Действительно ли необходимо грудное вскармливание? Как долго нужно кормить ребенка грудью? Всегда ли нужно кормить малыша "по требованию"? Ответы на эти и другие вопросы в сегодняшней программе "Материнский капитал".
С.Бакалеева
— Здравствуйте, это программа «Материнский капитал» - программа о самом дорогом – о семье и детях. У меня в гостях мама десятерых детей, семейный психотерапевт, детский психолог, автор портала «Семья растет» и автор множества книг – Екатерина Бурмистрова. Здравствуйте, Екатерина!
Е.Бурмистрова
— Здравствуйте, Софья!
С.Бакалеева
— Грудное вскармливание – очень популярная тема, но и в общем-то правильно, что она такая популярная. Есть ли какие-то обороты медали у этой темы, как Вам кажется? Есть ли какие-то… ну не скажем минусы, наверное, не минусы, но сложности, подводные камни?
Е.Бурмистрова
— Я думаю, что как у каждого серьезного вопроса, есть две стороны. И, у каждой серьезной положительной вещи, есть оборотные качества. Так и у такого сложного процесса, каким стало сейчас кормление грудью, есть определенное количество сложностей, подводных камней, о которых стоило бы рассказать. Но в целом грудное вскармливание – огромное благо и для мамы, и для малыша, и я очень рада, что произошел поворот, и в сознании женщин нашей страны, и в сознании мирового сообщества родительского в сторону грудного вскармливания. В 1950-1960-е годы, когда были изобретены молочные смеси, казалось, что это огромное благо.
С.Бакалеева
— Смеси?
Е.Бурмистрова
— Смеси, да, и множество мам увлеклись молочными смесями, считая свободу от грудного вскармливания, таким благом. А теперь произошел поворот обратно, и я бы сказала, что как у всякого серьезного процесса, да, такое маятниковое движение. Можно сказать, что сейчас огромное увлечение кормлением грудью есть у современных родителей, слишком сильное.
С.Бакалеева
— Слишком?
Е.Бурмистрова
— Да, слишком сильное, если можно так сказать. Слишком сильное у людей таких увлекающихся, конечно же важно кормить ребенка грудью и не только Всемирная ассоциация здравоохранения, но и множество других экспертов с мировым именем и отечественных и зарубежных, считают, что кормить лучше больше, чем до года. Но, перегибом тут является то, что грудное вскармливание стало не только длительным, но и таким как бы… очень авторитарным со стороны ребенка. Всем известная такая замечательная идея, что грудью кормить нужно по требованию и начинается это кормление по требованию с рождения малыша, и это очень хорошая идея для первых нескольких недель жизни, пока лактация только налаживается. Но, почему-то люди, которые очень поддерживают идею грудного вскармливания, считают, что кормить по требованию нужно продолжать весь период кормления грудью, а это совсем не так. Более того, если после года ребенка продолжать кормить грудью по требованию, может возникнуть такой феномен, как засасывание. Он может быть звучит несколько таким жаргонным.
С.Бакалеева
— Ужасающим.
Е.Бурмистрова
— И ужасающим, но с ним сталкивались многие мамы, которые как раз очень хотели покормить ребенка грудью долго, полноценно, качественно. Засасывание – это требование малышом груди постоянно. Не тогда, когда он голоден, и не тогда, когда он соскучился по маме, и даже не тогда, когда ему нужно успокоиться, а просто тогда, когда ему захотелось. Как мы знаем, годовалый ребенок – существо с очень сильной волей. Воля очень сильная, желания очень сильные и они совершенно не соотносимы, ребенок их не соотносит с желаниями других людей, в частности мамы. Малыш понял, что он может проявлять действиями и звуками, еще не словами, а может быть и первыми словами – дай,дай, дай, дай сисю, свое хочу – вот он свои желания и проявляет. И если мама продолжает придерживаться идей кормления по требованию, можно сказать, что малыш будет с сисей во рту постоянно. А это не полезно ни ему, ни маме, потому что на втором году жизни, кормление грудью не должно составлять все содержание общения мамы с ребенком.
