«Дух русского фольклора». Гости: Дионисий Петров, Галина Лукашевич, Наталья Прохорова - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

«Дух русского фольклора». Гости: Дионисий Петров, Галина Лукашевич, Наталья Прохорова

* Поделиться

У нас в гостях были участники творческого объединения «Под облаками» Дионисий Петров, Галина Лукашевич и Наталья Прохорова.

Мы говорили с нашими гостями о русском фольклоре, о путешествиях наших гостей по России и изучении традиций русских народных песен и о том, может ли фольклор быть актуальным и интересным сегодня.


 

А. Пичугин

— Здравствуйте, дорогие слушатели. «Светлый вечер» на светлом радио начинается. Рад вас всех приветствовать. У нас сегодня музыкальный вечер. Ребята репетировали, а я с удовольствием слушал — это было так здорово. Сейчас мы будем делиться и с вами этим счастьем, этой радостью. Творческое объединение «Под облаками» у нас в гостях, в составе: Дионисий Петров... добрый вечер.

Д. Петров

— Здравствуйте.

А. Пичугин

— Галина Лукашевич. Здравствуйте.

Г. Лукашевич

— Добрый вечер.

А. Пичугин

— Наталья Прохорова. Добрый вечер.

Н. Прохорова

— Здравствуйте.

А. Пичугин

— На самом деле участников творческого объединения «Под облаками» больше, 10 человек, но вот трое присутствуют у нас в студии. И для начала стоит сразу познакомиться с тем, что вы делаете. Достаточно неожиданно, очень круто. Сейчас послушаем, а потом про всё это будем говорить.

(Звучит песня.)

А. Пичугин

— Вот как здорово, правда, очень здорово, круто. Что это было — расскажите теперь.

Г. Лукашевич

— Это протяжная песня села Афанасьевка Алексеевского района Белгородской области. Она записана не нами, она записана собирателями до нас.

А. Пичугин

— Но я сразу скажу слушателям, что спели ребята сейчас вживую, вот как сидят перед микрофонами, так и исполнили. В Белгородской области вы собираете фольклор.

Г. Лукашевич

— Да, музыкальный преимущественно фольклор, но и что касается одежды, традиционной какой-то утвари — мы не прочь, но, к сожалению, это уже в принципе утрачено.

А. Пичугин

— Всё меньше и меньше. Люди, которые десятилетиями ездили по сёлам до вас, всё уже вынесли оттуда.

Г. Лукашевич

— Очень жаль.

А. Пичугин

— Но зато песни есть. Кстати, многие, мне кажется, считают, что это направление тоже почти полностью утрачено, но, как мы видим по нашим гостям, это не так. Творческое объединение «Под облаками» в студии светлого радио. Давайте с самого начала: как вы появились, почему вы решили этим заниматься, кто вас на это сподвиг. Молодые ребята решили ездить по сёлам, собирать то, что осталось.

Д. Петров

— Мы предвидели этот вопрос...

А. Пичугин

— Тут все вопросы несложно предвидеть, тут всё достаточно просто.

Д. Петров

— Каждый раз пытаемся понять, история немножко разнится от раза к разу.

А. Пичугин

— У каждого своя версия.

Д. Петров

— Да, всё верно. На самом деле единственная причина, которая нас объединяет, это дружба. Мы не являемся каким-то официальным ансамблем, который гастролирует с выступлениями и больше не общается после этого. В первую очередь мы дружим и ещё испытываем огромную любовь и потребность в пении — то, как это было раньше.

А. Пичугин

— Но вы же как-то начали дружить.

Д. Петров

— Всё верно. Часть из нас профессионально занимается фольклором, часть из нас просто влюблена в фольклор, но занимается совершенно диаметрально противоположными вещами. Так или иначе мы пересекались на разных фестивалях, общались. И потом поняли, что нам очень здорово вместе петь, вне каких-то коллективов. И это был как раз тот самый момент, когда мы чудесным образом поехали в экспедицию в такой проект «Общее дело», может быть, многие слушатели знают.

А. Пичугин

— Я думаю, что достаточно многие, потому что и отец Алексей Яковлев, зачинатель «Общего дела», и его помощники, и люди, которые с ними ездили — у нас очень много совместного всего было с «Общим делом». Даже из Америки приезжали к нам люди, которые с «Общим делом» куда-то по северам ездят.

Д. Петров

— Вот конкретно наша задача в этом проекте была путешествовать по разным сёлам, где восстанавливаются деревянные храмы Русского Севера, и создавать какую-то атмосферу в сёлах для местных людей, для волонтёров, для детей, которые там живут. Выступали мы с концертами, давали мастер-классы, общались, радовали людей и радовались сами. Так мы, собственно, потом поняли, что мы друг без друга больше не можем.

А. Пичугин

— А с Севером вы познакомились благодаря «Общему делу»? Или у вас у каждого была какая-то северная история?

Н. Прохорова

— Именно благодаря «Общему делу». Мы поехали с группой, которую возглавлял Ириней (Пиковский). И каждый из нас практически видел Север впервые. У нас есть такой очень активный наш молодой человек Арсений Симатов, он ездил не один раз на Север. В принципе, он и был тем самым, который нас собрал и сказал: «Ребята, нам нужно ехать на Север, нас зовут. Это потрясающее место, вы будете влюблены». Мы согласились, отчаянно поехали, и вот с тех пор без Севера мы не можем — каждый год мы стараемся туда поехать.

