение евангельское и служение Слово. Вообще слово Слово, простите за эту тавтологию, это центральное, наверное, служение Христа. То, что он делал руками, не сохранилось. То, что он носил на себе одежды, его не сохранились, сохранилось оружие его смерти, да, крест, который превратился в оружие победы, то есть служение Христа, оно было словесным, он произносил слова истины. Не желаете ли вы от меня отойти, спрашивает Христос Петра, куда нам идти, Господи? У тебя...глаголы истины...«

Александр Ананьев

— Глаголы вечной...

прот.Григорий Крыжановский

— «...Глаголы вечной жизни. Куда же мы пойдем?» То есть это с сожалением. «Куда же мы пойдем от глагола вечной жизни?» Апостолы в словах Христа обнаруживают смыслы, оживляющие их души. Они чувствуют. Они чувствуют ту радость, которая была у них в опыте молитвы. Неспроста Христос выбирает этих апостолов. И в первом числе Иоанна Богослова. Иоанн Богослов — ученик Иоанна Крестителя. Это лидера духовной аскезы Израиля в то время. Не простого книжника или фарисея, знающего человека. Он и знает, и практикует. Он и дает пример, и наставляет, и учит. И учит всех, невзирая на лица. Он учит и готовит общество Израиля к встрече со Христом, с Бога-человеком. Вот Иоанн Богослов, будучи учеником Иоанна Крестителя, впоследствии учеником Христа, становится апостолом-богословом, неспроста он назван Богословом, и даже в его наименовании есть и Бог, и Слово. Вот, он заключает, да, он самый молодой, но пишет в самом преклонном возрасте. Он объединяет то, что он знал из Ветхого Завета, и то, что он познал в Новом Завете. И результат его долгих лет жизни, его богатейшего опыта знакомства с подвижником Ветхого Завета, с Богочеловеком Иисусом Христом. Это Евангелие, Евангелие любви. Как много он говорит о любви именно Бога к человеку и раскрывает нам смысл этого слова в отношениях с Богом.

Александр Ананьев

— Вы сказали, что апостол Иоанн был учеником Иоанна Крестителя, после чего стал учеником Христа.

прот.Григорий Крыжановский

— Именно так.

Александр Ананьев

— У меня в голове отложилась другая картина. Я готовился к нашей программе, еще раз как бы освежил вообще историю встречи с будущим учеником Христа. Вот. К моменту, когда Христос сказал этому мальчику: «Пойдем со мной, будешь моим учеником,» — тот сидел необразованным, как я полагаю, 13-14-летним юношей на берегу и чинил сеть.

прот.Григорий Крыжановский

— Нет. Нет, смотрите, в Евангелии мы находим такой отрывок, что когда Христос приходит к реке Иордан к Иоану Крестителю, чтобы исполнить закон, Иоанн Креститель обращается к кому-то и говорит: «Сие Агнец Божий.» Он прямо указывает на Христа как на Мессию, и кому он это говорит? Он говорит это неким своим ученикам, эти ученики и есть братья Заведеевы это есть Иоанн и его брат — это братья Заведеевы, кстати, действительно, они были молоды, может быть не по 13 лет, это предание, они были молоды, и они были горячие. Впоследствии они будут названы сыны Громовы.

Александр Ананьев

— То есть они... Он написал в 100 году, ну, исследователи вот говорят, что в 100 году. Стало быть, ему было 90 лет. И на момент встречи со Христом ему могло быть, ну, максимум там 12-13 лет. Ну вот как я себе полагаю, он же умер там в 92 года примерно, апостол Иоанн.

прот.Григорий Крыжановский

— Я бы избегал таких подробных чисел. Дело в том, что в это время существовало несколько календарей. Несколько. Вот был римский календарь, палестинский календарь, был в Африке были свои календари, в Персии были свои, в Вавилоне были свои календари, в Египте свой календарь, в Китае естественно свой. И исследователи уже точно знают, что... бывало даже такое, летоисчисление не совпадало, бывало даже такое, что в ходе использования календаря правитель той или иной местности мог внести правки в календарь. И это отобразилось. Мы знаем Григорианский календарь, мы знаем календарь Августа. И нам стоит избегать, наверное, такой дотошной точности, потому что здесь мы, скорее всего, споткнёмся и обнаружим ошибку. Важно, что Священное Писание нам точно сообщает, что Иоанн — это юноша, который ходил за Христом всюду, который на Тайной вечере был ближе всех ко Христу, которому Христос, кстати, единственному открывает, кто его предаст. Каким-то...