С.Бакалеева
— Но, мама же понимает, что кормление грудью – это не только кормление, но это еще и общение, она передает ему свою любовь, свою ласку тем самым, разве не так?
Е.Бурмистрова
— Конечно же, это все идеи прекрасные для начала первого года, конечно же, через кормление младенцу передается тепло, любовь и ласка. Но, годовалый ребенок и ребенок приближающийся ко второму году, ко второму дню рождения, это уже очень социальное, очень общительное существо, которое уже очень много понимает, понимает фактически все слова, которое умеет играть, и тепло, любовь и ласку ему можно и нужно передавать совсем не через кормление грудью.
С.Бакалеева
— А как?
Е.Бурмистрова
— Понимаете, тут кормление грудью должно занять нишу, не испугаюсь этих слов, такого интимного процесса. Теперь через кормление грудью мама показывает не только тепло, любовь и ласку, сколько в жизни бывают такие моменты, очень прекровенные, очень интимные, очень такие с большой нежностью, очень важные, но это не постоянно, не везде, не на улице, не в метро, этому есть свое время и свое место. То есть, можно сказать, что кормление на втором году жизни – это такой пример, ну, если сказать сильно, да, целомудренных отношений для ребенка, либо террористических. Никому не приятно…
С.Бакалеева
— То есть, когда в любой момент, в любом месте ребенок требует…
Е.Бурмистрова
— По его желанию, не учитывая желания другого человека, то есть мамы, можно получить грудь. И можно сказать, что вот эта требовательность, которая возникает при сосании груди, именно после года, это не в первый год.
С.Бакалеева
— У всех детей?
Е.Бурмистрова
— У детей с характером, у детей с проявленным темпераментом, с сильной волей, с большой возбудимостью – это, конечно, всегда выглядит ярче. Тут мама именно через кормление грудью, которое, хорошо, чтобы продолжалось до года и больше, до двух лет, возможно, показывала что-то, что важно для отношений в паре, для отношений двух людей. Конечно же это не отношения, ни в коем случае, как партнерские, супружеские, но это отношения двух людей, которые оба что-то чувствуют, что-то переживают и тут уже не надо подстраиваться под ребенка, как вы подстраивались под младенца. Тут нужно объяснить ему, что существуют некоторые границы, ну не то что бы нормы, но некоторые традиции поведения.
С.Бакалеева
— Это все можно словами объяснить уже ребенку?
Е.Бурмистрова
— Годовалому ребенку это объясняется не словами, а скорее действиями, скорее то, что выбирается для второго года жизни время и ситуации, когда мама грудь дает, например, это во время сна, около сна – перед засыпанием, ночью, после просыпания, это закрытая обстановка, где не ходят другие люди, может быть только самые близкие, где мама может сосредоточиться на малыше и спокойно покормить и малыш может тоже спокойно поесть – не две минуты прикрепиться к груди, а пососать какое-то достаточное время и это не происходит постоянно. И очень важно не давать ребенку грудь в качестве подмены общения, и очень важно не давать ребенку грудь, когда он этого настойчиво требует, хотя вы знаете, что он не голоден и сосал недавно. Единственный момент, когда можно давать грудь ребенку чаще, и это не повлияет, мне кажется на формирование личности, только, когда он недавно пошел и стал ходить на большие расстояния, и его вот это увеличение дистанции от мамы встревожило, и вот он может отбегать…
С.Бакалеева
— Он сам же отходит и сам же пугается этого.
Е.Бурмистрова
— Он сам отходит, сам пугается, сам прибегает и сам хочет присосаться, прикрепиться. Но это буквально первые две-три недели после начала хождения.
С.Бакалеева
— А если малыш заболел?