А. Пичугин

— Судя по тому, что вы сейчас исполнили песню, которая совсем не северная, а наоборот (Белгород-то на юге России), получается, что вы собираете фольклор повсюду, где это возможно сделать, а потом едете на Север и там исполняете песни. У меня сейчас по ходу программы перестраивается понимание того, чем вы занимаетесь. Потому что изначально я думал, что вы ездите по Северу с «Общим делом», собираете у местных жителей фольклор, записываете их песни, потом делаете переложения, поёте, исполняете их, и это исключительно северная история. А выясняется, что вы шире гастролируете.

Н. Прохорова

— Да. Многие очень часто задают этот вопрос. И кто-то даже не доволен, почему мы ездим на Север и не поём там северные песни. Дело в том, что изначально мы ездили в Белгородскую область записывать песни, потому что там их сохранилось больше.

А. Пичугин

— А вы знаете эту очень известную историю, по-моему, она очень избита, но каждый раз я её кому-то рассказываю и выясняется, что не все это знают: как Север сохраняет наследие. Когда в девятнадцатом веке фольклористы только начинали исследовать Север, были киевского цикла про Илью Муромца, Алёшу Поповича, Добрыню Никитича были найдены как раз в Архангельской губернии, несмотря на то, что речь там идёт о Киеве, о Муроме (в современной Владимирской области). В тех местах, благодаря там веками происходящему: татаро-монгольскому нашествию, огромному количеству пертурбаций, крепостному праву, переселениям — это в памяти народа не сохранилось. А вот в Архангельской области, где народ жил как-то монолитнее, особо сильно никуда не переезжая, это осталось. И вот таким образом мы имеем сейчас былины киевского цикла.

Н. Прохорова

— Да, конечно, мы в курсе. И вообще в принципе северный край — это край былин. Когда мы говорим о Русском Севера и музыкальной традиции, мы сразу думаем о былинах, они сохранились частично у казаков, но это не те былины — это немного короткие былины, их пели группами. Когда мы говорим о северных русских былинах, то это былины длинные, которые могли петь часами — три часа и больше, и так, как вы сказали, именно так.

Д. Петров

— Видите, вы сейчас наблюдаете такое явление, которое у нас присутствует в нашем творческом объединении: у нас есть профессионалы этномузыкологи, которые фундаментальными знаниями обладают, а есть люди, которые чувственно воспринимают весь этот фольклор. И если отвечать на вопрос про север и юг — это у нас такой парадокс небольшой. На юге больше записано фольклора, он ярче, с музыкальной точки зрения. Я не говорю про глубину текстов, но вот гармония там мажорнее, ярче и её, наверное, интереснее петь по сути. Я не хочу никого сейчас обидеть, но у нас даже такая цель появилась, что всё-таки мы должны отдать должное северу и выучить северную песню, чтобы не было такого...

А. Пичугин

— Чтобы петь их на Юге.

Д. Петров

— Да, чтобы петь их потом на Юге.

А. Пичугин

— Это «Игра престолов» сейчас начинается...

Н. Прохорова

— Я училась в Санкт-Петербургской консерватории. И каждый год мы на практику ездили в экспедиции. И в первые два года обучения в консерватории мы ездили именно на Русский Север, в Архангельскую область, и записывали по крупицам то, что осталось. Также мы учили песни, записанные в 80-е, в 90-е годы, именно северно-русские — это Пинежский район, Мезень. Это безумной красоты песни.

А. Пичугин

— И места тоже.

Н. Прохорова

— И места. Но так сложилось, что «Под облаками» мы поём Юг. И сейчас к «Фолк-кемпу», о котором мы попозже расскажем, мы хотим выучить северные песни.

Д. Петров

— Вот у нас Наташа и Женя амбассадоры северных песен в нашем творческом объединении.

А. Пичугин

— Если уже начали говорить про «Фолк-кемп», я думал чуть попозже про него поговорить, ну ладно, давайте сразу про «Фолк-кемп», а там уже по ходу программы будем и про Север и про Юг — возвращаться и туда и сюда. Будем говорить, чем отличается это творчество, потому что про... вы сказали, что полчаса, час могут звучать былины, да?

Н. Прохорова

— Да. Но у нас есть, к сожалению, только поэтические тексты. Это записи, как вы уже сказали, девятнадцатого века, и они такие длинные — эти поэтические тексты. Сейчас, конечно, такой длины мы не смогли записать, потому что уже культура умирает, а в начале двадцатого века не смогли записать такой протяжённости по отсутствию техники.

А. Пичугин

— Конечно, валики не приспособлены были. Да и с валик-фонографами не ездили, по-моему.

Н. Прохорова

— Ездили-ездили. И на Север, через Печору, через Мезень — это такие есть дневники, просто потрясающие истории.

А. Пичугин

— Как интересно. Хорошо, вы упомянули «Фолк-кемп» — это лагерь целый. Расскажите, пожалуйста, про него.

Г. Лукашевич

— Вот поездка на Север как раз навеяла на нас такие мысли, что мы должны что-то сделать, чтобы показать молодёжи, что деревня существует. А тем более она существует в такой прекрасной сохранности. В общем, все наши поездки с «Общим делом» заканчивались тем, что поступала просто куча вопросов и сообщений, как попасть, вообще что это, где это, и преимущественно молодёжь этим интересовалась. И мы подумали, что, может быть, вот как раз шанс показать молодёжи, обычной городской, которая пользуется супер крутыми гаджетами, техникой, всем остальным, что прекраснее Севера и белых ночей нет ничего.

А. Пичугин

— И 4G не работает.

Г. Лукашевич

— Да, и 4G работает только по праздникам.

Д. Петров

— Одна смешная история. Мы в одну из предыдущих поездок были в Пинежском районе. В основном мы ездили в Онежский район, но в одну из поездок мы поехали в Пинежский район. И вот там есть одна деревня...

