У нас в гостях был Народный художник России, художественный руководитель Школы акварели, ректор Академии акварели и изящных искусств Сергей Андрияка.
Разговор шел о значении художественного образования и его влиянии на духовное развитие личности, об особенностях учебного процесса в Школе Акварели и Академии изящных искусств, а также о днях открытых дверей в этих учебных заведениях Сергея Андрияки.
Ведущие: Алексей Пичугин, Алла Митрофанова
А. Пичугин
— Друзья, здравствуйте, это «Светлый вечер» на светлом радио. Здесь, в этой студии, наконец-то мы вместе приветствуем вас и друг друга. Алла Митрофанова...
А. Митрофанова
— Алексей Пичугин.
А. Пичугин
— Здравствуйте. И с удовольствием представляем нашего гостя. Ближайший час, эту часть «Светлого вечера» здесь вместе с нам и с вами проведет художественный руководитель Школы акварели и ректор Академии акварели и изящных искусств, художник Сергей Андрияка. Сергей Николаевич, здравствуйте.
С. Андрияка
— Здравствуйте.
А. Пичугин
— У вас ближайшие дни, ближайшие выходные, суббота и воскресенье, 24-е и 25-е — дни открытых дверей в вашей школе и в академии...
С. Андрияка
— И в Академии акварели, да. Поэтому у нас так получилось, что сейчас школа объединяется с академией, она будет ну и уже, в общем, в системе Министерства культуры Российской Федерации, и мы вот решили сделать два дня открытых дверей практически — суббота и воскресенье. Ну суббота — это будет Школа акварели, чтобы люди ориентировались и представляли себе — это «Курская», Гороховский переулок. Потому что все время все путают, куда идти.
А. Митрофанова
— Изумительно красивое здание в Немецкой слободе.
А. Пичугин
— Это за пределами слободы все-таки.
А. Митрофанова
— Ну да, на границе, скажем так.
С. Андрияка
— Но тем не менее здание это построено немцем, архитектором Геппенером, который, по сути дела, построил много зданий в Москве и одно из них — это был построен изначально в 1889 году такой вот особнячок для детского приюта, для девочек. Это евангелический приют был, и там земля первоначально вся принадлежала евангелическому обществу. И в начале XX века было передано официально все в собственность городу Москва. И, в общем, здание сейчас, безусловно, достроено, немножечко оно добавлено, потому что оно было совсем маленькое и очень камерное. И там сейчас вот разместилась, наверное, для многих небезызвестная Школа акварели.
А. Митрофанова
— Сергея Андрияки.
С. Андрияка
— Да. Но я этого не говорил.
А. Митрофанова
— Ну это я сказала вначале, поэтому, конечно, да.
С. Андрияка
— Ну да. И там, конечно, у нас, как всегда, большой праздник. Самое главное то, что все бесплатно — там будут проходить две большие выставки, потому что есть музейно-выставочный комплекс. Одна выставка — это выставка, которая открылась недавно, из собрания Сергиево-Посадского музея, фонды Сергиево-Посадского музея.
А. Пичугин
— Очень хороший музей был когда-то. Я очень давно не был, поэтому не могу судить что там сейчас.
А. Митрофанова
— Ну там сейчас выставлено очень много графики, но графика такая, очень высокого уровня — там есть и уникальная графика и печатная графика, разная. И вторая выставка — это из фондов самой Школы акварели, тоже акварели старых мастеров и рисунки. Это то собрание, которое школа начинала собирать, как только ее основали в 99-м году, и мы сейчас имеем возможность основной костяк этой коллекции показать. Вот просто показать — это то, на чем, мое глубокое убеждение, должны учиться наши учащиеся. Они должны видеть оригиналы, они могут их копировать, изучать. Мы им обязаны рассказывать о технике старых мастеров. Потому что без прошлого будущего быть не может, без этого изучения. Это, значит, то что касается выставок. Ну и, конечно, у нас традиционно обычно очень много пробных уроков для всех желающих. То есть все, кто придут, они имеют возможность, и взрослые, и дети могут попробовать себя и написать свою первую работу, первую картину.
А. Пичугин
— А что для этого надо?
С. Андрияка
— Для этого ничего не надо, все там есть.
А. Митрофанова
— Прийти надо.
С. Андрияка
— Надо просто прийти и это, мне кажется, будет самым главным. На стенах коридора 2–3-го этажа можно будет увидеть вообще-то детские работы, исключительно только детские работы, начиная с первого года обучения и кончая пятым годом обучения. И, конечно, можно во всем этом поучаствовать. Ну плюс к этому мы из академии добавляем лепку животных — это анималистика — и даем возможность всем желающим (ну а в Академии акварели и изящных искусств, там это одно из направлений, один из предметов таких профильных — анималистика) и, в общем, вот здесь, в данном случае в школе будет тоже возможность попробовать и полепить животных. Причем получается это очень здорово. Ну с нуля у ребенка, который никогда не лепил, у него получается хороший, профессионально вылепленный зверь.
А. Митрофанова
— Что ребенка, я знаю таких родителей, которые под прикрытием того, что они привели туда ребенка, сами с удовольствием садятся за соседний стол...
С. Андрияка
— Безусловно.
А. Митрофанова
— И тоже начинают лепить свою лошадку, медведя, зайца какого-нибудь, я не знаю, Бармаглота какого-нибудь.
А. Пичугин
— Умеют, не умеют.
А. Митрофанова
— Прилично получается. Какая разница, не умеют — научат там, это правда.
