Поделиться
«Великий постриг» Михаил Нестеров, 1898 г.. Русский музей. Санкт-Петербург
— Признаюсь вам, Маргарита Константиновна, что картина Михаила Нестерова «Великий постриг» для меня — загадка. Бывая здесь, в Русском музее Санкт-Петербурга, я всякий раз подолгу стою перед этим полотном, но так и не смог до конца проникнуть в его тайну.
— Тайну? Как интересно, Андрей Борисович! А что именно вас так озадачило?
— А вот, взгляните. Деревянные срубы небольшого монастырского поселения, вереница женщин идёт крестным ходом к храму. Одна из них, совсем молодая, готовится принять постриг. Её под руки ведут пожилые инокини. Изображение как будто простое, но искусствоведы трактуют его двояко. Одни видят в этой картине восхваление женского монашества, а другие, напротив, утверждают, что художник выразил в ней печаль об утраченных надеждах юной постриженицы на семейное счастье. И я для себя не могу решить, кто из них прав. А вы как думаете, Маргарита Константиновна?
— Я думаю, что не стоит ставить выбор так категорично. Михаил Нестеров — художник правдивый и тонко чувствующий, в его картинах жизнь отражается во всей глубине. Когда я вижу картину «Великий постриг», в душе у меня начинает звучать органный хорал Баха. Чередование на полотне стройных фигур в чёрных одеждах и белых берез создаёт тот же торжественный ритм, что присущ музыке великого композитора. А тихая красота северной природы сродни возвышенной мелодии. Она торжественна и строга, что полностью соответствует теме картины. Ведь монашеский постриг — это отречение от суеты и увеселений ради сосредоточения ума и сердца на Боге.
— Совершенно с вами согласен, Маргарита Константиновна. Но стоит вспомнить, что картина «Великий постриг» венчает цикл, созданный по мотивам романов Андрея Мельникова-Печерского «В лесах» и «На горах». В этих произведениях описан быт старообрядцев, в том числе и жизнь в глухих монашеских скитах. И не историю ли одной из героинь этого повествования — девицы Флёнушки, представил художник? Она выросла в скиту, но призвания к монашеству не чувствовала, и постриг приняла под давлением матери.
— Вполне возможно, образ Флёнушки нашел отражение в картине «Великий постриг». Но я бы не стала утверждать, что эта девушка утратила счастье, став монахиней Филагрией. Приняв постриг, Флёна со свойственной ей горячностью отсекла прошлую жизнь и стала выстраивать новую. У Мельникова-Печерского я не нашла ясного ответа на вопрос, что происходило у Фленушки в душе. Но верю, что центром этой новой жизни стало богообщение, в котором постриженица нашла и утешение, и радость.
— Пожалуй, и Михаил Нестеров так трактовал образ Флёнушки в своей работе.
— Мне кажется, в героинях картины художник видел не столько персонажей романа Мельникова-Печерского, сколько аллегорию души, которая ищет утешения в Боге. Может быть, даже его собственной души. Этому способствовали личные обстоятельства.
— Обстоятельства?
— Да, можно сказать, неожиданный жизненный поворот. Михаил Нестеров, как вы знаете, потерял любимую жену в юности, через год после свадьбы, и много лет прожил вдовцом. А в 1897 году он вновь полюбил. Женщина, обозначенная в дневниках художника инициалами Л.П, стала для него самым близким человеком. Это было созвучие душ. Влюбленные назначили срок свадьбы. Но в последний момент невеста неожиданно отказалась. Сказала, что рядом с ней Михаил Васильевич не сможет раскрыться как художник. Для Нестерова это был удар. Он едва оправился. И прийти в себя, пережить горе, ему как раз помогло создание картины «Великий постриг». Он начал её сразу после болезненного разрыва и закончил год спустя, в 1898-ом.
— Нашел утешение в работе...
— Искусство для Михаила Нестерова было не просто работой, а формой служения Богу, сотворчеством с Ним. И картина «Великий постриг» — тому подтверждение. Это целомудренный рассказ о том, как душа вытягивается в струнку, горит свечой в присутствии Творца. О том, что она готова отказаться от развлечений, чтобы не потерять тихий свет благодати. Стоишь перед полотном — и на сердце становится мирно.
— Верно — всякое смятение в душе утихает перед полотном «Великий постриг». Может быть, потому я так часто и прихожу сюда, в Русский музей, чтобы увидеть эту картину. И благодатное чувство, которое она дарит, — ключ к разгадке той тайны, что меня томила. Произведение Михаила Нестерова говорит нам о том, что монашество — это один из путей к Богу.