Н. Прохорова

— Пияла.

Д. Петров

— Нет...

А. Пичугин

— Я там только знаю Верколу...

Д. Петров

— Нет, где Наталья Фалилеевна живёт.

Н. Прохорова

— Да, Наталья Фалилеевна в Пияле живёт.

Д. Петров

— Пияла — это Онежский район.

Н. Прохорова

— Ой, простите! Едома.

Д. Петров

— Правильно, Едома деревня называется. И там есть лавочка на которой ловит 3G, они называют её «3G-лавочка», или ещё «на Русь поглядеть с вай-фаем».

А. Пичугин

— Но это ненадолго. Я думаю, что скоро там и 4G, и 5G появятся тоже.

Г. Лукашевич

— Нет-нет, мы не хотим этого.

А. Пичугин

— Знаете, в Верколе у меня живут друзья. Они всю жизнь жили в Бутово. Потом, видимо, как-то эта жизнь в Бутово совсем опротивела. Они взяли детей — старшие выросли, остались в Москве, а младших они взяли и переехали жить в Верколу. У них, мне кажется, с интернетом всё в порядке. Хотя через речку Артемиево-Веркольский монастырь...

Г. Лукашевич

— Мы там были на «Веркольских чтениях».

А. Пичугин

— Да, я знаю, что как раз настоятель монастыря всё-таки надеется, что высокие технологии не так быстро до них доберутся.

Г. Лукашевич

— Мы тоже на это надеемся.

А. Пичугин

— А мне интернет нужен, когда я туда приезжаю. Вот что делать?

Г. Лукашевич

— Вот видите, у каждого разные потребности на Русском Севере.

А. Пичугин

— Хорошо. Так где же «Фолк-кемп» будет проходить?

Г. Лукашевич

— Так вот, мы решили, что наше село Большой Бор... «наше село» я говорю потому, что мы там провели больше всего времени в поездках с «Общим делом». Там прекрасные жители, во-первых. Во-вторых, деревня имеет просто наипрекраснейший вид старинных деревянных изб — это двухэтажные огромные избы, если кто-то не знает, с огромными поветями, где была хозяйственная часть, где проходили...

А. Пичугин

— «Поветь» — это что такое?

Г. Лукашевич

— Поветь — это на втором этаже большая площадка, я так скажу, которая была раньше занята сеном или какими-то предметами быта. А внизу была хозчасть, где жили коровки, свинушки, овечки и всё остальное.

Д. Петров

— На повети обычно по взвозу на лошади завозили сено, то есть это такое основательное сооружение.

А. Пичугин

— Есть хроника — если очень интересно, можно поискать в интернете, найти, как это выглядело. Иногда, кстати, до сих пор завозят. Я сам не видел, но знаю, что бывает.

А. Пичугин

— Я напомню, что в гостях у светлого радио сегодня творческое объединение «Под облаками». Творческое объединение большое, 10 человек, но у нас сегодня в студии трое: Дионисий Петров, Галина Лукашевич, Наталья Прохорова. Мы говорим про лагерь, который с 19 по 28 июля в этом году будет проходить. Я так понимаю, что пока ещё можно присоединиться к этому?

Г. Лукашевич

— К сожалению, нет. Отбор проходил с марта по конец апреля. Мы набирали людей, которые захотят поучаствовать в нашей авантюре, так сказать, поехать на дикий Русский Север и пожить...

А. Пичугин

— А как вы отбирали их?

Г. Лукашевич

— Если говорить изначально, то у нас были некоторые критерии, которые мы должны были выполнить по условиям нашего спонсора...

Н. Прохорова

— Это Роскультцентр и форум «Таврида».

Д. Петров

— Это грантовый проект, мы выиграли грант, там есть определённые условия.

А. Пичугин

— Да, конечно, понятно. Так где он будет проходить?

Г. Лукашевич

— Село Большой Бор, Онежский район Архангельской области. Суть в том, что 30 молодых людей, которые практически ничего не знают о традиции, о традиционной культуре, о складе, быте деревенском, попадают как раз в эту среду — они будут жить в деревянных избах, они будут носить воду из колодца, купаться в банях. Мы постарались максимально приблизить им к натуральной такой деревенской жизни. Но плюс в том, что «Фолк-кемп»... вообще кемп — это в принципе лагерь на открытом воздухе, где помимо развлекательной какой-то части, ещё есть и образовательная. И так как в нашем объединении 50% профессионалов с образованием этномузыкологов, то мы в полной мере хотим молодёжи рассказать о традиционной музыке, о традициях вообще нашего русского народа, об иконописи, о деревянных старинных храмах, которые были на Русском Севере распространены.

А. Пичугин

— Что-то вроде летней школы получается. А возраст какой участников?

Г. Лукашевич

— Да. Опять же потому, что мы делали этот проект при поддержке форума «Таврида» Росмолодёжи, это всё для молодёжи от 18 до 30 лет.

А. Пичугин

— Молодёжь же, по идее, до 35 лет. Нет?

Д. Петров

— Ну, такие условия были.

Г. Лукашевич

— Вообще, до 30 лет.

А. Пичугин

— До 30 лет. Почему мы об этом говорим: если даже сейчас, в этом году, уже попасть сложно будет, мы с вами обязательно встретимся, когда вы начнёте делать следующее мероприятие на будущий год, следующим летом, когда будет понятно, что вы набираете людей. Давайте вот встретимся и подробно обсудим, тем более что у вас будет уже за плечами опыт проведения первого этого «Фолк-кемпа». Кто у вас будет преподавать всё это дело?

Г. Лукашевич

— Преподавать будем мы: выпускники Санкт-Петербургской консерватории, выпускники Воронежской государственной академии искусств, Московского института культуры...