Александр Ананьев

— Это Иоанн подслушал просто случайно, услышал. «Пойди и заверши начатое», — говорит Христос. И Он говорит, это не Иоанну, Он говорит, это Иуде Искариоту.

прот.Григорий Крыжановский

— Он говорит, Иуде, но Пётр дал знак Иоанну: «Кто предаст?» Иоанн спросил у Христа, Христос ответил Иоанну, что омочившись со мною в солило вместе, одновременно. То есть, видимо, в это время Христос макал что-то, и Иуда тоже сделал то же самое. Таким образом, Иоанн знал, кто предаст Христа. Кроме того, Иоанн и о себе свидетельствует, как об ученике, которого Христос очень любил.

Александр Ананьев

— Я думаю, что каждый христианин свидетельствует о себе, как о человеке, которого Христос любит больше всех.

прот.Григорий Крыжановский

— Нет, нет. Я вот по опыту исповеди скажу, что некоторые люди приходят и наоборот, даже излишне, называют себя «я плохой». Я говорю, да перестань ты, тебя Бог сотворил, ты хороший, но ты плохо поступаешь. Давай разделим твои поступки и тебя, и твою душу, и отношение Божие к тебе. Ты Богопризванный, ты призванный быть к сыновству Богом. Это высочайший дар, это высочайшая степень, это уважение. Ты священник, ты представитель Божьего народа, ты лаик, давай...

Александр Ананьев

— Ты лайк?

прот.Григорий Крыжановский

— Лаик. Вы лаики. На греческом Божий народ — это лаики.

Александр Ананьев

— Ой, как это красиво!

прот.Григорий Крыжановский

— Не лайк, а лаик, да. Ну это красиво, да, я так только что подумал, что это созвучно.

Александр Ананьев

— Абсолютно. Ты лайк. Ты френд, ты лайк, ты one love. Это здорово.

прот.Григорий Крыжановский

— Да, созвучно. Ну вот мы должны понимать, что всё-таки источником любви, да, первым шагом обладает Бог. Он идёт к нам навстречу. Он нас создаёт, в конце концов. Он, желая нас обожить, наделить нас высочайшей степенью счастья, блаженством, ведёт по жизни. Ожидая наше падение, Он являет пример любви истинной и приносит Себя в жертву. Ибо так возлюбил Бог человека, что сына своего единородного отдал за нас, ради нашего спасения. Он поражает, наши, наверное, вот, скажем, Он исцеляет нас от близорукости.

Александр Ананьев

— Я подумал, что это великий грех. Вот прям грех-грех. Мне это раньше в голову не приходило, а вот вы сказали, я прям как почувствовал. Великий грех сказать, что вот я недостоин любви Христа, я плохой. Это все равно, как знаете, если муж своей жене, которая его очень любит, вот прямо очень любит, ну она просто жена, и она верна ему, она его любит, а он так приходит и говорит, ты меня не любишь.

прот.Григорий Крыжановский

— Да, это, конечно, это ужасно.

Александр Ананьев

— Это свинство вообще, откровенно говоря. А здесь в отношении Христа сказать, что Христос меня не любит, это в миллиарды раз хуже.

прот.Григорий Крыжановский

— Ну, опять же, я хочу избежать степени, в миллиарды или в секстиллионы, вот, или в триллионы.

Александр Ананьев

— Я неофит, мне можно.

прот.Григорий Крыжановский

— Хорошо. Но это, знаете, ведь правильно сказать, как я счастлив от того, что ты меня любишь.

Александр Ананьев

— Да.

прот.Григорий Крыжановский

— Ведь это действительно, когда нас...

Александр Ананьев

— Дай Бог мне быть когда-нибудь достойным твоей любви.

прот.Григорий Крыжановский

— Твоей любви, потому что мы хотим быть любимыми, и это не грех, потому что так Бог нас сотворил. Наша душа жаждет любви, наша душа ищет любви. Просто, когда мы этот поиск употребляем коряво, предаваясь страстям и похотям, мы действуем мимо цели, мы совершаем грех. Вот любовь нам, очевидно, нужна. Она нам жизненно необходима, жизненно необходима для того, чтобы ребёнок хорошо развивался, для того чтобы он не стал каким-то, простите, моральным уродом, он должен воспитываться в любви, для того чтобы он не стал роботом, он должен воспитываться в любви и не только воспитываться, но и жить, и муж и жена, и родители, и дети, и друг с другом. Мы должны чувствовать эту любовь и действительно искать её. Но эталоном любви мы, христиане, православные, почитаем ту любовь, которую нам Господь дарует. И свою любовь, так или иначе, должны сравнивать с тем примером, с тем призывом, который нам дает евангельский текст.

