— Прошу прощения! Забыл отключить телефон. Обычно в музеях я всегда это делаю. Всё, выключил. Ещё раз извините!
— Вы мне совсем не помешали. Более того, мелодия вашего звонка вполне соответствовала моменту. Ведь мы с вами стоим перед картиной, которая называется «Май 1945 года».
— О, это одна из жемчужин коллекции Музея братьев Ткачёвых! Я местный житель, и частенько захожу сюда на неё посмотреть.
— А я приехал в Брянск из Москвы — специально, чтобы посетить это замечательное место. Конечно, работы народных художников Сергея Петровича и Алексея Петровича Ткачёвых есть и у нас в Третьяковке. Но их полотно «Май 1945 года» всегда особенно меня интересовало. А оно — здесь, у вас.
— А почему именно эта картина вам так интересна?
— Знаете, в 91-м году я увидел её впервые — на почтовой марке, специально выпущенной ко Дню Победы. Маленький квадратик бумаги. Помню, разглядывал под лупой. Но уже тогда эта работа поразила меня своей внутренней силой. И сейчас, стоя перед подлинником, вижу, что не ошибся.
— Тема Великой Отечественной войны — одна из главных в творчестве братьев-художников. Ведь Ткачевы знали о ней не понаслышке. Старший из братьев, Сергей Петрович, всю войну прошёл рядовым пулемётчиком, был тяжело ранен. Алексей Петрович трудился в тылу — эвакуированный с Брянщины на Урал, он уже в 15 лет встал к станку на заводе Уралмаш.
— А после войны братья поступили в московский Суриковский художественный институт. Именно в те годы братья начали писать картины в соавторстве. Однажды Алексей нарисовал эскиз, а Сергей раскрасил его акварелью. Соединив два своих уникальных таланта, Ткачёвы создавали картины с потрясающе глубокой и живой внутренней драматургией.
— Именно такое — их полотно «Май 1945 года». На нём запечатлён трогательный момент. Семья встречает возвратившегося с фронта солдата. Глава семьи снова дома! Жена, дочь и мать, кажется, не могут поверить этому счастью.
— Только представьте себе: они занимались обычными делами. И вдруг — такая радость! Сколько разных эмоций одновременно должно было на них нахлынуть! И мне, кажется, художники очень тонко отразили в своей работе этот момент.
— Герои картины как будто немного оробели — ведь они не виделись долгих четыре года. Сколько слёз, наверное, пролила украдкой жена солдата, думая о том, где он и что с ним. Первые мгновения неловкости пройдут. Семья крепко обнимется и ступит в новую жизнь — где нет войны.
— Действительно, братья Ткачёвы на своём полотне «Май 1945 года» запечатлели мгновение. Радость пока ещё очень робкая. Жена, словно стесняясь проявить чувства, тихо стоит рядом и, кажется, плачет. А дочка радостно обнимает отца. И не может понять слёз матери: счастье ведь! Отец вернулся с войны!
— Между прочим, главный герой картины братьев Ткачёвых — реальный человек. Это их фронтовой друг, Сергей Кондратьевич Драгомиров. Он вернулся с войны без одной руки. Но при этом стал известным на всю округу печником.
— Да, я слышал о том, что братья Ткачёвы часто изображали на своих полотнах родных и знакомых. Вот, наверное, почему лица героев их картин кажутся такими близкими. А у воина на полотне, действительно, пустой рукав гимнастёрки. И медали на груди.
— Я как будто чувствую настроение персонажей этого полотна. И даже слышу аромат цветущих яблонь, среди которых они стоят. Чувствую, как согревает землю тёплое майское солнце.
— По-моему, художники буйным майским цветением и солнечными бликами хотели подчеркнуть не только время года. Но и символично выразить начало новой, мирной и счастливой жизни — и для этой семьи, и для всех людей.
Картину Сергея и Алексея Ткачёвых «Май 1945 года» можно увидеть в Музее братьев Ткачёвых в Брянске.
