«Православная Филармония». Анастасия Гончарова, Елена Журавская

У нас в гостях были лауреаты международных конкурсов, участницы проекта «Православная Филармония»: пианист, композитор Анастасия Гончарова и певица Елена Журавская.

Мы говорили с нашими гостями о том, как музыка и искусство в целом могут влиять на человека и способствовать его приходу к Богу, и каким образом в классической музыке можно находить духовные смыслы. Наши гости также рассказали о миссии и творческих планах проекта «Православная Филармония».

Ведущий: Константин Мацан

К. Мацан

— Светлый вечер на Радио ВЕРА. Здравствуйте, уважаемые друзья. В студии у микрофона Константин Мацан. С трепетной радостью приветствую наших сегодняшних гостей. У нас сегодня в студии Анастасия Гончарова, пианист, композитор, лауреат международных конкурсов. Добрый вечер.

А. Гончарова

— Добрый вечер.

К. Мацан

— И Елена Журавская, певица, лауреат международных конкурсов. Добрый вечер.

Е. Журавская

— Добрый вечер.

К. Мацан

— И наши обе сегодняшние гостьи — участницы проекта «Православная филармония», о котором мы сегодня поговорим, о том, что это такое. И давайте сразу скажем, что вы будете участницами концерта-открытия, собственно говоря, этой «Православной филармонии» — 15 марта в концертном зале, который это название и носит, «Православная филармония», по адресу Большой Староданиловский переулок, дом 5. Это рядышком с Даниловым монастырем, как не трудно догадаться, поэтому и филармония православная, состоится концерт-открытие новой площадки, которой мы желаем большого будущего. Ну и вы на этом концерте, собственно говоря, эту площадку будете открывать. Вот расскажите, что будет.

А. Гончарова

— Это будет концерт, вообще сама идея этих концертов, она для того, чтобы люди — и православная аудитория, и вообще те, кто имеет отношение и к православию, и к вере, и к музыке, чтобы это все объединяло, чтобы это все делало людей чище, лучше. Поэтому здесь мы думали взять в эту программу русские романсы. Там с нами, кстати говоря, еще будет скрипач, солист Национального филармонического оркестра России под управлением Спивакова, поэтому программа будет интересная и разнообразная. Там будут не только вот наши с Леной совместные вокально-фортепианные какие-то романсы и песни там российской, советской эстрады, но там будет еще и скрипично-фортепианная, и фортепианная, и импровизации на тоже известные, всеми любимые мелодии. И все это будет направлено на то, чтобы вот люди, в общем чтобы популяризировать, объединить и православие, и музыку, и свет, и с этим начать, вот с такой вот новой страницы на новой площадке «Православная филармония», этот концерт.

К. Мацан

— Елена, а для вас вот этот проект «Православной филармонии» какое место в жизни занимает сейчас?

Е. Журавская

— Это очень трепетно и радостно осознавать, что мы будем первыми, кто на этой сцене появится. Она удивительна тем, что по бокам этой замечательной аудитории будут иконы, они будут вдохновлять и светить не только православным людям, но и людям светским, которые, может быть, случайно как-то попадут на этот концерт. Программы будут очень разные, и к апрелю все чаще и больше будет программ, поэтому обязательно следите за новостями, обновлениями. А мы с Анастасией очень постараемся сделать этот вечер незабываемым. Поэтому, пожалуйста, милости просим.

К. Мацан

— Ну приоткройте секрет, какая программа будет, что будет?

Е. Журавская

— Это будет программа разнообразная. В центре нашего внимания будет Анастасия Гончарова с ее блистательными импровизациями. Это большой талант, который отмечен дипломами, и она, может быть, расскажет лучше про свои достижения в этой области. Она умеет играть со зрителями, это интерактив, это игры. Есть у Анастасии такой номер, когда она спрашивает у зрителей, что бы они сию минуту хотели услышать, и здесь же, из слов или словосочетаний, она составляет музыку здесь и сейчас. Она может даже портреты людей рисовать музыкой.

К. Мацан

— Интересно.

