Поделиться
Наши гости — руководитель сектора приходского просвещения Синодального отдела религиозного образования и катехизации иеромонах Геннадий Войтишко и автор проекта «Пост со смыслом» Алексей Шириков.
Мы говорили о смыслах поста, и о том, как можно пройти его осознанно и с духовной пользой. Алексей поделился, как ему пришла идея создания дневников Великого поста как для взрослых, так и для детей и подростков, в чём их суть и особенность, и как они могут помочь человеку в его желании, чтобы ценное время поста не прошло для него мимо.
Ведущий: Алексей Пичугин
А. Пичугин
— Здравствуйте, дорогие слушатели, «Светлый вечер» на светлом радио, меня зовут Алексей Пичугин, рад вас приветствовать. С удовольствием представляю гостей: сегодня ближайший час эту часть «Светлого вечера» вместе с нами и вместе с вами в этой студии проведут иеромонах Геннадий Войтишко, руководитель сектора приходского просвещения Отдела религиозного образования и катехизации. Здравствуйте.
о. Геннадий
— Добрый вечер.
А. Пичугин
— Алексей Шириков, автор проекта «Пост со смыслом». Здравствуйте.
А. Шириков
— Добрый вечер.
А. Пичугин
— Ну, исходя из названия проекта «Пост со смыслом» понятно, что и будем говорить мы сегодня про пост, благо, он совсем почти уж приблизился, ну или не благо для кого-то, не знаю, будем разбираться, для кого как. Сегодня интересная программа, потому что проект есть целый, мы о нем уже год назад говорили, он называется «Дневник Великого поста», кто-то уже, наверное, и подзабыл, что было год назад, программу эту можно найти в архивах на нашем сайте radiovera.ru, но и год прошел, что-то и в проекте изменилось, может быть, какие-то другие подходы выработались, давайте сначала узнаем, что же такое «Дневник Великого поста», для чего он нужен и вообще люди, которые ведут дневники, они, считается, что лучше как-то работают над собой, но это тоже не факт. Итак, Алексей.
А. Шириков
— «Дневник Великого поста» — это по факту совмещение, с одной стороны, религиозной составляющей, с другой стороны, современных практик планирования, осознанности и вообще умения задавать себе какие-то вопросы о смыслах того, что мы делаем. Изначально «Дневник Великого поста» родился, как тексты из постной Триоди в переводе на русский язык, я когда-то познакомился с постной Триодью, естественно, когда я учился в семинарии, и мне очень понравились ее смыслы...
А. Пичугин
— Вы какое-то слово непонятное произнесли, только «постная» понятно, это есть можно или нельзя?
А. Шириков
— Да, «постная Триодь» — это основная богослужебная книга Великого поста, из которой ежедневно читаются молитвословия в храме и интерес этой книги в том, что она по факту сопровождает, она была написана в монашеском уставе, то есть она сопровождала монахов ежедневно в течение всех сорока дней поста, Страстной седмицы и давала им возможность оказаться в этом настоящем моменте того времени, которое они проживают. И сегодня понятно, ввиду того, что у людей график, работа, у них нет возможности приходить на эти богослужения, и они не знакомы с текстами этой Триоди и, например, для многих совершенно чудно́ звучит идея, что пост — это время радостное.
А. Пичугин
— О богослужении надо сказать, что для людей, действительно которые работают, об этом сейчас, наверное, лучше отец Геннадий расскажет, только вкратце, люди, которые работают и не имеют возможности приходить в храм даже утром на постные богослужения, собственно, их никогда и не слышат, поскольку то, на что люди попадают в дни выходные, в субботу вечером, в воскресенье утром — это богослужения далеко, в принципе, по логике вещей, воскресение — день не постный, он выпадает из вот такого постного календаря.
