Поделиться
Творя неправедный суд над Иисусом Христом, иудейские первосвященники стремились, во что бы то ни стало, соблюсти закон человеческий. Так, для вынесения смертного приговора Спасителю им необходимо было заручиться санкцией римского прокуратора, ибо только он мог утвердить такое решение согласно имперскому законодательству. Именно поэтому из Гефсиманского сада, где Христос был арестован, Его препроводили сначала в дом первосвященника Иудеи Анны, потом во дворец Каиафы – первосвященника Иерусалимского храма, а затем процессия направилась в преторию - резиденцию Понтия Пилата, наместника Римского императора.
Жилище прокуратора находилось в крепости Антония. В этом роскошном здании, которое выстроил Ирод Великий к северу от храмовой горы, располагался также римский воинский гарнизон, ответственный за порядок в Иерусалиме. Первосвященники не стали входить во дворец римского наместника, поскольку посещение дома язычника считалось осквернением для иудеев. В Евангелии сказано, что Пилат сам вышел к ним навстречу на особую площадку перед входом в Преторию. Это был просторный вымощенный каменными плитами помост - по-гречески он назывался лифостротон, а по-еврейски гаввафа. Именно на этой площадке Понтий Пилат сказал: «Се человек!», указывая на Спасителя. Затем он умыл перед еврейским народом руки – предпринял попытку снять с себя ответственность за неправедный суд. И отдал Христа на Распятие! После этого, пишет евангелист Матфей, римские воины надели на Иисуса багряницу, возложили Ему на голову терновый венец и насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский! А затем повели из претории на Голгофу.
Крепость Антония была полностью разрушена еще в первом веке, и долгое время все версии ее исторического местоположения не находили каких-либо весомых подтверждений. Но в 1932 году во время научных раскопок в старой части Иерусалима французский археолог Луи Венсан обнаружил древние каменные плиты. Исследовав находку, ученый заявил, что это ни что иное, как часть евангельского лифостротона!
Комментарий эксперта:
Обширный участок, вымощенный каменными плитами размером два на полтора метра, был откопан археологами на территории католического монастыря Сестёр Сиона, иначе он также называется «Эссе хомо», что в переводе означает «Се человек». Это название обители дала древняя арка–возможно, одна из тех, чтовели в первом веке от храма к крепости Антония. И если верно предположение, что это именно та арка, под которой Понтий Пилат произнес, указывая на Христа, «Се человек», то вполне закономерно, что в непосредственной близости от нее обнаружились плиты, которыми был вымощен упомянутый в Евангелии лифостротон.
Какие основания были у Луи Венсана для того, чтобы утверждать, что найденные им плиты – это именно лифостротон, или гаввафа? Во-первых, археолог произвел датировку своей находки, и установил, что мостовая относится к первому веку от Рождества Христова. Во-вторых, на плитах отразились приметы жизни, характерной для того времени: желоба водостоков, насечки против скольжения конских копыт. Но главное – на них были выбиты особые рисунки – разметка для так называемой игры в царя.
Комментарий эксперта:
Один из рисунков, заинтересовавших Луи Венсана, занимает сразу несколько древних плит. На одной из них изображена корона, от которой отходит прямая линия, а на другой - меч, который эту линию разрубает. Также здесь различима первая буква греческого слова «Василевс», что переводится как «царь». Очевидно, что это не что иное, как разметка для жестокой игры в царя – развлечения римских солдат эпохи второго Иерусалимского храма. По правилам этого игрища, осужденный на смерть издевательски провозглашался царем. На него надевали красную одежду, которая отдаленно напоминала царскую порфиру, голову украшали шутовской короной, а в руки вместо скипетра давали палку. Наряженному таким образом «царю», глумясь, оказывали «почести», чтобы по завершению фарса его убить. Именно так описывают евангелисты и поругание Спасителя, произошедшее на лифостротоне - площадке перед крепостью, где обосновался римский гарнизон Иерусалима.