А. Пичугин
— У меня такое чувство, что ты пробовала.
А. Митрофанова
— А просто мы с Сергеем Николаевичем общаемся уже не первый год по поводу дня открытых дверей, и я наслышана.
А. Пичугин
— Да, я тоже.
А. Митрофанова
— Наслышана о том, как это происходит, и что действительно взрослые превращаются в детей вот на эти часы пребывания в школе.
С. Андрияка
— Вы знаете, это большой праздник, это прекрасно. Потому что я думаю, что вот сто процентов люди не будут об этом жалеть, что они там потеряли время и потратили зря время, потому что это безумно интересно. Ну плюс к этому у нас есть еще офортная мастерская, где педагоги будут показывать и демонстрировать, как печатается офорт, как делается офорт, как он там травится и все прочее. И живопись есть по фарфору и керамике. Тоже ну школа, она не такая большая, как академия, она в десять раз меньше, но тем не менее все равно там, я думаю, будет очень интересно и можно будет познакомиться и с живописью по фарфору и керамике. И в итоге будет еще, конечно, мне кажется, очень интересный концерт студентов Консерватории. У нас так случилось, что, когда строили школу, на втором этаже выставочного зала оказалась беспрецедентная акустика, совершенно уникальная акустика.
А. Митрофанова
— Случайно.
С. Андрияка
— Да, абсолютно случайно, за счет, видимо, вот винтовой лестницы в середине зала, вентиляционных коробов, возникло удивительно звучание вообще вот любых музыкантов. И там стоит рояль, и мы периодически проводим концерты, и концерты, конечно, прекрасные. Там звучит это, по свидетельству профессионалов, они говорят, это на уровне студии записи, грамзаписи. Ну это вот действительно такое уникальное место оказалось для проведения таких концертов. Ну зал не очень большой, там где-то может разместиться там сто, там сто с небольшим человек.
А. Митрофанова
— Ну это прилично.
С. Андрияка
— Но все равно звучание, конечно, совершенно уникальное, оно просто удивительное.
А. Пичугин
— Знаете, когда прохожу мимо здания, давайте еще раз адрес напомним: Москва, Гороховский переулок, 17 — это или метро «Курская», или метро «Бауманская», примерно поровну там идти что от одного, что до другого.
А. Митрофанова
— И от того и от другого идти по удивительно красивым улицам. И, конечно же, самое красивое здание, ну на мой субъективный взгляд, это здание Школы акварели.
А. Пичугин
— А я прохожу мимо и мне кажется, что там все в этом здании есть. Сейчас Сергея Николаевича слушаю и понимаю, что там действительно все есть — и залы, и концертные залы.
С. Андрияка
— Ну там есть, понимаете, и художественный салон, и багетная мастерская. И вот у нас так получилось, что по некоторым причинам кафе там последние годы не работало, но мы хотим сейчас возобновить работу и кафе, и всего. То есть чтобы люди туда могли полноценно прийти и обучаться, и просвещаться, и наслаждаться красотой, то есть все там должно быть. Ну это вот то, что касается школы.
А. Митрофанова
— Субботы.
С. Андрияка
— Да, субботы, 24 апреля. С 11 часов до 17 часов.
А. Пичугин
— Да, вот давайте, мы немножко сумбурно начали и не очень понятно, во сколько все начинается. Давайте теперь структурировать пытаться все, что мы сказали.
С. Андрияка
— Вот, значит, день открытых дверей в Школе акварели начнется 24 апреля с 11 часов до 17 часов.
А. Митрофанова
— О, между литургией и всенощной. Вот так компактно уместились.
С. Андрияка
— Да, поэтому я думаю, что все, кто пойдет на Лазареву субботу, на службу, после службы могут просто очень хорошо провести это время и с пользой, и для души, и для всего. И если тем более будут дети, которые с огромным удовольствием будут все это дело и изображать, и смотреть выставки и своих одногодок, которые выставлены там, их работы, чему можно научиться в этой школе, это будет, я думаю, большое удовольствие.
А. Пичугин
— А если что, то и возле школы два храма — это Вознесения на Гороховом поле и храм Никиты мученика на Старой Басманной. И если вы соберетесь на день открытых дверей, то я думаю, как раз вот литургия в Вознесении и в Никите мученика будут заканчиваться примерно незадолго до начала дня открытых дверей.
С. Андрияка
— Да, потом Елоховский собор.
А. Митрофанова
— Елоховский собор недалеко.
С. Андрияка
— Он тоже не так далеко, да. Все это очень близко, в шаговой доступности. Ну я думаю, что здесь мы вот информацию об этом немножко закончим. И, конечно, безусловно, и всех желающих, кто придет, проконсультируют по вопросам там изобразительного искусства и всего.
А. Митрофанова
— Ректор Академии акварели и изящных искусств, руководитель Школы акварели, художник Сергей Андрияка сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера». И мы говорим о дне открытых дверей в школе и в академии в ближайшие выходные, соответственно, 24 апреля и 25 апреля. Вот про день открытых дверей в Школе акварели недавно поговорили — это 24 апреля, Лазарева суббота. А в академии в воскресенье вы ждете гостей. И тоже, как традиционно это у вас бывает, это фактически настоящий праздник. Еще и с Вербным воскресеньем совпадает — я не знаю, вы специально так подгадывали или нет, но очень красиво.
С. Андрияка
— Ну так случилось.
А. Пичугин
— А во сколько начало?
А. Митрофанова
— Это тоже после службы.
