Поделиться
У легендарного лётчика Ивана Кожедуба было три золотых звезды Героя. Но Иван Никитович часто говорил, что имеется и четвёртая. Ею он считал свою жену Веронику. Грозный ас Кожедуб не уставал осыпать супругу ласковыми прозвищами. Знакомые только вздыхали: «Вот это любовь!», слыша, как Вероника превращается то в Верониченьку, то в Любимку, то в любимый кристалл.
Иван Кожедуб родился в украинской деревне Ображеевка в бедной семье. Отец мальчика - церковный староста, был человеком незаурядным, сочинял стихи, много читал. Сына Ваню не баловал, но заметив, что мальчик любит рисовать, этому занятию не препятствовал. Став юношей, Иван даже хотел поступать в художественный техникум, но именно в это время всерьёз увлёкся авиацией. Перед Великой Отечественной войной Иван стал курсантом военной школы лётчиков. В 1943 году его зачислили в истребительно-авиационный полк. В феврале 44-ого Иван получил свою первую звезду Героя. Через семь месяцев вторую. И через год третью.
Свою будущую жену Кожедуб впервые увидел 8-ого ноября 1945-ого года. Иван учился тогда в московской Академии Генштаба, а его часть размещалась в подмосковном Монино. Возвращаясь домой в электричке, Кожедуб и встретил красавицу Веронику. Молодой майор сидел напротив девушки и было видно, что он хочет заговорить, но стесняется. Так и не решившись познакомиться, Иван сошёл на своей остановке, сказав на прощание: «До свидания». И оно скоро состоялось. Только было уже отнюдь не случайным. Иван искал девушку, которая так ему понравилась по всем, проходящим мимо Монино, электричкам. И когда снова встретил Веронику, то подошёл и пригласил на танцы. Девушка согласилась прийти в Дом Культуры монинского гарнизона. А проходя по фойе заметила, что её кавалеру все офицеры, даже старше по званию, отдавали честь. В гардеробе Иван скинул верхнюю одежду и на его груди сверкнули три звезды Героя Советского Союза. Только тогда Вероника вспомнила, что видела портреты Ивана в газетах. «Так вот, с кем выпало познакомиться», - ахнула про себя девушка.
Новый год они встречали вместе. А уже второго января поженились. Через год родилась дочь Наташа. Учёба занимала почти всё время Ивана. Так что дома командовала Вероника. Весёлая, решительная, «главный адъютант и помощник», как шутил супруг, она умела и на рынке торговаться, и хорошо готовила, и вдобавок образовывала мужа, заставив его много читать.
А вот привыкнуть к профессии супруга Вероника долго не могла. Освоение Иваном новых самолётов превращалось для неё в серьёзное испытание. Как-то она даже попросила мужа перестать летать. Но ему предстояла ещё одна война – в Корее. Разлуку супруги пережили с трудом. Иван писал домой нежные письма: «Вот уже приближается Новый год, пятилетие нашей супружеской жизни, такой хорошей. Жаль, что мы не вместе встречаем наше первое пятилетие. Но ты не грусти. Будут у нас ещё счастливые минуты. Хочу поздравить вас всех с наступающим Новым годом. А тебя, женуля, с нашей крепкой неразрывной любовью». В Москву Иван Никитович вернулся в 1952-ом году, а вскоре у супругов родился сын Никита.
Главной движущей силой семьи Кожедубов всегда была только любовь. Дети не помнили, чтобы родители хоть раз обидели друг друга. Зато помнили, что из каждой поездки папа обязательно привозил подарки не только им, но и маме. Во всех домашних делах Иван Никитович полагался на жену и старательно скрывал от неё опасности своей профессиональной жизни – берёг супругу.
Кожедуб никогда не жаловался на здоровье, пока летал. Но, когда по возрасту с небом пришлось расстаться, начал болеть. В 1976-ом году у Ивана Никитовича случился инсульт. Вероника Николаевна сама ухаживала за мужем, учила его писать, занималась с ним речью, возила в санатории. И Кожедуб поправился. К сожалению, от инфаркта, который случился в 91-ом году, Вероника Николаевна спасти мужа не успела – её просто не было дома и некому было вызвать «скорую помощь».
С тех пор каждое второе января она приглашала близких отметить годовщину «нашей с Ванечкой», как она говорила, свадьбы. Веронике Николаевне было отмеряно ещё десять лет, и она провела их, окружённая любовью родных, но уже без прежнего счастья. Ведь рядом не было самого дорогого человека, с которым она душа в душу прожила 45 лет.