о. Геннадий
— Совершенно верно и, собственно говоря, даже суббота. Но, конечно, эти дни поста, которые мы будем сейчас проживать, каждый сам по себе очень насыщенный, и если мы говорим, например, про первую седмицу, замечательным чтением Покаянного канона Андрея Критского, размышления о Марии Египетской в середине поста и, конечно же, особое проживание Страстной седмицы, конечно, это требует некоторого внимания, некоторой остановки из бурного или не очень бурного ритма жизни, и я бы даже сказал: просто созерцание, а вот на созерцание времени как раз-таки у современных людей практически нет.
А. Шириков
— И чтобы как раз человек учился ежедневно выделять хотя бы минимальное время на созерцание, мы взяли эти тексты постной Триоди, взяли буквально небольшие отрывки из нее и сопроводили ее аппаратом, ежедневным местом для записи благодарности Богу за то, как прошел день, важно в любом дне найти что-то, за что мы благодарны Творцу, чтобы уметь видеть не только какие-то наши слабости, не только грехи, не только плохое в нашей жизни, но и хорошее. Ну и там место для заметок, в котором можно тоже писать соответственно какие-то любые вообще мысли о своем дне, о духовной жизни своей. Но, кроме этого в «Дневнике» очень важную роль играет введение, во введении по факту мы предлагаем верующему подумать над тем, что для него вообще значит пост, к которому он подходит, какие практики подразумеваются для него в течение этого периода. Естественно, мы отталкиваемся от церковной традиции, но пытаемся ее применить к тому ритму жизни, который есть у современного человека. Поскольку мы поняли, что человек не может ежедневно посещать храм и слышать те или иные тексты, то тексты мы эти вынесли, но кроме этого есть еще молитва, молитва своими словами, обращение к Богу, которая во многом определяется не количеством прочитанного, а тем временем, которое мы посвятили Богу, тем временем сосредоточения и созерцания того мира, в котором мы живем, соответственно, мы предлагаем определиться с практикой молитвы, которую человек избирает для себя на время поста, предлагаем определиться с практикой молчания...
А. Пичугин
— А это что такое?
А. Шириков
— По факту это тоже молитва, только молитва может быть по текстам, может быть своими словами, а может быть вообще в тишине, вот отец Геннадий как раз произнес слово «созерцание»: и молчание, и созерцание, в принципе, это два очень близких по смыслу слова, это время, которое мы просто посвящаем тому, чтобы предстоять перед Богом.
о. Геннадий
— Очень важно здесь заметить о том, что молитва — это вообще даже не текст и не то, что ты произносишь, если мы откроем катехизис святителя Филарета Дроздова, мы увидим определение, там сказано очень просто: «Молитва — это вознесение ума и сердца». Да, она может быть выражена в тексте, но это прежде всего вознесение ума и сердца к Богу и поэтому, кстати, интересно, что перед началом Евхаристического канона в центральной части литургии особые молитвы возносятся, призыв: «Горе́ имеем сердца», то есть вознесем сердце наше вверх к Богу и поэтому вознесение ума и сердца может быть и в молчании, в тишине, об этом говорит апостол Павел, о молитве, как воздыхании неизреченном, конечно же, это особый, наверное, можно было бы сказать светским языком: особый уровень такого молитвенного опыта, наверное, скажем, но тем не менее молитва — это как раз-таки совсем не про текст, текст может помогать, а может, кстати, и мешать этому вознесению моего сердца к Богу.
А. Пичугин
— Я правильно понимаю, что предложенные вами тексты, именно тексты, они переведены на русский язык современный, это и Триодь, это и определенное правило молитвенное, это и все, что мы, если приходим в храм, слышим на церковнославянском и не очень понимаем?
А. Шириков
— Да, в первую очередь, это Триодь, конечно, и мы ее как раз перевели на русский, чтобы люди могли вникнуть в смыслы, я помню, когда я занимался этим переводом, некоторые моменты были не то, что на слух, они были из книги неудобовразумительные, поэтому пришлось проделать эту работу.