А. Гончарова

— Ну да, вот это с детства. Я вообще с детства занимаюсь музыкой, с четырех лет, можно сказать. И помимо того, что у меня классическое образование — Московская государственная консерватория имени Чайковского, аспирантура тоже потом, фортепианный факультет, параллельно я училась также на композиторском факультете. Но с детства, вот с четырех-пяти лет, я импровизирую на заданные темы, на заданные образы, на любые картины, портреты людей, настроения, я рисую музыкой вот здесь и сейчас. И на этом концерте я тоже хотела это все воплотить, осуществить, поиграть вместе с людьми. Кроме этого, будут и старинные русские классические романсы и известные популярные произведения для скрипки и фортепиано.

К. Мацан

— А вот очень важный момент, Елена, то что вы отметили, очень интересно, что на стенах в этом зале висят иконы. Это налагает какую-то особую ответственность для выступающего? Всякое ли произведение может прозвучать в зале, где висят иконы?

Е. Журавская

— Вы знаете, я думаю, это обязательно свой отпечаток наложит и на тех, кто присутствует в зале, и на тех, кто стоит на сцене. Вы знаете, каждый выход для меня на площадку сценическую это некое откровение, это какой-то экзамен что ли перед самой собой. И когда я вижу, как вот в храме я бы видела иконы, которые рядом со мной находятся, мне кажется, они будут поддерживать. Это радостно. Я еще никогда не выступала с музыкой не духовной, светской музыкой вот в такой атмосфере, и я очень жду с нетерпением этого момента.

К. Мацан

— А вот кто-то скажет: название «Православная филармония» — я сейчас намеренно встаю в позицию такого, знаете, скептика, такого противного журналиста, — ну вот есть просто филармония, в ней звучит музыка. Музыка может звучать либо хорошо, либо плохо, либо талантливо, либо неталантливо. В чем смысл именно «Православной филармонии»? И что это добавляет к нашему представлению о концертной площадке, о том какой там будет репертуар, о том, как вы, артисты, будете там работать? Или это просто такое, если угодно, красивое, знаете эпитет, обозначающий, вот мы рядом с храмом, вот мы православные люди, для нас это важно. Но музыка та же самая, как и в светской филармонии.

А. Гончарова

— Я могу сказать первое, что просится в ответе на этот вопрос. Для меня большим личным примером и вдохновением в этом является музыка Иоганна Себастьяна Баха.

К. Мацан

— Так. Зашли с козырей.

А. Гончарова

— Вообще для меня это такая вершина, эталон. И даже вот когда меня еще учили в детстве, в пять-шесть лет меня учили импровизировать на основе его как бы импровизаций, полифонии — ну это там вообще отдельная методика, про нее долго рассказывать, но еще тогда, в детстве, меня очень зацепила фраза его: музыка должна очищать душу и прославлять Бога. И если в Европе и тогда это было, ну вообще он всю свою жизнь личным примером действительно, несмотря на то что его музыка может носить и светский характер, и слышать, но он в том числе был очень высокодуховным человеком, и писал мессы, и практически вся жизнь его прошла в церкви, играя на органе, то есть он музыкой служил. И для нас, для вот артистов, для музыкантов, я думаю, что музыка — это тоже вот служение, это такой способ нести добро, нести свет музыкой, тем что мы делаем всю жизнь. И если в Европе это так, то и здесь, в России, мне кажется, тоже должно быть так. И здесь вот это православие, православная филармония может только помочь.

К. Мацан

— Елена, вы что думаете?

Е. Журавская

— Я думаю, что в храмах — я являюсь певчей храма уже более восьми лет я пою, звучит именно музыка, которая относится к богослужениям. А вот такую светскую музыку ну негде, скажем так, послушать нашим православным людям.

К. Мацан

— А давайте после стольких слов о музыке, мы все-таки на радио, что-то послушаем. Елена, что мы послушаем?

Е. Журавская

— Мы послушаем старинный русский романс. Его называют самым счастливым в истории романса, его история создания была удивительна: Борис Борисов, некий влюбленный молодой человек, написал музыку на стихи своей возлюбленной, Елизаветы Дитерихс. Называется этот романс «Звезды на небе» или «Снился мне сад».