А. Пичугин

— Это вы втроём, да?

Д. Петров

— Половина нас закончили те или иные учебные заведения, связанные с этнографией.

А. Пичугин

— Мы поняли, что Наталья закончила Петербуржскую консерваторию.

Г. Лукашевич

— Я — выпускница Воронежской государственной академии искусств. У нас ещё есть Анастасия Тихонова — выпускница Московского института культуры. У нас есть Арсений, который закончил Свято-Тихоновский университет, он у нас искусствовед, реставратор.

Д. Петров

— Он будет про зодчество рассказывать.

А. Пичугин

— А вы, Дионисий?

Д. Петров

— Я закончил Второй медицинский университет, я буду оказывать первую помощь, заниматься непосредственной своей работой, не дай Бог.

А. Пичугин

— Надеюсь, что, да. Но мало ли — комары покусают. Всё-таки помимо того, что молодые люди будут прекрасно жить в избах и носить воду, и слушать лекции, сами они будут собирать какой-то фольклор?

Г. Лукашевич

— У нас есть такой пункт, как общение с традиционными носителями культуры. В соседнем селе Поле мы уже однажды записывали некоторых информантов, которые достаточно ярко могут рассказать. Даже если они не поют, то они удивительно рассказывают о своей жизни, о жизни бабушек и прабабушек, они это всё помнят — что да как бытовало. И если мы их разговорим, то, может быть, ещё и что-то музыкальное запишем.

А. Пичугин

— Мне всегда было интересно: а когда заканчивается эта фольклорная история, когда перестают возникать песни, которые вы собираете? У меня в детстве книжка была, там люди, которые изучали вопрос такой нематериальной песенной культуры, — после каждого стихотворения или песни была сноска: записано там-то и там-то, по версии исследователей — конец девятнадцатого века, начало двадцатого. И вроде совсем недавно, но, как мне кажется, окончательно с революцией ушла эта история. Или позже?

Н. Прохорова

— История уходит вместе с жителями. Она уйдёт тогда, когда уйдёт из деревни последний житель.

А. Пичугин

— Нет, они — носители этой песенной культуры. Но когда перестали складываться эти песни?

Н. Прохорова

— На самом деле, грубо говоря, мы сейчас можем про современную политику найти частушки от исполнительниц. Или очень хороший, яркий, красивый пример — песни про космонавтов. Галя расскажи, я плохо знаю эту историю.

Г. Лукашевич

— Это село Подсереднее Алексеевского района Белгородской области. Там живёт уникальная исполнительница, которая к празднованию юбилея первого полёта в космос, и вообще они были потрясены просто полётом Юрия Гагарина, на традиционную музыку она сочинила слова «Как наши космонавты...» — и вот там разворачивается целая история, как он летал, как он вернулся, как поразил всю планету, что он слетал в космос и звёзды, и планеты он считал. В общем, это ещё удивительно с точки зрения поэтики. То есть как обычный необразованный житель мог сложить такую прекрасную мелодию, а во-вторых, ещё додуматься подстроить...

А. Пичугин

— Это северная история, да?

Г. Лукашевич

— Нет, это белгородская история.

А. Пичугин

— А, это Белгород, извините.

Г. Лукашевич

— Да, белгородская история. То есть как-то подстраивается песня.

Д. Петров

— Ещё есть такой момент, что понятно, что какие-то ещё продолжали возникать образцы музыки, но такой самый большой сдвиг появился, как ни странно (сейчас не примите близко к сердцу), с появлением радио у людей. То есть до того, когда у людей вообще не было никаких технологий, они продолжали продуцировать большое количество творчества, фольклора.

А. Пичугин

— То есть Левитан во всём виноват.

Д. Петров

— Да. Они развлекали сами себя, то есть не было человека, который их развлекал, а они спокойно сидели и слушали. Они сами, каждый человек так или иначе какое-то принимал в этом участие: плясал, играл, пел. Как только технологии начали проникать в жизнь, уже появился какой-то, образно, исполнитель, который для них исполняет, а люди, отдыхая от работы, от своих повседневных дел, слушают, приобщаются и так далее.

А. Пичугин

— Кстати, хороший ответ — очень закономерно. Так давайте сейчас послушаем эту песню про космонавтов, если так всё замечательно складывается. Она у нас есть, как нам показывают, эта песня. Поэтому сейчас вы, дорогие слушатели, и познакомитесь с ней.

(Звучит песня.)

А. Пичугин

— И у нас сейчас небольшой перерыв, буквально минута. Я напомню, что в гостях у светлого радио творческое объединение «Под облаками», сегодня у нас в студии: Дионисий Петров, Галина Лукашевич, Наталья Прохорова. Я — Алексей Пичугин. Через минуту снова здесь, никуда не уходите.

А. Пичугин

— Возвращаемся в студию светлого радио. Напомню, что сегодня в нашей программе творческое объединение «Под облаками»: Дионисий Петров, Галина Лукашевич, Наталья Прохорова. Ребята занимаются тем, что собирают фольклор, ездят по России, ездят на юг, собирают очень много всего. Ездят они на Север, там будет проходить их первый лагерь «Фолк-кемп» — с 19-го по 28 июля. Мы как раз сегодня говорим про этот лагерь. И надеемся, что сумеем пригласить наших слушателей, если кто-то заинтересуется, но правда, уже на следующий год. Я уверен, что у вас всё хорошо получится в этом году. А про ваше сотрудничество с «Общим делом» давайте ещё поговорим. Там ребята восстанавливают храмы деревянные, консервируют, собирают. А как вы с ними взаимодействуете?

