«Вера и Дело. Чтобы работа была любимой...». Светлый вечер с Алексеем Захаровым (13.11.2017)

У нас в гостях был президент и совладелец одного из крупнейших порталов по поиску работы Superjob.ru Алексей Захаров.

Разговор шел о том, как выбрать профессию так, чтобы работа приносила радость и удовлетворение, и действительно ли это возможно в любом возрасте.

---

К. Мацан

– «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья. В студии Константин Мацан. Мы сегодня поговорим о том, что без преувеличения касается каждого, мы поговорим о поиске себя. Но не в таком абстрактном ключе, а в ключе очень конкретном: о поиске работы и профессии – той профессии, той работы, которая была бы желанной и любимой, и которая позволяла бы человеку раскрыться как личности максимально. И надо полагать, что эта тема, она не узко прикладная, потому что чтобы понять, где хочется работать, нужно, наверное, сначала, быть может, понять, каким человеком я хочу быть и ради чего я тружусь. И вот на эти темы мы сегодня поговорим с Алексеем Захаровым, президентом компании «Суперджоб». Здравствуйте, Алексей Николаевич.

А. Захаров

– Добрый вечер.

К. Мацан

– Ну вам просто по роду деятельности есть что сказать и о поиске работы, профессии, и о том, что называется профориентацией – мы на все эти темы сегодня поговорим. Давайте для начала расскажем тем, кто не знает, «Суперджоб» это про что, и как вы связаны с эти вопросом о поиске работы.

А. Захаров

– «Суперджоб» – это крупнейший российский интернет-ресурс или на сегодняшний день уже не только интернет-ресурс, но и приложение для смартфонов для поиска работы. Практически все работодатели в стране, ну более-менее известные, с нами работают – это десятки тысяч компаний. В нашей базе больше 20 миллионов резюме – то есть практически половина экономически активного населения страны, которая выходила или выходит на рынок труда так или иначе, у нас есть, ну почти все как бы, кого еще нет, те будут. Соответственно, в единицу времени, вот прямо сейчас мы с вами говорим, размещено на «Суперджоб» больше трехсот тысяч, там почти четыреста, наверное, тысяч объявлений о вакансиях – это больше миллиона рабочих мест, которые открыты здесь и сейчас по всей стране. Ну это если очень кратко. Примерно миллион человек у нас бывает в день на сайте – это население не очень маленького города. Ну вот как-то так.

К. Мацан

– Итак, мы говорим о поиске работы, поиске себя. Вот я от одного топ-менеджера из медийной сферы слышал такую формулу: пойми, что тебе нравится по жизни делать и выбери из этого то, что полезно людям – вот тебе твоя будущая профессия. Вы бы с такой формулой согласились?

А. Захаров

– Ну да, наверное. Есть много красивых высказываний. Одно из таких высказываний Конфуцию, по-моему, приписывается, что пойми, чем тебе нравится заниматься – и никогда в жизни тебе не придется работать.

К. Мацан

– Да, и не будешь работать ни один день. Но вот такая вещь как профориентация – это что? Это система мероприятий, это какая-то технология? Как это работает?

А. Захаров

– Знаете, ну на самом деле технологий много, к сожалению, большинство из них не приводит к желаемым результатам. Поэтому вот, может быть, сначала о тех технологиях, которые, на мой взгляд, не работают. Просто чтобы какие-то мифы, которые, возможно, есть в головах у наших слушателей, развеять. Вот есть такая модная популярная тема: тесты по профориентации. Большое количество компаний предлагают подобные услуги для детишек: вы приходите, платите деньги, там час-полтора-два на компьютере тестируется человек, потом результат получается в виде: ну вот он там на 47% гуманитарий, на 38% технарь, на остальное непонятно что. И вот у него, значит, на 18% склонность там к инженерии, на 34% склонность к юриспруденции. Ну вот кто проходил, тот видел. И скорее всего, после прохождения этих тестов диагноз не изменился: как не знали, чего хотим, так и не знаем, чего хотим. Поэтому это скорее игрушки, ради интереса в них можно поиграть. Деньги я бы не платил за подобные игрушки, вот если бесплатно, можно поиграть. Ждать, что вот, как анализ крови, этот тест выдаст какой-то более-менее точный диагноз, что у вас там болит и что надо лечить – вероятность очень-очень небольшая. Значит, это один момент. Дальше очень вредная штука для темы профориентации это всякие рейтинги популярных профессий. Очень любят это журналисты: вот сейчас самые популярные профессии по данным там... – и дальше начинается.

К. Мацан

– А к такому-то году они отомрут.

А. Захаров

– Ну что-то к такому-то году отомрет или там вот какой-нибудь популярный атлас новых профессий. Значит, я хочу сказать следующее: что, во-первых, все рейтинги популярности профессий, на мой взгляд, это зло, просто жвачка такая информационная, которая не имеет ничего общего с жизнью. Потому что сказать, что там на сегодняшний день программисты более популярны, чем водители например – ну если задуматься, это тяжелый горячечный бред. Потому что без водителей жизнь наша остановится моментально, ну и без программистов жизнь остановится моментально. И без уборщиц жизнь остановится моментально. Поэтому говорить, что на сегодняшний день технологи общественного питания более популярны или менее популярны там, чем уборщицы – ну это странно как минимум. Есть некое понимание о престижности профессии. Здесь все очень просто: где за меньшее количество телодвижений платят больше денег – вот те профессии являются самыми престижными у основной массы обывателей. Ну в общем, тут, как правило, мало что меняется со временем. Поэтому здесь ситуация следующая, что за последние сто лет никто на десять лет вперед не угадал, какие же самые популярные и самые востребованные и, соответственно, самые высокооплачиваемые профессии будут через десять лет. И даже думать об этом не надо, это в общем все вредно. И направлять детей учиться тому, за что сегодня платят больше всего – ну это странно. То есть понятно, что там работа в госкопорации в какой-нибудь на топ-менеджерской должности на сегодняшний оплачивается в среднем по рынку лучше всего как бы. Но если вы уже не топ-менеджер госкорпорации, то вероятность того, что ваши дети будут топ-менеджерами госкорпорации стремится к нулю. Поэтому стоит ли вот таким образом профориентироваться – наверное, не стоит. Значит, дальше встает вопрос: а каким же образом профориентироваться стоит, вообще что же такое профориентация. Потому что достаточно часто мы сталкиваемся с чем, вот данные «Суперджоб» говорят о следующем. Больше 60% людей с высшим образованием у нас в стране работают не по специальности, полученной в вузе. Причем настолько не по специальности, что вообще ничего общего выполняемая работа не имеет с полученным образованием. Это значит, у кого-то четыре, пять, шесть лет просто выброшены из жизни или потрачены очень неэффективно. Может быть, очень весело, но с точки зрения там материального благополучия, удовлетворения от собственной деятельности все очень-очень печально. И дальше люди дергаются всю оставшуюся жизнь, так и не понимают, чем они хотели бы заняться. Отсюда появляются, значит, какие-то такие мифы, что после 40 никого хороших специалистов на работу не берут, а после 50 женщине уже никуда не устроиться. Есть ли отдельные проблемы у отдельных людей с трудоустройством в зрелом возрасте? Есть. Но есть ли в этом системная проблема? На мой взгляд, нет. Потому что мы не видим толп сорокалетних голодных женщин, носящихся бандами по улицам наших городов, значит, и избивающих старушек и отнимающих у них сумку с пенсией или с батоном хлеба. Значит, массовой проблемы трудоустройства сорокалетних женщин не существует. Равно мы не видим 50-55-летних мужчин с высшим образованием, которые сбиваются стаи и отбирают шапки...