С. Андрияка
— С 11 часов до 17 все это возможно. И здание только академии, оно в десять раз больше, чем школа, и там большой и музейно-выставочный комплекс, огромный такой, он по площади такой масштабный. Там, кстати, будет показ — есть музей акварелей старых мастеров, такой целевой музей, где можно будет посмотреть довольно большое количество акварелей, рисунков. Ну, правда, там не только акварели, там есть и печатная графика, там есть и масляная живопись старых мастеров. Вот это все можно будет посмотреть в академии.
А. Пичугин
— Но только не перепутайте, дорогие слушатели: если школа, где в субботу будет день открытых дверей находится в центре Москвы, между «Бауманской» и «Курской» по адресу Гороховский переулок, 17, то академия находится неподалеку...
А. Митрофанова
— На «Юго-Западной».
А. Пичугин
— На «Юго-Западной», да, неподалеку от «Теплого Стана».
С. Андрияка
— Да, между «Теплым Станом» и метро «Тропарево», «Юго-Западная». И вот между ними находится, на улице Академика Варге.
А. Митрофанова
— Это в воскресенье.
С. Андрияка
— Улица Академика Варге, дом 15. Вот ну просто чтобы всем было понятно, там магазин «Лейпциг» на этой улице, небезызвестный, да, когда-то был. И там тоже самое время — с 11 до 17 часов будет проходить вот такой удивительный замечательный, мне кажется, интересный для всех праздник. Праздник, на который мы приглашаем всех. Здесь, конечно, одно из самых главных, самых, мне кажется, увлекательных и интересных — это бесконечное разнообразие пробных уроков для всех желающих. Это и акварельная живопись, это понятно, пробные уроки, это и анималистика тоже в большом объеме.
А. Митрофанова
— Это из глины лепить зверушек.
С. Андрияка
— Это здесь и гончарное искусство — это можно будет на гончарном круге поработать. Это и роспись керамики, и витраж, и римская мозаика, и ювелирное искусство и так далее и так далее. Очень много-много всего.
А. Пичугин
— А я понял, что за здание. Потому что я, не сказать, что там часто бываю, но проезжаю, обращаю внимание на единственное здание, которое от типовой застройки такого спального района выделяется — с классическим портиком, большое. Я всегда, проезжая мимо, думал, что же там такое. Видимо, голову просто не поднимал, чтобы прочитать вывеску, а оказывается, это ваша академия. И кстати, если кто-то придет на день открытых дверей из храма, то опять же храм рядом — Калужской Божией Матери, и Анастасии Узорешительницы тоже, прямо вот в двух шагах от здания академии.
С. Андрияка
— Да, это все близко. И вы знаете, вообще академия, она большая и там много всего. Там вот выставка замечательного моего коллеги, художника, сейчас вот открылась в очень большом объеме на 4 этаже у нас, в музейно-выставочном комплексе — Дмитрия Белюкина. Это выставка, где можно увидеть его очень много вещей, написанных и по России, по природе и сюжетные вещи, картины. И, конечно, по Святой Земле у него очень много пейзажей. И, наверное, может быть, в наше время это удивительный, на мой взгляд, подвиг —проиллюстрировать «Евгения Онегина». Там, я сейчас боюсь соврать, но это более двухсот иллюстраций.
А. Митрофанова
— Ого.
С. Андрияка
— Да, то есть это в таком полном объеме проиллюстрировано, очень здорово, блестяще, профессионально, со знанием дела все это произведение. Ну есть еще выставка тоже такой душевной художницы — Рыбниковой, она наша современница, у нее очень интересные такие масляные вещи, любопытные, симпатичные. Ну и, конечно, работы самих студентов, педагогов, других педагогов — там Алексей Попов будет, Наталья Беседнова — ну очень много, в общем, этих педагогов, кто будет представлен в этой академии. Ну и, конечно, я еще раз повторюсь, самое интересное, это, конечно, сами пробные уроки. Потому что, вы знаете, до такой степени это приятно, когда ребята несут там своего зверя какого-нибудь вылепленного, сделанную акварель.
А. Пичугин
— А вам их можно показать или это ваши коллеги смотрят?
С. Андрияка
— Ну вы знаете, все, наверное, у всех посмотреть невозможно. Но я многое вижу, и я, собственно, там присутствую. И там у нас будет такая встреча, типа вопросов ответов с теми зрителями, которые придут. Ну и, конечно, есть еще огромный киноконцертный зал, который тоже он достаточно большой, и в нем тоже будет коллектив академического музыкального училища при Московской Консерватории имени Чайковского и танцевальный коллектив «Калейдоскоп» — вот это то, что концертное. Но оно будет уже во второй половине дня, к концу. А в начале, конечно, это все то, что можно увидеть, можно самому попробовать, можно во всем поучаствовать.
А. Митрофанова
— Заманчиво.
С. Андрияка
— Это все очень интересно, тем более да, потом после этих пробных уроков будут мастер-классы, мастер-классы самих педагогов. Потому что чем мы сильно отличаемся — и Школа акварели, и Академия акварели и изящных искусств — мы отличаемся тем, что все задания, которые задаются педагогом, он обязан выполнять вместе со своими учениками. И, конечно, такая работа вот показательная, она, может быть, не для повтора с учениками, но показательная, как проходят эти занятия — вот художник, педагог показывает свое мастерство и все комментирует, что он делает, как он это делает. Вот на глазах будут рождаться там портреты, натюрморты, еще какие-то сюжеты, может быть, городские пейзажи. В общем, все это будет рождаться прямо на глазах у зрителей.
А. Пичугин
— А какие условия поступления в академию и какое образование она дает?