Д. Петров

— Надо сказать, что у нас есть Арсений Симатов, который всё это затеял изначально. Он связался или с ним связался отец Ириней (Пиковский), который руководит именно той частью «Общего дела», которая ездит под эгидой Сретенского монастыря. У них тоже своя определённая миссия — они занимаются духовным миссионерством в этих сёлах, в том числе помогают и в реставрации храмов. И изначально к нам обратился именно отец Ириней с просьбой, чтобы мы добавили какого-то настроения в ту атмосферу тех северных сёл. И так вот первая поездка состоялась. На следующий год мы, грубо говоря, уже знали, что делаем, более подготовленными туда поехали.

Г. Лукашевич

— Дело в том, что вот эта реставрация храмов в деревнях объединяет не только тех, кто туда приезжает, волонтёров, но она ещё немножечко поднимает боевой дух местных жителей, которые зачастую покидают свои деревни, едут в Северодвинск, Онегу, Архангельск.

А. Пичугин

— Это там ещё не так ярко выражено, как в Центральной России.

Г. Лукашевич

— Да. Но к сожалению, мы наблюдаем такое, что молодёжи нету практически нигде — такого пласта со старших классов. То есть либо есть совсем маленькие детки, либо это уже пожилые жители. Поэтому нашей задачей тоже является привлечь интерес тех молодых, маленьких, я бы даже сказала, детишек к их селу, к их родному краю. Мы каждый раз, возвращаясь из столицы туда, восхищаемся, поражаемся...

А. Пичугин

— Ключевое — вы из столицы возвращаетесь. А им-то хочется в столицу или, по крайней мере, в город побольше, чем их деревня и село. Я не знаю, у меня нет универсального рецепта, как можно сохранить деревню в условиях современной России, что может заставить людей из неё не уезжать. Может быть, если вы много ездите, у вас есть какие-то идеи.

Г. Лукашевич

— Чтобы из неё не уезжать?

Н. Прохорова

— К сожалению, те, кто живут в деревне, очень хотят уехать в столицу. А те, кто долго живут в столице, безумно хотят уехать в деревню и не возвращаться больше в столицу. Да, это такая проблема нашего века. И кто бы знал, как это решить.

А. Пичугин

— Уезжают многие. Но выдерживают деревенский ритм жизни... всё-таки этот романтизм такой: теперь я буду натуральным хозяйством жить, уеду из Москвы...

Н. Прохорова

— И сталкиваются с проблемами.

А. Пичугин

— Да, там же гораздо сложнее. Мы же себе всё здесь обустроили. Точно так же, как сложнее и им — людям, которые из деревни приезжают в большой город. Тоже ведь колоссальное количество разных трудностей, сложностей.

Г. Лукашевич

— Но здорово, что возникает такое взаимопроникновение: мы к деревенским жителям, а они... как бы мы от них получаем такую информацию о их деревенской жизни, а они от нас. И я думаю, что возвращаясь каждое лето к своей бабушке в деревню, это уже хорошо, что они это делают, а не бегут летом на моря и океаны.

А. Пичугин

— А что самое сложное в вашей деятельности, как вы считаете?

Д. Петров

— Собраться на репетицию.

Г. Лукашевич

— А что вы имеете в виду?

А. Пичугин

— Когда в деревню приезжаете, что самое сложное: собирать фольклор, общаться с местными жителями?

Г. Лукашевич

— А у нас уже как-то так всё налажено. Мы приезжаем туда и чувствуем себя как дома. А что касается Севера — мы приезжаем уже в те деревни, где у нас уже есть знакомые, которые нас ждут, которые каждое лето возвращаются в эти деревни, чтобы встретиться с нами, послушать, увидеться. Самое сложное нам — выбрать время и поехать туда, на самом деле.

А. Пичугин

— А как у вас всё это происходит в течение года?

Г. Лукашевич

— В связи с тем, что мы готовили кемп, мы совершали несколько поездок уже в течение этого года в Архангельск, в Большой Бор. Конечно, если у нас нет особых дел, то это происходит раз в год, к сожалению, вот летом, на неделю-две максимум.

А. Пичугин

— Это энтузиазм или это работа?

Г. Лукашевич

— Энтузиазм чистой воды.

Д. Петров

— Чистейший энтузиазм.

А. Пичугин

— То есть никакой прибыли в этом быть не может?

Г. Лукашевич

— Это в минус.

А. Пичугин

— Тогда понятно, да. А чем вы занимаетесь в обычной жизни?

Г. Лукашевич

— Те, кто профессионалы в области этномузыкологии, мы все преподаватели: преподаём детям, студентам.

А. Пичугин

— Вы — те, кто находятся в студии. Дионисий — врач, я так понимаю, и вы работаете в медицине.

Д. Петров

— Да. Я — детский хирург. У нас есть ещё акушерка. Такое у нас разностороннее объединение.

А. Пичугин

— А вы, Галина?

Г. Лукашевич

— Я — преподаватель в детской музыкальной школе.

А. Пичугин

— А вы?

Н. Прохорова

— Я тоже преподаватель.

А. Пичугин

— То есть у вас отпуск чаще всего в летние месяцы. И как раз удобно. А вам нужно выкраивать время, чтобы вырваться.

Д. Петров

— Да. Но у нас ещё есть Арсений, он реставрирует иконы.

Н. Прохорова

— У нас с Арсением вообще беда. Из-за того, что он реставратор в Третьяковской галерее, да простит нас начальство Арсения, но уже пару раз мы ездили на Север без Арсения.

А. Пичугин

— Я уже не первый раз за сегодняшнюю программу слышу это имя — Арсений. А чего же вы его не привели? Третьяковская галерея не отпустила?