Е.Бурмистрова
— Да, если малыш заболел, он как бы становится младше. Во время болезни, возникает феномен временной регрессии, он возвращается в более младшее свое состояние и конечно в это время можно возвращаться к кормлению грудью более интенсивному. Но очень важно, и очень многие пары мама с ребенком на это натыкались, что ребенок уже выздоровел, а привычки, которые сформировались во время болезни остались и у мамы не хватает силы характера, или решимости. Или настойчивости, чтобы это преодолеть и вернуться к ситуации, которая была до болезни. Мне кажется, очень важно понимать, что вот отболели, температура, или какое-то нехорошее состояние прошло – время возвращаться к обычному режиму, не задерживаться в этом таком около болезненном равновесии, и не думать, что ребенок вернется сам.
С.Бакалеева
— Вы сказали о том, что важно разделить общение и кормление грудью, да, но по крайней мере не подменять. Как это разделить, как понять, что сейчас не нужно дать грудь, а нужно просто поиграть?
Е.Бурмистрова
— Мама должна уметь отвлекать, занимать, утешать ребенка не только грудью. Более того, в минимальном количестве случаев должна требоваться грудь для этих целей. И, мама должна, ну, должна в кавычках, кому должна, прежде всего самой себе, ни кому другому, семья – это свободное творчество, если тут используется грудь, это значит, что отношения остаются на стадии предыдущей, на стадии младенческой. Очень важно, ребенку, который подошел и хочет пососать, понимать, что он хочет на самом то деле внимания.
С.Бакалеева
— Он просто не может как-то выразить по-другому?
Е.Бурмистрова
— Да, но он привык получать внимание через грудь, пока был маленьким и предложить ему другие варианты – поиграть в потешку, поиграть в контактную игру, покружить, отвлечь куклой-перчаткой, устроить какие-нибудь салки-догонялки, покачать на коленях, то есть, не отодвигать его от себя, но и не заменять возможности более взрослого контакта, уже человека с человеком, грудью.
С.Бакалеева
— То есть, если это не режимный момент, если малыш здоров и не голоден, то лучше предложить ему что-то другое, не грудь?
Е.Бурмистрова
— Желательно, да. Но мы с вами сейчас говорим о времени бодрствования годовалого малыша. Но, наиболее сложная ситуация, мне кажется, возникает во время снов. Дело в том, что дети, которые активно сосут на втором году жизни, очень часто имеют очень дробный, прерывистый ночной сон и если по поводу дневного состояния, можно дать какие-то советы, чтобы сделать попытки приложиться к груди более редкими, и они очень быстро дадут результат. То есть, как только мамы меняют свое отношение и понимают, что они уже не должны кормить по требованию, чтобы грудное вскармливание было полноценным, малыш моментально переучивается, и потом, когда они решат, что пора прекращать грудью, этот переход не будет травматичен, поскольку, в течение какого-то времени, нескольких недель или месяцев, в течение второго года, малыш уже умеет обходиться без груди. Но это все про бодрствование, а с ночным сном другая история. Дело в том, что днем можно договориться с разумным человеком, а ночью годовалый ребенок, к сожалению, совсем не договорспособен, как сейчас принято говорить. Если он проснулся, то он требует грудь, и если мама не использует…
С.Бакалеева
— Потешка его уже не возьмет!
Е.Бурмистрова
— Потешкой не пройдет, отвлечение, скорее всего не поможет, единственным вариантом является использование пустышки, если малыш умеет утешаться пустышкой, а не только грудью, но эта привычка формируется гораздо раньше. И, к сожалению, кроме как кормить малыша перед сном достаточно плотно, но не слишком, не до переполнения желудка, другую рекомендацию дать нельзя. То есть вот этот режим ночного засасывания, он является такой почти непреодолимой особенностью длительного грудного вскармливания. Особенно это проявляется, если мама уже пытается выходить на работу, или учебу, если мама живет уже более активной жизнью, это неплохо, но малыш, который соскучился по маме, не видел ее во второй половине дня, он с еще большей вероятностью станет ее «засасывать» ночью. И, далеко не все женщины могут хорошо высыпаться, кормя грудью, каждые час-полтора. Мне кажется, что стоит сделать все в течение первого года жизни, возможно, чтобы не оказаться в ситуации вот этого ночного засасывания, которое для очень многих пар мама-ребенок, становится таким аргументом к прекращению кормления, потому что женщина настолько устала, она настолько не может спать, что говорит, что все уже, все, пора, заканчиваем.