Александр Ананьев

— Готовясь к программе, я обнаружил, причем во всех источниках, начиная с Википедии и заканчивая православными сайтами, которым можно верить, я к тому, что Википедию тоже там надо все делить надвое очень серьезно, фотографию маленького кусочка пергамента, датированного первым веком. И утверждается, что этот маленький кусочек пергамента — это единственное материальное свидетельство, написанного рукой апостола Иоанна, Четвёртого Евангелия. Так это или нет?

прот.Григорий Крыжановский

— Знаете, а кто сравнивал почерк? Вот я хочу сказать, что мы почему-то хотим материального подтверждения.

Александр Ананьев

— Хотим. Нам это очень нужно.

прот.Григорий Крыжановский

— А кто сказал, что послание апостола Павла писал Павел? А может быть, он их только диктовал? Он же шил, он же ослеп, ну фактически испортил этим свое зрение. Не ослеп, простите, но зрение попортил. И очков, простите, не было. А почему бы ему просто не сесть и не надиктовать этот текст молодому здоровому писарю, пусть даже за зарплату, или тому, кто христианин и служит церкви писарем. Нам надо окунуться в те времена. Если Иоанн Богослов был преклонного возраста, старше 90 лет, кто гарантирует, что зрение у него сохранилось и он мог писать собственной рукой? Понимаете, вот важно, что источником этого текста является Иоанн Богослов. Кто конкретно писал, кто сколько раз переписывал, это уже не столь важно. Кто нанес букву на пергамент. Для нас важно, что этот текст идентичен тому слову, которое произнес апостол, будучи живым свидетелем проповеди Христа, будучи учеником Иоанна Крестителя, будучи свидетелем смерти и воскресения Господа нашего Иисуса Христа. Вот что для нас важнее всего. И уже известно большинству людей сегодня, что Евангелий было не четыре, их было значительно больше. Это попытки других авторов, даже раскольников, даже еретиков, издать подобные произведения литературные, чтобы привлечь к себе внимание. Назовём это реплики. Знаете, когда есть хорошая песня, иногда её перепевают. И вот когда был хороший текст евангельский, некоторые гностики, например, пытались переписать Евангелие на свой лад. Святые отцы, которые духом проницали, духом наполнялись в своих молитвах, в своей аскезе, в своей практике христианской, они собрались, выбрали те Евангелия, которые Церковь утвердила. Вот канон новозаветных книг он формировался...

Александр Ананьев

— Они выбрали или Господь выбрал? Вот что важно.

прот.Григорий Крыжановский

— Выбрал Господь, конечно же, но действие это совершила Церковь своими лучшими представителями того времени.

Александр Ананьев

— Сейчас мы прервемся на минутку, у нас полезная информация, а через минуту продолжим разговор. В частности, почему считается, что апостол Иоанн, вот как он сидел в момент встречи, я все-таки вот сейчас тоже открыл перед глазами, он сидел и чинил сеть вместе со своим братом Иаковом, пока его отец сортировал рыбы, и пришел Христос и сказал... И от этого...

прот.Григорий Крыжановский

— Но это уже не первая встреча.

Александр Ананьев

— Это уже не первая. А, я понял.

прот.Григорий Крыжановский

— Они встретились на реке Иордан, познакомились, а потом Христос, идя мимо апостолов, будущих апостолов, подчиняющих сети, пригласил их в апостольское служение. И они все, оставив буквально, последовали за ним, оставив семью, оставив свою профессию, оставив свои сети, оставив способ пропитания, способ жизни материальной, то есть это важный момент, да, но это не первая встреча, первая встреча была — знакомство, само знакомство было возле реки Иордан, они проследовали, апостолы будущие, проследовали и Иоанн Богослов проследовал за Христом. «Почему идёте за мной?» — спрашивает Христос. «Хотим видеть, где ты живёшь.» «Идёмте». То есть они, получив указание от Иоанна Крестителя, что это Агнец Божий, то есть Мешах, Мессия, Спаситель Израиля, конечно, хотели установить с ним дружбу. Таким образом, просто спросили, где он живет, и впоследствии Христос уже призывает их в апостольство. Христос призывает их следовать за ним, учиться от него и проповедовать вместе с ним.