С. Андрияка
— Значит, ну, во-первых, первое самое главное отличие от школы, по понятным причинам, это высшее образование. В академии это высшее образование, государственное. Абсолютно государственное. Потому что очень многие путают, что если моя фамилия там стоит, авторская...
А. Митрофанова
— Авторская.
С. Андрияка
— Что это частная какая-то организация. Вот она абсолютно государственная. То есть это тоже самое, что там Суриковский институт, что там Репинская академия, что Глазуновская академия, то есть это абсолютно то же самое — это государственное образование. Ну что для этого надо? У нас есть экспресс-курсы сейчас — очень такие быстрые, серьезные экспресс-курсы, на которые можно тоже, в общем, вот сейчас, осталось не так много времени до экзаменов, которые будут проходить в июле. Но можно в принципе успеть и немножко попробовать себя, и узнать те требования, которые перед абитуриентами стоят и возникают, как-то с этим познакомиться лучше. Есть у нас также предпрофессиональное образование, как и в школе, просто по территориальному принципу — есть удобство для тех, кто живет в районе Юго-Запада или в этом районе, им удобнее ездить на Юго-Запад в академию с детьми, чем ездить, допустим, в центр. Или, наоборот, в Школу акварели, которая на «Курской» тоже удобно. Ну поэтому тут уже вопрос такой.
А. Митрофанова
— Ну это технический момент скорее.
С. Андрияка
— Да, он территориальный. А так есть тоже и дополнительное образование для всех желающих, причем желающих и детей, и взрослых. Ну оно, по понятным причинам, в отличие от предпрофессионального бюджетного образования, которое бесплатно, но туда надо сдавать экзамен, здесь оно платное — сдавать экзамен не надо, нужно только иметь желание. И причем этого желания достаточно, потому что, собственно, опытные педагоги как раз именно научат, дадут вот это умение, мастерство, основы профессиональные буду заложены, а дальше уже каждый может это совершенствовать, развивать по своему усмотрению. Но, мне кажется, это великое дело, когда человек получает вот такое удивительное наполнение — он начинает видеть вот красоту вокруг себя, он начинает видеть этот мир прекрасный, который многие из нас видя, не видят — мы проходим мимо и не замечаем этого мира. И когда ты берешь в руки карандаш, кисточку и начинаешь вот такую работу, то на мгновение вот наш мир такой динамичный, электронный, где мы вообще, собственно, не можем никак остановиться — все мелькает, все мельтешит, все меняется, и вдруг мы начинаем созерцать, просто созерцать вот ту красоту, которую мы никогда на нее не обращали внимание, которая нас окружает, она постоянно окружает — это открытие. И человек, конечно, на мой взгляд, становится из слепого зрячим. Он видит этот мир, прекрасный мир, мир красоты. Также, как и классическая музыка. Это тоже, наверное, неслучайно дети многие учатся музыкальному, какие-то получают основы музыкального образования, потому что ты начинаешь слышать эту гармонию, слышать эту красоту музыки. И здесь то же самое — ты начинаешь видеть все.
А. Пичугин
— Я напомню, что сегодня мы в студии радио «Вера» говорим с Сергеем Николаевичем Андриякой, художественным руководителем Школы акварели и ректором Академии акварели и изящных искусств. Дни открытых дверей будут 24-го, в субботу — в школе и 25-го, в воскресенье — в академии. Это основная тема нашей программы сегодня, мы рассказываем о академии, о школе и вообще о том, как там происходит учебный процесс, что можно понять, если вы придете и в субботу, и в воскресенье. Здесь Алла Митрофанова, я Алексей Пичугин. Мы через минуту к нашему разговору вернемся.
А. Пичугин
— Еще раз добрый светлый вечер вам, дорогие слушатели. Алексей Пичугин, я Алла Митрофанова. И с удовольствием напоминаю, что в гостях у нас сегодня ректор Академии акварели и изящных искусств, руководитель Школы акварели, Сергей Николаевич Андрияка. Замечательный художник, педагог, человек, который своим опытом и мастерством делится, ну в частности в этот час и с нами, через слова, да, такие вот формы обретает это высокое, конечно, искусство. Сергей Николаевич, ваше сравнение с базовым музыкальным образованием мне кажется очень важным и справедливым. Вы когда рассказывали, мне тоже пришла на ум именно эта аналогия. По-моему, когда у ребенка есть вот это начальное хотя бы музыкальное образование, это невероятно расширяет диапазон. Говорю это как человек, которой без музыкального образования абсолютно. Наши слушатели об этом уже знают, неуч, к сожалению, и всю свою жизнь я занимаюсь тем, что...
С. Андрияка
— Вы знаете, аналогично, у меня то же самое произошло в моей жизни. Потому что я у нас стояло концертное пианино «Мюльбах» немецкое, но оно было всегда расстроенно. И я, к сожалению, только свои работы ставил на...
А. Митрофанова
— Пианино.
С. Андрияка
— На это пианино, да. И, в общем, уже в итоге ждал суда моего отца, который был художник и он был директором Суриковской школы, той школы, которая находилась в те годы в Лаврушинском переулке, напротив старой Третьяковской галереи. Ну это здание еще там же стоит, но, к сожалению, школа переехала на Крымскую набережную, она немножко в другом месте находится.
А. Митрофанова
— Вот мы с вами друг друга понимаем. Я просто смотрю на своего мужа, который буквально с первых двух нот может узнать, какая симфония Чайковского сейчас прозвучит. Я — нет, у меня этого нет. И всю жизнь пытаюсь залатать эти пробелы, но безуспешно.