У Луи Венсана нашлись оппоненты, которые оспорили датировку обнаруженных им каменных плит. Так, коллега и соотечественник французского археолога Пьер Морис Бенуа заявил, что помост относится к первой половине второго века, а, следовательно, является частью не крепости Антония, которой в то время уже не существовало, а одного из зданий Римской колонии, построенной на руинах Иерусалима в 135 году.
Но, так или иначе, рисунки на плитах стали доказательством, что «игра в царя» действительно была одним из развлечений римских воинов. Разметка для этого дикого игрища объяснила один из страшных эпизодов беззаконного судебного процесса над Христом и подтвердила историческую верность евангельского повествования.
Псалом 89. Богослужебные чтения
Поделиться
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
В какой-то момент люди решили, что «человек звучит гордо». Да, сама эта фраза появилась чуть более ста лет назад, однако она стала выражением того процесса, который начался задолго до появления на свете её автора — Максима Горького. Звучащий гордо человек — это манифест гуманизма, предполагающего, что, как сказал древнегреческий философ Протагор, человек — это мера всех вещей. Библия не согласна ни с Протагором, ни с Горьким. У Библии свой взгляд, и он выражен, к примеру, в звучащем сегодня в православных храмах во время богослужения 89-м псалме. Давайте его послушаем.
Псалом 89.
1 Молитва Моисея, человека Божия.
2 Господи! Ты нам прибежище в род и род.
3 Прежде нежели родились горы, и Ты образовал землю и вселенную, и от века и до века Ты — Бог.
4 Ты возвращаешь человека в тление и говоришь:
«возвратитесь, сыны человеческие!»
5 Ибо пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошёл, и как стража в ночи.
6 Ты как наводнением уносишь их; они — как сон, как трава, которая утром вырастает, утром цветёт и зеленеет, вечером подсекается и засыхает;
7 ибо мы исчезаем от гнева Твоего и от ярости Твоей мы в смятении.
8 Ты положил беззакония наши пред Тобою и тайное наше пред светом лица Твоего.
9 Все дни наши прошли во гневе Твоём; мы теряем лета наши, как звук.
10 Дней лет наших — семьдесят лет, а при большей крепости — восемьдесят лет; и самая лучшая пора их — труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим.
11 Кто знает силу гнева Твоего, и ярость Твою по мере страха Твоего?
12 Научи нас так счислять дни наши, чтобы нам приобрести сердце мудрое.
13 Обратись, Господи! Доколе? Умилосердись над рабами Твоими.
14 Рано насыти нас милостью Твоею, и мы будем радоваться и веселиться во все дни наши.
15 Возвесели нас за дни, в которые Ты поражал нас, за лета, в которые мы видели бедствие.
16 Да явится на рабах Твоих дело Твоё и на сынах их слава Твоя;
17 и да будет благоволение Господа Бога нашего на нас, и в деле рук наших споспешествуй нам, в деле рук наших споспешествуй.
Только что прозвучавший псалом имеет надписание, говорящее, что его автором был не кто иной, как Моисей. Конечно, в авторстве Моисея можно было бы усомниться хотя бы по той причине, что в псалме сказано о продолжительности жизни человека в «семьдесят лет, а при большей крепости — восемьдесят лет», тогда как сам Моисей прожил значительно дольше. Однако мы не знаем, в какой период своей жизни Моисей мог составить этот псалом, да и сама его жизнь была настолько исключительной, что о ней не стоит говорить как о среднестатистической, тогда как именно о таком человеке говорит псалом.
В псалме совершенно ясно и недвусмысленно выражена идея абсолютного превосходства Бога: Бог всегда, везде и над всеми, человек же обретает свою ценность лишь во взаимоотношениях с Богом, без Бога же человек — лишь прах, который на небольшое время появляется из небытия и снова в него возвращается.
Означает ли такое положение дел, что человек должен ходить с поникшим лицом, ощущая себя под гнётом всемогущей непредсказуемой силы? Или, может, оно означает, что человеку необходимо стремиться освободиться от подавляющего его Бога?