К. Мацан

— Это был романс «Снился мне сад» в исполнении Елены Журавской, нашей сегодняшней гостьи. И у нас сегодня в гостях не только Елена, но и Анастасия Гончарова, пианист, композитор, лауреат международных конкурсов. Обе наши сегодняшнее гостьи — участницы, представительницы проекта «Православная филармония», о котором мы сегодня говорим. Я бы вот о чем хотел вас спросить в связи с тем, что мы говорим о репертуаре такой площадки, как «Православная филармония». А вот есть ли для вас, как для исполнителей, какая-то внутренняя разница, что вы исполняете, это все-таки светское произведение, не знаю, Чайковский, Рахманинов, кто угодно, высшие образцы классики, или что-то, связанной напрямую с такой музыкой, вышедшей из церкви, церковной музыкой, вышедшей из церковных стен? Не секрет, что часто и церковные произведения исполняются концертно, а есть концертная литургия, например, Рахманинова, Чайковского, кого только нет. Есть ли какая-то необходимость особенного внутреннего настроя по сравнению с тем, чтобы просто исполнять светское произведение, что вы об этом думаете?

А. Гончарова

— Ну мне кажется, во-первых, прежде всего хотела сказать, что духовная музыка, именно специально духовная написанная, она прежде всего хоровая в большинстве своем. Ну потому, что вот она исполняется больше, для такого состава написана. А тут у нас, так как певица, пианистка, скрипач, можно, конечно, и эту духовную музыку тоже адаптировать и для такого состава. Но мне, лично мне, и думаю, что Елене тоже, прежде всего это добавляет какой-то особый духовный посыл, особое какое-то возвышенное настроение, вдохновение, благословение — вот мне кажется, в этом ключе. И ты с другим смыслом, с другим настроем играешь того же самого Чайковского, того же самого Рахманинова.

К. Мацан

— Спасибо. Вот мы сейчас Елену тоже спросим.

Е. Журавская

— Мне довелось когда-то работать в Санкт-Петербургской капелле, и мы исполняли тогда великое хоровое произведение Сергея Васильевича Рахманинова «Всенощное бдение». Вы знаете, я никогда не забуду это ощущение, когда ты стоишь в составе вот этой огромной такой музыкальной машины, если можно сказать. Но в зале не церковном, а именно светском всю вот эту духовную чистоту какую-то, вот этот настрой, как Анастасия сказала, вот он здесь и сейчас, как на службе, вот из нас из всех исходит. Это удивительно и ни на что не похоже. И я думаю, что когда мы выйдем на площадку «Православной филармонии», мы будем тоже испытывать некие интересные ощущения. Потому что мы не сможем, как в храме себя, да, вот оградить молитвой. Потому что музыка в храме все-таки служит для того, чтобы люди молились и направляли свои мысли к Богу. А концертный зал больше на то, чтобы ну услаждать слух и разные темы предлагать людям, которые пришли в концертный зал. Стараются очень часто в концертах использовать и там что-то повеселее, что-то помелодичнее, и печальное, и вот взять всего понемножку. И мне очень интересно, как духовная тема будет развиваться в светском зале. И я думаю, что это будет уникальное место, я очень надеюсь, что москвичи его полюбят.

К. Мацан

— А вот, кстати, хорошая тема, я вот сейчас себя поймал на мысли, когда вы говорили, что когда произносишь слова «Православная филармония», первая ассоциация или вообще там духовная музыка, площадка концертная рядом с монастырем, сразу воображаешь себе, знаете, музыку такую очень сдержанную, такую молитвенную, пиано. Знаете, как был старый фильм «Антон Иванович сердится», замечательный, довоенный, где главный герой, органист, говорил: когда я слушаю Баха, мне хочется встать и снять шляпу. Вот такой настрой высокий. При этом, Елена, вы справедливо указываете, что концерты бывают разнообразные. Даже то что вы уже рассказали, что будет импровизация, например, которую Анастасия будет делать, показывает, что даже — может быть, я зря слово «даже» произношу, что на такой площадке, которая так высоко себя назвала «Православной филармонией», есть место и шутке, и юмору, и легкому жанру. Вот что вы об этом думаете, как вы это чувствуете? Анастасия.