К. Мацан

– У женщин. У тех, что отбирали у бабушек.

А. Захаров

– У бабушек. Поэтому каждому отдельному человеку, который столкнулся с проблемой поиска работы в возрасте в каком-нибудь определенном, можно посочувствовать. Но если он думает, что проблемы в возрасте, то хочу огорчить: возраст здесь не имеет абсолютно никакого значения. Потому что огромное количество людей в возрасте 50+, 60+ 70+ преподают, стоят у станков, продолжают водить машины, воспитывать детей, что-то продавать, что-то изобретать, и никто их не гонит с их рабочих мест...

К. Мацан

– Но дело, видимо, не в собственно профессии какой-то конкретной тоже.

А. Захаров

– Это дело в следующем, что мы получаем огромное количество писем ежедневно: вот я старый, и меня не берут на работу. Причем старость у некоторых начинается с 35, например, – что это вот раньше после сорока не брали, а сейчас уже после 35 ты никому не нужен! И примерно такое же количество писем: я молодой, значит, вот меня без опыта никуда не берут. Ну снова: мы не видим толпы голодных молодых людей, которые, значит, раздирают тушу лошади умершей на улице, значит, питаются тут этим всем. Потому массовой проблемы нет. И тех, и других – и молодых, и старых – не берут по одной просто причине: у людей отсутствует релевантный опыт тот, который нужен работодателю, а некие амбиции, которые работодателю не нужны, присутствуют в количестве неадекватном опыту. То есть я вот ничего не умею, я хочу получать больше, чем хотят другие, которые ничего не умеют. Поэтому берут других, которые ничего не умеют молодых, и их начинают учить. А тех, кто вот хочет сразу сильно больше – ну они сталкиваются с проблемами. Та же самая история с людьми пожилыми. Когда человек в силу каких-то обстоятельств лишился работы и при этом там последние там 10-15-20 лет он где-то спокойно сидел на каком-то месте, которое не требовало от него интенсивного развития и ежедневного обучения, и переобучения, и нахождения на переднем крае технологии или организационных каких-то моментов, оказавшись на рынке труда, он приходит искать работу, и выясняется, что его опыт и знания, адекватные требованиям рынка труда, равны опыту и знаниям 18-20 летнего юноши. И при выборе взять 18 или 20-летнего, который ничего не умеет, или 50-летнего, который ничего не умеет, конечно, мы берем 20-летнего. Потому что вот этот 50-летний уже доказал, что он ничего не умеет – раз, и учиться ничему не хочет – два. И учиться ничему не будет – три. Вот он сам доказательство всего этого. При этом он требует уважения, обращения на вы, и повышенной зарплаты, потому что у него там дети, внуки и еще что-то.

К. Мацан

– Вот недавно бы фильм «Стажер», где пенсионера играл Роберт де Ниро, и вот его берут как стажера именно в молодую компанию помогать молодым специалистам. У нас такое практикуется вообще?

А. Захаров

– Да практикуются разные вещи. Но как система, конечно, скорее пожилых берут наставниками, чтобы они учили молодых специалистов. Поэтому вот если ты дожил до сорока и не можешь быть учителем для тех, кто вокруг тебя – неважно, кто ты – врач, водитель или там курьер, – если тебе нечему научить и к тебе не стоит очередь желающих у тебя чему-нибудь поучиться, ну это повод задуматься, что вот ты находишься в зоне риска. И в случае чего ты теряешь работу, а берут кого-то другого, кто может чему-то поучить всех вокруг.

К. Мацан

– Вот смотрите, иногда ведь эта профессии преподавателя воспринимается как нечто что-то такое вторичное, ну грубо говоря, неполноценное, что кто умеет – делает, кто не умеет – учит. То есть в вашем понимании, наверное, наоборот, это некий такой логичный и достойный путь: со временем стать преподавателем, если угодно.

А. Захаров

– Со временем стать наставником – конечно, это высшая ступень в любой профессии. И в том числе и профессии учителя: стать наставником другим учителям, учить учить. Потому что это отдельная проблема, конечно, что у нас преподают математику, но мало умеют учить математике. У нас преподают в школах русский язык, но мало кто умеет учить русскому языку и так далее. Ну это на самом деле отдельная большая тема...

К. Мацан

– Да, давайте вернемся к профориентации.

А. Захаров

– Соответственно, возвращаясь к профориентации, то с чего вы начали, надо понять, чем бы ты хотел заниматься. Причем не вот всю сознательную жизнь, а там, ну по крайней мере, в ближайшие пять лет. Потому что интересы у людей меняются, отрасли какие-то меняются, жизненные обстоятельства меняются, интерес появляется или пропадает. И вопрос не в том, чтобы вот мне сегодня там 14 лет, на всю жизнь выбрать себе, чем же я буду заниматься до пенсии. А в том, чтобы понять: а вот ближайшие там пять лет чем я хочу заняться, вот с чего я хочу начать?

К. Мацан

– Алексей Захаров президент компании «Суперджоб» сегодня проводит с нами «Светлый вечер». Итак, а как это понять? .

