Однажды я уже говорил, что многие купеческие вдовы старались закончить свою жизнь в монастыре, потратив на это все оставшиеся от мужа деньги.
Сызранский Сретенский женский монастырь своим возникновением в 1856 году обязан вдове купца Якова Ивановича Извозчикова – Татьяне Степановне. После смерти мужа, за неимением детей, она решила пожертвовать средства на строительство женской иноческой обители.
Под постройку монастыря Извозчикова купила участок земли, включавший в себя сад с фруктовыми деревьями. Монастырская территория стала полностью занимать один из городских кварталов прямоугольной формы. Ею же были заключены контракты с подрядчиками на поставку в монастырь различных строительных материалов. От своей жертвовательницы Сретенский монастырь получил 900 рублей на первоначальные расходы, а также в вечную собственность половину прибылей от деревянной водяной мукомольной мельницы на реке Крымзе, что обеспечивало монастырю постоянный источник дохода. Кроме мельницы монастырь имел и другое имущество. Например, ему были всемилостивейше пожалованы два участка земли. Один, использовавшийся для посева хлеба и овощей, из удельных дач около Сызрани. Другой – пахотные земли.
В 1860 г. императрица Мария Александровна пожертвовала в дар новой обители ризу и стихарь со всеми необходимыми для литургии принадлежностями.
К моменту основания монастыря Татьяна Степановна уже была не очень здоровой и преклонного возраста, а потому не могла вести активную деятельность по обустройству монастыря. Эту задачу взяла на себя монахиня Мария, переведённая сюда из Пензенского Троицкого монастыря. При ней монастырь начал быстро отстраиваться. Одна за другой на его территории были возведены три церкви: деревянная – во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радости» и каменные – Рождества Пресвятой Богородицы и Сретения Господня. Два последних храма были построены с использованием образцовых проектов Константина Андреевича Тона – архитектора Храма Христа Спасителя в Москве.
А вот теперь внимание. Ничего, из того, что я только что перечислил, нет. Просто не существует. На этом месте теперь квартал города Сызрань, который ограничен улицами Советская, Карла Маркса, Володарского и Некрасовским переулком. Монастырь был закрыт в 1923 году и отдан под детский городок. Позже все постройки сломаны и территория застроена. Тогда так и писали в документах: вместо «храмы» - «постройки».
Теперь в этой части Сызрани храмов не осталось. И вот парадокс. Дорогой, которая ведет к храму из этого района, является улица Советская.
«Белые птицы»
Белые голуби в чистом весеннем небе — это очень поэтично. «На волю птичку выпускаю...» — писал Пушкин о празднике Благовещения. Однажды в Екатеринбурге я видела, как епископ открывал после праздничной службы большую клетку — и стая белоснежных птиц ринулась в небеса...
Но сейчас я живу в Переславле-Залесском, чудесном старинном городе, где сам воздух, кажется, пропитан православными традициями — однако птиц на Благовещение из клеток не выпускают. В конце утренней службы в храме на самом берегу Плещеева озера батюшка обращается к нам с проповедью. Он рассказывает о благой вести, что принёс Деве Марии Архангел Гавриил, о смирении Марии перед этой вестью, а значит — перед Богом, о грядущем Спасителе. И вот мы выходим из храма к озеру — в полной уверенности, что Господь любит каждого из нас, если пришёл в наш грешный мир. Жаль только, что птиц здесь не выпускают...
Мои размышления прерывают... птицы! Я замечаю вдруг стаю, что кружит над ледяной озёрной гладью. Неужели чайки вернулись? Нет, им рано. Пригляделась — да это голуби! Белые-белые! Откуда они? Может, из ближайшей голубятни — я знаю, тут есть недалеко... А впрочем, какая разница! Они кружат над нами — белые птицы, знак наших надежд и любви Господней. И в этом — высшая поэзия.
Все выпуски программы Утро в прозе
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.
2 мая. О духовном смысле Омовения ног Христом апостолам
Сегодня 2 мая. Церковь вспоминает Омовение ног Христом апостолам.
О духовном смысле этого события, — протоиерей Владимир Кашлюк.