В августе тысяча девятьсот семнадцатого года видный банкир и промышленник Павел Павлович Рябушинский публично и резко выразил протест социалистическому крылу Временного правительства. Он, заявил, что идеи социалистов, вдохновлённые большевиками, опасны для России, и неминуемо приведут её не только к политической, но и экономической катастрофе. Это вызвало снисходительные улыбки не только у некоторых «товарищей», но и у представителей партий несоциалистической направленности. А всего через каких-то два месяца стало очевидно, что Рябушинский как в воду глядел: страну потряс кровавый октябрьский переворот. Пришедшие к власти большевики не простили Павлу Павловичу его гневных слов, и со временем превратили фамилию Рябушинских в своего рода имя нарицательное - синоним жадности и накопительства. Хотя на самом-то деле всё было совершенно по-другому…
У истоков семейного дела Рябушинских стоял отец Павла Павловича - Павел Михайлович Рябушинский. Он был выходцем из крестьян Калужской губернии, и начинал с кустарного текстильного производства. Через несколько лет семья уже смогла приобрести несколько фабрик, и переписалась в купеческое сословие. Рябушинские занялись лесопромышленным делом и металлообработкой, и даже начали строить автомобильный завод и открыли собственное банковское предприятие.
Павел Михайлович был для своих восьми сыновей и пяти дочерей примером не только успешного купца, но и чуткого, добросердечного человека, никогда не забывавшего о том, что рядом с ним живут люди, нуждающиеся в куске хлеба. Именно Павел Михайлович заложил основы семейной благотворительной деятельности, когда во время голода тысяча восемьсот девяносто первого года построил в Москве на собственные средства ночлежный дом и бесплатную Народную столовую, где ежедневно могли пообедать до тысячи человек. В своём завещании он оставил распоряжение и деньги на открытие еще одного благотворительного заведения – «Приюта для вдов и сирот христианского вероисповедания».
Старшему сыну Павлу, известному своей активной политической деятельностью и резкой критикой большевиков, он оставил пост главы семейного предприятия. Капитал же разделил между всеми наследниками.
Каждый из них по-своему распорядился полученной долей. Степан Павлович Рябушинский, к примеру, занялся коллекционированием и реставрацией редких икон. Он отыскивал в самых глухих уголках России настоящие шедевры Иконописи, и нередко спасал от гибели поистине бесценные иконы. В его коллекции находились подлинники многих известнейших и почитаемых икон, таких, как Богоматерь Одигитрия Смоленская. Именно по инициативе Степана Павловича была открыта выставка древнерусских икон, приуроченная к трехсотлетию Дома Романовых. Он мечтал создать на основе своей коллекции Музей иконы, но осуществить замысел помешала Первая мировая война и последовавшая за ней революция, от которой Степан Рябушинский, как и многие, был вынужден бежать за границу.
Федор Павлович Рябушинский вложил полученные средства в развитие отечественной науки. Он финансировал одну из крупнейших экспедиций Русского Географического общества на Камчатку. В результате были тщательно исследованы природные богатства края и собрана ценнейшая для науки коллекция минералов и растений.
Как покровитель искусств, прославился Николай Павлович Рябушинский. На собственные деньги он издавал популярный в дореволюционной России литературно-художественный журнал «Золотое руно». Постоянными авторами журнала были Валерий Брюсов, Александр Блок, Андрей Белый. С изданием сотрудничали самые видные художники того времени – Михаил Добужинский, Лев Бакст, Александр Бенуа. Николай Павлович Рябушинский потратил на поддержку отечественного искусства практически всё своё состояние.
Увлекалась искусством и одна из сестёр-Рябушинских, Евфимия Павловна, в замужестве - Носова. В своем доме на Введенской площади она устроила художественный салон, где творили известнейшие художники того времени. Некоторые из них запечатлели на своих полотнах саму Евфимию Павловну. Одно из таких полотен, работы Константина Сомова, в настоящее время находится в Третьяковской галерее. Третьяковке Евфимия Павловна оставила в наследство и свою собственную коллекцию живописи.
Катастрофа, которая произошла в октябре семнадцатого года, и которую предчувствовал старший из братьев, Павел Рябушинский, разбросала семью по всему миру, и надолго стерла даже память о них. Но рано или поздно всё встаёт на свои места, и сегодня имена Рябушинских по праву вписаны в историю отечественной благотворительности.