А. Захаров

– Ну здесь достаточно большое количество технологий, которые позволяют это сделать. И вот мы в «Суперджоб» на сегодняшний день как раз сделали специальный курс для учителей и старшеклассников, который позволяет учителям объяснить детишкам, как же это сделать. Да, ну упрощенно есть несколько этапов, которые могут идти последовательно, параллельно, как угодно. Может быть, сейчас у нас не так много времени, чтобы весь курс здесь системно разложить, но суть в следующем. Значит, во-первых, молодому человеку там... Не обязательно, во-первых, но молодому человеку часто надо для начала дать понять, что его содержание, просто его жизнь какая-то бытовая, она стоит каких-то определенных денег. Потому что складывается так, вот наш опыт, что за очень-очень редким исключением человек в 8, 9 10 11 классе, то есть в общем, человек взрослый, который уже собственных детей может иметь, который вполне дееспособный, и ростом метр девяносто, и косая сажень в плечах или там модель международного уровня, значит, вот взрослый абсолютно человек физически ментально абсолютно не представляет, а вообще сколько стоит его жизнь-то? Ну он не знает, сколько семья тратит в месяц на его пропитание. Он не может представить себе, сколько точно семья в месяц тратит на его одежду. Ну если там не каждый месяц покупается что-то, ну разложить на год, в среднем представить. Он не может сказать, сколько стоит электричество или вода, которую он потребляет и так далее. То есть вот есть там, не знаю, десять основных строчек в семейном бюджете, на которые уходит там 90% семейного бюджета. Какая доля молодого человека или там девушки, или нескольких детей в семье в доле семейного бюджета молодые люди в возрасте 15-16-17 лет не представляют вообще. То есть единицы, наверное, есть, кто представляют. Но когда мы показываем: смотри, вот вообще-то есть вот такие строчки, и вот на тебя тратят не только те деньги, которые тебе дают на мороженое или на обеды в школе, или на развлечения какие-то, на кино с девушкой, а есть еще большое количество трат, которые в семье есть, о которых ты не задумываешься, и которых ты не видишь. Давай представим на секундочку, что папы с мамой нет. Вот смотри, вот если у тебя не будет вот той суммы... Причем в разных семьях она разная, да, семьи разного достатка тратят на детей совершенно разные деньги, иногда в десятки тысяч раз различающиеся, ну кто к чему привык. И для каждого, с кем мы работали, с молодыми людьми в процессе создания этого курса, как правило, оказывался такой легкий культурный шок узнать, а сколько же вообще семья, оказывается, тратит. А потом на секунду даже задуматься: подождите, а вот если сегодня нет мамы с папой? А где я смогу взять вот хотя бы вот эту вот минимальную сумму – не для того, чтобы красиво жить, да, а для того, чтобы просто не умереть с голоду? Соответственно, это один из моментов, который позволяет включить мозг, что называется, да. Потому что задача курса профориентации, как нам он видится, не сориентировать каждого молодого человека на какую-то конкретную профессию, вот которой ему нужно заниматься, потому что это невозможно. Только сам человек, ну может быть, консультируясь с родными, с близкими, с друзьями и так далее, сможет определиться. Но вот правильный путь этого определения мы должны ему дать. Соответственно, вот один момент: мы человека заставили задуматься. Смотри, вот сколько это стоит, давай подумаем, где же это можно будет взять. Дальше, для того, чтобы это взять, ну что нужно сделать. Потому что вот еще один классический пример, который есть у нас в курсе, когда преподаватель выходит к залу, вот достает тысячу рублей и задает классу вопрос: «А кто хочет тысячу рублей?»

К. Мацан

– И что же они отвечают?

А. Захаров

– Ну сначала пауза, ну кто-то говорит: «Я хочу». «Ну хорошо. Кто хочет тысячу рублей?» – еще раз спрашивает преподаватель. Ну там двое: ну я хочу. Преподаватель в третий раз спрашивает: «Ну кто хочет тысячу рублей?» Значит, иногда ситуация длится 10 минут. Преподаватель и так, и иначе, пока весь класс не начинает орать: ну что ты хочешь от нас? Он говорит: «Я ничего, я спрашиваю: кто хочет вот тысячу рублей? Вот они». Пока кто-то из детей не догадывается встать там с задней парты, подойти к учителю и забрать тысячу рублей. Дальше у всех снова культурный шок: а что, так можно было?

К. Мацан

– Я бы тоже сидел на месте, наверное.

А. Захаров

– Да, но вот из чего состоит жизнь и профориентация: если ты чего-то хочешь, вот ты хочешь стать космонавтом, или ты хочешь стать ученым, или ты хочешь стать там миллиардером, или ты хочешь стать программистом – вот это вот «я хочу», оно должно чем-то подкрепляться. В первую очередь, самое простое – это ты поднимаешь задницу, извините, свою со стула и что-то делаешь для того, чтобы приблизить вот то, что ты хочешь. Вот этот опыт с денежкой – он может быть с яблоком, с конфетой, его можно провести в детском саду, да, это не мы придумали это, в общем, классическая, психологически описанная ситуация, многократно использованная в разных подобных тренингах. Но снова, вот такая история, проведенная как эксперимент с классом, опять снова открывает детишкам, которые, в общем, не совсем детишки, глаза и говорят: да, оказывается, подождите, для того, чтобы профориентироваться, надо как-то начинать думать, а что я хочу и что я для этого могу делать. Дальше надо понять, кем я хочу быть. И здесь мы даем методологию вовлечения родителей, которые есть, вот всего класса в процесс профориентации собственных детей и детей там друзей, соседей, родных, которые учатся с твоим ребенком в одном классе. Потому что без этого очень сложно. Потому что без того, что придет живой человек и, насколько это возможно интересно, расскажет живым языком – не языком ролика в интернете, да, как-то профессионально снятого, документального фильма какого-то, а вот мы все его знаем, вот он врач, да. И подготовлен пул вопросов, вот как у вас к нашей передаче, наверное, подготовлен большой какой-то пул вопросов, на часть из которых я смогу ответить. Значит, мы понимаем, что вот просто без подготовки родителя, например: ну расскажи, что там интересного в твоей профессии врача? Это будет: э-э-э... не знаю. Соответственно, мы понимаем, какие вопросы можно задавать и нужно задавать, на какие вопросы интересно отвечать. Например, вот поиграть с детьми сначала. Вот к нам пришел там папа Васи Иванова. Давайте поиграем, начнем задавать вопросы, попробуем узнать, что было бы, если бы профессии этого человека не существовало. И вокруг этого очень много веселого рождается. Опять запускается мозг, и дети вовлекаются в то, чтобы начать вопросы. Потому что и водитель может рассказать, что было бы, если бы его профессии не существовало, и врач может рассказать, и чиновник может рассказать, и полицейский – все, каждый может рассказать, если ему подготовить какие-то там специфические вопросы. Соответственно, вот нами разработан большой пул таких вопросов, которые каждый родитель может подготовиться и включиться. Соответственно, год-два если приходят родители, это планируется с классными руководителями, с завучами. И понятно, что кто-то интереснее будет рассказывать, кто-то есть Герой Советского Союза или там Герой труда, Герой России, космонавт – их будут приглашать в разные классы, это нормально, это наша родительская миссия: ходить и рассказывать. Кто-то придет и расскажет один раз. Но в зависимости от региона все будет очень по-разному, да. Потому что одно дело, например, Москва или любой другой крупный город – придут родители, они очень про разное будут рассказывать. Другое дело шахтерский поселок. Я понимаю, конечно, что замечательно было бы в поселке шахтеров тоже рассказывать про то, как круто быть программистом в какой-нибудь там крупной московской IT-компании, но это так сложно понять большинству детишек, кто там учится, и в общем, какая-то такая в большинстве случаев далекая абстракция из серии поболтать о хорошем. Ну там придут менеджеры с этого предприятия, или придет мастер смены, или придет забойщик, да, и он расскажет, или придет врач, который не просто там врач, а он этих шахтеров выпускает на смену, обслуживает. И будет совершенно другая история, дети узнают, из чего состоит реальная жизнь, та, которая вокруг них. Значит, если их осмысленно эта реальная жизнь вот в этом там шахтерском поселке, хорошо себя чувствующем или, наоборот, в каком-то моно-городе, где все загибается, они будут видеть, что это безнадега, понятная безнадега. Вот к ним приходят все, и все рассказывают про безнадегу – ну нечего здесь делать, да, значит, надо свои какие-то мысли и стремления куда-то там в другую сторону. Либо они видят, что да, хорошо, вот пришел уважаемый человек, вот мы его все знаем, уважаем, оказывается, он еще вот там главный на шахте. А главный на шахте – это еще вот что как бы, да. Значит, кто-то был уже на шахте, кто-то не был. Как правило, чем меньше населенный пункт, тем проще: как выглядит ферма в колхозе, все знают, в городе – нет. Но для больших городов, особенно там, где молодые люди имеют достаточно большой выбор, в какое высшее учебное заведение пойти учиться, это очень актуально, потому что выбор часто делается ну вот совершенно не в ту сторону.