Александр Ананьев

— Вот. Мы через минуту поговорим, почему Иоанна считают чинителем сетей церкви, в то время как апостол Петр, по-моему, ловцом душ человеческих должен был стать, а он должен чинить сети и так брешет зашивать, да? О каких брешах здесь идет речь? А также поговорим о том, почему вообще Евангелие 4, хотя должно было бы, на мой взгляд, быть 3, я объясню, почему. У меня есть такая дерзкая мысль. И, наконец, почему в Евангелии от Иоанна описываются события, которые не описываются в других Евангелиях, в то время как ключевое «Придите, едитесь, и есть тело мое» — собственно, заповедь о Евхаристии, данной Христом, он упускает.

В православии всего три. В христианстве всего три. Святая Троица. Три измерения. Ну как-то вот всего три святая троица три измерения ну как-то вот всего три для чего нам нужно больше, чем одно Евангелие, именно потому, что все сущее трехмерно и посмотрев на слона условно с одной стороны ты не получишь полного представления о слоне тебе надо посмотреть на него спереди, сбоку и сверху. Вид сверху. И чертежи все трехмерные. Зачем нам 4-е Евангелие? Еще раз подчеркну, это вопрос не из серии «не надо, уберите». Надо! Но почему? В чем значение 4-го Евангелия, который реально четвертая? Причем после написания первых трех прошло много времени, и апостол Иоанн понимает, что нужно еще. Зачем?

прот.Григорий Крыжановский

— Ну я смотрю, вы, Александр, льете бальзам на души тех людей, которые цифрам придают особо большое значение. Я попробую вас немножко поправить. В православии три лица Святой Троицы, а апостолов не три, их 12. И еще было 70 пророков, не счесть книг, 28 в каноне новозаветных книг. Мы не будем придавать, я лично точно не буду придавать значение цифре 3. И сразу скажу, что у нас не три измерения, конечно, мы не узнаем слона, если посмотрим на него сверху, снизу, сбоку, спереди и измерим его, нам надо еще четвертое измерение, как минимум, время для того, чтобы посмотреть, а что слон будет делать завтра. И это только так, на вскидку, четвёртое такое очевидное для радиослушателя измерение. А те, которые изучали физику, они, наверное, знают многомерные измерения, n-мерные измерения, уже компьютер способен это всё посчитать. И, к сожалению, может быть, вашему, я учился в техническом вузе, и нас этому учили вот эти вот матрицы, n-мерные измерения.

Александр Ананьев

— Я гуманитарий, меня ничему не учили.

прот.Григорий Крыжановский

— И это как раз свидетельство величайшего, божественного, творческого акта. И, конечно же, в этом творческом акте, когда Он призвал этих прекраснейших людей, лучших людей Израиля, я убежден, апостолы были своей душою, своей душою, своей чистотою, своим рвением к Богу, своей любовью к Богу, они были лучшими сыновьями Израиля...

Александр Ананьев — Это же не так, есть Иуда Искариот. Он выбрал тех, кого...

прот.Григорий Крыжановский

— Он лучший, он лучший в числе лучших, которого соблазнил враг. Враг очень силен, враг настолько силен, что из лучших 12 сынов Израиля он одного проглотил, он одним завладел, он его обманул, как всегда, как всегда делает отец лжи и вот дело в том что так или иначе Бог когда встречает человека Он не насилует нашей природы Он нас не заставляет делать чего-либо сверх наших способностей и более взрослые рыбаки, врачи там апостол Лука, врач, более взрослый по возрасту своему. Апостолы, им тяжело перестроиться. Они действуют как бы в канве своей профессии, своего жизненного опыта, своего лексикона, словарного запаса. И они пишут Евангелие такой классический текст того времени обороты речи приветствие описание тех или иных событий они соответствуют практике того времени и как здорово что Иоанн прожил такую длинную жизнь Промыслом Божьим, не пострадал, мученически не погиб, но прожив такую жизнь, он приобрел новые знания, он уже представитель новой эпохи и понимает, что нужно человеку теперь. И, наверное, он понимает, что нужно будет человеку в будущем. И вот это четвёртое Евангелие помогает нам обрести полноту учения. Так много догматических тезисов, догматики основано именно на Евангелии от Иоанна. Эти его сложные для восприятия порой простому рыбаку, простому человеку, формы речи. Эти запутанные монологи Христа, эти повторения, эти определения, они поначалу вот читателя просто, может быть, даже отталкивают и пугают. Но если постараться, разобраться, почитать толкование, мы поймем без этого Евангелие Новый Завет — не Новый Завет.