С. Андрияка
— Очень аналогично. Но, вы знаете, я-то в юности очень был увлечен выдающимися исполнителями начала XX века. Вот о них сегодня мало кто знает, кроме там отдельных персонажей — Шаляпина, там еще нескольких. А я этим занимался очень серьезно, потому что покупал пластинки, у меня их очень много, как раз тех выдающихся исполнителей, которые ушли из этого мира в 10–20-е годы.
А. Пичугин
— А до сих спор слушаете на пластинках? Винил, да.
С. Андрияка
— Да. Был период, когда у меня проигрыватель, к сожалению, был сломан, и у меня не было возможности этого сделать. Но когда мне тут супруга, наконец-то она говорит: слушай, ты так любишь это все дело, давай я тебе с пластинками проигрыватель. И, конечно, когда я включал и включаю сейчас пластинки — ну это совершенно другое звучание.
А. Пичугин
— Да. я вас понимаю, я тоже люблю очень.
А. Митрофанова
— Я тоже, кстати. И помню, как сложно было достать вот эти иголочки с алмазным напылением, они выходили из строя и это прямо проблема, конечно, была.
А. Пичугин
— Ну сейчас такой проблемы уже нет.
А. Митрофанова
— Слава Богу. Я почему об этом заговорила: то что вы сказали (своими словами повторю вашу мысль) об оптике — очень важной настройке зрения, которая появляется у ребенка, когда он начинает заниматься в детстве живописью, точно так же, как музыкальная настройка происходит у человека, когда он в детстве занимается.
С. Андрияка
— Конечно.
А. Митрофанова
— Не знаю, там азы любого музыкального инструмента постигает — это как, вот знаете, может быть, я немножко сумбурно сейчас выражу эту мысль, мне кажется, Господь в каждого из нас заложил множество талантов.
С. Андрияка
— Конечно.
А. Митрофанова
— А дальше зависит от нас, какие из них мы активизируем, а какие нет. И даже если из человека получится средний художник, все равно — это может не стать его профессией, он не будет зарабатывать этим деньги, ну и ладно. Но вот этот навык видеть красоту...
С. Андрияка
— Конечно.
А. Митрофанова
— Разработать свое зрение так, чтобы не проходить мимо, а погружаться вот в максимальную глубину этого мира, созданного Господом Богом — это же невероятная просто история.
С. Андрияка
— Более того, вы знаете, мы как раз, когда была создана школа, она была создана в 1999 году — это все-таки ни мало ни много 22 года назад. И вот тогда задача, которая стояла, не с тем что вот каких-то талантов, каких-то выдающихся ребят вот мы — ну да, там есть экзамен на бюджет, мы вынуждены его проводить. Но могу одно сказать: задача была не то чтобы они все стали там суперпрофессионалами, зарабатывали себе на жизнь этим и все — чтобы они открыли для себя красоту этого удивительного, прекрасного мира, в котором мы живем, чтобы они каждое мгновение вот этим любовались, радовались и эту радость могли передать своим детям, своим близким, знакомым, друзьям. То есть это великая вещь. Ну то же самое, как я думаю, вот, наверное, люди, которые в детстве занимаются музыкой, для них не проходят бесследно эти занятия, они все равно остаются, это все равно внутри у человека есть.
А. Митрофанова
— А иногда в жизни бывают такие ситуации, когда нам просто критически необходимо противоядие. Когда что-то, я не знаю, рухнуло, либо в глобальном плане, либо рухнуло в личном плане, и как в такие моменты удержаться на ногах. Вот, мне кажется, когда у нас вот эти органы разработаны — зрения, слуха — это прямо костыли важнейшее.
С. Андрияка
— Конечно. И потом это удивительная вещь, потому что все-таки искусство — ну и, наверное, здесь о музыкальном я не могу говорить как профессионал, но о изобразительном могу как профессионал, что здесь любому человеку абсолютно, он может там заниматься, я не знаю, он может быть врачом, там экономистом, ну кем угодно, любая профессия может быть у него, он после работы пришел — у него какой-то тяжелый стресс, тяжелое состояние, ну там масса было, может быть, негативного общения, всего. И он пришел, он взял в руки карандаш и там те же 20–30 минут — он что-то нарисовал, написал — вот, уверяю вас, сразу происходит, все выходит из него, вот этот весь негатив, он выходит, происходит какое-то совершенно чудо. Ну меня искусство очень много раз вылечивало, просто физически вылечивало.
А. Митрофанова
— Даже так.
С. Андрияка
— Да. Вот, помню, как-то накануне очень я себя так неважно чувствую, я утром чувствую, что, ой, у меня тут и температура, вообще я больной человек, все. Сажусь с кисточкой, начинаю писать — в пять вечера, в шесть вечера думаю: а что было-то? Вроде как я не знаю, ничего не было.
А. Пичугин
— И как день прошел, не заметили.
С. Андрияка
— Да, и все, и такая радость. Думаешь, вроде как я и не болел, и не было ничего, вообще все это прошло.
А. Пичугин
— А вы сказали, что школа появилась в 99-м году, но этому предшествовали ведь еще какие-то подготовительные моменты истории. В 90-е годы, я хорошо помню, что в 90-е еще оставалась какая-то система старых советских художественных школ, не знаю, как потом, что было с ними и что сейчас. Но вы, когда школу создавали, вот вы рассказали, почему вы это делали. А вот как вы себе это представляли в условиях той страны, которая была в 90-е, когда все было достаточно сложно, когда совсем не было денег у большинства людей и когда было тяжело, но хотелось отдать ребенка хотя бы куда-нибудь. И вот вы создаете Школу акварели. У вас было имя...