К. Мацан

– А вам самому доводилось так приходить, рассказывать?

А. Захаров

– Ну я достаточно часто чем-то подобным занимаюсь, и среди больших аудиторий. Плюс друзья достаточно часто мне присылают великовозрастных отпрысков. Стандартная ситуация следующая – вот уже переходим на возраст чуть побольше, ну в общем, для старшеклассников это тоже рецепты годятся. Вот мальчик, значит, 25 лет, вот он вуз закончил, вот туда-сюда, но никак не может определиться, чего он хочет, ну вот возьмите, посоветуйте. Ну приходит мальчик – 25, 26, 27, 28, 29, 30 – хороший мальчик или хорошая девочка. Ну вроде он с голода не умирает, потому что родители содержат, но родители не миллиардеры-олигархи, поэтому рано или поздно все равно придется что-то самому делать. А молодой человек, ну вот он что-то тут поработал, что-то там поработал. И вот и тут какая-то ерунда, и там не нравится, а что ты хочешь, не знаешь. Вот встает вопрос: ну как же вот мне, живя в городе с населением там 20 миллионов человек, где ежедневно проходит огромное количество всяких тематических мероприятий, я не знаю – сотни по медицине, сотни по космосу, сотни по высоким технологиям, вот выставки, конференции, фестивали. Вот как же мне, находясь вот в этом абсолютном информационном вакууме, как бы понять, чего я хочу. И здесь просто вот никто не рассказывал молодым людям, что если ты не понимаешь, что ты хочешь, ну начни вот с того, что походи по выставкам по профильным. Вот сходи на выставку медтехники и посмотри: вот тебе интересно, о чем тут? Вообще неважно, какой ты вуз заканчивал. Неинтересна медтехника – сходи на выставку сантехники, может быть, тебе это интересно. Неинтересно – сходи на что-нибудь по управлению городским хозяйством, на конференцию. Они либо в большинстве открытые, либо, если туда приходит ну, скажем, школьник, и сколько бы не стоило там – 100 тысяч рублей в день участие в этой супер-пупер конференции, куда приезжает президент, если человек говорит: ну вот я пришел, пустите меня послушать, да, я не могу заплатить. Ну мало у кого там повернется рука не пустить там одного-двух или трех студентов или старшеклассников на подобное мероприятие, чтобы человек послушал, не оплатив какой-то регистрационный взнос, ну если это очень какое-то популярное мероприятие. Ну а места в зале есть всегда одно-два, три, даже на самых-самых аншлаговых мероприятиях. Надо ходить, надо смотреть. Надо составить список по отраслям. Надо слушать докладчиков, которые что-то там говорят о чем-то, в чем ты совершенно, может быть, не понимаешь. Но вопрос простой: вот тебе 17 лет или тебе 25 лет – неважно, или тебе 35 лет, если ты хочешь начать заново, тебе 45 лет – ну какая разница, 55 лет – приходи, сел, сиди и думай: вот я хочу вот также стоят на сцене и примерно то же самое говорить, примерно таким же языком, а те люди, которые в зале сидят, вот меня будут слушать вот с такими же лицами или не хочу? Вот закончились доклады, вышли чай пить, кофе в кулуары, люди между собой о чем-то общаются. Они общаются с какими-то лицами определенными. И ты задаешь себе вопрос: а я вот хочу об этом или с таким лицом общаться или не хочу? Потому что одно дело, мы пойдем на конференцию фармацевтов, например, или врачей, а другое дело, мы пойдем на конференцию строителей. И те хорошие люди, и другие хорошие люди. И одни успешные, и другие успешные. Но уверяю вас, язык, который будет использован в кулуарах, бытовой, он будет насколько различаться, что если людей перемешать, они друг друга перестанут понимать. И мне неоднократно приходилось бывать, например, в компании, где вот сидит директор по персоналу крупнейшего строительного холдинга какого-нибудь и директор по персоналу крупнейшего медицинского холдинга. Вот ровно через восемь секунд разговора в общей компании, не зная, кто из какого холдинга, можно безошибочно абсолютно угадать, кто там главный по персоналу в строительном холдинге, а кто главный по персоналу в крупнейшей сети медицинских клиник. И поменять их... Оба успешны, но если их поменять местами – оба застрелятся в первый же день и провалятся полностью. Это разные навыки.

К. Мацан

– Я напомню, что у нас сегодня в гостях Алексей Захаров, президент компании «Суперджоб». Мы говорим на такую животрепещущую тему как профориентация, поиск своей профессии, своей работы, своего пути в жизни. Напомню, в студии Константин Мацан. Мы прервемся и вернемся к вам буквально через минуту, не переключайтесь.

К. Мацан

– «Светлый вечер» на радио «Вера» продолжается. Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В студии Константин Мацан. У нас сегодня в гостях Алексей Захаров, президент компании «Суперджоб». И мы говорим о том, что такое профориентация, о том, как людям разного возраста, как наш уважаемый гость подчеркивает, искать себя, искать, может быть, новую профессию или любимую профессию, любимую работу в жизни. Алексей, вы вот сейчас рассказывали про этот опыт профориентации для школьников, когда приходят люди, реально работающие в той или иной области, рассказывают об этой работе на своем конкретном примере и говорили о вопросах, которые следует задать вот такому специалисту, чтобы точно понять, как и чем он живет. А насколько здесь существен вопрос, скажем так, сколько вы зарабатываете в вашей профессии? Вообще эта тема, она до сих пор у нас не прозвучала. Наверное, ее невозможно обойти в разговоре о поиске профессии.