Пасхальная радость. Наталья Сазонова
Поделиться
Наталья Сазонова
Я люблю встречать Пасху в Троице-Сергиевой Лавре! И если не получается попасть туда на ночную службу, то уже днем в светлое воскресенье я обязательно приезжаю в обитель Преподобного Сергия.
Помню, что в 1991 году мне посчастливилось уже на Страстной оказаться в Сергиевом Посаде. Я молилась там на службах и жила в ожидании праздника!
В Великую субботу после утренней службы мне позвонила подруга, супруга священника. Рассказала, что недавно ее муж был назначен на новый приход. Храм полуразрушен, нет ни хора, ни чтеца, ни алтарника. Только сегодня утром отслужили первую службу. В храм отопление ещё не провели, а на улице — холодно. Включили обогреватели. Но из-за теплого воздуха посыпалась штукатурка прямо на головы пришедших людей. Стало ясно, что служить здесь на Пасху нельзя. Тогда решили провести службу на улице. Конечно, матушке петь одной на улице было бы сложно. Вот и позвала меня помочь.
— Ты последняя, кому я звоню, больше никто не может — сказала моя подруга.
Уезжать из Лавры на какой-то далёкий приход никак не входило в мои планы! Хотелось быть на ночной службе в обители, слушать любимый хор. Это стало уже традицией и было для меня самой большой радостью. Не хотелось лишиться её в этот раз! Но отказать матушке я не смогла и без всякого желания поехала помогать петь.
Настало время Пасхальной заутрени. Перед храмом собралось множество людей. У кого-то из стариков в руках — крест, у кого-то — хоругви, у бабулек — иконы в вышитых полотенцах. Куда ни глянь, всюду в темноте — огоньки зажжённых свечей.
Батюшка начал службу, и мы с матушкой запели. Желая помочь, молящиеся стали нам подпевать. Пусть неладно, пусть нескладно у них это получалось, пусть было ветрено, холодно, но всех нас наполняла общая радость! Ведь это была первая Пасха в возрождённом приходе!
Я видела ликующие улыбки на лицах совсем незнакомых мне людей и чувствовала свою причастность к их радости.
После службы все начали обмениваться пасхальными яйцами с батюшкой. Подошла и я похристосоваться. Вдруг батюшка достал из своей корзинки огромное яйцо, протянул его мне и сказал: «Держи, Наташа! Это — утиное! Матушка специально для тебя покрасила! Спаси Христос за помощь!»
Прошло уже более тридцати лет, но я до сих пор вспоминаю ту необыкновенную службу.
Для души человеческой бывает намного больше радости от того, что не себе, а другому её подарила. Даже хорошо, если пришлось чем-то ради этого пожертвовать.
Ведь и апостол Павел в книге Деяния святых апостолов приводит слова Христа: «Блаженнее давать, нежели принимать». От того на душе всегда бывает двойная радость!
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
Папина рука. Яна Артюшина
Поделиться
Яна Артюшина
Как-то мы с папой поехали в Петербург. Мне было лет десять. Я очень любила историю и огромный интерес во вне возбуждали старинные предметы, поэтому мы прошли все главные музеи города. Оставалась Кунсткамера. Мы с папой договорились, что сходим туда только на исторические выставки, посвящённые культурам Америки, Японии, Китая и других стран, но без посещения всем известной коллекции анатомических аномалий, потому что я была впечатлительным ребёнком и боялась таких вещей.
И вот проходим в первый зал. Восторг — здесь и там причудливые одежды, древние украшения, маски, шлемы, глобусы! Предметы быта разных народов увлекали и рассказывали множество историй. Мелькали залы: второй, третий, четвёртый... Я оторвалась от папы. Спустя какое-то время начала уставать и, уже пропуская целые ряды экспонатов, не задерживаясь, шла мимо.
Вдруг впереди сквозь дверной проём в новый зал вижу — витрина с куклами! Недолго думая и не смотря по сторонам, врываюсь в гигантский круглый зал и мчусь прямиком к старинным игрушками. Глаза разбегаются от многообразия цветов и форм: куклы маленькие, большие, фарфоровые, деревянные, простые и богато украшенные. Осмотрев каждую до последней, я отхожу от витрины и в ту же секунду замираю от ужаса — вокруг, куда ни посмотри, банки с заспиртованными аномалиями по всем стенам, от пола до потолка!