Спасенное село. Дмитрий Косилов
В какой-то момент жизни, устав от городской суеты я начал подыскивать себе домик на земле. Поиски привели в одно село, где, еще будучи студентом, мне доводилось бывать. Красивое село с живописными видами на реку и величественным храмом на берегу. Но так было не всегда. Когда я студентом приезжал, здесь не было ни дорог, ни газа. Школа закрылась — слишком мало было учеников. А храм пребывал в полной разрухе. Словом, село потихоньку вымирало, и люди его покидали.
К счастью, неподалёку отсюда жил, трудился, молился и восстанавливал монастырь отец Ипполит, добрый и удивительно прозорливый батюшка! Про него рассказывали, что чудеса творил, людей исцелял.
К отцу Ипполиту приезжало много народу. Самого разного. И каждый со своей проблемой. Все хотели получить духовный совет, как разрешить сложные жизненные ситуации, просили молитв и благословений. Отец Ипполит утешал, советовал, а иногда давал всякого рода послушания, смысл которых не был очевиден.
Так, двум глубоко верующим бизнесменам, приехавшим к батюшке, дано было послушание восстановить храм в том самом селе! Сначала нелогичность подобного послушания вызвала непонимание и даже некоторый испуг. Как восстановить храм на селе? Зачем? Ведь село почти опустело, жители уехали поближе к областному центру! Не лучше ли восстановить монастырь или какой-нибудь храм в городе, где есть люди? Но чтобы не нарушить блгословения священника, решили начать, а там уж как Господь управит!
И случилось возрождение сельского храма, а с ним потихоньку стала оживать и сельская жизнь, пускай не такая активная, как в былые годы, но всё же Жизнь! Сюда, наконец, провели газ, дороги покрыли асфальтом. С Божьей помощью решались и другие вопросы. Люди начали скупать и ремонтировать старые домики, а некоторые даже принялись строить новые. И одним из этих людей стал я.
Теперь храм, возвышающаяся над обрывом извилистой речки, поражает красотой своей каждого, кто хоть раз побывал в этом месте. Церковь вновь стала подлинным центром села, перезвон её колоколов слышен далеко по окрестностям.
Это — удивительная история возрождения села через возрождение храма. Так она меня тронула, что именно поэтому и купил домик именно здесь!
И еще я понял, что данные нам послушания могут казаться нелогичными, но если мы их исполняем, они дают богатые, прекрасные плоды. Важно только, чтобы послушания эти была исполнены с кротостью и смирением.
Автор: Дмитрий Косилов
Все выпуски программы Частное мнение
Сила слова. Анни Берг
Верующие люди не сомневаются в том, что слово имеет великую ценность. Схиархимандрит Илий Ноздрин сказал: «Если бы люди только знали, что за каждое слово их призовут к ответу в День Суда, мир бы утих». Мы знаем: пустословие — грех, так же как и сплетни, так же, как и брань.
«Дух празднословия не дай мне, Господи» — читаем в молитве Ефрема Сирина.
Словом был сотверен мир. Словом мы можем исповедать Бога и недавно я осознала, что похоже, одного слова может быть достаточно для отречения.
Моя давняя приятельница так увлеклась восточными учениями, что ушла в целительство, эзотерику. Она читает какие-то мантры и даже на огромных расстояниях людей якобы лечит. Или, как она говорит, целит. Я знала об этом, но не вдавалась в подробности её этой деятельности.
И вот заболела моя мама. Серьезный вирус с осложнениями. Забрали в больницу. Я в своем блоге написала просьбу о молитвах. Переживала страшно. И вдруг пишет мне эта целительница:
— Анна, я могу вылечить твою маму.
— Как???
— Мне нужно место и дата её рождения. Еще согласие.
— Какое согласие? Письменное?
— Нет, она просто должна сказать, что согласна.
— Она позвонить тебе должна и сказать?
— Нет, просто пусть скажет тебе, что она согласна.
— Просто нужно сказать?
— Да, этого достаточно.
Я поблагодарила за участие и объяснила, что мы уповаем на помощь с другой стороны — святых, Богородицы и Господа Бога. На этом разговор был окончен.
