Поделиться
Приехав на Афон… нет, даже еще не ступив на Афонскую землю, а только взойдя на борт парома, который поплывет в сторону Святой горы, вы увидите рядом с греческим флагом (белое-голубое полотно с полосами и крестом в углу) флаг с черным двуглавым орлом на желтом фоне. Это не что иное, как символ Византийской империи.
Вернее так – флаг с двуглавым орлом изначально принадлежал роду Палеологов. В конце 13 века Палеологи возглавили освободительную войну против крестоносцев, захвативших Константинополь, и в результате этой войны пришли к власти. Так и их родовое знамя стало знаменем правящего дома и просуществовало в качестве такового до падения Византии в середине 15 века.
Кстати, наш нынешний герб, тоже двуглавый орел, был позаимствован именно у греков. Великий князь Московский Иван Третий вступил в 15 веке в брак с Софией Палеолог, племянницей последнего императора Константинополя. После того как столица Византии пала, сначала Рюриковичи, а затем и Романовы стали благодаря упомянутому браку считать себя наследниками императоров Византии и переняли герб Палеологов.
Несмотря на падение Константинополя, греки постарались сохранить символ своей погибшей империи. И это им удалось сделать благодаря Константинопольскому Патриархату. Когда Византия пала и ее территории оказались во власти турок, султан Мехмед Второй назначил Константинопольского Патриарха миллетом, то есть ответственным за православное население Османской империи.
Данное поручение в Константинопольской Церкви было воспринято еще и в том смысле, что теперь Патриарх фактически должен взять на себя ответственность погибшего императора за греков, оказавшихся в турецком плену. Потому Константинопольскому Патриарху было дозволено Церковью иметь императорские регалии. Патриарх стал носить саккос – богато украшенную, парадную одежду императора, а еще митру с короной (особый головной убор). Кроме того, Патриарх во время богослужения и приемов начал стоять на круглом коврике с изображением орла - орлеце. Орлец также считался частью императорского антуража.
Как перешли к Патриарху элементы императорских регалий, так и флаг Палеологов стал ассоциироваться у людей с Константинопольской Церковью. А потому, после освобождения от турок в начале 20-го века, над монастырями и храмами Константинопольской Патриархи были повсеместно подняты желтые флаги с двуглавым орлом. Их теперь вы сможете увидеть и на Афоне, и на других территориях, которые в церковном плане подчиняются Константинопольскому Патриарху.
Кстати, многие греки у себя дома также имеют флаг Палеологов, который соседствует с флагом Эллады, потому что в греческом народе продолжает жить надежда, что когда-то Константинополь вновь будет православным городом, а в его главном храме, Святой Софии, вновь будет совершена Божественная Литургия.
«Утренние мысли»
Поделиться
Фото: Natasha Filippovskaya / Pexels
«Неужели забыл?» — Иван несколько раз проверил карманы куртки, все отделения сумки, но телефон так и не нашёл. Паника ледяным ознобом окатила его с головы до ног. С утра, в вагоне метро, он успевал с помощью телефона закрывать некоторые текущие дела и вопросы по работе. Плюс чтение новостей — его дорожный ритуал. «Обидно, — злился на себя Иван, — теперь маяться от безделья целых сорок минут подряд».
Пока справа и слева пассажиры увлечённо занимались своими делами, Иван мысленно искал виноватых в его недавней нерасторопности и решил назначить на эту роль жену или детей. А кто же ещё мог помешать собраться с мыслями перед выходом из дома?
Но вечером, возвращаясь с работы в переполненном вагоне метро, Иван впервые за долгое время не тяготился скукой, не искал, чем заполнить тишину. Он был занят разговором. С собой. О себе. О том, что для него являлось главным, а что второстепенным. Этот день был живым. Полноценным. Его. Иногда, чтобы услышать себя, достаточно просто забыть телефон...
А потом, открывая входную дверь квартиры, Иван услышал знакомые звуки: торопливые детские шаги и мягкую поступь жены. Родные люди спешили навстречу друг другу и в этот момент дня Иван обрадовался, что он снова вместе со своей семьёй.
Текст Виктории Каушанской читает Илья Крутояров.
Все выпуски программы Утро в прозе
«Мамина наука»
Поделиться
Фото: Roman Biernacki / Pexels
Сегодня утром, накануне Прощеного воскресения, мне вспомнилась история, которую рассказывала мама. Моё детство пришлось на голодные 90-е годы. Многим тогда подолгу задерживали зарплаты, на прилавках магазинов было пусто, а за продуктами приходилось выстаивать огромные очереди.
Как-то мама шла домой очень расстроенная, вновь погружённая в мысли об отсутствии денег и холодильнике без еды. Подошла к подъезду и в дверях столкнулась с соседкой. Они вместе работали на фабрике. В коллективе эту женщину недолюбливали. Считали заносчивой, никого не замечающей вокруг себя особой. Неожиданно соседка поинтересовалась у мамы, что произошло. Выслушав, она без лишних слов отвела маму в свою квартиру и поделилась буквально всем: овощами, вареньем, консервами. Их семье тогда было чуть легче. Выручал бабушкин большой огород в деревне. Затем соседка помогла маме донести сумки. Перед дверью квартиры обняла её и ласково сказала: «Вот увидишь, скоро всё наладится!».
К слову, с работой у родителей действительно вскоре всё наладилось. А мама, закончив свой рассказ, тогда добавила: «Жизнь преподнесла мне урок, и я хочу, чтобы ты его тоже запомнила, доченька: никогда никого не суди. Нам дано видеть душу другого человека лишь отчасти. Остальное о нём знает только Бог».
Текст Виктории Каушанской читает Алёна Сергеева.
Все выпуски программы Утро в прозе
«Утренние размышления»
Поделиться
Фото: Lana Kravchenko / Pexels
Долгие годы, гуляя по улицам родного города, я не обращал внимания на то, чем заполнены его дворы. Но недавно я завёл собаку, и увидел окружающий мир совсем под другим углом. Теперь, каждое утро и вечер я, в принудительном порядке, всматриваюсь в одни и те же улицы, деревья, скамейки. Как тут не возомнить себя философом?
Вот, например, качели. Раньше они были для меня просто скрипящей конструкцией на детской площадке. Металл, цепи, деревянное сиденье — набор предметов, не требующих особого внимания. Но сейчас, во время утренней прогулки, мне кажется, что это не просто сооружение для игр и развлечений. Это ещё один из способов познания себя. Тренажёр человеческих возможностей, где каждый взмах дарит новый опыт. Ты сам выбираешь высоту. Никто не подталкивает. Только твои ноги касаются земли, только твои руки держатся за цепи. Один толчок — и ты пари́шь. Ещё толчок — касаешься неба. Или, наоборот, не заигрываешь с опасностью, не экспериментируешь, а раскачиваешь качели ровно до той высоты, на которую согласен твой врождённый инстинкт самосохранения.
Так, один взмах — становится маленькой репетицией взросления. Ещё один — уроком храбрости. Но что, если третий взмах закончится падением? Только ли горький опыт предостерегает и бережёт взрослеющего ребёнка от будущих падений с более головокружительных высот?
Я смотрю на детей и понимаю, что качели — это ещё и один из первых уроков разумного пользования собственной свободой. Когда они на практике сталкиваются с таким понятием, как чувство меры.
Качели. Простая конструкция. Сложная наука владения собой.
Текст Виктории Каушанской читает Илья Крутояров.
Все выпуски программы Утро в прозе