А. Захаров

– Вы знаете, вопрос, конечно, существенный... Но на него как бы есть несколько разных совершенно ответов. То есть первое, если вы в выборе профессии (сейчас говорим о молодых людях, о школьниках или об их родителях) ориентируетесь исключительно или в значительной степени на то, насколько на сегодняшний день эта профессия денежная, то с очень большой вероятностью человек в этой профессии, пойдя туда исключительно за деньгами, за длинным рублем, достигнет результатов весьма средненьких. И будет чувствовать себя не очень комфортно. Потому что у него-то длинный рубль, может, и будет какой-то, но у тех, кто в этой же профессии начал вместе с ним, но только пошел туда не за длинным рублем, а потому что это нравилось, длинный рубль будет сильно больше внутри этой профессии. А человек себя психологически сравнивает все равно всегда не с кем-то там абстрактным. Ну Эллочка Щукина себя сравнивала с Вандербильдихой, да, это ну такая патология. А мы себя сравниваем со своим собственным кругом или с теми, кто рядом с нами работает. И мы смотрим, мы относительно вот того стандарта, который у нас в кругу принят в нашем возрасте сколько принято зарабатывать, мы на каком крае находимся: в серединочке там, где-то в конце плетемся или на переднем крае. Так вот если шли люди исключительно за длинным рублем, то большинство оказывается сильно за серединочкой и ближе к концу. А те, кто шли за любимым делом, они, как правило, за серединочку и в лидеры выходят, притом что они часто не думали о деньгах каких-то. Поэтому когда человек занимается своим делом – почему важно правильно выбрать профессию, а неправильно выбранную правильно поменять, – он идет путем наименьшего сопротивления в своей профессии. Значит, обучение каким-то новым навыкам не ведет у него к стрессу, к бессонным ночам. Даже если он не спит, учась, он...

К. Мацан

– С удовольствием не спит.

А. Захаров

– С удовольствием не спит. И соответственно, тот, кто полностью выжат и, занимаясь нелюбимым делом, получив зарплату, приходит домой. А здесь человек, да, он тоже физически, может быть, полностью выжался, но у него моральных сил столько, что он готов там полчаса подремать и снова вперед. Не потому, что его кто-то заставляет. И, соответственно, деньги, конечно, важны, но это такая, в общем, нелинейная штука. Рейтинг денежных профессий это вот такая же ерунда, как вот то, о чем мы говорили да, рейтинг популярности профессий. Поэтому вот сначала надо ориентироваться на то, к чему лежит душа, а уже вот там внутри смотреть какие-то направления наиболее выгодные. Ну то есть если мы возьмем вот тема, которая, то что называет хайп сейчас, да. Значит, если бы например молодой человек сейчас, у него все хорошо с математикой, и он выбирает каким бы направлением заняться, конечно, вот что на переднем крае сейчас? Ну блокчейн, криптовалюты – в этом никто еще не соображает. И достаточно сказать, что ты в этом хоть что-то соображаешь – ну тебя уже берут на работу и платят больше, чем окружающим. Даже если ты вообще ничего не соображаешь. Но дальше, если у тебя к этому лежит душа – не к блокчейну, не к криптовалютам, а это же математика чистая, да, то есть вот у тебя к программированию, к математике – у тебя все хорошо. Дальше ты, пока другие там где-то чего-то будут разбираться, что это такое, ты в реальной какой-то среде научишься тому, что нужно, и очень быстро действительно выйдешь на уровень специалиста. Но если у тебя, извините, по математике тройка, тебе вот сто лет этого не надо, но ты услышал про блокчейн, криптовалюты и вот что там много платят и точно также сказал: вот я, значит, знаю, что блокчейн – ну тебя с позором выгонят просто через три месяца. И ты потеряешь время как бы, и плюс крест на репутации. Поэтому значит, вот к чему душа лежит, то и надо делать. Опять же, например, у нас на «Суперджоб» есть такая штука как зарплатный рейтинг вузов. Соответственно, мы внутри специальностей каких-то рейтингуем вузы. Потому что просто сравнивать вузы между собой – это, в общем, тоже бред. Ну как сравнить МГУ и МГИМО, например? Или там МГИМО и МФТИ? Или МФТИ и, не знаю, там педагогический какой-нибудь институт или медицинский – ну вообще ничего общего. И в одном рейтинге им делать нечего. Это просто чистые пузомерки ректоров, которые вот: о, мы на первой сточке, мы на второй – можно претендовать на часть бюджета, значит, еще куда-то. Но это к реальности это не имеет никакого отношения. А когда мы начинаем рейтинговать специальности внутри, направления подготовки внутри вуза, да – у нас получается рейтинг вузов по экономическим специальностям, рейтинг вузов по медицинским специальностям, рейтинг вузов по там кибернетике – совсем другие вещи. И там очень четко видно, как меняются зарплаты в зависимости от того, какой конкретно вуз по той же самой специальности ты закончил. И вот мы очень хорошо видим, что эти наши рейтинги вузов для детишек – ну называть будет молодые люди, да, которые ну вот думали: а, ну, может, пойду вот учиться – какая разница, тут математика и тут математика. Этот вуз на там три остановки ближе к дому, в него вообще пешком можно ходить, чего там сильно напрягаться. Значит, начинают очень сильно задумываться, и появляется дополнительная мотивация к учебе в школе. Потому что понятно, что вот туда проходной бал сильно выше, чем вот сюда. И это не просто вот, говорят: этот вуз престижный, а этот не престижный – ну для молодого человека престиж – не престиж – это такие слова абстрактные...

К. Мацан

– Это игры взрослых скорее.

А. Захаров

– Да, это игры взрослых. А вот когда молодой человек на наших занятиях по профориентации просчитал, сколько ему денег нужно на жизнь, а дальше посмотрел, что вот если он в этот вуз пойдет, значит, у него это будет. А если в тот – будет в два раза больше, но в три раза больше надо сейчас учиться... Действительно молодые люди начинают очень сильно задумываться. Мы просто очень много раз слышали, что спасибо, глаза открылись или вообще это, ну как-то никогда об этом раньше не задумывались. Потому что либо мы какие-то знаем вот какие-то топовые вузы, но топовые вузы, в них очень мало мест. И понятно, что все хотят там куда-нибудь в МФТИ или в МГИМО, но только мало кто поступает. А дальше есть большое количество очень хороших вузов с очень сильной подготовкой, и как в них разобраться – ну это большая история. А поскольку особенно по каким-то современным специальностям все меняется исключительно быстро, то вот эти зарплатные рейтинги, они это за пять лет тот, кто был лидером пять лет назад, сегодня может уйти в аутсайдеры.