Александр Ананьев

— Это да, это да, причем, когда вот я сегодня ночью перечитывал Евангелие от Иоанна, мне пришла в голову мысли о том, что есть три известных степени мастерства в владении словом. Это сложно говорить о простом, низшая степень, вторая это, по-моему, сложно говорить о сложном, третья степень это просто говорить о простом, а четвертая это просто говорить о сложном. Я могу где-то напутать в середине, опять же, гуманитарий мне простительно, но вот просто говорить о сложном — это вообще про Иоанна. Он очень простыми, хлесткими, короткими предложениями говорит о очень сложном. И там вот по каждому вот этому чуть ли не назывному предложению можно писать трактат, и, наверное, пишут.

прот.Григорий Крыжановский

— Пишут, конечно же, пишут.

Александр Ананьев

— Потому что в нём заложено так много, что... Ну, этого не ожидаешь, скажем, от сына рыбака. Это ожидаешь от философа, причём такого, мирового уровня, очень образованного.

прот.Григорий Крыжановский

— Но есть философы, которые сыны рыбака, просто уже они приобрели другую специальность...

Александр Ананьев

— Ну, едва ли он учился прямо вот всё это время. Он же ходил, нес слово Христа.

прот.Григорий Крыжановский

— И это было его обучение. Конечно, он учился. Мы видим человека, который учится всю свою жизнь до глубочайшей старости. Мы видим человека, который превзошёл... Да, в реалиях того времени если ты родился у сапожника, ты будешь сапожником, если ты родился у рыбака, ты будешь рыбаком, ну вот Иоанн как раз исключение он как раз он философ да безусловно он богослов он даже более чем философ он богослов и в его Евангелии одновременно как в букете цветов есть маленький простой цветочек есть цветочек побольше который дополняет этот маленький цветок есть центр этого букета и запах тоже и вид и запах и объем и это все во времени я хотел ну наверное еще можно употребить слово симфония я хотел нарисовать слушателю картину много планового многоуровневого текста есть и замысел у Иоанна, у него единственно описано чудо в Кане Галилейской, где Христос из воды делает вино. Чудесным образом превращает воду в вино во время брака, благословляя такое земное явление, казалось бы, как брак. По просьбе Матери, этот диалог, он необыкновенный. Его очень сложно было перевести на русский язык Христос обращается к Матери своей что мне до того жена у нас записана жена это сложно для понимания что делает Иоанн, а и он ведь взял Божью Матерь к себе в дом жить ухаживать за ней, сопровождать ее, заботиться о ней после смерти и воскресения Иисуса Христа. Вот эта вот тема воды и крови продолжается в течение всего Евангелия. Она всплывает так или иначе и заканчивается прободением копьём ребер Христа, где из сердца Его умершего тела истекает кровь и вода, которая есть прообраз Евхаристии. Ведь в нашей чаше евхаристической мы смешиваем воду с вином, мы тем самым вспоминаем и символически указываем всем на то, что в чаше вот-вот ещё немного, благодаря Божьему промыслу, Его заботе о нас, будет кровь Христова. Это у Иоанна... Ну, высшая степень мастерства, да.

Александр Ананьев

— Есть где-то, ну, хотя бы намек на связь логическую, смысловую с Евхаристией? Я имею в виду чудо в Кане Галилейской, превращение воды в вино.

прот.Григорий Крыжановский

— Да, да, конечно.

Александр Ананьев

— А где?

прот.Григорий Крыжановский

— Мы можем это прочитать во многих исследованиях, я рекомендую к прочтению.

Александр Ананьев

— Я имею в виду в тексте. Тогда да, можно предположить, что... Мне просто это в голову не приходило сейчас думать, а где, а не надумываем ли мы там лишнего?

прот.Григорий Крыжановский — Нет, нет. Нет. Так и есть. Это чудо описано только у Иоанна Богослова. Текст Иоанна Богослова структурирован. У него есть задумка. Задумка какая? Это догматика евхаристического служения, догматика литургии. Это догматика Триипастасного Бога. Он очень много уделяет внимания, вот эти монологи Христа, это очень много Иоанн уделяет внимания вопросу Святого Духа. И кроме того, Иоанн Богослов единство Сына и Отца очень хорошо прописывает в этих диалогах Христа к Богу Отцу. Значит, и в монологах, и в диалогах, потому что иногда мы находим в Евангелии, что Отец отвечает Христу, и прославил, и прославлю. Значит, Иоанн Богослов качественно подошел к написанию текста. У него есть и описательные события, события жизни Христа, которые он увидел, что нет у синоптиков, дополнил, но всех книг в мире не хватит для того, чтобы описать то, что Христос совершил. Поэтому Иоанн вынужден выбрать те важные моменты, которые нужны Церкви для того, чтобы жить и действовать, для того чтобы молиться, благодарить, совершать Евхаристию и причащаться. Иоанн Богослов очень взвешенно подходил к тексту своего Евангелия. Это работа. Это действительно работа такая крупная, но она многоплановая, действительно многоплановая. Он не упускает мелочей, простых событий, но он видит некую свою задачу, свою миссию, потому что он и богослов, потому-то Церковь его и признаёт истинным богословом. Звание богослова в Церкви святым дано только трижды. Это редчайшее такое явление.