о. Геннадий
— Тем более богослужебные тексты, которые содержатся в упомянутой книге Триодь действительно глубокие по своему содержанию, и у меня сердце кровью обливается, когда я понимаю, что люди либо в гонке, например, богослужения, иногда бывает такое стремление вычитать весь текст и иногда не вдумываются, что там заложено, а вот когда у тебя перед глазами, возможно, например, церковнославянский текст Триоди и тут же перевод и объяснение этого текста, конечно, есть возможность донести те смыслы, заложенные нашими отцами до сердца, до ума и до какого-то внутреннего, глубокого, потаенного.
А. Пичугин
— Тут, наверное, надо пояснить, поскольку ни у кого из нас нет текстов, многие слушают где-то в машине и у них даже интернета, наверное, под рукой нет, чтобы посмотреть, что же это за тексты такие, вы или приведите пример, или объясните какие-то смыслы, которые заложены вообще в постную Триодь, о чем это.
А. Шириков
— Вообще постная Триодь, она о смысле поста, как такового, зачастую там идут обращения к Богу о том, чтобы Он помог дойти до конца поста, о том, чтобы Он подготовил нас ко встрече с Крестом Христовым, как в середине, допустим, поста, на Крестопоклонной, так и в последние дни. Эти тексты, они напоминают человеку, что пост — это не только отказ от пищи, но это отказ, и дальше там перечисление соответственно, сути поста, отказ от каких-то дурных привычек, от пороков.
А. Пичугин
— Так, относительно недавно мы с отцом Павлом Великановым здесь, в этой студии беседовали, мы разбирали по мотивам его дискуссии с отцом Георгием Кочетковым о богослужебном языке, и я уже потом эту мысль отрефлексировал сам у отца Павла, придя домой, тут я с ним не соглашался, о чем-то мы спорили, я тоже считал, что многое, наверное, надо если не переводить, то по крайней мере, объяснять, и вдруг вот эта мысль, я уточнил даже, действительно, он именно это имел ввиду, то, что ты, как ни переводи на русский язык, но все равно мысль человека 5-го века, она настолько иная для человека в веке 21-м, что речь тут идет не просто о переводе, а о возможном каком-то переосмыслении, что ли, богослужения, так далеко — это уже я продолжаю, переосмыслении богослужения мыслью человека 21-го века и способы выражения, потому что вот я наобум открываю постную Триодь и цитирую: «Воспоем Христовых страстотерпцев и воззовем к ним единомысленно» — это на русском языке все, вы не думайте — подражатели владычним страданиям, страсти душ наших исцелите и поститься от злого обычая нас укрепите«.
А. Шириков
— Ну, этот перевод явно стилизован под славянский и как раз мы пытались убрать стилизацию.
А. Пичугин
— Я понимаю, это, знаете, как синодальный перевод Евангелие и перевод Радостная весть, например, радостная весть, она действительно переведена современным человеком, для современного человека. Синодальный перевод, как говорят библеисты, устарел уже к моменту его первого издания. Здесь, наверное, если очень сильно вчитываться в текст, ты смысл поймешь, тем более надо смотреть, что было до этого, дальше идет то, что в переводе понятно и очень близко, наверное, рефлексии человека постящегося, погружающегося в главный смысл Великого поста: «Претворил ты смерть в сон, ее тягость во гробе усыпив и мертвым жизнь даровал, удостой же преставившихся Спаситель, стоять с избранниками страстотерпцев святых мольбами». Очень красиво, очень проникновенно и очень близко, наверное, человеку, который пытается погрузиться и все это прочувствовать, но это одна капля в огромном море даже переведенного текста, который для человека, как канон Андрея Критского, если ты не знаешь Ветхого завета, ты можешь сколько угодно пытаться себя настроить на это какое-то покаянное чувство, но этот текст тебе позволяет это сделать только в той мере, насколько он проникновенно читается и насколько проникновенно хор поет: «Душе моя, восстани, что спиши».
