Поделиться
— Андрей, скажи, а мы с тобой точно в Сибири? Погода стоит такая, что можно подумать — это не Иркутск, а Сочи! Хорошо, что мы прямо с утра пошли в Иркутский художественный музей — здесь прохладно. И столько замечательных картин!
— Да, Аллочка, действительно, жарковато на улице для здешних широт. Впрочем, лето сейчас везде засушливое. Помнишь моего приятеля Виктора? У него ферма в Подмосковье. Он всерьёз тревожится, что может остаться без урожая. Дождей не было уже очень давно...
— Да. И ведь ничего не поделаешь...
— Ну, кое-что предпринять, наверное, всё-таки можно. Виктор собирается организовать в селе крестный ход с молебном о дожде.
— Вот это да! Прямо как в старину!
— Действительно, молебны во время засухи — древняя традиция. В Ветхом завете, в книге пророка Захарии говорится: «Просите дождя у Господа, и Господь даст облако и пошлет дождь тучам тем, и каждому траву на поле». Кстати, в Иркутском художественном музее есть картина как раз на эту тему. Вот она, смотри! Полотно называется «Просят дождя». Его написал художник Абрам Ефимович Архипов в 90-х годах 19 века.
— Андрей, это потрясающе! Моя любимая техника письма — широкими, сочными мазками. Кажется, тонкие детали таким образом не прописать. Но посмотри, у художника получилось! Крестный ход, хоругви, лики на иконах, лица в толпе. Сколько жизни на этом холсте, сколько движения!
— Да, в атмосферу картины погружаешься мгновенно. Переносишься на главную улицу притихшей от жары деревеньки. Чувствуешь запах выгоревшей на солнце травы, покрытой слоем пыли.
— И видишь, как живой рекою движется крестный ход. Сколько в нём людей! Кажется, вышло всё село. Процессия начинается на первом плане картины и уходит в перспективу, туда, где едва угадываются в белом от зноя небе светлые купола церкви. Люди несут иконы в тяжёлых позолоченных киотах. Образа такие большие! Наверное, это главные святыни храма.
— Кстати, выйти в поле с молебном о дожде в простонародье называлось «поднять образа». Сохранилось немало письменных исторических свидетельств о том, как это происходило в разных уголках России. Например, в середине 19 века в Рязанской губернии для этого выбирался праздничный день. Накануне вечером люди шли к священнику с просьбой «поднять образа», чтобы Бог дал дождя. А наутро, после Литургии, выходили из церкви крестным ходом и брали с собою все самые почитаемые иконы.
— А откуда родом художник Абрам Архипов?
— Кстати, тоже с Рязанщины! Его родина — небольшое село Егорово в Рязанской губернии. Очень возможно, что живописец изобразил на картине то, что видел своими глазами в родной деревне. Не зря ведь искусствоведы про Архипова говорят, что он не оставил письменных мемуаров, но свои воспоминания выразил в творчестве.
— Андрей, а я тут неожиданно вспомнила интересную вещь. Ты ведь читал «Дуэль» Чехова? Помнишь, там один из героев повести, молодой дьякон, рассказывал о своём дядьке-священнике. Мол, у того была такая крепкая вера, что, когда в засуху он выходил в поле просить дождя, то брал с собою зонтик — чтобы его на обратном пути дождик не замочил.
— Помню, конечно, помню! Как и чеховский герой, люди шли на такие молебны с искренней верой. А вот ещё одна история. Её в своих воспоминаниях рассказывал известный фотограф 19 века Сергей Животовский. Однажды он сопровождал в поездке по русскому Северу святого праведного Иоанна Кронштадтского. И в одном селе, где от засухи уже начинались лесные пожары, стал свидетелем того, как по молитвам отца Иоанна пошёл дождь.
— А как ты думаешь, Андрюша, этим людям на картине Абрама Архипова «Просят дождя» Бог поможет?
— А ты взгляни внимательно на горизонт. Видишь, там собираются тучи. Может быть, это и есть ответ художника на твой вопрос? И ответ Бога на молитвы людей и их горячую веру.
Картину Абрама Архипова «Просят дождя» можно увидеть в Иркутском областном художественном музее.
Все выпуски программы: Краски России
Сказ о том, как Владимир Даль словарь составлял
Поделиться
Многие знают имя Владимира Ивановича Даля как составителя «Толкового словаря живого великорусского языка», а некоторые имеют эту книгу в своей библиотеке... Я же хочу рассказать пару историй о том, как Владимир Иванович свой словарь создавал. Начну с того, что Даль по первому образованию — морской офицер, мичман. Прослужив 6 лет на корабле, он решил сменить род деятельности и... — выучился на медика. Став хирургом, Владимир Даль участвовал в русско-турецкой войне 1828-29 годов в качестве полевого врача. И если мы с помощью фантазии перенесёмся в то время и в место его службы, то увидим удивительную картину: возле госпитального шатра стоит верблюд, навьюченный мешками. А в мешках — исписанные Владимиром Далем листки. Здесь, в этих свитках — настоящее сокровище: слова, пословицы, сказки и прибаутки, собранные военным врачом в беседах с простыми служаками. Очарованный с юности красотой и меткостью русской речи, общаясь с матросами и солдатами, Владимир Даль записывал забавные сюжеты и не знакомые ему русские слова. В пору врачебной службы его записи составляли уже немалый объем. Поэтому начальство и выделило ему для перевозки верблюда. Правда, Даль чуть не потерял все свои богатства, когда верблюд внезапно попал в плен к туркам. Но обошлось — казаки отбили. Так вот получилось, что гордый корабль пустыни возил на своём горбу бесценное русское слово.