Александр Ананьев

— Это не объясняет, а скорее даже противоречит тому, что Иоанн Богослов, посвящая все свое внимание Таинству Евхаристии, от начала превращения воды в вино до страшной казни Христа, упускает ключевые слова, лежащие в фундаменте нашего понимания Евхаристии и заповеди Христа, о том, чтобы мы творили сие в память о нем. «Примите и едите, сие есть тело мое». У апостола Иоанна нет слов «сие есть кровь моя Нового Завета, за многих изливаемое в оставление грехов.» Почему?

прот.Григорий Крыжановский

— Ну, потому что это уже было написано ранее. Ведь он не мыслит себя отделённым от других апостолов, они семья. Он дополняет, он знал этот текст, он дополняет синаптические Евангелия. То есть давайте снова окунёмся в реалии того времени. Сколько стоит лист пергамента? Как Мерседес. Книга стоит, как Мерседес. Если она написана на кожах, это надо, я не знаю, сколько коров, наверное, 30 коров зарезать и выделать их кожу. Подходит ли корове кожа, я не знаю. Надо вообще такую кожу применять. То есть это дорожайшее, это очень дорогое творчество. Кто пишет книги, какие мы имеем? Разве действительно рыбаки пишут книги? Разве пишут книги войны? Книги пишут придворные вельможи, и только цари со своей казной, со своим бюджетом могут позволить летопись, причём такую, какую хотят. Вот, часто, чаще всего такую какую хотят, потому что один царь пишет, что в таком-то сражении он победил, а в другом написано, что в таком-то сражении его противник победил, а для нас это доказательство что сражение было, но все равно мы видим, что вот написание текстов — это очень дорогое занятие. Поэтому Иоанн Богослов избирателен. Действительно, он не написал этих слов, но потому что уже было написано, потому что не нужно было писать ещё раз. В те времена... Знаете, есть ещё такое понятие, как отношение людей к текстам. В те времена наблюдается такая вера, безусловная вера людей к написанным текстам. Потому что это такая редкость, что люди, когда читают тексты, они считают, что это было очень важно и по-настоящему настолько важно, что для этого использовали вот этот вот механизм записи на глиняных табличках. Это еще дороже, вы понимаете, да? Их же выжигали, почему они сохранились пять тысяч лет, три тысячи лет. Значит, поэтому отношение к тексту было, традиция такая, что Иоанну не нужно было для церкви снова повторять сказанное. Ему нужно было дополнять. Это он и делал. Это объясняет. Впоследствии, я немножко коснусь этой темы, трансформируется восприятие читателя к текстам. Потом, когда книгопечатание возникает, интерес развивается, кстати, и человечество не все умело читать. Человечество многому было безграмотное. Читали лишь грамотные представители и толковали. Что мы встречаем в Евангелиях? Мы встречаем, что упоминания книжников, это те, кто умел читать, но, естественно, мог рассказать. Простой народ не мог читать. Даже в нашей стране долгое время, до ну буквально 200-100 лет назад, население становится более-менее грамотным, в смысле читающим. А до того многие жители сельской местности не умели читать и писать. Это мы должны понимать. И в связи с этим отношение к текстам тоже формировалось так или иначе у населения. Мы можем проследить это.

Александр Ананьев

— А апостола Иоанна, о котором мы сегодня говорим, в день его памяти называют апостолом любви. Именно потому, вот во время тайной вечери он придает особое значение словам Христа любите ли вы меня, любите друг друга и там много-много-много раз повторяется слово любовь. Это единственная причина, по которой апостола Иоанна называют апостолом любви?

прот.Григорий Крыжановский

— Одна из причин, одна из причин. Во-первых, апостол тему любви развивает. Значит, давайте немножечко договоримся о терминах. Что такое любовь? Имею практику спрашивать у взрослых довольно людей, чтобы они дали определение слова любви.