Юлия Вознесенская «Путь Кассандры» — «Пробуждение от грёз»
Поделиться
Фото: Suliman Sallehi / Pexels
Во сне, физическом сне тела, человек проводит треть жизни. А сколько времени уходит на сон души? Не проводим ли мы большую часть жизни, грезя наяву? Таким вопросом задается героиня романа Юлии Вознесенской «Путь Кассандры или приключения с макаронами». Действие романа происходит в недалёком будущем. Лжемессия, то есть, Антихрист, правит миром. Земляне — кроме тех, кто не принял его печати — большую часть времени проводят в так называемой Реальности — в сконструированных компьютерами симуляциях. Юная Кассандра выбрала виртуальный мир рыцарского замка. Однажды она слышит в нём балладу о Спящей Красавице, которая начинается такими словами: «Состарилась, состарилась принцесса».
Удивлённая, Кассандра прислушивается. В балладе рассказывается, как Спящая Красавица, проспав положенные сто лет, проснулась сама, без принца, немощной старухой, которой остаётся только признать: жизнь её прошла во cне.
Для Кассандры наступает прозрение. «А не похожи ли мы все на эту принцессу из баллады?»— говорит она себе и задаётся вопросом, почему ей бывает так тоскливо. Кассандра тоскует, сама того не зная, о подлинной жизни — реальной, живой, осмысленной.
В финале повести мы радуемся за героиню, но ведь грезить наяву можно не только с помощью технологий. «Душа моя, восстань, что спишь?» — слышим мы ежегодно Великим постом, когда в храмах звучит покаянный канон святого Андрея Критского. Но восстаём ли мы? Пробуждаемся ли? Сон души порой бывает трудно распознать. К счастью, Кассандре это удалось.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Элизабет Гаскелл «Жёны и дочери» — «О чём не пожалеем накануне смерти»
Поделиться
Фото: freestocks.org / Pexels
В час смерти человек вспоминает прожитую жизнь. Какие в тот час приходят к нам воспоминания? Писательница Элизабет Гаскелл ставит такой вопрос в одном из эпизодов романа «Жёны и дочери».
Отец семнадцатилетней Молли Гибсон женился во второй раз. К мачехе Молли испытывает неприязнь. В первый день после свадьбы, оставшись наедине с отцом, Молли говорит, что не будет называть мачеху мамой. Отец не возражает, но девушка видит, что он огорчён. Проходит несколько минут, и Молли порывисто говорит:
— Папа, я буду звать её мамой!
— Ты не пожалеешь об этом, Молли, — отвечает отец, — когда наступит твой последний час.
Слова мистера Гибсона — универсальное этическое правило. Принимая решения, стоит подумать: будем или не будем мы жалеть о них в последний час? Кто имеет память смертную, не согрешит вовек, сказал Авва Дорофей, духовный писатель шестого века. Правильная память о смерти не имеет ничего общего с унынием. Напротив, она мотивирует жить полной, осмысленной жизнью. И, конечно, принимать верные решения, о которых мы не будем сожалеть.
Мачеха искренне привязывается к Молли. Так героиня понимает, что отец был прав, и она приняла правильное решение, о котором не будет сожалеть.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эвонли» — «Грех как беда»
Поделиться
Фото: cottonbro studio / Pexels
Как мы относимся ко греху?
Ответу на этот вопрос посвящён один из эпизодов повести Люси Монтгомери «Энн из Эвонли». Шестилетний Дэйви набедокурил: сказал взрослым, что его сестрёнка Дора потерялась. Марилла, приютившая и Дэйви с сестрой, и шестнадцатилетнюю Энн Ширли, главную героиню повести, отправляет мальчика спать без ужина. Энн пытается поговорить с ним по душам, и выясняет, что Дэйви уже неделю не молится. Намеренно. А всё потому, что мальчик однажды услышал, что, если он не будет молиться, с ним произойдет нечто страшное. «Наверное, какие-нибудь страшные приключения», — подумал Дэйви. И перестал молиться в ожидании этих приключений.
— Но ничего страшного так и не произошло, — разочарованно говорит он.
— Произошло, — отвечает Энн.
— То, что меня уложили без ужина? — удивляется мальчик. — Так это ерунда.
— Нет, Дэйви, кое-что другое. Действительно страшное. То, что ты солгал. То, как бесчестно поступил с нами. Это и есть худшее, что могло с тобой произойти.
Притихший Дэйви задумывается. Энн одержала маленькую победу — она научила мальчика видеть беду не в том наказании, которое следует за грехом, а в самом грехе, в том искажении, которое грех неминуемо вносит в душу. И мелочей здесь не бывает. Игумения Арсения Себрякова, подвижница благочестия девятнадцатого века, писала: «Любой грех оскверняет сердце, расслабляет его, делает порочным, слабым, недеятельным, слепым и глухим».
Энн Ширли сумела объяснить Дэйви, чем опасен грех, и мальчик в конце главы принимает решение: «Не буду я больше грешить, оно того не стоит».
Все выпуски программы: ПроЧтение
