— Ваня, сегодня наше занятие по истории изобразительного искусства пройдёт здесь, в Историческом музее. Помнишь, мы с тобой обсуждали картину Алексея Кившенко «Военный совет в Филях в 1812 году»?
— Конечно, помню! Я тогда понял, как непросто фельдмаршалу Михаилу Кутузову далось решение оставить Москву оккупантам-французам.
— Я хотела бы продолжить этот разговор. Пойдём, я покажу тебе полотно, на котором показано, как Москва встретила захватчиков. Это работа Василия Верещагина «Сквозь пожар». Вот она, посмотри, пожалуйста.
— О! Здесь главный герой — чудовищный пожар! Большую часть картины занимают клубы дыма, сквозь который пробиваются языки пламени. Чад передан так натурально, что в горле начинает першить, когда смотришь на полотно.
— И сквозь огонь идут три человека. Тот, что в центре, закрыл лицо руками, скрестив их перед собой. И только знаменитая шляпа-треуголка выдаёт, кто он такой.
— Неужели Наполеон?
— Да, Ваня. Таким жалким и беспомощным предстал на картине Василия Верещагина французский император, который много лет держал в напряжении всю Европу. Видишь, он даже не может идти самостоятельно, его поддерживают под локти два офицера.
— Художник был очевидцем тех событий?
— Нет, Верещагин родился через тридцать лет после войны. Серию картин, посвящённых войне с Наполеоном, он создал в самом конце девятнадцатого века. Полотно «Сквозь пожар» датируют 1899 годом. Но это не просто творческое осмысление давно минувших событий. Художник проделал настоящую научную работу, прежде чем взяться за кисть. Он проанализировал сотни свидетельств участников войны, как русских, так и французов. И даже написал книгу «Наполеон в России». Значительная часть этого труда посвящена пожару в Москве.
— Маргарита Константиновна, а почему всё-таки пожар вспыхнул?
— Однозначного ответа на этот вопрос нет. Считается, что первыми загорелись продовольственные склады и баржи с сеном на Москва-реке. Возможно, их подожгли сторонники стратегии, по которой следует уничтожить своё имущество, чтобы оно не досталось врагу.
— Наполеон вошёл в уже горящий город?
— Да, когда 3 сентября 1812 года французский император занял Кремль, Китай-город уже горел. А ночью поднялся сильный ветер, и огонь стремительно распространился по Москве. Утром Наполеон был вынужден пешком эвакуироваться из Кремля. Город представлял собой огненный лабиринт. Бонапарт смог выбраться из него. Он переправился через Москва-реку и дошёл по Петровского дворца на окраине. Когда через три дня французы вернулись в центр города, там были развалины, покрытые пеплом.
— Как жаль Москву! Как она пострадала от пожара!
— Не только от пожара. При отступлении Наполеон приказал заминировать Грановитую палату, Арсенал, колокольню Ивана Великого, башни Кремля. Как только французы ушли, в городе стали греметь взрывы.
— Надеюсь, что всё-таки Кутузов не зря допустил оккупацию Москвы.
— Ты, Ваня, буквально процитировал Лермонтова: «Ведь недаром Москва, спалённая пожаром, французу отдана?». На этот вопрос ответила сама жизнь. Древний русский город в течение нескольких лет был отстроен заново. Масштабы этого строительства можно сравнить с возведением Санкт-Петербурга в восемнадцатом веке. Москва восстала из пепла в ещё большем великолепии.
— А Наполеону московский пожар подпалил усы!
— Да, в переносном смысле. После прогулки по огненному лабиринту московских улиц французский император утратил славу непобедимого. Эту перемену в образе надменного агрессора зафиксировал Василий Верещагин на картине «Сквозь пожар». Полотно стало экспонатом Государственного исторического музея и свидетельством верной стратегии русских полководцев в Отечественной войне 1812 года.
«Белые птицы»
Белые голуби в чистом весеннем небе — это очень поэтично. «На волю птичку выпускаю...» — писал Пушкин о празднике Благовещения. Однажды в Екатеринбурге я видела, как епископ открывал после праздничной службы большую клетку — и стая белоснежных птиц ринулась в небеса...
Но сейчас я живу в Переславле-Залесском, чудесном старинном городе, где сам воздух, кажется, пропитан православными традициями — однако птиц на Благовещение из клеток не выпускают. В конце утренней службы в храме на самом берегу Плещеева озера батюшка обращается к нам с проповедью. Он рассказывает о благой вести, что принёс Деве Марии Архангел Гавриил, о смирении Марии перед этой вестью, а значит — перед Богом, о грядущем Спасителе. И вот мы выходим из храма к озеру — в полной уверенности, что Господь любит каждого из нас, если пришёл в наш грешный мир. Жаль только, что птиц здесь не выпускают...
Мои размышления прерывают... птицы! Я замечаю вдруг стаю, что кружит над ледяной озёрной гладью. Неужели чайки вернулись? Нет, им рано. Пригляделась — да это голуби! Белые-белые! Откуда они? Может, из ближайшей голубятни — я знаю, тут есть недалеко... А впрочем, какая разница! Они кружат над нами — белые птицы, знак наших надежд и любви Господней. И в этом — высшая поэзия.
Все выпуски программы Утро в прозе
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.
2 мая. О духовном смысле Омовения ног Христом апостолам
Сегодня 2 мая. Церковь вспоминает Омовение ног Христом апостолам.
О духовном смысле этого события, — протоиерей Владимир Кашлюк.