Александр Ананьев

— На помощь приходит греческий язык с огромным количеством греческих слов, которые на русский переводятся, одним словом, «любовь» от «агапе» до «филия».

прот.Григорий Крыжановский

— Да, любовь в разном таком оттенке, но мы должны всё-таки понимать, что такое любовь. Давайте сегодня мы будем рассматривать слово «любовь» в значении «видеть смысл своей жизни в другом». То есть, немножко поясню, чувствовать бессмысленность своей жизни без другого. То есть создавать для другого те условия, в которых он разовьётся в полноту своих способностей, достигнет высшей степени своего развития. И что же это для человека? Для человека это обожение. Для человека это достижение Царства Небесного. Это блаженство, ради которого мы сотворены по образу и по подобию. По образу значит мы имеем личность. Мы способны вообще к общению по подобию это значит механизм, которым мы получаем вот этот вот замысел Божий эту блаженство эту Божественную энергию, это подобное познается подобным. Бог нас создал для блаженства посредством богообщения. Вот созданный Адам с Богом общается, он выпрашивает себе жену, я немножко так буду утрировать, он дает имена животным по Божьему повелению, то есть он и слышит Бога, и Бог его слышит, он в Богообщении, и это состояние мы называем Раем. Адам не только живёт в Раю, но Рай внутри Адама. Адам развивается всё больше и больше, и его счастье — это ступени развития к блаженству. Увы, помешал дальнейшему развитию сатана. Адам вкушает яблоко, нарушает заповедь. И что же, в том же самом месте, где вчера он был в Раю, он Бога уже не любит, а боится, прячется в кустах, он говорит: «Я голый.» То есть он недоволен, вчера он был в тех же обстоятельствах счастливый, сегодня он в этих обстоятельствах жизненных несчастный... там у меня не такие родители, не такие богатые. У меня там, не знаю, я в такой дурной стране живу. Или там, я не знаю, или она меня предала, он меня предал. Экономическая ситуация вот паршивая, в общем, нету развития, нету. Вот понимаете, мы можем быть счастливы в этих обстоятельствах, но мы как Адам. То есть, вчера в этих обстоятельствах мы были счастливы, сегодня несчастны. Адам еще в Раю, ножки его там же, возле этого дерева, под кусточком, он спрятался от Бога. Он вроде бы как еще слышит Бога, но уже не отвечает, потому что Бог спрашивает, Адам, может ты яблочко скушал? Может быть, ты покаешься? Может быть, ты заповедь приступил? Адам говорит, что жена, которую ты мне дал, дала мне яблоко. Это ты, Бог, виноват. Это змей виноват, который яблоко притащил. И жена виновата... Ну почему Бог виноват? Потому что Бог же сотворил жену.

Александр Ананьев

— Которую ты мне дал.

прот.Григорий Крыжановский

— Которую он попросил. В общем и целом, Бог велик, сотворивший Вселенную, нашу галактику Млечный Путь, на малюсенькой планетке много-много нас, миллиардов, не поменял своих замыслов. Замысел Божий о человеке сохраняется, несмотря на наши ошибки, падения. Бог по-прежнему желает нам блаженства. Бог настолько желает осуществлению своих планов, что Он Сам приходит, берёт нас за ручку и теперь ведёт Царство Небесное таким вот образом, дав нам пример Своей жизнью, Своим подвигом, Своей крестной смертью. Пример любви. Вот какая она любовь. И вот об этом пишет Иоанн Богослов. Он пишет о любви жертвенной, заповедную, да любите друг друга. Нет больше той любви, ну и не только Иоанн Богослов, но и все апостолы, как душу свою положить за друзей своих.

Александр Ананьев

— 30 октября. Друзья, я сейчас обращаюсь к слушателям Радио ВЕРА, мы с отцом Григорием продолжим разговор, в частности, о жертвенности, в частности, о новомучениках в День памяти. О всех новомучениках. И это будет большой и важный разговор о значении вообще жертвы в любви. Мне кажется, вот по моему человеческому разумению, это какие-то две разные вещи. Любовь — это хорошо, а жертва, кровь, на которой стоит церковь, это плохо. Ну, плохо, больно, страшно, горько. Где связь? Но у нас остается буквально три минуты вот от этого разговора. И за эти три минуты я хочу спросить вас вот о чем. Передо мной статья на одном из уважаемых мною православных порталов, где утверждается, что похороненный стоя и живьем апостол Иоанн был взят на небо в конечном итоге живым, потому что те, кто его похоронил с плачем и ушел, потом раскопали могилу и не нашли там тело апостола-евангелиста Иоанна. Так это или нет? А если так, то получается не существует ни могилы, ни мощей апостола Иоанна.