К. Мацан

– Это рейтинги зарплат, которые получают выпускники этих вузов на работе.

А. Захаров

– Да, это рейтинги зарплат, на которые претендуют выпускники, закончившие за последние пять лет эти вузы. И эта информация меняется ежегодно, мы мониторим. В общем, интересные вещи. Рекомендую, на портале «Суперджоб» все можно зайти и посмотреть.

К. Мацан

– Ну смотрите, есть какая-то такая российская, наверное, традиция представления о том, что – и мы частично начали об этом говорить, – о том, что человек заканчивает школу, он выбирает профессию, по которой будет потом, как бы в идеале, всю жизнь работать. А при этом есть скорее более такая западная модель, когда есть карьера первой половины жизни, второй половины жизни, когда никого не удивляет, что человек получил одну специальность, поработал, потом лет в 35 поменял немножко вектор или стал вообще другим чем-то заниматься. В 40 лет еще одно образование получил. И в какой-то такой нашей ментальности – как мне кажется, может быть, я ошибаюсь, – это скорее выглядит, как ну человек не определился, никак себя не нашел и вот как-то все туда-сюда тыркается, никак ничего у него путного не выходит. А для другой ментальности это поиск, человек нормально совершенно вот разными вещами в жизни позанимался, и это абсолютно правильно. Вот как вы тут видите, скорей ну как бы правильный вариант?

А. Захаров

– Ну мне кажется, здесь опять же все глубже несколько.

К. Мацан

– Как?

А. Захаров

– Потому что с одной стороны, ну если человек вот этим позанимался, тем позанимался, тут пофрилансил – ну это такой тип жизни. Тут до 35 лет тут поучился, а потом там до 40 лет поучился – все замечательно, человек свободный там, семьи нет, детей нет, ну на жизнь зарабатывать не надо. В социалистических европейских странах есть всякие пособия, ну и человек живет в свое удовольствие. Ну хорошо, да, можно жить в свое удовольствие. Просто если человек хочет там чего-то в чем-то в какой-то профессии достигнуть, неважно в какой, да, то как правило, это не тот путь, который описан: тут до 35 лет поучился, там еще до 40. Вопрос: ради чего учиться, да? Другое дело, что есть, ну не знаю там, карьерный ученый, который всю жизнь занимается физикой. Вот человек начал учиться, как родился, и продолжает до своих 90 лет каждый день учиться и читает огромное количество вещей. Ну он может и в шахматы начать играть учиться в 82, чтобы отсрочить Альцгеймера, и китайский учить в 93 – нормально, только так и нужно. Но это несколько другая парадигма. Поэтому нужно ли учиться? Да, нужно. Нужно ли учиться всю жизнь? Безусловно. Но каждый раз надо понимать: а ради чего ты это делаешь, да? Вот есть люди, которым просто по фану учиться: вот сегодня я этому поучился, завтра другому поучился, ничему до конца не доучился, ну просто вот...

К. Мацан

– Я заговорил об учебе скорее как о некоем условии новой профессией овладеть.

А. Захаров

– Ну не кажется, что здесь в России как-то выделяется, потому что те, кто задумывается о том, чтобы быть на переднем крае, он все время учится и овладевает какими-то новыми... Не скажу новой профессией, потому что вот совсем новой профессией овладеть достаточно сложно. Но, как правило, если мы говорим о зарплатах, то больше платят где-то на стыке как бы. Вот одно дело биология, а другое дело информационные технологии и биология. Причем с любой стороны. Вот если ты просто биолог – это одна зарплата. Если ты еще и программист – это другая зарплата, может быть, в два раза выше. Если ты программист – это одна зарплата, а если ты при этом еще и химик или лингвист, да, это совершенно другой уровень может быть. Причем ты хороший программист и хороший лингвист, да? Потому что если ты плохой лингвист, ну ты просто программист. Это один момент. Второй момент, конечно, человек исторически, эволюционно он хочет стабильности и привык к стабильности. И конечно, абсолютное большинство людей – что у нас в стране, что там у наших потенциальных противников в Соединенных Штатах, что в благополучной Европе, что в Китае, что в Сингапуре – мечтает выйти куда-то на работу и всю жизнь просидеть на одном месте, никогда его ни на что не менять. Потому что смена работы, ну там пусть бы зарплата прибавлялась, но вот куда-то там за зону комфорта выходить и чего-то там дополнительно делать не хочет никто. Ну просто так устроен человек, в том числе и физиологически как бы. Потому что мозг, который должен учиться, он требует большого количества энергии, а наш организм эволюционно предназначен к тому, чтобы энергию экономить как бы. И когда он выходит из детского возраста, там когда тестостерон пошел в кровь, у него все программы на обучение, в общем-то, выключаются. И если до этого – это несколько отдельная тема уже про младших школьников или про детишек, – не заложены были социальные установки на постоянное обучение, в первую очередь в семье, потом в школе, хотя школа современная часто все это убивает, то потом практически чему-то учиться человек может, ну в прямом смысле, только под угрозой прямой жизни. Если прямой угрозы жизни нет, то большинство не учится, а даже под прямой угрозой жизни большинство тоже не учится. Ну это вот печалька, в которой мы живем. Сейчас речь идет о чем, что изменения, которые происходят в экономике в первую очередь, да, в технологиях, они настолько быстрые, что если там еще 50 лет назад людям хватало, скажем, образования, полученного в вузе на всю жизнь гарантированно, и 40 лет назад хватало, и даже еще 30 лет назад. Вот получил в вузе образование – тебе его хватит на всю жизнь. А если возьмем три тысячи лет назад – образования хватало на несколько поколений, ничего не менялось. То на сегодняшний день образование, которое ты получил на самом-самом переднем крае, как правило, не в вузе, потому что ни одни вуз не может сегодня дать образование на переднем крае, ну за редким исключением топовых вузов, которые привлекают специалистов преподавать, которые здесь и сейчас являются топовыми специалистами в своих отраслях – в медицине ли, в информационных технологиях, таких очень мало реально. Значит, любые самые свежие знания в отраслях, которые быстро развиваются, устаревают за два-три года полностью. То есть то, что три года назад считалось каким-то космосом, на сегодняшний день уже коммодити и никого не интересует, и ты должен переучиваться. Ну классический пример, вот на мой взгляд: за последние 20 лет каждый программист, который начал 20 лет назад и сегодня находится на переднем крае, ну раза три-четыре должен был полностью переучиться.

К. Мацан

– Ну а такие явления как карьера первой половины жизни, второй половины жизни – они для вас как для человека, который с рынком труда работает плотно, существуют?