Все выпуски программы: Краски России
«Вставайте, сыны Сына Божия»
Вставайте, сыны Сына Божия, вставайте, солнце премилостивое встало и щедро разливает свет свой по тёмным полям земли. Встало, чтобы освободить вас от мрака и ночных страхов.
Не начертаны на солнце вчерашние грехи ваши; не помнит их оно, не злопамятствует ни о чём. Нет на лике его морщин, избороздивших лбы ваши, нет ни печали, ни зависти, ни грусти. Радость его — в отдаче себя, молодость его не переходящая — в служении. Блаженны, несущие служение, ибо они не состарятся.
Что, если бы солнце подражало вам, соседи мои? Как мало света давало бы оно земле, о скупцы! Каким кровавым был бы свет его, о палачи! Как зеленело бы оно от зависти, видя светила ярче себя, о завистники! Как краснело бы оно от гнева, слыша поношения, о гневливцы. Как желтело бы оно от страсти, видя красоту звёзд, о сластолюбцы! Как бледнело бы оно от страха, что кто-то преградит ему путь, о малодушные! Как почернело бы оно от забот, о попечительные! Как бы сморщилось оно и постарело, если бы помнило вчерашнее зло, о злопамятные! Как быстро бы оно сбилось с верного пути, отстаивая свои права, о глашатаи прав! Как быстро бы оно остыло и умерло, заразив всю вселенную чумой своей смерти, о проповедники смерти!
Счастье миру, что солнце никогда не станет подражать вам, дети земли.
Смотри, многого не знает солнце из того, что известно вам, но знает главное: что оно вечный слуга и вечный знак. Слуга Того, Кто его возжёг; и знак Того, Кто поставил его Себе на службу.
Будьте и вы слугами Того, Кто освещает солнечным светом землю и согревает Собой ваши души, и тогда вы познаете сладость вечной юности.
Будьте и вы знаком Того, Кто поставил вас над зверями земными и тогда превзойдёте вы сияние солнца. И все звери будут купаться вокруг вас в счастье и лучах вашей доброты, словно звёзды и луна вокруг солнца.
Но что есть солнце и звёзды, если не горстка пепла, сквозь которую светишь Ты, Сыне Божий? Горстка пепла, затеняющая сияние Твоё и просеивающая его через себя, как через сито? Ибо в полном Твоём сиянии померкло бы всё кроме Тебя, также как во мраке не бывает видно ничего, кроме мрака.
Господи, Господи, не опали нас сиянием Твоим, невыносимым для глаз наших, и не оставь нас в сумраке, в котором всё ветшает и истлевает.
Ты один знаешь меру нужд наших, Господи, слава Тебе!
«Покайтесь в путях своих, народы земли»
Покайтесь в путях своих, народы земли. Смотрите, Око Хозяина мира бдит в душах ваших. Не верьте своим очам, соблазняющим вас, дайте Его Оку осветить ваш путь. Очи человеческие — завеса на очах Божиих.
Покаяние есть признание неверного пути. Оно указывает новый путь.
Кающемуся открываются два пути: тот, которым он шёл, и тот, которым должен пойти.
Кающихся лишь словами больше, чем тех, кто поворачивает колесницу своей жизни на новый путь. Дважды должен быть храбр кающийся, первый раз — оплакать прежний путь, второй — обрадоваться новому.
Что за польза, покаявшись, ходить прежними путями? Как назовете того, кто тонет и зовёт на помощь, но, когда помощь приходит отвергает её?
Вот так называю и вас.
Покайтесь в вожделении мира и мирского, ибо мир сей — кладбище предков ваших с вратами открытыми, ждущие принять вас. Ещё совсем недолго, и вы станете предками чьими-то, и захотите услышать слово «покаяние», но не услышите его.
Словно порыв ветра, разгоняющий туман от света солнечного, так и смерть отнесёт жизнь вашу от лица Божия.
