Собрались поздней осенью птицы на опушке леса, чтобы в теплые края лететь. Долго они друг с другом перекликались, пересчитывались, только и слышно было:
— Все ли тут? Тут ли все? Чьих-чьих нет?
Все птицы были на месте, кроме глухаря. Приказал орёл молодой тетёрке срочно его позвать. Полетела тетёрка в чащу леса, видит: глухарь сидит на высоком кедре и орехи из шишек лущит.
— Уважаемый глухарь! — обратилась к нему тетёрка. — Мы все хотим в теплые края лететь. Тебя одного уже неделю ждем.
— А куда спешить? — отвечает глухарь. — Смотри, сколько в лесу ещё кедровых орехов осталось! Бросать их, что ли?
Тетёрка вернулась на опушку леса и сказала орлу, что глухарь задерживается, потому что перед дорогой хочет ещё подкрепиться.
Подождал несколько дней орёл и послал за глухарём ястреба. Полетел тот в лесную чащу и стал кружиться над кедром, на котором глухарь сидел.
— Эй, сколько можно тебя ждать? — окликнул его ястреб. — Мы уже и так из-за тебя порядком припозднились!
— Погляди, сколько ещё в лесу осталось орехов, — ответил глухарь. — Я их не собираюсь ненасытным белкам оставлять, лучше все сам съем.
Вернулся ястреб на поляну и рассказал к птицам, что жадный глухарь никуда лететь не собирается, пока все шишки в лесу не перелущит.
— Про таких говорят: всё съесть не могу, а оставить жаль, — рассердился орёл, махнул крылом, поднял стаю и повёл её в тёплые края.
Из всех птиц один глухарь в лесу зимовать остался.
Долго он ещё сидел на вершине кедра и громко клювом скрипел, выбирая орехи из шишек, пока не почувствовал: ни одного зёрнышка больше съесть не может. Хоть и жалко ему было кедровые орешки белкам оставлять, да пришлось остановиться.
Попробовал глухарь с ветки взлететь —не получается! Очень уж он отяжелел от обжорства, неповоротливым стал. Кое-как перебрался глухарь с ветки на ветку, шлёпнулся на землю и поплёлся к лесной опушке.
Смотрит — а на поляне уже нет никого, все птицы на юг улетели.
Говорят, с той самой поры у глухарей от слёз глаза и брови сделались красными. Обидно им, что когда-то они умели как другие птицы в небе парить, а теперь только на маленькие расстояния по земле перелетают, да и то низко, тяжело, с большим шумом. Не могут больше глухари на высокие кедры взлетать, и уж тем более с другими птицами зимой на юг отправляться. От непомерной жадности ещё и не такое случается!
Хорошо, что белки оказались не злопамятными и часто бросают вниз с деревьев шишки, чтобы глухари зимой не голодали.
(по мотивам эвенской народной сказки)
Святой праведный Иоанн Кронштадтский и его мать
«Маминька — святыня моя, она для меня выше, дороже, любезнее всех людей на земле; она — первая после Бога», — писал о своей матери, Феодоре Власьевне Сергиевой, святой праведный Иоанн Кронштадтский.
Будущий подвижник и чудотворец, родился 31 октября 1829 года в селе Сура Архангельской губернии. У псаломщика Ильи Михайловича Сергиева и его супруги Феодоры он был первым и долгожданным ребёнком. Мальчик появился на свет таким слабым, что родители, опасаясь за его жизнь, решили сразу же, не откладывая, окрестить малыша. Мальчика нарекли Иваном. После Таинства Крещения ребёнок вдруг порозовел, глазки его заблестели, он безмятежно улыбнулся и с тех пор пошёл на поправку.