о. Геннадий
— Увы, это так, но действительно, мы, к сожалению, выпадаем из контекста, как ни странно, из Священного Писания, вот вы про канон преподобного Андрея Критского сказали очень точно, дело в том, что человек, не погруженный в контекст Священного Писания все эти образы, приводимые для наставления человека, для введения его в особое состояние созерцания своего, простите за тавтологию: состояния перед Богом, невозможно понять там ничего, только какая-то сентиментальность может быть, как однажды одному известному архиерею сказали: «Куда же вы, владыка, сейчас будут исполнять концертное „Покаяние“ Веделя», ну куда это годится? Но и в этом, кстати, может быть и мотив человеку остановиться и сказать: «Так, стоп, я не понимаю, что значит «убегай всего» — куда?
А. Пичугин
— Еще: «угонзая».
о. Геннадий
— Да. А может быть, кому-то будет интересно, услыша фразу: «Многими окалях лютыми грехми» узнать, что слово «окалях» это не в смысле околеть, а от слова «кал», я в этом всем нахожусь — серьезно, я могу себе это сказать? Я в этом слове пребываю, я в этом состоянии сейчас? Это повод подумать.
А. Пичугин
— Я напомню, что сегодня мы говорим про «Дневник Великого поста», это проект, который представляют наши гости, автор его — Алексей Шириков и иеромонах Геннадий Войтишко, руководитель сектора приходского просвещения и Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви. Это вот, кстати, очень хороший пример с «окалях», но есть еще ряд, наверное, таких примеров, которые...Вот мы недавно так обсуждали со знакомыми священниками то, что выразили русские поэты в середине 20-го века, наследники еще той старой традиции церковной, тот же Пастернак: «Я в гроб сойду и в третий день воскресну, и, как сплавляют по реке плоты, ко мне на суд, как баржи каравана, столетья поплывут из темноты». Вот, наверное, для человека, который как-то не головой, а сердцем, все мы по-разному даже в церкви, это не хорошо и не плохо, мы все разные и по-разному это воспринимаем, кто головой, кто сердцем, вот для тех, кто сердцем это воспринимает, вот эти пастернаковские строчки, они, может быть, во многом проникновенней, чем какие-то покаянные песнопения множественные 5-го, 6-го века.
А. Шириков
— С одной стороны, да, действительно, это может быть и так, но для того, чтобы это понять, необходимо эти тексты услышать и хоть минимально понять их тоже...
А. Пичугин
— То — поэзия, и это — поэзия.
А. Шириков
— Да, и задача «Дневника», и задача текстов, помещенных туда — это как раз-таки, чтобы люди, поняв их, столкнулись с теми вопросами, которые вы примерно сейчас озвучиваете, а близко это мне сейчас, как отец Геннадий сказал, откликается это моему нынешнему состоянию и пока человек не задаст себе этот вопрос, для него эти тексты останутся мертвыми, если он с ними не согласится, они уже хоть как-то оживут, потому что он уже будет вынужден разместить себя в этой традиции, он уже будет вынужден сформулировать свой ответ, свое видение и если он будет последовательно это делать, то он придет к более глубокому пониманию христианской веры. И, собственно, я как раз хотел сказать о том, что буквально сразу после того, как мы эти тексты раздали, у нас родилась идея, что недостаточно просто текстов, необходимо, чтобы они сопровождались какими-то современными комментариями, современными мыслями о том, как их понимать и что такое вообще покаяние, пост, крест, что это такое и как к этому относиться.
А. Пичугин
— Мы сейчас подробнее про это поговорим, но для того, чтобы говорить подробно, надо сначала понять: вот вы когда-то пришли к мысли, что нужен дневник Великого поста, почему вы пришли к такой мысли? Вообще, как вы себе сами отвечаете на вопрос: зачем мне нужен пост?