А. Гончарова

— Ну мне кажется, тут тоже можно и к Библии обратиться, и к Богу, что Он создавал людей для того, чтобы они радовались, живя на этой планете. И конечно же, в жизни будет все в балансе, все в пределах, и радость, и шутка, и музыка, конечно же, этому способствует. Поэтому я считаю, что «Православная филармония», она будет не то что, наоборот, делать людей еще больше отталкивать и делать музыку, классическую музыку, еще более для избранных, еще более какой-то суровой. А наоборот приближать, наоборот открывать сердца людей и еще добавлять света и радости.

К. Мацан

— У нас недавно на Радио ВЕРА в одной из программ был умудренный опытом и убеленный сединами дирижер-хормейстер, то есть дирижер-хоровик. И когда мы с ним разговаривали, он сказал вещь, которая меня очень зацепила. Он говорит, я всегда своим артистам говорю, что мы, прежде чем петь, выйти на сцену, должны для себя понять, ответить на три вопроса: где поем, что поем и самое важное — для кого поем. И вероятнее всего для этого конкретного гостя эти три вопроса связаны с вещами профессиональными: то есть где поем — какая площадка, какая акустика, какая атмосфера, какое мероприятие. Одно дело — это, не знаю, хоровой фестиваль, другое дело — это хор в храме поет, третье дело — не знаю, что-то еще. Вопрос что поем, понятен — репертуар, и для кого поем — какая публика перед нами, кто нас будет воспринимать, к кому мы обращаемся. Но я иду дальше в этой мысли, которая меня очень поразила и думаю: а можно ли вот это «кому поем» понимать как а не поем ли мы Богу в том числе? Вот что вы об этом думаете? Или это, может быть, знаете, вы как артисты скажете: нет, ну это все лирика, метафизика. Я выхожу на сцену — мне важно качественно отработать свой номер, свое произведение, я ни о чем не думаю, я думаю там о музыке, о технике, о чем-то еще, а все остальное это уже вот лирика — для вас, для философов. Вот я чувствую, что Анастасии хочется что-то сказать по этому поводу.

А. Гончарова

— Я помню, когда в консерватории училась, вот Роберт Шуман, есть жизненные правила для музыкантов.

К. Мацан

— Так.

А. Гончарова

— У него один из его тезисов: играй всегда так, чтобы тебе казалось, что как будто бы тебя слушает мастер. И мне кажется Бог, Создатель, Он как самый великий мастер, и Он всегда тебя слушает, по-любому, как бы априори.

К. Мацан

— Интересно.

А. Гончарова

— Сначала Бог и все остальные тоже. То есть кто бы тебя не слушал, Он всегда тоже тебя слушает.

К. Мацан

— Елена, а вы как это чувствуете?

Е. Журавская

— Мне кажется, что думать об этом нужно. Потому что каждое дыхание да славит Господа, и все что мы делаем, особенно служение артиста, мне кажется, это тоже проявление Его любви. Вы знаете, всю жизнь свою я опираюсь, так скажем, на трех своих китов, когда я осознала, что я певица — это преподавание, выступление на сцене и пение в храме. И все три вот эти мои направления главные в жизни, они помогают служить. И прежде всего, конечно, Богу служить. И преподавание, и выступление на любой сцене — это тоже служение.

К. Мацан

— Давайте снова к музыке обратимся и на это раз послушаем что-то инструментальное в исполнении Анастасии Гончаровой, нашей сегодняшней гостьи. Ну вот мы сегодня уже проговорили про импровизации и про разнообразие репертуара. Может быть, тогда вот импровизацию на тему известнейшей песни «Старый рояль» послушаем?

А. Гончарова

— Давайте, с удовольствием.

К. Мацан

— Исполняет Анастасия Гончарова.