А. Захаров

– Ну вы знаете, это такой термин, которым описано некое, достаточно редкое явление. Поэтому все-таки большинство людей, у них нет карьеры первой половины жизни и второй половины жизни, у них есть одна карьера. Ну вот если я там, извините, физик, ну вот я физик. И есть ли вероятность, что я стану музыкантом во второй половине жизни? Ну есть, но это вот отдельные патологические случаи, в хорошем смысле, которые ничего не объясняют и ничего не показывают. Поэтому там на пустом месте построить во второй половине жизни ну совсем какую-то новую карьеру – это удавалось ну единицам из миллионов и всегда будет удаваться единицам из миллионов. Поэтому карьеру надо строить всегда где-то на стыке того, чего ты знаешь и того, чего ты не знаешь. Тогда начав в 20 лет физиком и до 30 лет считавшись физиком, к 70, может быть, ты будешь считаться исключительно медиком, и о том, что ты был физик все забудут. Но на самом деле ты, в общем, ничего не менял и это одна и та же самая карьера. Поэтому здесь не карьера второй половины жизни – на это надеяться бессмысленно, а то, что называется постоянное непрерывное обучение внутри того, где ты находишься. Потому что практически нет сейчас отрасли, где развитие не шло бы какими-то сумасшедшими совершенно темпами. Вот любую отрасль мы берем, не знаю, там транспорт – все поменяется в течение десяти лет кардинально. Вероятность того, что почти все профессиональные водители в течение десяти лет потеряют работу – она приближается там к 100%. У нас потеряют работу, в мире – не будет никаких таксистов, не будет никаких водителей-дальнобойщиков, все это будет... Даже если не через десять лет, ну хорошо, через пятнадцать, через двадцать. Значит тем, кому до пенсии сегодня 10-15 лет, может быть, еще хватит, но перед пенсией будет тяжело. Тот, кто сегодня идет в профессиональные водители или там в профессиональные бухгалтеры обычные – он делает неверный выбор, потому что не будет никаких бухгалтеров через двадцать лет вообще ни одного.

К. Мацан

– Алексей Захаров, президент компании «Суперджоб», сегодня проводит с нами этот «Светлый вечер». Вот вы сказали о том, что стремительно меняются профессии. А как тогда ориентироваться? Как-то где искать эти тренды, чтобы понимать, что будет через пять лет или десять лет?

А. Захаров

– Невозможно понять, что будет через пять лет или десять лет.

К. Мацан

– Ну вы об этом сказали, поэтому я об этом и спрашиваю сейчас.

А. Захаров

– Да, поэтому вот когда вы слышите, что кто-то вам говорит, что через десять лет будет вот это – не верьте.

К. Мацан

– Тогда что делать в виду этих перспектив?

А. Захаров

– Значит, здесь вопрос: для какого возраста мы даем советы? Значит, если ты уже действующий специалист, ну ты старайся быть на переднем крае вот свой профессии, и ничего страшного не произойдет с тобой через десять лет. То есть если ты будешь все время выше среднего на протяжении следующих десяти лет, ты, в общем, так никуда и не денешься из профессии, все будет хорошо. Если ты чувствуешь, что ты ниже среднего сейчас в своей профессии, и тебе не очень хочется быть выше, ну просто неинтересно – значит вот то, о чем мы говорили, вот те рецепты: надо начинать расширять свой кругозор, ходить, смотреть, где интересно, почему интересно. Потому что изменения таковы, что есть разные прогнозы, что в развитых странах к 25-му, максимум к 30-му году безработица может достичь 35% у экономически активного населения, а то и выше. Значит, это значит, что практически половина тех людей, которые сейчас работают, окажутся без работы, без малейшего шанса найти какую-либо работу, что у нас, что в Соединенных Штатах. Всех заменят роботами – модная тема. Ну что с этим делать, к сожалению, никто не знает. То есть как помочь тем людям, которых заменят роботы. А вот чтобы тебя не заменили роботом, выход один...

К. Мацан

– Учиться, учиться и еще раз учиться.

А. Захаров

– Учиться и еще раз учиться.

К. Мацан

– А вот вы уже сегодня заговори про детей. И я бы хотел обратиться, может быть, к самому младшему возрасту. А с какого возраста стоит задумываться родителям о, скажем так, профориентации ребенка? И что для этого нужно?

А. Захаров

– Ну это как, с того же возраста, с которого задумываться о воспитании. Поэтому...

К. Мацан

– С зачатия.

А. Захаров

– Да, с момента зачатия надо задумываться о профориентации. И здесь, в общем, главное поддерживать... Здесь мы о педагогике начинаем говорить и о нейрофизиологии какой-то. Не мной придумано, да, мы не можем ребенка в пять или шесть лет – он сегодня хочет быть врачом, завтра программистом – замечательно. И здесь самое главное ему повторять, что ты хочешь быть врачом? – замечательно! Ты хочешь быть программистом – замечательно! Ты хочешь быть, не знаю, космонавтом – супер! Будь! И вот как-то это все поощрять. Потому что главная задача родительская, она очень простая – надо до момента школы не убить в ребенке «почемучку». Потому что если там: «отстань, папа устал», если там «не мешай, посмотри мультики» на вопросы: а почему небо голубое, а почему вода течет или еще что-то – значит, ребенок перестает интересоваться. Ну птому что он понимает, что за то, что он задает вопросы, он получает по башке, и очень часто в прямом смысле, тяжелой отцовской или материнской рукой. Ну потому что устал, а ты тут, блин, со своими дурацкими вопросами. Дальше он приходит в стандартную школу – а это там 99 процентов детишек. И на вопрос: «Марь Ивановна, а почему надо на две клеточки отступать, прежде чем начать писать?» – он получает ответ, что «ты, блин, Петров, рот-то закрой, две клеточки отступи и пиши. Или сейчас в угол пойдешь – не мешай классу заниматься». Значит, вот на этом вся профориентация заканчивается. И в общем, дальше будет все тяжелее и тяжелее. Потому что мы, взрослые, к моменту полового созревания, то есть в среднем к 11-12 там, 13 годам отучиваем детей задавать вопросы какие-то, вот которые спонтанно возникают в голове. Ну и дальше, когда человек не задает вопросы сам себе, что же ему интересно, ну он и не будет задавать каких-то вопросов. Он будет искать каких-то готовых решений. Он будет ждать, что кто-то ему скажет: вот это профессия престижная – иди. Вот у тебя вроде там пятерка по математике – ну значит, будь математиком. Почему будь математиком? Ну неизвестно.

К. Мацан

– Как в этой связи относиться к школьной программе, не знаю, к тому, как ориентироваться во всех этих бесконечных школьных уроках и заданиях?