Н. Прохорова

— Да. Он сейчас работает, чтобы спокойно уехать на кемп.

А. Пичугин

— Понятно, да. С 19-го по 28 июля. Про Белгородскую область — как вы там оказались?

Г. Лукашевич

— Я и ещё одна наша участница Надя Гусарова — мы выпускники Воронежской государственной академии искусств.

А. Пичугин

— Не так далеко от Белгорода это находится.

Г. Лукашевич

— Да. Она родом из Белгородской области, из города Валуйки. Я — из Липецкой области.

А. Пичугин

— Валуйки я проезжал как-то, я помню.

Г. Лукашевич

— Это пограничье с Украиной. И вот нам оно всё, честно говоря, близко и так вот по-родному. Но когда мы встретились все вместе... в нашей жизни нужно быть немножечко уникальными, как бы это ни звучало банально. И мы думали: что же, как же? А у нас был материал именно по Белгородской области, по некоторым районам. И мы решили, что, да, мы можем попробовать восстановить эту традицию. Как бы это было одно из первых наших заданий. Мы его выполнили, мы сделали большой, грандиозный концерт и презентацию диска совместно. Мы выпустили диск на средства наших поклонников и слушателей, мы без них бы не обошлись. У нас презентация проходила в театре имени Мейерхольда. Состоялся концерт, по нашему мнению, очень нестандартный, необычный. Нашей задачей было привлечь как можно больше молодёжи, которая не знает ничего о старинной русской музыке. И кажется, у нас всё получилось. Мы сейчас получаем большой отклик от случайных слушателей, которые пишут о том, что они восхищены. Но не нами восхищены, на самом деле, мы вообще тут просто посредники, которые пытаемся передать вот эту сложную, красивую и старинную музыку. В общем, большое дело вылилось вот в такой диск...

Н. Прохорова

— И альбом, который можно послушать.

Д. Петров

— Это было как такое резюме прошедших пяти лет, наверное, в виде концерта, в виде диска. И мы постарались его сделать в несколько ином формате, чем нежели большинство фольклорных каких-то ансамблей на данный момент представляют, как раз с целью привлечь человека, который не из тусовки, выражаясь современным языком.

А. Пичугин

— Давайте послушаем ваше творчество, вернёмся к нему. Что мы слушаем?

Г. Лукашевич

— Это с нашего диска песня, которая называется «Соловей-соловушка». Это наш шлягер и то, с чего мы начали вообще нашу дружбу.

А. Пичугин

— А откуда это?

Г. Лукашевич

— Это песня из села Шелаево, Валуйский район Белгородской области.

(Звучит песня.)

А. Пичугин

— Вот так вот поют наши гости — творческое объединение «Под облаками». Так где люди проще, как вы считаете, на Юге или на Севере?

Г. Лукашевич

— Недавно, кстати, буквально вчера-позавчера мы познакомились с вашими коллегами. Они нам задали такой вопрос. И мы думали: «Ну чем же?» Историю рассказываю: вчера мы вернулись из Архангельска, вышли на станции, которая называется «Мудьюга» и решили дойти пешком до Большого Бора. Думаем: «Ну, остановятся, нас подвезут». Как бы мы не останавливали и не просили местных жителей подвезти, никто не остановился — они очень осторожные на Русском Севере. Но если к ним найдёшь подход, то потом они тебя будут встречать, как просто своего самого близкого родственника. А если ты приезжаешь на Русский Юг, то там сразу тебе соленья, варенья, ты самый любимый. Но у них много таких...

А. Пичугин

— Я ждал, что будет «но».

Г. Лукашевич

— Там поток просто бесконечный собирателей, любителей, которые точно знают, что в Белгородской области точно они познакомятся с прекрасными жителями и они их примут в свои радушные объятья. И потом ты приезжаешь и говоришь: «А я вот у вас был». — "А?«— И они так вот не припоминая, кто ты, в общем, они рады всем. И там души более открытые.

А. Пичугин

— Но ведь если все ездят и собирают одно и тоже, получается, ничего нового мы в ближайшей перспективе не услышим.

Н. Прохорова

— Каждый раз когда кто-то что-то записывает, новенькое находится. В принципе, уже ясен репертуар по югу, ясен репертуар по северу.

А. Пичугин

— А куда надо ехать?

Н. Прохорова

— Именно на юг?

А. Пичугин

— Нет, куда надо ехать так, чтобы...

Н. Прохорова

— Вообще, всё уже записано учёными, исследователями. Мы ездим, чтобы услышать диалект, чтобы услышать речь, истории именно эти, манеру пения. Вот молодёжь сейчас за этим едет. Если мы хотим послушать фактуру, звучание, красивый хор — это всё-таки всё мы обращаемся к дискам, к пластинкам и к старым записям.

Д. Петров

— Есть ещё такой феномен, как вариативность, то есть один и тот же дедушка, одна и та же бабушка никогда в жизни одинаково не споёт. И то, что мы послушали на архивной записи, может быть в одном варианте, приезжаешь в деревню, и бабушка из того же села, из того же хора поёт тебе совершенно по-другому. И от этого становится невероятно как-то...

А. Пичугин

— А вы не планируете выпустить диск с записями бабушек и дедушек? Потому что они же уходят. Я думаю, что, к сожалению, за время ваших поездок какие-то люди, которые с вами общались, которые для вас пели, уже ушли.