К. Мацан

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. Еще раз здравствуйте, уважаемые друзья. В студии у микрофона Константин Мацан. В студии у нас сегодня Анастасия Гончарова, пианист, композитор, лауреат международных конкурсов. И Елена Журавская, певица, лауреат международных конкурсов, участники проекта «Православная филармония». Я напомню, что 15 марта в концертном зале, который отныне теперь так и называется и будет называться, «Православная филармония», по адресу Большой Староданиловский переулок, дом 5, рядом с Даниловским монастырем, состоится концерт-открытие этой площадки — и об этом мы сегодня говорим, и о самой площадке, и о самой миссии «Православной филармонии». Наши сегодняшние гостьи будут, собственно говоря, участниками этого концерта 15 марта, поэтому кто в Москве или гости столицы в этот день в Москве, милости просим. Ну вот мы только что услышали, в конце прошлой части, импровизацию на тему песни «Старый рояль» в исполнении Анастасии Гончаровой и, собственно, авторства Анастасии. Вообще это интересный жанр, не такой частый, не так часто встречающийся, особенно учитывая ваш академический бэкграунд. Принято считать, что пианист, если он пианист академический, вот у него есть ноты, вот он играет концерты с оркестром или сольно, а вот все остальное — это что-то такое уже, легкий жанр, может быть, даже не вполне одобряемый, не вполне достойный или просто неинтересный, с учетом высоких требований академического музыканта. Но вы такой музыкант универсальный, вам интересно все и удается все. Вот об этом жанре импровизации расскажите, что вы в нем цените?

А. Гончарова

— Вообще вот эта тенденция что импровизация — это нечто второстепенное и, как вы сказали, не вполне одобряемое, что это, может, там что-то чуть ли не ресторанное или какое-то там еще, эта традиция сейчас утеряна. Просто раньше, на рубеже, наверное, XVIII–XIX века, жанр импровизации, он был очень востребован, очень популяризирован и был очень на высоком уровне. И вообще музыкант, он был универсальным музыкантом как раз, он должен был быть и исполнителем на высоком уровне, и композитором, и импровизатором. Но потом, вот уже позже, в XIX веке, стала вылезать доминировать другая тенденция, именно исполнительского искусства — большие залы, появились представители вот, ну это от Ференца Листа на самом деле пошло. Хотя он как раз и умел, и в своем творчестве у него были импровизации на все популярные в то время оперы, на все популярные в то время симфонии, он мог сделать из любой темы вот именно такой концертный шедевр. Но потом уже, в конце XIX, ближе к XX веку это почему-то стало сходить на нет. И вот только вот исполнительское искусство, только по нотам, только вот академическая, советская школа, она очень высокого уровня, но вот там почему-то, к сожалению, нет места импровизации. А вот эта баховская традиция и дальше то что было, вот я хочу это в своем творчестве возрождать, соединять и пианистическое, и композиторское, и в своих импровизациях делать их действительно вот на хорошем, на высоком уровне, что я и делаю в своих концертах. То есть можно взять любую тему и сделать из нее концертную фантазию.

К. Мацан

— Очень интересно. Елена, я бы вас еще хотел спросить о том, о чем мы уже отчасти начали разговаривать. Вот эта вот разница, может быть, не такая уж она и большая пения в храме, за богослужением, и пения на сцене. Вот я почему об этом так спрашиваю. У меня есть ну свой личный опыт, я в юности пел, в детстве вернее пел в детском хоре Большого театра. И сейчас вспоминаю об этом с таким интересным трепетом, потому что вот в детстве ты не очень понимаешь, на какую сцену выходишь, ты не понимаешь всю ответственность. Это сцена, у тебя была репетиция, вот тебе спектакль, вот тебе надели костюм, тебе нужно спеть, но в принципе ты не особенно осознаешь масштаб. И ты еще не взрослый, который волнуется из-за этого. Для тебя это ну форма как бы, школа и хор, как бы выступление. Это надо стать взрослым и какими-то, видимо, комплексами обрасти, чтобы начать очень сильно волноваться. Но я сейчас думаю, что вот если бы меня сейчас спросили: а что страшнее, петь на сцене Большого театра или в храме на богослужении? Может быть, мне показалось бы, что страшнее на богослужении, потому что ответственность, потому что ну тут молитва совершается. Тут там ошибешься, сфальшивишь — ну может быть, прихожане покривятся, но никто не умрет, а внутренне ты думаешь: ну я же в сакральном пространстве это делаю, какие-то другие механизмы ответственности включаются. Вот что вы об этом думаете? Или, может быть, я излишне драматизирую ситуацию?