В течение жизни Даль записывал не только слова, но и сказочные сюжеты. В итоге его увлечения появилась книга сказок. Будучи в Петербурге, с экземпляром этого издания Даль направился прямиком... Ну конечно, к Пушкину! Там, у поэта дома они и познакомились. Пушкин сказки похвалил. Но более всего восхитился он далевским собранием русских слов. Особенно понравилось Пушкину слово «выползина» — сброшенная змеиная шкурка. Так Александр Сергеевич впоследствии и стал в шутку называть свой сюртук. Именно Пушкин уговорил Даля составить словарь. Благодаря этой встрече мы можем держать в руках словарь Даля, погружаться в стихию живой русской речи того времени и пополнять свой лексикон интересными словами. Например, узнать, что такое «белендрясы» и «вавакать, «мимозыря» и «жиразоль».
Приятного чтения, друзья!
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова
Григорий Суров
Поделиться
В конце XIX-го — начале ХХ века врачи-офтальмологи, специалисты по глазным болезням, были в России на вес золота. Один из представителей этой редкой в то время специализации — Григорий Иванович Суров, окулист из Симбирской губернии — посвятил жизнь тому, чтобы сделать офтальмологию доступной для всех.
Уже в старших классах гимназии Григорий решил стать врачом. В 1881-м он успешно сдал вступительные экзамены на медицинский факультет Казанского университета. Первым местом работы Сурова была уездная больница в городе Спасске Казанской губернии. Там Григорий Иванович впервые обратил внимание, как широко распространены среди крестьян глазные болезни. У каждого второго пациента наблюдалась трахома — инфекционное заболевание, которое передаётся через предметы гигиены — например, полотенца, а распространителями являются мухи. Свои наблюдения и неутешительные выводы Суров записывал в дневник: «Эти болезни у нас в России распространены вследствие бедности, невежества, и малодоступной медицинской помощи». Офтальмологи, как уже говорилось, были в те годы большой редкостью. Поэтому Григорий Иванович решил специализироваться именно в этой области. За несколько лет работы в Спасской больнице он получил богатый практический опыт. Затем некоторое время Суров служил военным врачом. И опять же, занимался на этой должности преимущественно офтальмологией. В 1902-м он поступил в Петербургскую Военную Медицинскую академию — «для усовершенствования в медицинских науках по глазным болезням». Там с успехом защитил докторскую диссертацию.
А в 1906-м году Григорий Иванович вновь приехал в город Симбирск. Его назначили заведующим военного лазарета. Офтальмологического отделения в нём не было. И Суров его открыл. Сразу же к «глазному доктору» потянулся народ. «Главный контингент из страдающих болезнями глаз — крестьянство и необеспеченный рабочий люд», — отмечал Суров. С таких пациентов денег за лечение доктор не брал. Наоборот, помогал из собственного кармана — на лекарства, на изготовление очков. Вскоре Григорию Ивановичу удалось убедить местные власти выделить средства на глазной стационар в 50 коек. В 1911-м году стараниями Сурова в Симбирске открылась школа-приют для слепых детей.
А через несколько лет Россия стала Советской. Григорий Иванович не уехал за рубеж. Остался служить своей стране. В те годы о деятельном докторе нередко упоминали в прессе. Вот, например, как в 1923-м описывала его работу симбирская газета «Красный путь»: «Летом в разных районах губернии можно было увидеть фургон, в котором ехал доктор Суров. Он ездил обследовать сельское население. Оказывая помощь, он переезжал из села в село». После таких поездок и работы в госпитале, Суров принимал пациентов ещё и на дому, по вечерам. Симбирский учитель Алексей Ястребов в своих воспоминаниях писал: «Проходя по Беляевскому переулку, я вижу дом. И знаю: вечером у этого дома будет толпиться народ, потому что здесь живет замечательный врач, друг народа Григорий Иванович Суров».
Простой народ искренне любил своего доктора. Когда в 1920-м году большевики осудили Сурова и приговорили к году тюрьмы за то, что он взял на работу в госпиталь бывшего белогвардейского офицера — нищего больного старика, горожане встали на его защиту. Испугавшись волнений, власти восстановили доктора в правах. Впоследствии Григорий Иванович получил высокое государственное признание: в 1943-м году ему было присвоено звание Заслуженного врача РСФСР, а в победном 1945-м — орден Трудового Красного Знамени. Но не ради наград трудился доктор Суров. Однажды в своём дневнике он написал: «Я смотрю в мир глазами тысяч людей, которым помог избавиться от страданий».
Все выпуски программы Жизнь как служение
21 ноября. О пшенице и плевелах
Поделиться
В 13-й главе Евангелия от Матфея есть слова Христа: «Чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы».
О пшенице и плевелах, — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