прот.Григорий Крыжановский

— Ну, честно говоря, я впервые слышу, не могу так ответить на вопрос, не существует ли могила. Значит, могила существовала, если его где-то стоя живьем похоронили значит было некое место я думаю это добровольно, наверное, осуществлялось?

Александр Ананьев — Да безусловно, он так попросил.

прот.Григорий Крыжановский

— Попросил, замуруйте меня здесь. Ну впоследствии мы видим тысячи таких подвигов среди монашествующих, которые уходили в затвор, например, это монахи Киево-Печерской лавры, они уходили в пещеру, пещеру замуровывали, значит, оставляли только малюсенькое окошко, обычно в виде креста, куда подносили еду. Затворник брал эту еду и по этому признаку знали, что затворник ещё жив. Какой смысл? Смысл — ничего не видеть, ничем не заниматься, кроме молитвы. То есть показать, что призыв «молитесь, непрестанно молитесь» этим подвижникам осуществлён. Он — всегда радуйтесь — он в молитве рад и наполняется божественным светом. Он в Царстве Небесном. И теперь ему нужны лишь малые продукты, питание для того, чтобы себя еще до времени, когда Господь захочет его забрать, поддерживать в теле.

Александр Ананьев

— А разве это не нарушение первой и второй заповеди? Ну, фактически, первой. Возлюби ближнего, возлюби Бога. А тут мы как-то отгораживаемся стенами от ближнего...

прот.Григорий Крыжановский

— Это как раз есть не нарушение, а исполнение. Первая заповедь. Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем, всеми силами, всеми мыслями, через жизнь...

Александр Ананьев

— Через любовь к ближнему.

прот.Григорий Крыжановский

— И через... всею жизнью. И вторая, подобная ей, возлюби ближнего, как самого себя. И вот мы видим это. Смотрите, подвижник, достигший блаженства, учит нас, что есть самое ценное для человека. Он учит, что Богообщения есть смысл человеческой жизни. И достигнув его, он нам своим собственным примером доказывает. Ведь доказательство примером и учёба, когда перед нами есть тот, кто это сделал, как Иоанн Креститель. Он не просто книжечки почитал и стал репринт или там листовки разносить, он принял на себя подвиг аскетизма. И эти подвижники, вот подражая такому начальнику, в смысле начинать, монашеской жизни Иоанну, который не женился, не имел жены, который не пил секера, питался, ну, фактически, едой... собирательством, диким медом и акридами. Значит, тоже делают и монахи. И они при этом сияют светом радости. Они — это те люди, которым приходишь за утешением, это те люди, которым мы приходим за молитвой о нас грешных, это те люди, которые нас поддерживают и утешают так, как никто другой в белом свете. И они — это то звено цепи, которое связывает нас многогрешных с Богом.

Александр Ананьев

— Напомните мне, пожалуйста, чтобы мы с вами еще поговорили об отшельничестве, которого я вообще не понимаю, потому что Христос прямо говорит, там, где двое или трое соберутся в обитании, там и я буду посреди них. Он же не говорит, запритесь в кельи и не выходите. Он говорит, любите друг друга, и по тому, как я это понимаю, по тому, как я отношусь к членам своей семьи и к случайным людям, Христос понимает, насколько я люблю Его. Он это многократно говорит. Где ты посещаешь в тюрьме, там помогаешь голодным, бедным, да. Это очень важно. И тут возникает идея, что надо запереться от всех. От всех.

прот.Григорий Крыжановский

— Нет, нет, это не вас касается. Это касается...

Александр Ананьев

— Вот об этом мы поговорим в следующий раз. Да, это разговор еще на час. Спасибо вам огромное. Я не знаю, заметили вы, друзья, или нет, как пролетел час, я не заметил. А все благодаря моему гостю, протоирею Григорию Крыжановскому, духовнику общины глухих, храма всех святых в земле русской просиявших в Новокосино. Ну, вам надо еще организовать общину тех, кто умеет простыми словами объяснить сложные вещи. Спасибо, отец Григорий, всего доброго.

прот.Григорий Крыжановский

— Спасибо вам большое. Всем до свидания.

Александр Ананьев

— Александр Ананьев, Радио ВЕРА. До новых встреч!

Все выпуски программы Светлый вечер

tolpekina