Е. Журавская

— Это очень интересный вопрос. Дело в том, что я тоже в детстве начинала петь духовную музыку как просто в хоре детском смешанном, и я тоже не понимала значение слов «Тебе поем», там разных, и мы даже гадали иногда, что это значит, нам не всегда объясняли какие-то непонятные, странные слова. Потом, уже, во взрослом возрасте, я оказалась в храме, и это, конечно, другой уровень ответственности и ощущаешь себя там по-другому. И знаете, особенно когда в старинные храмы попадаешь, есть ощущение как будто твой голос улетает настолько далеко, что он как будто уже и не твой. Есть ощущение что ты даешь импульс, посыл, а возвращается твой голос уже какой-то особенный.

К. Мацан

— Интересно.

Е. Журавская

— Вы знаете, я иногда пишу стихи...

К. Мацан

— Так.

Е. Журавская

— И не так давно я написала по этому поводу как раз стихотворение. Может быть, оно раскроет вот это ощущение моего мира, пения в храме.

К. Мацан

— Давайте.

Е. Журавская

— Называется оно «Тебе поем».

Тебе я приношу свой лучший из даров,

К Тебе я возношу высокое сопрано.

Услыши мягкий тембр, мягчайшее пиано,

Вонми живой волне под сенью куполов.

Как легкий ветерок, подвижно или плавно

Тебе плету узор в ансамбле голосов.

С ключом скрипичным вновь у Царских врат стою,

Я с трепетом несу, как крест священный, логос.

Весь ладаном пропах платок и каждый волос.

Мне не дано услышать, как поют в раю,

Но чудится, не мы ответствуем на возглас.

Мне чудится, не мы, но ангелы поют.

Быть может, то они являются в эфир

Из наших уст звучать под храмовые своды,

В гармониях земных обретшие свободу,

Врачуют даже тех, кто болен, нищ и сир.

И всей своей душой, и трепетной природой

Я с ними заодно шлю радость в этот мир.

Хвалу и благодарность с клиросной скамьи

Тебе, мой Бог, несу, не жалобы, не стоны.

Напоминает мне малиновые звоны

Почаевский напев сугубой ектеньи.

Я плачу, как дитя, под строгостью иконы

И возгораюсь, как лампадные огни.

Не довелось мне дух стяжать среди пустынь

И до святых Твоих вовек не дорасту я.

Мой подвиг невелик, но сердце торжествует

От мысли: Ты во мне, Создатель. Не отринь

Служенья моего, мой Свете, аллилуия!

Твори через меня. Благослови. Аминь.

К. Мацан

— Браво. Спасибо большое. Ну и мы сейчас от поэзии давайте сразу плавно перейдем и к музыке. У нас еще есть один романс, который мы хотели бы послушать в вашем исполнении. Это «Зимний вечер». Расскажите об этой композиции и давайте мы ее послушаем.

Е. Журавская

— Это более современный романс, написала его знаменитая Алла Баянова на стихи Новошкольцева. И Анастасия, как всегда, украсила его своими изумительными импровизациями. Вашему вниманию представляем «Зимний вечер».

К. Мацан

— У нас сегодня в гостях Елена Журавская, певица, лауреат международных конкурсов, в чьем исполнении мы только что услышали романс «Зимний вечер». И Анастасия Гончарова, пианист, композитор, лауреат международных конкурсов, в чьем исполнении мы также только что услышали романс «Зимний вечер». Вот наши обе гостьи вместе в этой композиции принимали участие. Спасибо огромное, и напоминаю, что и Анастасия, и Елена представители проекта участники проекта «Православная филармония» — это новая концертная площадка в Москве, по адресу Большой Староданиловский дом 5, рядышком с Даниловским монастырем. И это неслучайное соседство, и 15 марта концерт-открытие этой площадки, где обе наши гостьи будут принимать участие. А вот разнообразие репертуара — мы уже об этом сегодня говорили, и вашего личного репертуара, и вообще как исполнителей, и того что будет на концертной площадке «Православная филармония», оно действительно важно. И важно, мне кажется, потому что опять же есть представление о том, что церковь как особенное пространство имеет некий ценз того, с чем она может соседствовать и с чем того, с чем не может соседствовать. Понятно, что ничто пошлое и греховное не может войти в церковную ограду, не может соседствовать, не может быть как бы освящено Церковью. А мы говорим, что проект «Православная филармония», на стенах висят иконы — то есть это пространство, которое как-то предполагается, что как минимум не входит в диссонанс с церковным мировоззрением. Но здесь очень легко об этом думать, о Церкви думать, как о таком строгом цербере, знаете, который вот все что не напрямую религиозное, все что не напрямую духовные песнопения, все мы это отсекаем, остальное светская культура, которая уже не про нас. Напротив, ваш опыт показывает, и это, мне кажется, очень важно, что Церковь, церковное мировоззрение, церковные люди хотят как бы освятить все, что поддается освящению этим церковным авторитетом. Сказать, что все что не пошло, не греховно, оно, ну грубо говоря, наше, оно нам нужно, мы его алкаем, мы хотим его востребовать. И классическая музыка, и современная музыка, и советские песни — все это если, повторюсь, это не входит в диссонанс, все это может быть нам близко. Вот как вы это чувствуете, что вы об этом думаете? И даже, допустим, если мы берем там советскую песню, ну кто-то скажет: слушайте, это другой период истории, было государство, которое себя не то что с Церковью не ассоциировало, а которое Церковь преследовало, да, песни, рожденные идеологией строителей коммунизма — я сейчас намеренно заостряю и огрубляю эту позицию. А вы там поете, не знаю, или исполняете музыку советских композиторов. Вот почему для вас здесь нет противоречия например?