А. Шириков
— К этой мысли я пришел очень простым образом: я видел, как люди из года в год спрашивают о том, что можно есть на первой неделе, что можно есть на второй неделе, а в какие дни можно есть рыбу, а в какие икру и так далее...
А. Пичугин
— Но они всегда будут спрашивать.
А. Шириков
— И да, и нет, я веду в «Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)» свой блог и мне такие вопросы не поступают уже на протяжении полутора лет, хотя их там более 11 тысяч.
А. Пичугин
— Но если бы вы были священником, не даст соврать отец Геннадий, вам бы эти вопросы продолжали поступать всегда.
о. Геннадий
— К сожалению.
А. Шириков
— И да, и нет, дело в том, что, к примеру, мой отец священник и у нас во Владимире есть община, где, конечно, от людей новопришедших эти вопросы все равно поступают, но люди, которые ходят регулярно, костяк из 30-40 человек эти темы постепенно ушли уже от обсуждения вот этих вот вопросов.
о. Геннадий
— Потому что люди возрастают.
А. Пичугин
— Внутри общины — да, но всегда к священнику будут обращаться не только члены общины, которые уже привыкли, а будут обращаться люди, абсолютно недавно пришедшие в Церковь...
о. Геннадий
— Тут проблема гораздо шире, чем просто пост, потому что людям проще всего размышлять в категории «можно-нельзя» в рамках такой парадигмы, такой схемы поведения и это дает людям мнимую иллюзию стабильности и уверенности, но это как раз-таки иллюзия, к сожалению, или к счастью.
А. Шириков
— Ну и мы когда «Дневник» делали, у нас была задача в том, чтобы люди познакомившись с этим «Дневником», хоть как-то вышли из этой парадигмы «можно-нельзя» ...
А. Пичугин
— Нет, подождите, вы ответьте на вопрос, зачем вы поститесь?
А. Шириков
— По факту для меня пост — это такое время, когда я мобилизую все свои усилия для того, чтобы наладить свою жизнь так, как мне кажется более правильным в соответствии с учением Христа, со Священным Писанием и для меня это не просто время какое-то, когда я выделил его из всего графика, пост закончился, и я живу дальше, как жил...
А. Пичугин
— ...и вы разладили это все.
А. Шириков
— Да, это не специальные правила на короткий период, это попытка изменить что-то на долгосрочную перспективу и это может быть совсем немного, может быть, это какая-то одна привычка: привычка питаться фаст-фудом, условно, и для меня постом будет, если я в течение этих сорока дней буду регулярно себе напоминать о том, что я отказываюсь от этой привычки. И, как мне кажется, этот смысл поста, в принципе, он изначально и заложен, пост — это борьба со страстями, с тем, что нам причиняет страдания и любые наши привязанности, болезненные привязанности, они могут вполне входить в этот постный марафон, условно, у нас есть движение «Постный марафон», поэтому я так называю его таким словом, и я нахожу для себя смысл поста именно в этом.
А. Пичугин
— Итак, тогда возвращаюсь к «Дневнику», мы неизбежно приходим к вопросу о том, что вы предлагаете какую-то общую схему или каждый человек там может для себя найти не то, чтобы индивидуальный подход конкретно для меня, Леши Пичугина, нет, какие-то подготовительные моменты к возможности рассуждать самостоятельно, не ходить по каждому поводу к отцу Геннадию и говорить: «Отец Геннадий, благословите вот так сделать», а как-то пытаться самому начать рассуждать и думать о своей христианской жизни.