С. Андрияка
— Вы знаете, у меня так случилось. У меня, когда я только-только поступил в Суриковский институт, буквально вот я на 1 курсе, у меня умирает отец мой. Ну он художник, он, собственно, тот близкий человек, на котором я, собственно, проверял вектор вообще моего творчества, моего художества, как вообще все это. И вдруг его не стало. Ну я, естественно, ну что я могу — ну там делали его персональные выставки, все. И буквально через два года после этого я прихожу в Суриковскую школу, в ту, в которой он был директором, прихожу преподавать. Я молодой человек, мне 21 год. Самый молодой педагог. И я с ужасом думаю: а как я будут преподавать? Потому что вот в то время никто никак не объяснял, что надо делать, какая психология у детей, как надо вообще все это делать. Это безумно было для меня непонятно, сложно. Потому что я единственное, что понимал, что если мне сейчас не поверят, то уже не поверят никогда, это все. И я помню, пришел вот первый раз на это занятие, меня представил директор. Ну я думаю: мне надо как-то доказать им, что я-то все-таки умею что-то. Я, значит, так вот ходил, смотрел, потом выбрал самого-самого, вот к кому надо было бы сесть, маленький кусочек начал писать акварелью как раз. И вокруг меня стояли все ученики, и вот эти вот десятки глаз смотрели внимательно: ну как? Ну вроде им очень все понравилось, потому что я показывал на личном примере, как это делать. И как-то стала потихонечку складываться та система обучения. Потому что я же потом преподавал еще в Суриковском институте — это уже высшая школа, другого плана, там все-таки студенты — это профессионалы без пяти минут. И когда я ушел с преподавания и из школы, и из института, то сделал небольшую такую студию. Ну студия такая, частного порядка, и в этой студии мне главная была задача доказать себе, как можно человека любого научить. Не рассуждать там о таланте, не таланте, способностях его — нет, не об этом. А вот надо любого уметь научить, вот как это сделать, каким образом. И приходили взрослые там, понятно, родители, они приходили со своими детьми, и я их тоже сажал — абсолютно бесплатно, просто чтобы они тоже учились, наряду со своими детьми. Потому что со взрослыми немножко другой подход, чем с детьми. И вырабатывалась постепенно вот эта методика, методика и система. Ну так вот я, наверное, года три занимался, наверное, вот с 89-го, наверное, по 92–93-й год, вот где-то так. А потом, в 94-м году возникло вот такое знакомство, совершенно неожиданное, с Юрием Михайловичем Лужковым, и он поддержал. Он поддержал, он говорит: я очень ценю художников, которые работают не только на себя, на свое там имя, на свое творчество, а они готовы отдавать это кому-то и учить кого-то.
А. Пичугин
— Ну уже тогда, естественно, все знали, что вы такой один из самых, наверное, московских художников того времени, да и сейчас тоже.
С. Андрияка
— Ну Москву я очень люблю, любил всегда, и для меня это родной город. Другое дело, что я, конечно, его немножко сегодня не узнаю, по сравнению с тем городом...
А. Митрофанова
— Это наша общая боль.
А. Пичугин
— Что тут говорить, если возле вашей же школы, неподалеку, на Бауманской, сейчас идет настоящая борьба за сохранение Немецкой слободы.
С. Андрияка
— Да, это большое горе, это большая беда. Потому что вот эти так называемые небольшие, маленькие особнячки, домики, которые, может быть, сами по себе они не являются какими-то особыми памятниками архитектуры, но они создают ту среду, атмосферу этого города и без них ничего не может быть. Вот мое глубокое убеждение, то что сейчас рядом с Кремлем — раньше, до революции были красивые домики, очень симпатичные, там были такие торговые ряды — все это было здорово. Эти все церквушки, которые стояли на Варварке, они так как возвышались из этих сонма этих домиков, и эти домики создавали определенный масштаб самому Кремлю, и он был очень живой. Сегодня этого нет, ну и он вызывает у меня вот больше макетный такой образ, такой немножко отстраненный, он не совсем тот живой Кремль, который хотелось бы видеть. Ну и современная архитектура, к сожалению, тоже она не добавляет.
А. Пичугин
— Я напомню, что сегодня мы беседуем в студии светлого радио с Сергеем Андриякой, ректором Академии акварели и изящных искусств и художественным руководителем Школы акварели, в преддверии дня открытых дверей. 24-го, в субботу, будет день открытых дверей в центре Москвы на Бауманской в Школе акварели. А в воскресенье, 25 апреля — день открытых дверей в Академии — это на юго-западе Москвы, неподалеку от метро «Теплый Стан» — улица Академика Варге, 15. А школа в центре Москвы — Гороховский переулок, 17. И вот как раз мы сейчас, перед этой маленькой отбивкой говорили про Москву. А какая она, ваша Москва? Вот та, которую вы любили рисовать.
С. Андрияка
— Вы знаете, этот тот образ города, который отличается, имеет свое лицо. Потому что вся современная архитектура, которая сегодня, к сожалению, наверное, в силу потребности для проживания, она безликая, она интернациональна, она не имеет никакого образа. Просто вот сейчас, к сожалению, когда едешь на окраинах Москвы, за МКАДом строятся гигантские, как мы их зовем, человейники...
А. Пичугин
— Слово, которое недавно вошло в нашу жизнь.