А. Гончарова

— Ну прежде всего потому, что музыка, она все равно открывает сердца людей. И она именно вот помогает людям прийти к Богу в том числе. И неважно в какое время, неважно в какую эпоху, это такой язык, который проходит сквозь все миры, сквозь все ограничения, сквозь все какие-то другие идеологии. Мне кажется, что это вот объединяет и помогает. Неслучайно этот концерт, который будет нашим концертом 15 марта, который мы открываем в «Православной филармонии», у него такое название «Музыка объединяет мир». Потому что это вообще моя и наша с Еленой совместная идея, возможно, может быть, даже глобальная, на всю жизнь в творчестве — объединять мир музыкой. Поэтому здесь я вот как-то так думаю.

К. Мацан

— Елена, а вы как это чувствуете?

Е. Журавская

— Мне очень нравится, когда священнослужители, выходя за стены храма, делают что-то для людей не потому, что они обязаны служить, а для того, чтобы действительно мир вокруг делать лучше. И вот вы знаете, прекрасный пример для меня лично — это уже второе приглашение отца Александра Михайлова из храма Божией Матери «Всех скорбящих Радосте», который специально для людей организовывает концерты благотворительные. Мы приезжали туда с гитаристом Анатолием Ядрышниковым, и к 250-летию со дня рождения нашего великого Александра Сергеевича Пушкина, он там устраивает ежегодные балы, он подключает молодежь, чтобы они учили эти танцы. Там нет проповедей, но он просто своим присутствием ну как бы освящает этот мир. Мы поем русские романсы и песни, и там, в общем, в нашей программе не было как таковой духовной музыки. Но люди, пришедшие случайно поболеть за своих молодых вот людей, посмотреть концерт, они как бы приобщаются, они протягивают руку добра и понимания. Таким образом, мне кажется, очень важная миссия происходит. То есть если некоторых людей может отпугнуть проповедь, то вот в этом случае люди не видят опасности для себя какой-то что ли и могут открыть свое сердце. А это ли не важно.

К. Мацан

— А есть такой пример в истории, когда русский философ Евгений Трубецкой пережил по-настоящему религиозное обращение, грубо говоря, от неверия к вере. Может быть, не от полного неверия, но от такой какой-то философской веры, очень головной, к подлинно внутренней, личной, живой вере под влиянием одного простого обстоятельства — он слушал Девятую симфонию Бетховен в Московской консерватории. Для меня это пример и это ответ на вопрос того, вот меняет ли искусство человека и может ли изменить. Наверное, вот в зале, где вместе с Евгением Николаевичем несколько сот человек слушали Бетховена, только он один пережил это религиозное обращение. Поэтому, наверное, механически искусство людей не меняет. Но Бог по Своей мудрости и по Своей милости может очень разные инструменты использовать, чтобы к Себе человека привлечь. А вот вы об этом задумываетесь, как вам кажется, искусство меняет людей? Кто-то скажет: ну что, послушали музыку, хорошо провели время, потом пошли в ресторан, поели — мы вот хорошо провели время. Или мы говорим о, не знаю, более высокой роли искусства. Философский вопрос, понимаю. Давайте пофилософствуем.