Покаяние бодрит сердце и продлевает жизнь. Слёзы покаяния смывают тьму с очей и придают им сияние детской чистоты. Глаза озера моего, словно глаза лани, всегда влажны и сияют алмазным блеском. Воистину, влага в очах гасит гнев в сердце.
Подобна месяцу молодому душа кающегося. Полная луна опадает и уменьшается, молодой месяц — растёт.
Кающийся пропалывает ниву души своей, освобождая её от сорняков, давая расти семени доброму.
Воистину, кающийся не тот, кто скорбит об одном совершённом грехе, а тот, кто скорбит о всех грехах, которые способен совершить. Мудрый хозяин выпалывает с поля не только то терние, что укололо его, но и всякое, желающее его уколоть.
Господи, поспеши и покажи кающемуся новый путь, когда он возненавидит прежний путь свой.
Матерь Божия, Богоневеста, приклонись к сердцам кающимся. Отвори источник слёзный в душах наших, чтобы омылись они от вязкого ила, помрачившего зрение наше.
Душе Пресвятый, дохни и отгони от души кающегося тяжелый смрад, душивший его и приведший к покаянию.
Тебе молимся и Тебе покланяемся, всесильный и животворящий Душе Истины!
«Среди шума суетного и хулы человеческой»
Среди шума суетного и хулы человеческой, возносится молитва моя к Тебе, Царю мой и Царство моё! Молитва моя — ладан, что непрерывно кадит в душе моей и возносит к Тебе, приклоняя Тебя к ней.
Приклонись же, Царю мой, чтобы я мог шепнуть Тебе самую сокровенную тайну, самую тайную молитву, самое молитвенное желание своё. Ты — цель всех молитв моих, всех исканий моих. От Тебя не ищу ничего, только Самого Тебя.
Чего мог бы я желать от Тебя и не разделило бы оно меня с Тобой?
Стать господином нескольких звезд? Но разве с Тобой не буду я владеть всеми звездами?
Быть первым среди людей? Как же посрамлён я буду, когда Ты, на трапезе Своей, оставишь мне последнее место!
Чтобы славили меня миллионы уст человеческих? Как ужаснёт меня славословие их, когда все уста эти наполнятся землёй!
Чтобы окружали меня все сокровища мира? Как унижен я буду, когда переживут меня сокровища и будут сиять по-прежнему, а мои глаза наполнятся мраком!
Чтобы не разлучал Ты меня с друзьями? О, разлучи меня с ними, Господи, разлучи скорее, ибо они — самая нерушимая стена между Тобой и мной.
Зачем нам молиться, говорят мне соседи, если не слышит Бог молитв наших? Отвечаю им: «Ваша молитва — не молитва, а торг. Вы просите, чтобы Он дал вам не Бога, а дьявола. Потому Мудрость небесная не понимает языка молитв ваших».
Зачем нам молиться, ропщут они, если Господь наперёд знает, в чём имеем нужду?
И скорбно я отвечаю им: «Воистину, Господу ведомо, что ничего вам не нужно кроме Него Самого. При вратах душ ваших стоит Он и ждёт, чтобы пустили Его. Молитвой отверзаются двери для вхождения Его».
Разве не говорите вы один другому: «Пожалуйста, войди!»
«Не Себе, но вам ищет Господь славы. Весь мир не может увеличить славы Его, разве бы вы могли? Молитва ваша вас прославляет, а не Бога.
В Нём вся полнота и милость. Все добрые слова, которыми в молитве вы к Нему обращаетесь, возвращаются вам сторицей».
Пресветлый Царь и Боже мой, Тебе единому молюсь и покланяюсь.
Пролейся в меня, словно бурный поток в песок жаждущий. Просто пролейся, Поток животворный, а трава сама вырастет на нём, и белые ягнята будут радостно пастись по ней.
Излейся в душу мою жаждущую, Жизнь моя и Спасение моё.