А. Шириков
— Да, задача именно в том, чтобы человек научился это делать сам и для этого, естественно, есть некая общая схема, но это схема скорее вопросов, чем готовых ответов. В начале «Дневника» мы задаем определенные вопросы человеку и пытаемся дать, насколько это возможно в той короткой форме, которую предлагает «Дневник» те ориентиры, на которые он может смотреть, ища ответ на те вопросы, которые ему поставлены и он определяет для себя, соответственно, каким будет его пост, каким будет его пищевое воздержание, каким будет его молитвенное правило, что он хочет улучшить, усовершенствовать и так далее, и далее на протяжении всего поста он пытается следить за тем, чтобы это входило в его рутинную повседневную жизнь, и даже, например, после первой недели мы вставили в «Дневник» специальный разворот, где нужно пересмотреть те цели, которые поставил, чтобы понять, насколько они реалистичны и дальше уже не гнаться за какими-то недостижимыми идеалами, а именно работать над тем, чем он может.
А. Пичугин
— Как вам, отец Геннадий?
о. Геннадий
— Это, в общем, неплохая практика, тем более, что «Дневники», как учебно-методический комплект, рассматривался экспертным советом Синодального религиозного образования и катехизации и совершенно благоприятные отзывы получил, как комплект, потому что это может быть очень хороший инструмент для внутриобщинной работы с точки зрения катехизации, наставления в вере детей и взрослых, а особенно касается этот вопрос подростков, потому что, кстати, надо сказать, что в комплекте это инструмент не только для взрослых, а еще и для подростков, имеющих специфические настроения, подходы, взгляды, в том числе, и к молитвенной практике и вот каким образом привлечь их к этому молитвенному деланию и воздержанию как раз-таки...
А. Пичугин
— Вот это, кстати, очень классный вопрос, мы через минуту к нему вернемся, сейчас небольшой перерыв, напомню, что мы говорим о проекте «Дневник Великого поста. Пост со смыслом», нам представляет проект его автор Алексей Шириков, также в нашей студии иеромонах Геннадий Войтишко, руководитель сектора приходского просвещения Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви.
А. Пичугин
— Возвращаемся в нашу студию, я Алексей Пичугин, напомню, что мои гости — это иеромонах Геннадий Войтишко, руководитель сектора приходского просвещения Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви и Алексей Шириков, автор проекта «Пост со смыслом». О подростках, то, на чем мы остановились минуту назад, это очень интересную тему вы затронули, я подумал, вот я часто об этом говорю в студии: когда дети ходят в храм до определенного возраста это не их вера, это вера их родителей, потому что: «вот, Катенька, или Мишенька, пойдем-ка мы с тобой сегодня в церковь, батюшка тебя причастит» или возраст подошел — «исповедует, надо...» и ребенок не понимает, что может быть иначе, если семья православная, он становится старше, и у него возникают вопросы, и он очень часто уходит из храма, поскольку вера родителей прошла, а своя или еще не пришла, или не пришла, или, может быть, тут надо говорить откровенно: и не придет вовсе, и это тот период, когда человек начинает жить достаточно осмысленно и пытается найти ответы на все интересующие его вопросы и вот почему пост должен его интересовать в данном случае, ведь сверстники, которые влияют, имеют огромное влияние на него, а он на них, чаще всего не постятся, чаще всего не ходят ни в какие храмы, и получается вот эта вот общая компания людей, для которых храм не имеет безусловной ценности, и пост не имеет уж точно совершенно безусловной ценности, и как этот проект и как вы считаете, отец Геннадий, в принципе, какие тут могут быть ответы?
о. Геннадий
— Давайте сначала: да, бывает такая ситуация, какую вы описали, когда вера родителей не становится верой детей, потому что детей помещают в систему ритуального поведения, но если с ребенком общаться, как с членом Церкви, даже если ему два года или один год, как с человеком, который воспринимает смыслы, пусть на том языке, который доступен в том или ином возрасте, то рано или поздно этот человек, член Церкви, возрастает в этих смыслах и эти смыслы воспринимает и может с ними соглашаться, не надо думать, что дети только лишь, как родители, безусловно, опыт родителей имеет критическое значение, но подростковый период тем и интересен, и тем опасен, что все те принципы, которые дети, может быть, в какой-то момент воспринимают не критично их смыслы, они начинают проверять на прочность и это нормально, это такой период, они проверяют на прочность истинность веры своих родителей, истинность веры своей собственной: а правда ли, что Бог есть? А правда ли, что Он от меня что-то ожидает? И могу ли я сам что-то ожидать от Него?..
