Поделиться
После смерти израильского монарха Соломона в десятом веке до Рождества Христова страна раскололась на две части – Северное и Южное царства, Израиль и Иудею. Родственные племена вступили во вражду между собой, наступило время заговоров, мятежей и братоубийственных войн. Правители на Израильском троне сменяли друг друга, оставляя в истории государства кровавый шлейф.
После очередного переворота монархию возглавил военачальник Амврий. О его правлении подробно рассказано в Ветхом завете, а именно – в Третьей книге Царств. Амврий понял, что соперничество Израиля и Иудеи наносит урон обоим государствам, и восстановил мир между племенами еврейского народа. За двенадцать лет правления Амврия Израиль достиг мощи и процветания. На живописном холме царь построил город Самарию и сделал его столицей.
Однако, в историю израильского народа Амврий вошел как нечестивый правитель. Союз с финикийцами, скрепленный женитьбой царевича Ахава на дочери финикийского правителя Иезавели обернулся насаждением в стране идолопоклонства и утратой веры в Единого Бога. Имя Амврия надолго стало синонимом порочности.
При этом многие историки считали шестого израильского царя мифическим персонажем, поскольку его существование не подтверждалось внебиблейскими источниками. Такое отношение изменилось в середине девятнадцатого века благодаря открытиям английского археолога Остина Генри Лэйярда.
Комментарий эксперта:
В 1946 года во время раскопок древнего города Нимруда на территории современного Ирака доктор Лэйярд обнаружил уникальный артефакт – двухметровый обелиск, вытесанный из черного известняка по приказу ассирийского царя Салманасара Третьего. Этот памятник украшен барельефами, на одном из которых можно увидеть фигуру израильского царя Ииуйя, подносящего дань Салманасару. Надпись, сопровождающая это изображение, гласит: «Ииуй, сын Амврия». Запечатленный на барельефе монарх не был биологическим потомком Амврия. Однако, ассирийцы помнили, что именно во время правления шестого царя Израиль добился исключительного международного положения, и всех последующих монархов называли «сынами его дома».
После этой находки Генри Лэйярда скептики еще продолжали сомневаться, что царь Амврий некогда существовал. Следующий археологический трофей ученого все сомнения развеял. В 1849 году, исследуя руины Ниневии, доктор Лэйярд обнаружил клинописный архив – библиотеку ассирийского царя Ашшурбанапала, на многих табличках которой Самария называется не иначе как «Мат бит Хуумрия», то есть земля Амврия.
Военные амбиции и дипломатические таланты израильского монарха были обращены в сторону таких соседей, как ассирийцы, филистимляне, финикийцы, моавитяне. О покорении Амврием царства Моав сохранила сведения так называемая стела Меши, обнаруженная немецким пастором Фридрихом Клейном в 1868 году в селении Дибон в районе Мертвого моря и изученная французским археологом Шарлем Клермоном-Ганно.
Комментарий эксперта:
Стела царя Меши, известная также как Моавитский камень – черная базальтовая плитавысотой метр двадцать четыре и шириной семьдесят один сантиметр,с закругленными верхними углами. Это памятник девятого века до Рождества Христова, созданный по приказу моавитского царя Меши. На лицевой стороне камня сохранились строки, повествующие о военных победах и поражениях моавитян. Есть на нем и такие слова: «Амврий, царь Израиля, угнетал Моав много дней потому что Кемош гневался на страну свою. ...И унаследовал Амврий страну Махдева и сидел в ней дни его и половину дней сына его».
Кемош, упоминаемый в записи на Стеле Меши – это языческое божество моавитян. Махдев – город, основанный аммореями и захваченный израильтянами во время правления царя Давида. Он был утрачен евреями в войне с моавитянами после смерти царя Соломона и, как оказалось – вновь возвращен Амврием.
Древний артефакт не только подтвердил факт существования упоминаемого в Библии царя Амврия, но и расширил информацию его роли в истории Израильского царства. Археология в очередной раз доказала достоверность Священного писания!
Единственная
Поделиться
В давние времена жили в деревушке две семьи. В одной был сын— звали его Шан, в другой — дочь по имени Мэйли, что значит «прекрасная слива». Дети дружили с малолетства, а когда выросли — полюбили друг друга и поклялись никогда в жизни не разлучаться.
Пошёл Шан в дом к любимой девушке свататься, но родители отказали юноше из-за его бедности. Хотелось им отдать дочь с выгодой, за Вана-богача.
Наступил день свадьбы. Громко заиграли трубы, носильщики подняли украшенный цветами свадебный паланкин и понесли Мэйли к дому жениха. Сидит она в паланкине, горько плачет. Полпути прошли, вдруг что-то зашумело, засвистело, поднялся сильный ветер, паланкин с невестой в воронку закрутило, и унесло неведомо куда.
Узнал об этом Шан и решил во что бы то ни стало найти Мэйли.
— Зачем тебе чужую невесту искать? Как бы самому не пропасть, — уговаривали его друзья, — В деревне и других красивых девушек много...
— Мэйли для меня — единственная, — сказал Шан, и отправился в дальний путь.
Много дорог он прошёл, но никто нигде не слышал о пропавшей девушке. Печаль одолела однажды юношу: сел он у дороги и заплакал.
Вдруг откуда ни возьмись явился перед ним белобородый старец.
— Отчего ты плачешь, юноша? Кто тебя обидел?
Рассказал ему Шан про свою печаль, а старец ему в ответ:
— Пойдем со мной. Я знаю, где она.
Шли они, шли, и повстречали ещё одного путника. Спрашивает его старец:
— Кто ты и куда путь держишь, юноша?
— Зовут меня Ван Лан, я ищу свою невесту, которая исчезла в день свадьбы.
— Идём с нами. Я знаю, где она, — сказал старец.
Пошли они дальше втроем: Шан, Ван Лан и белобородый незнакомец. Привёл старец юношей к большому дому и пригласил войти, чтобы немного подкрепиться и передохнуть.
Хозяйка дома для гостей богатый стол накрыла, усадила всех за стол, и говорит:
— Хочу я с вами заодно, юноши, об одном деле потолковать. Муж мой давно умер, живу я вдвоём с дочкой. Вот и решила я в дом зятя принять, чтобы кормил меня на старости лет. Кто из вас двоих хочет здесь остаться?
Вышла из-за ширмы девушка — нарядная, красивая как цветок ириса. Понравилась она сразу Ван Лану, да и богатый дом приглянулся.
— Я останусь, — обрадовался он. — Такая невеста мне подходит.
— А я должен свою Мэйли найти, — сказал Шан.
Говорит ему тогда белобородый старец:
— Иди домой, там тебя твоя невеста ждёт. Тысячи лет живу на земле, а всё никак не могу к человеческим слезам привыкнуть... Уж так она в паланкине слезами обливалась, что я её похитил, чтобы проверить, кто из вас её по-настоящему любит...
— Кто ты, дедушка? — спросил Шан.
Но волшебник ничего не ответил и исчез. Зато он помог соединиться двум любящим сердцам.
(по мотивам китайской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