С.Бакалеева
— Если это длится дольше, после двух лет?
Е.Бурмистрова
— Вы знаете, тут я выскажу свое абсолютно субъективное мнение, и оно не всеми экспертами поддерживается, тут могут быть разные мнения, я как психолог могу сказать, что после двух лет, кормление скорее не показано. Могу обосновать свою точку зрения, напоминаю, что она именно такая совещательная. Дело в том, что сейчас кризис трех лет, так называемый, помолодел, дети начинают говорить о себе «я» где-то в районе двух лет. Это бывает год и 8, год и 10, два и 1, большинство малышей современных говорят о себе «я» уже в этом возрасте. Так вот, ребенок, который говорит я, на мой взгляд, грудь сосать не должен, а если он ее сосет, то возникает такое вот искривление, возникает феномен эмоционального симбиоза и настолько длинное кормление грудью, уже не благотворно влияет на отношения мамы и ребенка. У мамы возникать может ощущения, что ее используют, терроризируют, заставляют, принуждают кормить грудью и вместо близости, любви и внимания, возникает усталость, раздражение и отчуждение. Но мы говорим про те ситуации, когда ничем кормление не отягощено, когда молока было много, ребенок доношенный, здоровый ,без нарушения обмена веществ, типа там, недостаточности лактазной. Любые сложности со здоровьем, конечно, могут быть показанием к продолжению грудного вскармливания, просто для того, чтобы иммунитет ребенка, его здоровье окрепло. Но если малыш здоров и вы откормили в районе двух лет, совсем длинное грудное вскармливание вызывает большие вопросы, очень часто, дети, которые висят на груди дольше, они испытывают сложности в социализации, им просто никто не нужен, они еще младенцы. Они еще около мамы, они около материнской груди.
С.Бакалеева
— То есть, это все-таки младенческое состояние – сосание груди, нужно его вовремя перерасти?
Е.Бурмистрова
— В общем-то, да, но тут нет какого-то времени Х, которое можно сказать, что в этом возрасте от груди пора отучаться.
С.Бакалеева
— Или там, умея то-то, ребенок не должен сосать грудь?
Е.Бурмистрова
— Но, в целом, да, это скорее связано с ощущениями матери, и тут мы подходим, может быть к последнему моменту сложному, о котором я хотела поговорить. Дело в том, что с кормление грудью связана еще одна идея, идея материнской компетентности и состоятельности. Считается, в воздухе носится такая мысль, что только женщина, которая полноценно откормила грудью, причем иногда полноценным считается длительное вскармливание, только она компетентна. А это совсем не всегда так, эта идея мешает женщине почувствовать то индивидуальное время, ее, и ее ребенка, когда пора прекращать кормить грудью, когда малыш уже перерос, и вы уже выросли из этого состояния. Если засасывание сделается постоянным состоянием, да, от которого вы очень устали, и эта усталость перейдет на ребенка, гораздо сложнее будет справляться с состояниями гнева собственного, с состояниями недовольства малышом и гораздо сложнее будет формировать характер.
С.Бакалеева
— У нас в гостях была Екатерина Бурмистрова – мама десятерых детей, автор портала «Семья растет». Мы говорили о длительном грудном вскармливании. Грудное вскармливание само по себе прекрасно, и длительное тоже, но главное, не давайте этому процессу, чтобы он управлял вами, управляйте сами, ищите свое собственное время отлучения от груди, ищите свои собственные возможности поиграть, пообщаться с малышом, подарить ему тепло. Всего хорошего, до свидания!
«При реализации проекта используются средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации № 11-рп от 17.01.2014 г. и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Российский Союз Молодежи».
Елена Поленова. «Зимний пейзаж. Москва»
— Как хорошо, что мы выбрались в Поленово, Андрюша! Я люблю бывать в этом музее-заповеднике. Отрадно помолиться в церкви, возле которой похоронен художник Василий Поленов, побродить по аллеям парка. И, конечно же, полюбоваться картинами в старинном особняке! Всякий раз открываю здесь для себя что-то новое. Вот эта акварель, например — разве не чудо?
— Да, Алла такие вдохновенные произведения искусства и впрямь похожи на чудо! Это работа сестры художника, Елены Дмитриевны Поленовой. Называется «Зимний пейзаж. Москва». Рисунок нежный, прозрачный. Цвета неяркие. Перекликаются серые и коричневые полутона, мерцают бледно-лиловые, голубоватые, зелёные переливы. Композиция простая — силуэты деревьев на фоне снежной поляны. Но в какой тонкий узор сплетены стволы и ветви!
— Рисунок дышит влагой. На снегу видны проталины. Не поймёшь — то ли это начало декабря, и впереди долгая зимняя стужа, то ли перед нами конец февраля, и природа вот-вот начнёт оживать. В акварели одновременно присутствует и печаль, и надежда.
— И это неспроста, сестренка. Такое настроение было созвучно душе Елены Дмитриевны в 1882 году, когда она написала эту акварель.
— Это связано с какими-то событиями?
— Да. В 1877-ом Елена отправилась в Киев в гости к старшей сестре Вере, которая была близнецом Василия Дмитриевича. Шла русско-турецкая война, в киевские госпитали привозили раненых. Сёстры Поленовы окончили медицинские курсы и ухаживали за пострадавшими на фронтах солдатами и офицерами. И Елена Дмитриевна полюбила врача, с которым вместе работала — профессора медицины Алексея Шкляревского. Чувства её оказались взаимны.
— Какое счастье — полюбить человека, с которым у тебя общее служение!
— Общего у влюблённых было немало. Елена Дмитриевна к тому времени окончила рисовальную школу при Императорском обществе поощрения художников, занималась в частной мастерской Павла Петровича Чистякова. У неё был успешный опыт в живописи, и Алексей Сергеевич мог его оценить — доктор Шкляревский разбирался в изобразительном искусстве. Но семейного счастья у пары не получилось.
— Почему?
— Помешали сословные различия. Поленовы — старинный дворянский род, и мама Елены воспротивилась браку дочери с человеком незнатного происхождения. Художница не решилась выйти замуж без родительского благословения и послушно вернулась в Москву. Но расставание с любимым травмировало её. Прежде весёлая, общительная девушка стала замкнутой и молчаливой.
— Вот откуда меланхолия в акварели «Зимний пейзаж. Москва». Но ты сказал, что и весенние ноты звучали в душе Елены ПолЕновой. Что же этому послужило причиной?
— Вернувшись в Москву, Елена Дмитриевна вместе с братом стала часто бывать в Абрамцево — в имении мецената Саввы Мамонтова. Там, в творческой атмосфере, художница оттаяла. Она подружилась с хозяйкой усадьбы, Елизаветой Григорьевной. Вместе женщины рисовали декорации и шили костюмы для театральных постановок, трудились над созданием музея народного творчества.
— Музея?
— Именно так. Дамы предприняли несколько экспедиций по северным губерниям — собирали образцы вышивок и ткачества, зарисовывали орнаменты. Позднее Елена Поленова использовала эти рисунки при работе в столярно-резчицкой мастерской там же, в Абрамцево.
— То есть, Елену Дмитриевну вернуло к жизни творчество?
— Творчество и служение людям. Искусство для художницы было способом приносить радость. И этим не ограничивалось широкое поле ее деятельности. Так, например, Елена Поленова учила крестьянских детей изготавливать резную мебель и утварь — давала им надёжное ремесло.
— Делилась тем, что имела — и в этом обрела полноту жизни.
— Такой рецепт может пригодиться человеку, душа которого балансирует между печалью и надеждой, между осенью и весной, как природа в акварели Елены Поленовой «Зимний пейзаж. Москва». Радуя людей плодами своего творчества, помогая другим, мы выбираем весну. Выбираем воскресение!
Картину Елены Поленовой «Зимний пейзаж. Москва» можно увидеть в Государственном мемориальном историко-художественном и природном музее-заповеднике Василия Поленова.
Все выпуски программы: Краски России
Евгений Столица. «Снятие колоколов»
— Как давно я не был у тебя в гостях Александр! Столько здесь всего изменилось за это время!
— Верно, Андрей. Вон, берёза за окном до нашего четвёртого этажа дотянулась. Храм во дворе построили. Слышишь, колокола звонят?
— И как звонят — голоса чистые, звучные!
— Я, представляешь, видел, как эти колокола привезли, освящали, на звонницу поднимали. Помню, как запели они в первый раз. Можно сказать, история вершилась на моих глазах.
— И отрадно, что эта история созидательная. Что далеко позади то время, когда с колоколами боролись. Я недавно изучал, с какой яростью препятствовали колокольному звону в начале двадцатого века.
— А почему ты заинтересовался этой темой?
— Всё началось с того, что я побывал в художественном музее Череповца и увидел работу художника Евгения Столицы «Снятие колоколов». Она меня просто потрясла! Я сохранил изображение в телефоне, сейчас покажу тебе. Вот, смотри.
— Пронзительная картина. Храм из красного кирпича, ступени перед входом. Возле лестницы прямо на земле лежит гигантский колокол с вырванным языком. Рядом стоит человек в одежде церковнослужителя. Это монах?
— Не обязательно. Подрясник — облачение, похожее на длинный халат, и скуфью — круглую шапочку, может носить и мирянин, у которого особое послушание в церкви. Например, звонарь.
— Звонарь у поверженного на землю колокола — скорбное зрелище. За его спиной — чистое голубое небо, светит солнце. Но возникает ощущение сквозняка, бесприютности. Таким сиротством веет от одинокой худенькой фигуры. А где эта картина была написана?
— Евгений Столица не указал место действия, лишь дату — 1924 год. Художник в то время жил поочередно в нескольких местах: маленьком городке Ананьев под Одессой, в Сергиевом Посаде и в Москве. Я стал разбираться, где в двадцатых годах были уничтожены колокола. И оказалось, что везде! Где-то чуть раньше, где-то позже.
— По всей стране так происходило?
— Да. Началось с Костромы в 1919 году. Одной из первых опустела звонница знаменитой Ипатьевской обители. Затем в Пскове были уничтожены древнейшие колокола из Мирожского и Снетогорского монастырей. А дальше понеслось, как снежный ком с горы — одна за другой умолкли колокольни в Архангельске, Ярославле, Брянске, Самаре, Смоленске, Владимире.
— Но чем мешали колокола новой власти?
— Главным образом, большевиками руководила алчность. В колоколах видели, прежде всего, источник цветного металла. Существовали особые циркуляры по заготовке колокольной бронзы. Самые ценные образцы литейного искусства были проданы за границу.
— А ведь наверняка были люди, которые сопротивлялись этому бесчинству...
— Да, многие возвышали свой голос против. Статью о варварском уничтожении колоколов опубликовал Михаил Пришвин в журнале «Октябрь» в 1930 году. Немало попыток сохранить московские колокольни предпринял композитор Константин Сараджев, звонарь-виртуоз. Да и полотно Евгения Столицы — это открытое выражение гражданской позиции, за которое можно было поплатиться свободой, а то и жизнью.
— Правда. В картине «Снятие колоколов» нет пафоса, но есть сострадание. Автор скорбит вместе со звонарём о том, что соотечественники утратили благоговение и стыд в революционном угаре. Какое счастье, что та страница истории перевёрнута, и колокольный звон вновь плывёт над Россией!
Картину Евгения Столицы «Снятие колоколов» можно увидеть в Череповецком художественном музее.
Все выпуски программы: Краски России
Виктор Зарубин. «Небесный простор»
— Славный в Архангельске музей. И название какое звучное — «Художественная культура Русского севера»! Всякий раз стараюсь сюда прийти, когда приезжаю из Москвы к родителям. Любуюсь картинами и думаю — а ведь я тоже мог бы стать художником!
— Ты рисуешь, Алёша? Я не знал.
— В юности рисовал, и неплохо, между прочим. Я художественную школу окончил, в Суриковский институт в Москву собирался поступать. Но родители настояли на Политехническом.
— Удивительно, что ты говоришь об этом возле картины Виктора Зарубина «Небесный простор». У художника в жизни была в точности такая же ситуация.
— Правда? А расскажи? Я ничего не знаю о нём.
— Да, Зарубин малоизвестен, к большому сожалению. Он родился в Харькове в 1866 году в семье профессора. С детства мечтал стать художником, но по настоянию отца поступил на физико-математический факультет Харьковского университета. Получив образование, служил чиновником в Казённой палате — губернском отделении министерства финансов.
— Однако, про картину «Небесный простор» не скажешь, что её написал дилетант. В ней чувствуется мастерство. Две трети полотна занимает закатное небо, и ты посмотри, какая игра красок — жемчужно-серые облака тонут в золоте последних лучей, кое-где проглядывает бледная лазурь.
— И всё это великолепие отражается в реке, сливается с ней. Над водой на высоком скалистом берегу стоит маленькая церквушка. А у подножия холма сидит на камне седой монах с книгой в руках... Не картина, а поэма без слов.
— Как же Зарубину удалось написать такое, если он был далёк от искусства?
— Нет, о живописи Виктор Иванович никогда не забывал. Работая финансистом, он посещал студию рисования. А в какой-то момент решил, что не может больше совмещать работу и творчество, подал в отставку и отправился в Париж.
— А почему в Париж?
— Брать уроки живописи в частной школе. За три года во Франции Зарубин многому научился. А по возвращении поступил в Высшее художественное училище при Императорской академии художеств. Его наставником стал Архип Куинджи. Пожалуй, именно он помог Виктору раскрыть талант в полной мере.
— А «Небесный простор» Зарубин написал по окончании училища?
— Да, это 1911 год. Художник уже не только образование получил, но и звание академика живописи.
— Молодец Виктор Зарубин! Исполнил своё призвание! Я вот, видишь, не решился. А может быть, воля Божья обо мне была такова, чтобы я стал художником...
— Возможно, Лёша. Но всё-таки воля Божья не в том, чтобы быть человеку художником или инженером.
— А в чём?
— В том, чтобы в любой ситуации поступать по-христиански, соблюдать евангельские заповеди. А стезю в жизни мы вольны выбирать любую.
— Свобода с небольшим ограничением?
— Божьи заповеди — это не ограничение, а ориентир. Вот как на картине Виктора Зарубина «Небесный простор». Бескрайняя жемчужная ширь манит в полёт. А церквушка на высокой горе — словно маяк, который не даст сбиться с пути.
— Хороший образ, понятный и выразительный! И что самое главное — обнадёживающий!
Картину Виктора Зарубина «Небесный простор» можно увидеть в Архангельске, в музее «Художественная культура Русского Севера».
Все выпуски программы: Краски России