Шок. Я изо всех сил сжала глаза и встала как вкопанная, не понимая, что делать дальше. «Идём», — нагнал меня папа и за руку повёл на улицу. Я, не открывая глаз, наощупь последовала за ним.
С того дня прошло много лет, и случай в Кунсткамере почти забылся, как вдруг во время молитвы я услышала свои собственные слова: «Господи, я не понимаю, что происходит. Я застряла. Я не вижу, куда мне идти, но Ты видишь. Прошу, выведи, покажи правильный путь». И тут перед глазами возникает картина, как папа двадцать пять лет назад выводит меня из страшного зала анатомических аномалий.
Хочу сказать, что спустя неделю ситуация, из которой я просила Бога меня вывести, разрешилась естественно, легко и быстро.
Порой наступают времена, когда кажется, что я вновь попадаю в тот зал Кунсткамеры. Бывают случаи, когда непонятно, больно и страшно, когда хочется закрыть глаза. Именно в такие моменты я вспоминаю, что Господь всегда слышит, всегда рядом. Его рука всегда протянута мне, и, если я подам свою, Он выведет на свет, в каких бы ужасающих обстоятельствах я ни находилась. Только нужно просить и не сомневаться. Он знает, что нам дать, когда и чем успокоить.
Автор: Яна Артюшина
Все выпуски программы Частное мнение
Осторожно, лень! Наталья Сазонова
ПоделитьсяНаталья Сазонова
Вот уж чего-чего, а лености я за собой никогда не замечала. Моя многодетность с тремя мальчишками-погодками не оставляла ни малейшей возможности полениться. Когда они были маленькими, каждая минута была задействована, нацелена, посчитана, во всём — режим! Времени для праздности не было, потому и думалось мне тогда о себе, что человек я не ленивый.
Дети выросли. Стало появляться непривычное свободное время. Постепенно необходимость в строгом режиме исчезала, а понуждение себя к напряжённому ритму ослабевало.
Иногда подольше посплю, если не на работу. Ведь отдыхать надо! Вечером сериал себе позволю: отвлечься тоже надо. Или просто время впустую потрачу, сидя в телефоне, отслеживая новости. Всё реже появлялось желание в чём-то напрячься, всё больше охватывало какое-то духовное расслабление. Но я не называла это ленью и не видела в этом беды, пока однажды не случилось вот что...
К Пасхе наш приход готовил подарки и угощение в военный госпиталь. Нужно было испечь куличи и написать открытки или письма для трёхсот раненых солдат.
В начале Страстной недели батюшка призвал всех, по возможности, поучаствовать в этом деле милосердия. Я решила, что в куличах не сильна, а вот письма могла бы написать.
В четверг на Светлой неделе должна была отправляться машина в госпиталь, и у меня вполне хватало свободного времени написать побольше писем, которым там будут рады. В группу храма периодически присылали информацию о том сколько писем уже написано и сколько нужно ещё.
«Надо и мне, надо и мне сесть написать» — думала я. Но всё как-то откладывала. Наступила Пасха. На Светлой у меня чуть ли не каждый день бывали гости. Или я к кому-то ходила. Опять не до писем, настрой не тот...
И вот пришло сообщение, что нужное количество писем собрано. Среди них моих не было. Я так и не написала ни строчки.
Машина с куличами и письмами ушла в госпиталь. Батюшка потом рассказывал, как были рады солдаты нашим подаркам, как благодарили за них. Говорил, что каждый, кто участвовал в этом благом деле, вложил в него своё сердечное тепло, потому дело это у нас и получилось.
И так горько стало мне от осознания того, что не было в этом общем делании моего сердечного сопереживания, моего душевного тепла. Их угасила, убила во мне лень.
Вот тогда я поняла, что моя леность опасна не только для меня, но и для окружающих. Раньше, если и что-то не делала, откладывала, не осознавала это как лень. Считала это проявлением слабых черт характера. Ну не сделала сегодня, может сделаю завтра. Даже пусть лишусь чего-то по своему нерадению, в любом случаи, пострадаю только я. Другим вреда не будет. Теперь же убеждена: называется такое поведение именно ленью. И она вредит не только моей душе, но может разрушить всякое дело христианской любви, стать настоящим препятствием в помощи ближнему.
Недаром предупреждает об этом душевном недуге святой Ефрем Сирин: «Горе ленивым, которые предстанут перед Богом без добрых дел».
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