С. Андрияка
— Это нельзя никак расценивать как архитектуру — там нет балконов, нет ничего, это такое очень унылое зрелище вот этих вот домов многоэтажных, очень многоэтажных, которые стоят практически как забором таким друг к другу, смотрят люди друг к другу в окна. Иногда задаешь себе вопрос: а почему? У нас что, Япония? Вот где нет места, нет земли. У нас земли полно, почему мы не можем...
А. Пичугин
— У нас Нью-Йорк всегда приводят в пример. Ну хорошо, Нью-Йорк — это Манхэттен — относительно небольшая территория, за пределы которой Нью-Йорк вверх не растет. Попробуйте построить небоскреб где-нибудь через мост — в Бруклине попробуйте построить небоскреб, в Квинсе — и посмотрите, что будет.
С. Андрияка
— Ну и потом, если брать не Манхэттен, а вообще за Нью-Йорком, там же огромное количество именно стремления к одноэтажному...
А. Пичугин
— Да, конечно.
А. Митрофанова
— Одноэтажная Америка так называемая.
С. Андрияка
— Ну Германия — там 80 миллионов проживает, да, страна маленькая, но в ней стремление...
А. Митрофанова
— Освоить землю.
С. Андрияка
— Земля, домики и так далее. А мы почему-то обязательно строим гигантские вот эти вот дома. Ну я понимаю — это бизнес, это бизнес и не более того.
А. Митрофанова
— Это очень сложная тема, можно действительно много об этом рассуждать, и о разности менталитетов. Немцы, которые к своей земле как собственники относились, как хозяева, на протяжении большей части своей истории. И мы, которые прошли через коллективизацию. Ну, в общем, это действительно разные слагаемые, скажем так, у нас в сознании. Возвращаясь к теме Москвы, к теме вашей Академии акварели и изящных искусств и Школы акварели. Я думаю, что те пространства, которые создаете вы и в академии, и в Школе акварели, это пространства, которые насыщают смыслом. И люди, даже мимо проходя, потому что вот то, что Леша сегодня рассказал — не знал, что это за здание такое на Юго-Западе, но оно обращает на себя внимание, оно, на мой взгляд, такая смысловая доминанта определенная.
С. Андрияка
— Но вы знаете, очень больших трудов стоило, чтобы сегодня с нуля было построено такое здание. Оно же построено с нуля. Потому что там был недострой, в котором предполагался пенсион для художников, ветеранов Союза художников СССР когда-то. Вот там был вот этот комплекс такой, с разными переходами, вот построенный такой. И на этом фундаменте, на этой основе (потом по понятным причинам это все сгнило, все эти железобетонные конструкции без консервации) было построено. Вот я говорю: ну мы занимаемся традиционно классическим искусством, нам нужно здание не ультрасовременное, которое не будет, к сожалению, отвечать этим требованиям. А все-таки сам вид этого здания должен быть...
А. Митрофанова
— Успокаивать.
С. Андрияка
— Тоже классический. Ну, потому что классика — это что? Это гармония. Это гармония, это согласие, это красота, это все. Но здесь поэтому, наверное, это здание и выделяется вот из вот этих вот новостроек, которые там вокруг существуют, ну такое довольно странное — с колоннами, с портиком — вдруг около Тропаревского парка такой комплекс. Но это было очень-очень непросто. Очень непросто. И я просил очень наших архитекторов, чтобы все-таки они обратили внимание на такое традиционное строительство, чтобы не было это таким ультрасовременным зданием, в котором ничего хорошего нет, так, с внешней стороны по крайней мере.
А. Митрофанова
— То что могу сказать исключительно как потребитель и ни в кем случае не профессионал, все-таки есть такая архитектура, на которую когда смотришь, отдыхает глаз.
С. Андрияка
— Конечно.
А. Митрофанова
— Потому что очень многое из того, что в современной архитектуре есть много интереснейших примеров — я в этом плане не настолько консервативна, наверное, как вы, но все равно многие примеры из современной архитектуры воспринимаются, например, моими глазами как вызов. И этот вызов нужно осмыслить, переварить, какую-то, я не знаю, работу внутреннюю проделать, чтобы еще с этим зачастую и примириться. Когда смотришь все-таки на архитектуру классическую, она, я не знаю, может быть, это еще в силу того, что это там на уровне нашего ДНК как-то тоже заложено, она воспринимается как гармоничное, родное и свое. Она не воспринимается как вызов, на который надо либо как-то ответить, либо его переварить, либо освоить и осмыслить. Она воспринимается именно как то, что дает опору определенную, силы в каком-то смысле тоже — ну то что вы говорите о гармонии.
С. Андрияка
— Она происходит из органики.
А. Пичугин
— Я, извините, тут почему-то сейчас подумал, помните, когда Ле Корбюзье, величайшему Ле Корбюзье предложили построить в новой, социалистической Москве ряд зданий, он изучил те места, где предполагалось что-то строить — а предполагалось строить практически по всему городу: то есть мы наше старое все разрушим, снесем, и будет новая Москва с новой архитектурой. И Ле Корбюзье тогда сказал, что нет, лучше всего сохранить, оставить, отреставрировать. Это как с какой-то площадью, не помню, где — в Португалии или в Испании. Был заказ муниципалитета на переустройство городской площади в небольшом городке, и заплатили очень хорошим архитекторам, не помню кому. Они очень долго изучали эту площадь — площадь действительно была так себе, и пришли к выводу, что надо просто дома подреставрировать, покрасить все, брусчатку поменять на нормальную и оставить как есть. Вот Ле Корбюзье тогда тоже, он построил единственное здание — Центросоюз. Я думаю, многие знают, ныне на проспекте Академика Сахарова стоит, единственное здание...