Вполне естественно, что псалом на оба эти вопроса отвечает резко отрицательно, псалом предлагает поступать иначе: войти во общение с Богом и не пытаться себя Ему противопоставлять. Собственно, именно общением является и сам псалом, ведь он обращается не к человеку, а к Богу, и начинается с утверждения, что Бог для любящих и чтущих Его людей — «прибежище в род и род». Если так относиться к Богу, если жить с молитвой и благоговением, то исчезнет само стремление каким-то образом показывать свою отделённость от Бога, и вместо этого придёт понимание, что полнота нашей жизни — в Боге, а не в мнимом удалении от Него.
Псалом 89. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 89. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 89. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Молитва Моисея, человека Божия.
2 Господи! Ты нам прибежище в род и род.
3 Прежде нежели родились горы, и Ты образовал землю и вселенную, и от века и до века Ты - Бог.
4 Ты возвращаешь человека в тление и говоришь: "возвратитесь, сыны человеческие!"
5 Ибо пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел, и как стража в ночи.
6 Ты как наводнением уносишь их; они - как сон, как трава, которая утром вырастает, утром цветет и зеленеет, вечером подсекается и засыхает;
7 ибо мы исчезаем от гнева Твоего и от ярости Твоей мы в смятении.
8 Ты положил беззакония наши пред Тобою и тайное наше пред светом лица Твоего.
9 Все дни наши прошли во гневе Твоем; мы теряем лета наши, как звук.
10 Дней лет наших - семьдесят лет, а при большей крепости - восемьдесят лет; и самая лучшая пора их - труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим.
11 Кто знает силу гнева Твоего, и ярость Твою по мере страха Твоего?
12 Научи нас так счислять дни наши, чтобы нам приобрести сердце мудрое.
13 Обратись, Господи! Доколе? Умилосердись над рабами Твоими.
14 Рано насыти нас милостью Твоею, и мы будем радоваться и веселиться во все дни наши.
15 Возвесели нас за дни, в которые Ты поражал нас, за лета, в которые мы видели бедствие.
16 Да явится на рабах Твоих дело Твое и на сынах их слава Твоя;
17 и да будет благоволение Господа Бога нашего на нас, и в деле рук наших споспешествуй нам, в деле рук наших споспешествуй.
2 июля. О подвиге Мученика Зосимы Аполлониадского
Поделиться
Сегодня 2 июля. День памяти Мученика Зосимы Аполлониадского, пострадавшего за Христа во втором веке.
О его подвиге — священник Августин Соколовски.
Зосима происходил из города Аполлония во Фракии. В исторической области Анатолии, в Писидии, он служил в римской армии. Тогда на него составили донос по обвинению в исповедании христианства.
К тому времени язычники научились отличать христиан от иудеев. По римским законам последние считались древней религией, а христианство — новой, а потому недозволенной. Христиан преследовали, на них постоянно доносили, подвергали дознанию, пытали, убивали. Часто это происходило просто потому, что язычники хотели занять их место, особенно в армии.
Правитель по имени Домициан семь раз уговаривал святого принести жертву языческим божествам. Семь раз он получал отказ и каждый раз пытал и мучил святого так, что становилось очевидным: только сверхъестественная сила могла сохранять его живым.
В итоге Зосиму препроводили в город Каманы и, как римского гражданина, обезглавили. Имя святого впоследствии было внесено в древние месяцесловы на греческом, латинском и грузинском языках. Память его празднуется церковью 2 июля. Он пострадал за Христа при императоре Траяне.
Апостольский символ веры говорит о том, что святые пребывают в общении. Это общение с Богом, общение взаимное и ходатайство за верных. Так в жизнь церкви вошла практика призывать мучеников во время богослужения, зная, что их ходатайство в соединении с Евхаристией поистине всесильно.
Все выпуски программы Актуальная тема