Феодора Власьевна не отходила от сына. Укачивая маленького Ваню, она пела ему протяжные северные колыбельные и духовные стихи. А потом молилась — и Ваня засыпал под её тихий шёпот. Едва научившись ходить, Ваня всюду по пятам следовал за матерью. По утрам, крепко ухватившись за её сильную руку, он шагал в храм на Литургию. Дома, пока мама стряпала обед, тихонько сидел рядом и наблюдал, как проворно и ловко она замешивает тесто для пирогов и варит густые, ароматные щи. А когда за окнами темнело, мать зажигала масляную лампу, открывала большую, старинную книгу — Четьи-Минеи — и вслух читала жития святых. Слова выговаривала медленно, по слогам, — грамоте Феодора Власьевна обучалась недолго. И всё же именно она стала первой учительницей Вани. Когда пришло время, отец купил сыну азбуку, а мать усадила Ваню за стол и стала показывать буквы. «Долго не давалась мне эта мудрость, — вспоминал позже в своей автобиографии отец Иоанн. — Но, приученный матерью к молитве, я горячо молился Богу, чтобы Он дал мне разум. И точно пелена спала с моего ума, и я стал хорошо понимать учение».
Мать очень хотела, чтобы её сын получил хорошее образование. Когда однажды Иван обмолвился, что желал бы стать священником, Феодора Власьевна пообещала сделать всё, чтобы его мечта осуществилась. Стараниями матери, которая каждую копейку откладывала на обучение сына, в 1851 году Иван, окончив в Архангельске училище и семинарию, поступил в Петербургскую духовную академию. Именно туда пришло письмо от Феодоры Власьевны с печальным известием — скончался отец, Илья Михайлович. Потеряв кормильца, мать впала в крайнюю нужду. Чтобы поддержать её, Иван решил бросить учёбу и пойти работать. Об этом он и написал матери, а в ответ получил от неё строгий запрет покидать Академию. Ослушаться маму Иван не смел. А вскоре весьма кстати подвернулась подработка — в свободное от учёбы время Ваня стал переписывать документы. И весь свой заработок отправлял матери.
После принятия священного сана Иван, а теперь — отец Иоанн — стал служить в Андреевском соборе города Кронштадта. Вскоре о мудром, милосердном батюшке заговорили не только в Кронштадте, но и в Петербурге, а потом и по всей России. За советами и духовной поддержкой к нему обращался император Николай II. А для своей матери отец Иоанн по-прежнему оставался всё тем же любящим и послушным сыном. Он часто ездил навещать её в Архангельскую губернию. Несколько раз Феодора Власьевна приезжала к нему в Кронштадт. Об этих визитах отец Иоанн позже будет вспоминать в дневниках: «Её кроткие слова: здравствуй, дитятко, благослови, дитятко, — останутся у меня навсегда в памяти сердечной». В этих же дневниках оставит святой праведный Иоанн Кронштадтский и другие свидетельства о своей бесконечной любви к матери. На одной из страниц он напишет: «Не за красоту, не за ум, и даже не за доброе сердце, кротость и смирение уважаю и люблю я мать свою, а потому единственно, что она — моя Мать».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Благодарение Богу»
Вчера маме сделали операцию. Она, слава Богу, прошла успешно. Операция была достаточно сложная, и мы с папой и сестрой усердно молились о её успехе. В храме подали записки о здравии мамы и заказали специальный молебен, он так и называется «Чин молебного пения пред хирургическим действием». В молитве молебна я запомнила слова, в которых священник просит Бога укрепить руку хирурга.
И сегодня утром, когда мама уже могла поговорить со мной по телефону, она хвалила врача и его ювелирную работу. Мамин голос был слабым, но радостным. Она уже пошла на поправку.
И мне подумалось, что в случае какой-то нужды мы долго и усердно просим Господа о помощи. А получив просимое, спасибо Ему говорим как-то по-быстрому, коротко, наспех. А ведь благодарить Бога надо так же усердно, как и просить. Я позвала папу и сестру. Перед семейными иконами мы встали на молитву благодарить и прославлять Бога за Его милость к нашей семье.
Все выпуски программы Утро в прозе
6 мая. О тайной вере святой Мученицы Александры Римской
Сегодня 6 мая. День памяти Мученицы Александры Римской.
О тайной вере святой, — протоиерей Михаил Самохин.