С. Андрияка
— На Мясницкой.
А. Пичугин
— На Мясницкой, ну да, здание, построенное Ле Корбюзье, единственное здание Ле Корбюзье в Москве. И вот сейчас к нему пристраивают 250-метровую башню. Я не знаю, это как это смотреть, это новая архитектура. Что Ле Корбюзье должен был сказать на это, человек, который действительно открыл, наверное, что-то новое в архитектуре первой половины XX века, ну вот что он должен был сказать сейчас на то, что к его зданию, единственному зданию в России, пристраивают вот эту башню.
А. Митрофанова
— Вот поэтому очень важно, мне кажется, детей учить видеть красоту с детства.
С. Андрияка
— Безусловно.
А. Митрофанова
— С самых-самых там, не знаю, в три-четыре года, когда они начинают только держать в руках карандаш, кисточку, и тянутся за фломастерами, уже в этом возрасте можно развивать вкус, это же тоже очень важно. А для того, чтобы развивать вкус, в общем, других путей нет, как знакомить...
С. Андрияка
— А вы знаете, на чем вообще основывается любое образование? Вот это тоже такая немножко парадоксальная вещь — оно основывается на копировании, на повторе.
А. Митрофанова
— Первое время, конечно.
С. Андрияка
— Оно даже, вы знаете, очень долго основывается на копировании и повторе. Почему, потому что в любом образовании — ну я не знаю, и иностранный язык учить там еще что-то — ты все равно повторяешь за кем-то чего-то, и тогда ты получаешь то, что надо. И ребенок — почему дети обычно учатся быстрее, —ребенок, он как раз, он не может ну как-то абстрагироваться так вот. Вот рисовать с натуры он не может до 10–11 лет. Ну не может, вот не может. Вот он видит это яблоко, он никак не может соотнести его с тем, что вот это натура, и он его вот как бы рисует с натуры, он этого не может. Он будет делать все равно свое яблоко, абсолютно свое, там где-то и как-то. Но его можно учить. И нельзя ограничиваться только таким свободным творчеством, как обычно говорят, они говорят: ну вот вы все художники, нате всем вам кисточки, бумагу — ну вот давайте, творим. Их надо учить, каждого надо учить. Ну это, представьте себе, в музыке такая история бы произошла. И музыка в этом плане более консервативна — я это ответственно говорю. Потому что что делает преподаватель музыки со своими учениками? Они копируют, то есть через него, еще даже через педагога они разучивают исполнительское искусство, то есть они учатся сольфеджио, там все как полагается. И, конечно, они, собственно говоря, повторяют ту величайшую гармонию, которая была создана композиторами прошлого, и она сразу закладывается, эта гармония. Это повтор, это не сочинительство. Единицы — ну такой, может быть, там феномен был Моцарт, там еще какие-то были удивительные композиторы, которые в детстве могли сочинять музыку сразу, сходу. Но большинство это что — это повтор, это просто повтор и все. И это как раз и является самой лучшей формой обучения.
А. Пичугин
— У нас, к сожалению, уже время подошло к концу. Давайте еще раз напомним про дни открытых дверей — даты, время и адреса.
А. Митрофанова
— И эпидемиологические...
А. Пичугин
— Предосторожности.
С. Андрияка
— Предосторожности. Ну вы знаете, так как то что касается школы, школа, конечно, небольшая. Вот в Школе акварели, я сейчас скажу, наверное, сразу объявление по поводу того, что где и что будет проходить. Значит, в Школе акварели, которая находится на метро «Курская», Гороховский переулок, дом 17 — это 24 апреля, суббота, с 11 часов до 17 часов будет проходить этот день открытых дверей. То есть вот суббота, 24-го — мы вас ждем в Школе акварели. В Академии акварели, которая находится на Юго-Западе, между «Теплым Станом» и «Тропарево» — это улица Академика Варге, дом 15 — там будет проходить день открытых дверей 25-го, на следующий день, в воскресенье, с 11 до 17 часов. И мы также вас ждем. Ну эпидемиологическая ситуация по школе, конечно, здесь школа, она не очень большая по объему, поэтому просьба большая быть в этом плане предельно внимательными и осторожными. Потому что все-таки, я не думаю, что мы должны как-то ограничить вообще приход наших гостей, но чтобы сами гости об этом помнили и думали.
А. Митрофанова
— Дистанция, маски.
С. Андрияка
— Ну да, вот. И что касается академии — академия, конечно, она большая, там я думаю, места всем вообще хватит, там большой очень объем, это 36 тысяч квадратных метров — это огромная площадь и огромные возможности всевозможные — и выставочные, и вот эти так называемые пробные уроки и мастер-классы. И будут проводиться как в школе, так и в Академии экскурсии, такие небольшие экскурсии по всем комплексам. Вот, собственно, я вас и приглашаю на вот эти два замечательных праздника — праздник в субботу, 24-го и в воскресенье, 25-го.
А. Пичугин
— Спасибо большое. Сергей Андрияка, художник, руководитель Школы акварели и ректор Академии акварели и изящных искусств был гостем программы «Светлый вечер». Алла Митрофанова...
А. Митрофанова
— Алексей Пичугин.
А. Пичугин
— Спасибо. Всего доброго.
А. Митрофанова
— До свидания.
С. Андрияка
— До свидания. Спасибо.
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.