А. Захаров

– Знаете, к тому, как ориентироваться во всех школьных заданиях, есть на самом деле, для интересующихся рекомендую всякие книжки типа «Думай, как математик» – их много. Потому что у нас в школе учат, но не учат учиться. В этом методологическая часто проблема, да. Ну простейшая штука, нас всех учат и учили: вот домашнее задание надо делать и лучше делать в тот день, когда тебе объясняли материал. На самом деле наука говорит, что ни в коем случае так делать нельзя. Потому что это в одно ухо улетело, а в другое вылетело. Потому что тебе сегодня утром объяснили, ты должен с этим переспать, мозг должен ночью это все обработать, сформировать нервные связи. Если ты на следующий день начнешь делать домашнее задание по мотивам вчерашнего урока, тебе придется напрячь мозги, вспомнить, ты уже забыл, о чем же вчера говорилось. Значит, мозг получит сигнал, что эта информация, она зачем-то нужна, ее надо там где-то держать – сформируется нейронная связь, и эффективность запоминания будет в 10 тысяч порядков выше, чем ты в тот же самый день сделаешь домашнее задание. Но у нас же как: «Ты делай на свежую голову домашнее задание, пока не забыл!» – говорят родители. «Делай на свежую голову, пока там не забыл!» – говорят учителя. Сделал – все, пока-пока. Потом удивляем, почему у нас, значит... Такие очень простые вещи, и их где-то там хорошие учителя знают и практикуют. Но вот на уровне всей школы этого не практикуется. Это не проблема российская, это проблема общемировая, потому что школа долгое время готовила роботов человекообразных для работы на крупных промышленных предприятиях, везде. Сейчас во всем развитом мире огромные деньги, частные в первую очередь, вкладываются во всякие образовательные технологии новые. Пока все, что создано, все эти видеокурсы, видео-университеты, все это вот видео – все это фигня, ничего это не работает. Но вложено столько, что вот-вот произойдет революция. Мой прогноз там. В ближайшие пять лет искусственный интеллект, подключение ко всему этому, и действительно мы сможем формировать абсолютно индивидуальные траектории обучения для абсолютно каждого ребенка при желании родителей. Мы сможем в очень многих случаях обходиться вообще без школы вот в том виде, в котором она есть сейчас, и уже все больше и больше родителей обходится без школы. То есть количество на семейном домашнем образовании, я думаю, что удваивается как минимум каждый год. И если там десять лет назад это были ну сотни и какие-то фрики, то теперь это уже десятки тысяч, и это явление, и оно нарастает. При этом не потому, что школа плохая, а потому что вот индивидуально можно лучше. И там хорошо, вот кто-то в младшую школу детей не отправляет, а потом выбирают уже осмыслено там по интересам старшую школу. Кто-то наоборот, отправляет детей получить базовые какие-то навыки в младшей школе, потом сразу забирает и, значит, уже среднюю и старшую школу дети проходят сами. Будет возникать очень много всего. Будут меняться безусловным образом институты, университеты. Потому что вот я знаю очень продвинутых директоров школ, например, которые считают что высшее образование не имеет вообще ни малейшего смысла в том виде, в котором оно есть сегодня. Ну не все, но большинство. То есть там, где тебе нужен синхрофазотрон или доступ к адронному коллайдеру – ну без вуза тебе сложно будет дома там. И то ты можешь дома получать доступ к суперкомпьютерам, что-то рассчитывать, и с третьего класса. И в общем, все это доступно.

К. Мацан

– Еще одна тема, она, может быть, несколько так особняком стоит для нашего сегодняшнего разговора, я бы хотел все-таки ее, пусть кратко, в конце беседы озвучить. Внимательные слушатели и, скажем так, люди, знакомые с контентом радио «Вера», знают, что последнее время выходит особенная такая программа, она выходит в интернете: «Вопросы Веры и Фомы или чай с вареньем». Это совместный проект радио «Вера» и издательского дома «Фома», и вы являетесь его идейным вдохновителем. Это такая аудиоэнциклопедия детская, христианская аудиоэнциклопедия в вопросах о вере, о жизни, о мире бесконечном, о Церкви и так далее. Вот это мировоззренческая составляющая, этот разговор о вере, разговор о человеке – кто такой человек и зачем он живет, -насколько это существенно для поиска профессии? И в том числе детьми будущими. То есть в смысле будущей профессии детьми.

А. Захаров

– Ну да, тут, конечно, это очень существенно. Но это существенно для меня, это существенно для всех. Это существенно для всех, кто понял, что это существенно. Для тех, кто не понял, ну это не очень существенно. Но вот например, я знаю, что там есть очень простой пример у меня. Вот портал «Суперджоб», которым я занимаюсь, мы делаем очень полезную такую вот, полезное социальное дело человеческое, да, мы помогаем людям находить работу, и людей находить работодателям и получаем за это огромное количество спасибо. Вот ежедневно десятками тысяч люди нас благодарят, потому что с нашей помощью десятки тысяч людей находят ежедневно работу по всей стране. И это очень приятно вот каким-то подобным делом заниматься. Значит, дальше вот я могу себе представить, какое количество спасибо ежедневно получают, например, производители водки или производители сигарет. Я сам долгое время курил, иногда могу выпить. То есть ну я понимаю, что например, с таким же удовольствием заниматься продажей смерти в том или ином виде, причем впрямую, ну наверное, вряд ли мне бы доставляло такое удовольствие. И я видел людей с православным мировоззрением, которым, в силу сложившихся обстоятельств, пришлось работать вот, например, в продажах водки или сигарет. И при этом у них получалось хорошо. И люди находились ну в тяжелом каком-то таком, в какой-то момент, когда они осознавали, что вот они православные и то, что они делают, ну это не очень стыкуется с их мировоззрением. Значит, они, кто-то уходил из профессии, причем часто там с понижением зарплаты существенным, кто-то еще метался что-то найти. Поэтому ну вот все профессии хороши, но все, наверное, но по-разному. Ну поэтому вот запретили курить в общественных местах – я замечательно поддерживаю все это, молодцы. Поэтому вот ради чего ты что-то делаешь – ну если ты об этом начинаешь задумываться, ты начинаешь находить ответы на какие-то вопросы. Если об этом не задумываться, ну значит, все возможно, все можно.

К. Мацан

– Спасибо огромное за эту беседу. Алексей Захаров, президент компании «Суперджоб», сегодня провел с нами этот «Светлый вечер». Я уверен, что эта беседа окажется практически полезной многим нашим слушателям и нам, здесь в этой студии сидящим. Спасибо еще раз.

А. Захаров

– Спасибо.

К. Мацан

– Это был «Светлый вечер». В студии был Константин Мацан. До свидания, до новых встреч в эфире.

Программа создана при поддержке общественной организации «Опора России».