Мне стало страшно, что каждое наше слово настолько значимо! Одного слова достаточно, чтобы допустить к своей душе добрые или злые силы.
Перед сном мы читаем молитву: «В руки Твои, Господи, предаю дух мой». И спокойно засыпаем в надежде на Божье благословение. Но когда мы говорим: «Согласен на вмешательство в мою жизнь каких-то неведомых сил. Не надо удивляться последствиям».
Слово — великий дар от Бога. Им можно подбодрить, утешить, поддержать. И можно, оболгать, обличить, убить. И погубить душу.
«Ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» — говорит нам Евангелие от Матфея.
Я заказала сорокоуст о здравии, читала канон за болящего, молилась своими словами. Мама выздоровела с Божьей помощью. И ничьей больше.
Автор: Анни Берг
Все выпуски программы Частное мнение
Небольшая щелочка. Анна Тумаркина
С самых первых шагов в Церкви я учусь верить. Верить в Бога и верить Богу. Доверять. И лучше всего мне в этом помогают мои взаимоотношения с сыном.
Дети очень быстро растут. Причем, чем старше ребенок, тем, кажется, быстрее. Еще недавно мамочка страдала от недосыпа, с утра до вечера кормила, укачивала, гладила и стирала пеленки, и вот уже перед ней резвый и любознательный дошкольник и его любимое слово: «Почему»? Еще чуть-чуть и вчерашний надоедливый почемучка становится подростком: независимым и знающим все лучше всех. А некогда любимое им слово «почему?» сменяется фразой, от которой даже самым опытным и педагогически грамотным родителям становится не по себе. Эта фраза: «Мама, закрой дверь и не мешай».
Впервые услышав подобное я, мама подростка, отдала себе отчет: вот он, водораздел. Сын становится взрослым и закономерно отдаляется. Это нормальный процесс, ему нельзя, да и невозможно препятствовать, но ведь...
Но ведь это же моя деточка. Мой маленький котенок-ежонок, глядя на которого я все равно до конца жизни буду представлять его младенцем с пухлыми щечками и пяточками, похожими на пирожки. И теперь он хочет в большую жизнь, в которой любая безопасность иллюзорна. И от которой я не смогу его спасти, не смогу загородить собой, даже если захочу. Потому, что жизнь больше маленького домашнего мирка. И даже если бы мне удалось запереть сына в доме и накрепко привязать к себе, я бы просто сломала его и погубила. Сколько подобных примеров вокруг, смотреть больно, а чаще просто страшно.
Но как мне правильно взаимодействовать с сыном-подростком? Я не могу привязать его к себе, но ведь не могу и убежать в свою жизнь, оставив его наедине со всеми возрастными кризисами и проблемами?
И, кажется, я нашла ответ для себя. Не нужно заполнять все личное пространство ребенка собой, не нужно и убегать. Достаточно будет отойти на пару шагов, но не для того, чтобы не вмешиваться. Нужно оставить небольшую щелочку между собой и ребенком. Не для себя и не для него. Для Бога. Дать Ему действовать в своей жизни и в жизни сына. Дух дышит где хочет, но нет дыхания там, где нет свободного пространства. Потому, что при всем желании ни я, ни любой другой член семьи, будь он хоть педагогический гений, не сможет помочь и направить сына всегда и во всем.
Но у нас есть возможность заинтересованно наблюдать. Приходить на помощь тогда, когда он просит об этом. Иногда помочь советом. А самое главное — молиться.
Я утверждаюсь в своем доверии Богу, когда смотрю на икону «Введения во храм пресвятой Богородицы»! Ей было 3 года. Что чувствовали ее родители, отпуская от себя ребенка не фигурально, когда он сидит рядом в соседней комнате, просто мыслями в своем мире, они отпускали буквально.
Девочка, будущая Богоматерь шла к Богу. И осталась жить в Храме, отдельно от родителей. А они и верили Богу, и верили в Бога и абсолютно доверяли!
Господи, дай мне сил так же отойти в сторону и молиться. Молиться, а все остальное спокойно возложить на Господа. Потому, что для Него нет ничего невозможного.
Автор: Анна Тумаркина
Все выпуски программы Частное мнение