Г. Лукашевич

— Вот прямо отдельного диска в планах у нас нет, но у нас есть ряд видеороликов с исполнительницей, к которой мы регулярно приезжаем. Мы с ней поём совместно старинную песню, которую она помнит, которую она нам передала. Периодически она нам каждый раз показывает какие-то новые ходы, которых мы до этого не знали. Точнее, мы думали, что уже всё знаем про эту песню. Но она говорит: «Тут ещё нужно вот это добавить. А ты уйди на верх и сбрось на „У-у-у“. Поэтому, что касается исполнителей, мы с ними поём, но про диск не думали. Может быть, это хорошая идея на будущее.

А. Пичугин

— Я думаю, что это было бы очень востребовано. Мы недавно презентовали здесь, в эфире, такую программу „Звучащий Серебряный век“, когда восстановили архивные записи, где сами поэты читают свои стихи Серебрянного века — там и Гумилёв, и Ахматова, и Пастернак. Естественно, многие из них дожили до нормального качества записи, как Ахматова и Пастернак. Гумилёв, понятно, не дожил. Там и Андрей Белый есть — там совсем плохого качества записи, но они все откомментированы. И вот, может быть, не воруя эту идею, но сделать что-то похожее, когда вы, поездив, пообщавшись, уже что-то узнав, можете прокомментировать записи оригинальные — как поют бабушки, дедушки, которых, к сожалению, но это правда, скоро уже не будет.

Г. Лукашевич

— Мы задумаемся, вы навеяли на нас хорошие мысли.

А. Пичугин

— Это те, кто делал „Звучащий Серебряный век“. Кстати, диски, мне кажется, так плотно уходят в прошлое, а мы говорим „диск, диск“. Мне тут дали для одного проекта тоже здесь на радио послушать диск. А я понял, что мне его негде слушать».

Н. Прохорова

— Да, у нас это была большая проблема, когда мы записывались мы поделились на два лагеря. Мы считаем так же, что диски уходят. Но мы всё равно выпустили небольшую партию дисков, чтобы дарить старшему поколению, взрослым и, в принципе, тому, кто хочет, кто ещё может достать диск, включить в машине и послушать. А так у нас есть альбом на iTunes, Google, «Яндекс-музыка» — это легче.

А. Пичугин

— Ну да это такие возможные, гораздо более лёгкие пути. Сейчас проще, мне кажется, найти на чём послушать виниловую пластинку.

Д. Петров

— Кстати, чтобы хоть как-то немножко сделать это особенным, мы сделали не просто диск, мы сделали такую подарочную версию с интересным плакатом. Мы там все слова написали, чтобы люди не говорили, что они ничего не понимают. И это действительно среди тех людей, которые сейчас слышат исполняемые нами песни впервые, они иногда спрашивают: «А вообще на каком языке поёте, ребята?» И периодически мы выступаем, и люди даже просят рассказать слова. Купив наш диск, вы можете следить за словами.

А. Пичугин

— И где это можно сделать?

Г. Лукашевич

— Пишите нам в социальных сетях.

А. Пичугин

— Ну, я знаю, например, у вас группу в «ВКонтакте» — творческое объединение «Под облаками» если набрать в поисковике, то там есть все пароли, явки. К нам как-то приходили ребята-музыканты пару лет назад, которые просто принесли под размер компакт-диска картонку вырезанную, на которой была обложка с одной стороны, как у диска; а с другой стороны — QR-код, по которому можно скачать. Тоже такой лайфхак.

Д. Петров

— Спасибо за идею.

А. Пичугин

— Что мы будем слушать?

Н. Прохорова

— Духовный стих, или ещё её называют «постовая песня», то есть пели её в пост в традиционной культуре. Она называется «На Иордане», и записана в селе Фощеватово Белгородской области.

(Звучит песнопение.)

А. Пичугин

— Я напомню, дорогие слушатели, что сегодня в программе «Светлый вечер» творческое объединение «Под облаками». Ребят десять человек, но у нас сегодня в студии трое: Дионисий Петров, Галина Лукашевич, Наталья Прохорова. Сейчас мы слушали духовный стих «На Иордане». Я несколько месяцев назад был на выставке икон «Каргополье» — недалеко от Каргополя. И вот иконы изображаю византийских святых, Византию. Я сидел и думал, как в занесённой снегом избушке жил иконописец, который изображал какие-то места и страны, совершенно ему неведомые. Так же и здесь, я слушаю, как вы поёте, а авторство принадлежит неизвестным людям с юга уже России, из нынешней Белгородской области, которые и сами-то никогда не были на Иордане, их предки не были на Иордане, которые там веками жили, но вот песню пели.

Д. Петров

— Действительно, на Русском Севере было написано фантастическое количество памятников, именно иконописных. И к сожалению для нас, большинство из них было продано в 90-е, наверное, годы за границу. И многие из этих икон можно найти в Италии у частных коллекционеров — Арсений бы нам рассказал подробнее.

А. Пичугин

— Наши большие друзья — храм Сергия Радонежского в Крапивниках, там находится Кийский крест. Я думаю, что вы на острове Кий были.

Д. Петров

— Это одна из остановок была.

А. Пичугин

— Да, на Кий-остров мы тоже когда-то ездили. Вот я прошлым летом после многолетнего перерыва побывал там. Так вот, Кийский крест, который сейчас находится в храме Сергия Радонежского в Крапивниках, когда-то был на Кий-остров. Его вообще в конце 80-х, начале 90-х — там был такой чемоданный распил, его распилили, разложили по ящикам и уже приготовили к отправке за границу, в последний момент успели его вытащить. А что вы про Кий хотели рассказать?

Н. Прохорова

— Мы тоже были в прошлом году в последний раз.

А. Пичугин

— А вы когда? Мы в августе.

Н. Прохорова

— Мы — в начале июля.

А. Пичугин

— Я когда готовился к программе, смотрел ролики у вас на сайте. Смотрю — Кий-остров.