Е. Журавская

— Однозначно меняет. Я уверена в этом. Может быть, в большей или меньшей степени, но человек, попавший в зал, не выйдет уже таким же из зала. Точно совершенно.

К. Мацан

— А какое у вас было в жизни самое яркое впечатление вот от встречи с музыкой? Я вопрос задаю не праздно, потому что я помню, что вот для меня вот на всю жизнь, я был маленьким мальчиком и в Московской консерватории слушал — вот только сейчас мне стыдно, я забыл, какой концерт это был Бетховена, но его играл Владимир Крайнев. И я вот точно знаю, что я с того концерта вышел другим человеком. Другим по отношению к музыке, к себе, к миру. Меня настолько это поразило, настолько восхитило, что я вот с тех пор, видите, я вот не помню номер концерта, но я его сразу узнаю. И вот я его переслушиваю и очень его люблю. А вот у вас были похожие впечатления, похожие, переворачивающие встречи с искусством?

Е. Журавская

— Были не раз. Вот я вспоминаю «Дом у дороги» Валерия Гаврилина. Я услышала тогда его симфоническую музыку, у меня потекли слезы, я не понимала, почему мне хочется слушать снова и снова. А потом я стала разбирать его творчество, искать, находить вокальные произведения. Я знала, что у него есть красивые романсы, стала больше их петь, и вот пока это не выросло в мою программу, посвященную Валерию Александровичу, я не успокоилась. Мне казалось, что он вместе со мной и спать ложится и просыпается, в смысле его вот образ и музыка, и вот я ни о чем думать, кроме этого, не могла. И это действительно очень похоже на какое-то вынашивание программы, как будто вот это зерно попало и оно росло, пока не выросло.

К. Мацан

— Анастасия, а у вас?

А. Гончарова

— Ну у меня больше, более такое мягкое, скажем так, погружение в музыку. Может быть, из-за того, что оно начало у меня происходить практически еще в не сознательном возрасте, мне было три с половиной года, не было четырех лет, когда меня первый раз привели на занятие. И если к пяти годам я уже импровизировала, меня вот туда настолько погрузили, заинтересовали, что я могла часами, часов там, я не знаю, по пять, по шесть в день сидеть и вот придумывать эти образы, и для меня даже вот это мое личное погружение и концерты, которые потом площадки росли и становились все больше серьезными, вот оно все больше и больше, как зернышко такое, которое прорастает, давало вот эти вот всходы вот такие. А таким рубежно очень сильным впечатлением, наверное, вот первым таким воспоминанием из детства очень ярким, это когда мне было семь лет, восемь, когда я впервые сыграла с оркестром. И вот ты выходишь на большую сцену и там сидит оркестр, человек семьдесят, и рояль, и вот это непередаваемое ощущение просто.

К. Мацан

— Давайте теперь, под занавес нашей программы сегодняшней, еще одну композицию послушаем под названием «Дорога, освещенная луной» — это уже полностью авторская композиция Анастасии Гончаровой. На этом мы наш разговор закончим, если только вы не хотите пару слов сказать об этой композиции.

А. Гончарова

— Ну это композиция из моего альбома, именно авторского, диска. Он есть на ЯндексМузыка, кстати говоря, и на всех доступных площадках аудио. Кроме импровизации на какие-то заданные темы, образы и классические темы русских романсов, советских песен, я также очень люблю и создавать что-то свое. И это вот одна из них.

К. Мацан

— Спасибо огромное за наш сегодняшний разговор. Я напоминаю, что мы сегодня говорили о проекте «Православная филармония». Это новая концертная площадка в Москве по адресу Большой Старо Даниловский переулок, дом 5. И концерт-открытие этой площадки состоится 15 марта. А у нас сегодня в гостях были участники проекта «Православная филармония» и, участники, собственно, концерта-открытия. Анастасия Гончарова, пианист, композитор, лауреат международных конкурсов и Елена Журавская, певица, лауреат международных конкурсов. Спасибо огромное. У микрофона был Константин Мацан. Мы вас оставляем наедине с музыкой. До свидания.

Все выпуски программы Светлый вечер

Другие программы

Актуальная тема