«У тебя есть священный дар писателя», — сказала однажды учительница литературы своей юной ученице по имени Нина Аносова. Прошли годы, ученица выросла, многое в жизни повидала и, действительно, написала прекрасную книгу. Воспоминания Нины Аносовой «Пока ещё ярок свет... О моей жизни и утраченной родине», выпущенные издательством «Никея», стали, пожалуй, настоящим событием для всех любителей мемуарной прозы.
Написанные с большим художественным вкусом, тонким, лиричным и образным языком, они переносят читателя в начало ХХ века и проводят через один из самых суровых периодов в истории России — Первую Мировую, гражданскую войну и революцию. И хотя многие справедливо заметят, что нет недостатка в литературе, посвящённой тому непростому времени, воспоминания Нины Аносовой вряд ли затеряются среди других, настолько они своеобразные, яркие и эмоциональные.
Ведь книга «Пока ещё ярок свет» — это, прежде всего, увлекательная семейная хроника. И в ней, на фоне хроники исторической, мы имеем дело с живыми людьми и характерами. Родные, семья, какие бы внутренние и внешние потрясения она не претерпевала, представляются в воспоминаниях Аносовой тем стержнем, который поддерживает и не даёт сломаться в самых тяжёлых ситуациях.
А ещё книга — непростая история становления характера юной героини. Читатель прослеживает рождение в сердце Нины, выросшей в атмосфере интеллигентского скепсиса, глубокой, естественной веры в Бога. Такой, как, например, у её няни Василисы. «Её простое благочестие дало мне представление о подлинной реальности веры в Бога, которой, я чувствовала, не хватало в обществе, которому принадлежала моя семья», — пишет автор. Возможность взывать к Богу, когда уповать больше не на кого, спасаясь вместе с семёй от наступления красных, переезжая из города в город и видя вокруг чудовищное крушение привычной жизни, стала для автора мемуаров настоящим спасением: «Я позволила своему сердцу кричать к Богу, и этот внутренний вопль, казалось, вышел за пределы комнаты и отозвался вдали», — вспоминает она. Стоя на палубе корабля, отправляющегося в Константинополь, уезжая в эмиграцию и навсегда расставаясь с родиной, Нина тоже молится.
И, видимо, неслучайно названием мемуарам Нины Аносовой послужила строчка из знаменитой песни «Молитва» Булата Окуджавы. Найти Бога, поверить и с этой верой преодолевать любые трудности не поздно, пока ещё ярок свет.
Пасхальное утро в натюрморте Станислава Жуковского
«Пасхальный натюрморт» — воспоминание художника о светлом Христовом Воскресении 1915 года, которое Жуковские встречали на даче под Тверью. На рассвете семья живописца вернулась домой после пасхального богослужения и спешит сесть за праздничный стол.
— О, Маргарита Константиновна, у вас новая картина на стене! Замечательная репродукция работы Станислава Жуковского «Пасхальный натюрморт»! Я видел это полотно в Третьяковской галерее и должен сказать, что здесь прекрасно переданы краски подлинника, оригинальное цветовое решение. Смотрите, в полумраке гостиной, обставленной мебелью красного дерева, сочным пятном — круглый стол, накрытый белоснежной скатертью и ярко сервированный.
— И тёмное пространство комнаты — словно рама, которая подчеркивает радостную светлую палитру праздничного стола. Здесь и нежная зелень и голубизна гиацинтов, и золото апельсинов, и разноцветье крашеных яиц.
— Меня только знаете, что удивляет, Маргарита Константиновна? Почему скатерть лежит так небрежно? Даже часть столешницы осталась открытой. Как будто готовили трапезу спешно, впопыхах.
— Нет, Андрей Борисович, готовили тщательно, а спешно накрывали на стол. Мы видим на картине раннее пасхальное утро. Полотно написано в 1915 году, Жуковские тогда встречали светлое Христово Воскресение на даче, в усадьбе Островки, в поселке Молдино под Тверью. Художник запечатлел воспоминание: семья только что пришла с пасхального богослужения. Всю ночь родные молились в маленькой деревянной церквушке Успения Пресвятой Богородицы. С рассветом усталые и счастливые они вернулись домой и спешат подкрепиться праздничными яствами
— Какое знакомое светлое чувство! Ты не спал всю ночь, и хотя усталость одолевает и ноги уже не держат, но в ушах все ещё звенит ликующее «Христос Воскресе!», и душа поет. В этот момент, действительно, не обращаешь внимания на такие мелочи, как сбившаяся на столе скатерть. А пасхальная еда кажется продолжением радости, её материальным воплощением.
— Потому блюда пасхального стола и готовятся заранее, с особым вниманием и настроем. И почти каждое из них связано с памятью о главном событии в истории человечества — победе Христа над смертью.
— Так, предание о Марии Магдалине объясняет традицию красить яйца на Пасху. Святая дошла с проповедью до Рима, где возвестила императору Тиберию: «Христос Воскресе!». А правитель ответил: «Этого не может быть, как вот это куриное яйцо, лежащее на столе, не может стать красным». И в этот миг случилось чудо — яйцо окрасилось в алый цвет.
— Другие блюда пасхального стола тоже имеют свою историю Кулич, например, называют домашним артосом. Это, как вы помните, такая большая просфора, которую освящают один раз в году, на Пасху.
— Конечно, помню. Интересно, что традиция освящения артоса тянется с евангельских времен. Апостолы, когда собирались на трапезу, место во главе стола оставляли Христу и полагали там хлеб. И артос символизирует незримое присутствие Спасителя в нашей жизни. А освящённый кулич — это, как вы верно заметили, подобие праздничной просфоры на домашнем столе.
— А вот на картине ещё одно праздничное блюдо — творожная пасха. Яство недаром носит название праздника — его вкус должен напоминать о радости Царствия Небесного, открытого для человека после Воскресения Христова.
— О Рае напоминает и обилие цветов на столе. Гиацинты, подснежники...
— Жуковские специально выращивали их к празднику. За подснежниками Станислав Юлианович ходил в лес, как только появлялись проталины. Прошлогодняя пожухлая трава обнажалась, художник выкапывал из мёрзлой земли корни цветов и сажал их дома в ящик с землёй, чтобы они расцвели к Пасхе.
— Есть всё-таки в таких предпасхальных заботах особый смысл. Человек хлопочет о земном, но сердце его устремлено к Богу.
— Станислав Жуковский в своём «Пасхальном натюрморте» смог отразить и гастрономические подробности праздничного стола, и ликование о Воскресении Христа. Разделить радость художника может всякий, побывав в Третьяковской галерее.
5 мая. О славном Христовом Воскресении
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О славном Христовом Воскресении, — священник Алексий Долгов.
5 мая. О радостной вести о Воскресении Христа
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О радостной вести о Воскресении Христа, — священник Алексий Дудин.