Н. Прохорова

— У нас был такой опыт: у нас есть подруга, которая занимается древнерусским церковным пением — знаменное пение, строчное. И вот у нас был такой опыт: мы с ней выучили Литургию именно строчным и попробовали на Кий-острове в каменном храме.

А. Пичугин

— Там прямо служба шла? Был священник?

Н. Прохорова

— Да, отец Ириней так же служил. Мы пели Литургию. Конечно, это было необычно.

А. Пичугин

— Даже для этого храма, наверное, строчное пение — это не современно ему, потому что оно появилось гораздо раньше. Но то, что под сводами этого огромного собора, прекрасного совершенно, прозвучало, где потрясающая акустика, это, конечно, дорого стоит. Какие у вас любимые места на Севере? Вот есть такие, куда хочется?

Г. Лукашевич

— Есть. У всех разные.

Д. Петров

— Ворзогоры.

А. Пичугин

— Почему Ворзогоры, например?

Г. Лукашевич

— Потому что там Белое море, это самое красивое и дикое место. И оказывается, что Белое море — самое красивое и оно на самом деле белое от того, что там ночи отражаются на этой прелестной глади.

А. Пичугин

— А если стоит конкретный жёсткий выбор: едем куда-нибудь на Средиземное море или едем на Белое море?

Д. Петров

— На Белое. Но я не к тому, что не нужно ехать на Средиземное море, там хорошо, наверное.

Г. Лукашевич

— Смотря зачем. Где отдохнуть так вот душой, помолчать, чтобы немножечко своё столичное забитое нутро, то нужно ехать на Север, на Белое море.

А. Пичугин

— Водоросли собирать. А на Средиземное зачем?

Г. Лукашевич

— Позагорать.

Д. Петров

— Вы про какую страну говорите?

А. Пичугин

— Про любую. Не важно, я понял, что тут ситуативно и от многих факторов зависит.

Д. Петров

— От состояния души очень много зависит. И кто понимает такие вещи, то есть у каждого свои какие-то мотивы. Для нас очень важно бывает, мы голодны в определённый момент становимся к Северу. Приезжаем туда и насыщаемся какой-то период. Кому-то это не нужно — это не хорошо и не плохо.

А. Пичугин

— У меня так с Суздалем, например. Но мне проще, потому что до Русского Севера — где он у нас начинается? — в самом конце Ярославской области, Костромской и дальше туда наверх пошли, всё равно это как минимум 500 километров. Туда в два раза ближе — 250. Но и это, чтобы такой уж настоящий Север — до Архангельска 1100 километров от Москвы, если на машине.

Г. Лукашевич

— Но мы в часах измеряем. 21 час — и мы на том самом месте. Это на машине из Москвы.

А. Пичугин

— А то самое место?

Г. Лукашевич

— Ну вот до Большого Бора мы едем.

А. Пичугин

— Это Онежский район, правильно?

Н. Прохорова

— Да. Река Онега, вдоль реки.

А. Пичугин

— Я знаю эту дорогу. Мы как-то ехали из Мирного, из Плесецка.

Н. Прохорова

— Да-да, Плесецк.

Д. Петров

— И в Плесецке, и в Савинском мы были.

А. Пичугин

— Мне сложно с названием сёл, потому что мы ехали на микроавтобусе, там было достаточно много народа совершенно разного. Многое были первый раз на Севере. Вот мне повезло — я туда ездил неоднократно. Я очень хорошо вас понимаю, мне самому очень хочется туда вернуться, но, к сожалению, часто там бывать не получается — раз в несколько лет. Но всё больше и больше знакомых — вот вы пришли, с вами познакомились, с «Общим делом» уже старая дружба. С вице-губернатором Архангельской области Еленой Сергеевной Катуковой мы тут программу периодически делаем.

Д. Петров

— Мы её как раз в Верколе встретили.

А. Пичугин

— Можно и у нас встретить, и на огромном количестве мероприятий, которые посвящены Каргополю и Ошевенску, Ошевенскому краю. В Ошевенске не были? 
Н. Прохорова

— Нет.

А. Пичугин

— Вот тоже прекрасное место. А в Каргополе были наверняка.

Н. Прохорова

— Да.

А. Пичугин

— Я, кстати, в первый раз побывал в прошлом году в Каргополе. Я про него очень много слышал, он мне абсолютно по-другому представлялся, но то, что я увидел, это, конечно... Я точно знаю, если меня спросить, у меня, наверное, сейчас любимое место на Севере, пускай я там был всего два дня, это Каргополь, куда очень хочется вернуться. Я желаю вам, чтобы у вас всё получилось с «Фолк-кемпом» в этом году, чтобы мы где-нибудь весной встретились в этой студии, или когда вы им будете им заниматься. И вы, опираясь на опыт этого года, нам расскажите, что будет, и мы бы уже с удовольствием смогли пригласить наших слушателей пригласить в ваш лагерь.

Д. Петров

— Спасибо.

Н. Прохорова

— Спасибо большое.

А. Пичугин

— Спасибо вам большое. А мы на прощание послушаем ещё одну песню в исполнении наших гостей — творческого объединения «Под облаками». Я напомню, что Дионисий Петров, Галина Лукашевич, Наталья Прохорова были сегодня в нашей студии. А что слушаем?

Д. Петров

— Мы слушаем плясовую песню, называется она «Спасибо хозяину». И записана она была у нас...

Г. Лукашевич

— В селе Фощеватово Белгородской области.

А. Пичугин

— Говорили про Север, а вот так прошлись по Югу. Всё, спасибо, до свидания.

Д. Петров 
— До свидания. 

(Звучит песня.)

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем