Вот вроде все согласны, что литература — поле свободных интерпретаций, что нельзя в литературе давать однозначные трактовки, но на практике получается, на мой взгляд, наоборот. В разговорах с друзьями, в обсуждении в блогах и даже в статьях журналистов очень четко чувствуется, что одни трактовки для людей привычны, а значит, одобряемы, а другие — непривычны, и оттого, стало быть, смешны или даже кощунственны. На мой взгляд, все дело — в школьных методичках по литературе. Бывало, что их очень прочно вколачивали в голову, предлагая одну единственно-верную трактовку того или иного образа — которую ученик и должен был потом отразить в сочинении, если хотел получить «пятерку». Вот и получается теперь в разговоре вчерашних и позавчерашних школьников: есть привычная школьная псевдо-норма (например, «Ревизор» Гоголя — сатира на мир чиновником) а то, что в школе было непринято, — повод посмеяться.
Так и прозошло недавно в одной дискуссии, где я принимал участие. Один человек заметил, что образ Хлестакова — намного парадоксальнее чем то, что в привыкли в нем видеть. Это не просто проходимец и повеса, в Хлестакове читается образ Антихриста. Человека подняли на смех, дескать, что за бред! Ну Вас совсем уже понесло!
Конечно, можно посмеяться или даже позубоскалить над предложением видеть в Хлестакове — Антихриста. Мы просто привыкли смеяться и зубоскалить. И как-то не привыкли подвергать сомнению советские литературоведческие штампы. Я, например, только в институте, к своему стыду, узнал о том, что знаменитая немая сцена «Ревизора» — это аллегория Страшного Суда. И что Гоголь сам это объяснял в другой пьесе «Театральный разъезд», которую специально для этого написал. После постановки «Ревизора», восторга публики и замечаний критиков Гоголь, судя по всему, чувствовал себя совершенно непонятым. Он ведь писал не о нравах чиновников, а о движениях человеческого сердца, за каждое из которых предстоит перед Богом ответить. То есть, к каждому придет ревизор. Это авторская позиция. Само собой, ее не нужно абсолютизировать: никто не отменял принцип свободы интерпретаций — у каждого будет свой Хлестаков и свой «Ревизор». Но даже при таком подходе идея с Хлестаковым-Антихристом кажется лично мне страшно интересной и глубокой — намного интереснее и глубже того, что я слышал в школе. Я искренне не понимал, почему школьный Хлестаков — обычный враль и пройдоха — должен так сильно занимать мое внимание. Не слишком ли много чести? Но если подумать о Страшном Суде: как раз в это время, по Новому Завету, придет Антихрист, а «анти» в переводе с греческого — «вместо», тот, кто «вместо Христа». Тот, кто хочет подменить собой Христа. Хлестаков и вправду нехотя оказался вместо подлинного ревизора — Того, Кто спросит с каждого за грехи. И если Хлестакова — образ Антихриста, то, Боже мой, как же этот Антихрист нелеп и жалок! Как он мелок и смешон! Но как легко при этом люди его «обожествили», сделали значительным, наделили силой и властью… А может, и я бы прельстился и обманулся на их месте? Не знаю…
Я не педагог и не литературовед. Просто когда-нибудь и мои дети пойдут в школу. И мне бы очень хотелось, чтобы, когда кто-то в классе воскликнет: «Хлестаков — Антихрист? Это бред!», добрый и мудрый учитель мягко поправил бы: «Да, это неожиданно. Но это не бред. Это — литература. Здесь возможно все».
Принять участие в пасхальной акции и получить в подарок красивую открытку
Московская Марфо-Мариинская обитель милосердия запускает ежегодную пасхальную акцию «Красное яичко». Это продолжение исторической традиции помощи нуждающимся людям. Когда-то Великая княгиня Елизавета Федоровна Романова, основательница Марфо-Мариинской обители, в преддверии Пасхи объявляла сбор для бедных детей, а во время Первой Мировой войны и для раненых воинов. По всей Москве проходили Пасхальные базары, на которых можно было сделать пожертвование и получить небольшой подарок — красное яичко.
Сегодня обитель милосердия продолжает помогать нуждающимся — это малоимущие семьи, люди с инвалидностью и пожилые. Среди них — одинокий пенсионер Степан Григорьевич. Ещё пару лет назад он работал, имел стабильный доход, который позволял ему снимать жилье и даже делать небольшие накопления. Но после двух инсультов мужчина потерял возможность трудиться. Степан Григорьевич плохо разговаривает, ему тяжело ходить. Пенсии мужчине едва хватает на жизнь. В Марфо-Мариинской обители он получает продуктовые наборы, что хоть немного облегчает его финансовое положение.
Каждый месяц за помощью сюда обращаются более 1000 человек. Чтобы поддержать подопечных сотрудники обители милосердия, по примеру княгини Елизаветы Фёдоровны, организуют пасхальную акцию. Стать её участником просто — достаточно перейти на сайт акции «Красное яичко»: easter-obitelmiloserdiya.ru и сделать любой благотворительный взнос. Каждый участник получит в подарок электронную красивую пасхальную открытку, которую можно охранить себе, а затем разослать родным и друзьям. Таким образом у вас будет возможность стать участником большого доброго дела и поздравить близких с Пасхой!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Окончание Страстной седмицы и встреча Пасхи». Прот. Игорь Фомин, свящ. Александр Волков
У нас в студии были настоятель храма Александра Невского при МГИМО протоиерей Игорь Фомин и настоятель храма Сергия Радонежского в Солнцево священник Александр Волков.
Разговор шел о значении последних дней Страстной Седмицы, о Воскресении Христовом и о праздничных традициях пасхальных дней, а также о ежегодном московском фестивале «Пасхальный дар».
Светлый вечер с Владимиром Легойдой
Гость программы — Владимир Легойда, председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, член Общественной палаты РФ.
Темы:
— Страстная Пятница, воспоминание Распятия Спасителя;
— Христианство — как изменило мир?
— Великая Суббота — день страха, день покоя, или день суеты?
— Художественные произведения на тему страданий Христа;
— Как «дорасти» до Воскресения Христова?