Поделиться
Иногда для нашей веры очень полезно отказываются свидетельство противников. Понятно, когда православный христианин исповедует веру в силу Честнаго и Животворящего Креста; но особенно удивительно, когда такую веру являют воинствующие безбожники. Естественно, когда церковный человек полагает Крещение очень важным. Но особенно интересно, когда эту важность признают люди, теоретически отрицающие все сверхъестественн
Недавно новостные ленты принесли пару свидетельств такого рода. В США группа атеистов потребовала убрать крест, установленный на месте гибели людей во время террористическог
Однако не всех он утешает - организация “Американские Атеисты” подала жалобу в суд, утверждая, что члены их организации страдали “от расстройства желудка, испытывали симптомы депрессии, головные боли, беспокойство и расстройство психики” как “прямой результат существования креста".
Как насмешливо замечают американские комментаторы, “атеисты, активно выступающие против самой идеи сверхъестественн
В самом деле, ведь с точки зрения атеизма - это не больше чем две перекрещенные балки. Как они могут приводить людей в такое расстройство? Испуская какое-то неизвестное науке излучение, действующее избирательно на воинствующих атеистов? Создавая силовое поле с тем же действием?
Но вернемся в любезное наше отечество - до нас дошла такая практика как “раскрещивание”. Некие активисты в интернете предлагают “снять с человека христианское крещение, сделать его недействительным
Это тоже довольно странная практика для людей, не верящих в сверхъестественн
Если полагать Крещение не больше чем бессмысленным суеверным обрядом, то зачем же раскрещиваться? Какой это может иметь смысл? В атеистической картине мира то, что Вас окропили водой при чтении каких-то старинных религиозных текстов, не может иметь абсолютно никакого значения. В мире атеизма просто нет никакой разницы, крещены Вы или нет.
Мы видим какое-то странное противоречие - люди, которые настаивают на иллюзорности духовного мира, на том, что никакой реальности за Крестом и за Таинством нет, ведут себя так, будто имеют дело с чем очень серьезным, очень реальным, и при этом для них очень неприятным.
Люди, которые видеть не могут Креста, или люди, которым очень важно, чтобы Вы отреклись от своего Крещения, да еще и в сертификате расписались, не производят впечатления строгих материалистов.
Они, скорее, похожи на людей, находящихся под влиянием некой духовной реальности - для которой, как раз, и Крест и Крещение - абсолютно реальны и при этом ненавистны. По крайней мере, им явно стоит призадуматься о такой возможности.
А нам всем - еще раз возрадоваться о силе Честнаго и Животворящего Креста.
Юлия Вознесенская «Путь Кассандры» — «Пробуждение от грёз»
Поделиться
Фото: Suliman Sallehi / Pexels
Во сне, физическом сне тела, человек проводит треть жизни. А сколько времени уходит на сон души? Не проводим ли мы большую часть жизни, грезя наяву? Таким вопросом задается героиня романа Юлии Вознесенской «Путь Кассандры или приключения с макаронами». Действие романа происходит в недалёком будущем. Лжемессия, то есть, Антихрист, правит миром. Земляне — кроме тех, кто не принял его печати — большую часть времени проводят в так называемой Реальности — в сконструированных компьютерами симуляциях. Юная Кассандра выбрала виртуальный мир рыцарского замка. Однажды она слышит в нём балладу о Спящей Красавице, которая начинается такими словами: «Состарилась, состарилась принцесса».
Удивлённая, Кассандра прислушивается. В балладе рассказывается, как Спящая Красавица, проспав положенные сто лет, проснулась сама, без принца, немощной старухой, которой остаётся только признать: жизнь её прошла во cне.
Для Кассандры наступает прозрение. «А не похожи ли мы все на эту принцессу из баллады?»— говорит она себе и задаётся вопросом, почему ей бывает так тоскливо. Кассандра тоскует, сама того не зная, о подлинной жизни — реальной, живой, осмысленной.
В финале повести мы радуемся за героиню, но ведь грезить наяву можно не только с помощью технологий. «Душа моя, восстань, что спишь?» — слышим мы ежегодно Великим постом, когда в храмах звучит покаянный канон святого Андрея Критского. Но восстаём ли мы? Пробуждаемся ли? Сон души порой бывает трудно распознать. К счастью, Кассандре это удалось.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Элизабет Гаскелл «Жёны и дочери» — «О чём не пожалеем накануне смерти»
Поделиться
Фото: freestocks.org / Pexels
В час смерти человек вспоминает прожитую жизнь. Какие в тот час приходят к нам воспоминания? Писательница Элизабет Гаскелл ставит такой вопрос в одном из эпизодов романа «Жёны и дочери».
Отец семнадцатилетней Молли Гибсон женился во второй раз. К мачехе Молли испытывает неприязнь. В первый день после свадьбы, оставшись наедине с отцом, Молли говорит, что не будет называть мачеху мамой. Отец не возражает, но девушка видит, что он огорчён. Проходит несколько минут, и Молли порывисто говорит:
— Папа, я буду звать её мамой!
— Ты не пожалеешь об этом, Молли, — отвечает отец, — когда наступит твой последний час.
Слова мистера Гибсона — универсальное этическое правило. Принимая решения, стоит подумать: будем или не будем мы жалеть о них в последний час? Кто имеет память смертную, не согрешит вовек, сказал Авва Дорофей, духовный писатель шестого века. Правильная память о смерти не имеет ничего общего с унынием. Напротив, она мотивирует жить полной, осмысленной жизнью. И, конечно, принимать верные решения, о которых мы не будем сожалеть.
Мачеха искренне привязывается к Молли. Так героиня понимает, что отец был прав, и она приняла правильное решение, о котором не будет сожалеть.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эвонли» — «Грех как беда»
Поделиться
Фото: cottonbro studio / Pexels
Как мы относимся ко греху?
Ответу на этот вопрос посвящён один из эпизодов повести Люси Монтгомери «Энн из Эвонли». Шестилетний Дэйви набедокурил: сказал взрослым, что его сестрёнка Дора потерялась. Марилла, приютившая и Дэйви с сестрой, и шестнадцатилетнюю Энн Ширли, главную героиню повести, отправляет мальчика спать без ужина. Энн пытается поговорить с ним по душам, и выясняет, что Дэйви уже неделю не молится. Намеренно. А всё потому, что мальчик однажды услышал, что, если он не будет молиться, с ним произойдет нечто страшное. «Наверное, какие-нибудь страшные приключения», — подумал Дэйви. И перестал молиться в ожидании этих приключений.
— Но ничего страшного так и не произошло, — разочарованно говорит он.
— Произошло, — отвечает Энн.
— То, что меня уложили без ужина? — удивляется мальчик. — Так это ерунда.
— Нет, Дэйви, кое-что другое. Действительно страшное. То, что ты солгал. То, как бесчестно поступил с нами. Это и есть худшее, что могло с тобой произойти.
Притихший Дэйви задумывается. Энн одержала маленькую победу — она научила мальчика видеть беду не в том наказании, которое следует за грехом, а в самом грехе, в том искажении, которое грех неминуемо вносит в душу. И мелочей здесь не бывает. Игумения Арсения Себрякова, подвижница благочестия девятнадцатого века, писала: «Любой грех оскверняет сердце, расслабляет его, делает порочным, слабым, недеятельным, слепым и глухим».
Энн Ширли сумела объяснить Дэйви, чем опасен грех, и мальчик в конце главы принимает решение: «Не буду я больше грешить, оно того не стоит».
Все выпуски программы: ПроЧтение