А. Пичугин
— Но совершенно нормально, если он не найдет ответа на этот вопрос.
о. Геннадий
— Ну как, нормально-не нормально, так бывает, трагедия в том, что, обращаясь с этими вопросами ко взрослым, если такой подросток получает какой-то пенопласт и пепел, вот тогда будет беда, тогда у нас появляется Данила Поперечный, который со сцены «стендап-клаба» начинает это все громить со страшной силой.
А. Пичугин
— А него, кстати, был какой-то опыт церковный?
о. Геннадий
— Да, это мальчик, который вырос в церковной среде, бабушка его водила в церковь и дальше с чем он сталкивался, он это сейчас публично рассказывает со сцены и приходится запикивать то, что он говорит, но тем не менее.
А. Пичугин
— Это проблема, у меня много знакомых, которые выросли действительно в церковной среде, я — нет, я пришел позже гораздо, сам, в 15 лет, но у меня мои сверстники знакомые, которые прошли через это горнило православных гимназий 90-х, которые напрочь отшибали желание куда-либо дальше ходить, а есть знакомые, которые росли в монастырях, и это было православие 90-х, когда никто не знал, куда идти, и очень часто эти духовные наставники крестились год назад, полгода назад их рукоположили, и дальше они пытались в силу своих гигантских неофитских возможностей наставлять своих бывших друзей, и получались искалеченные судьбы, люди до сих пор считают, что вот мы здесь занимается тем же самым, «поеданием святой земельки», как это называется, чем занимались они в 90-е годы.
о. Геннадий
— Давайте прямо скажем, не все только это было, есть прекрасный опыт общения с такими людьми, как отец Иоанн Крестьянкин, Кирилл Павлов и так далее...
А. Пичугин
— Это редкость, далеко не все до Москвы доезжали...
о. Геннадий
— Это правда, мы пожинаем плоды того самого неофитского периода конца 80-х — 90-х и более того, есть определенное явление, достаточно печальное и трагичное, которое называется «дети верующих родителей», с этим приходится разбираться, именно поэтому мы, во всяком случае, в той зоне ответственности, которой мне благословлено заниматься в Синодальном отделе религиозного образования и катехизации, пытаемся нашим педагогам, нашим пастырям, священникам помочь в лучшем понимании особенностей этого периода, где можно недожать и это будет хорошо или наоборот, когда перегибаешь палку, это будет критически плохо и как, во всяком случае, о смыслах говорить с подростками или взрослыми, ведь поймите одну простую вещь, что дети не существуют изолированно от всего мира, всегда ребенок развивается в контексте значимого для него взрослого, на каком-то этапе это мама, потом папа включается в этот процесс, потом появляется значимый внешний авторитет и здорово, если таким авторитетом становится священник или, назовем это таким современным языком: может быть, какой-то молодежный лидер, лидер молодежной группы на приходе, а если не с кем разговаривать об этих смыслах? И вот об этом всем мы разговариваем с нашими педагогами и священниками, более того, при определенных обстоятельствах, в качестве явления такой патологии с запиканными нехорошими словами показываем и некоторые спичи Данилы Поперечного, чтобы сделали выводы.
А. Шириков
— Я хотел вернуться к «Дневнику Великого поста» и сказать о том, что мне кажется, что огромная проблема как раз того, что и подростки уходят, и дети не всегда остаются в этой системе ценностей, потому что огромная проблема в том, что мы по-прежнему зачастую живем в нашей вере в координатах «можно-нельзя» и пытаемся передать эти «можно-нельзя» ребенку, но, как отец Геннадий сказал, подросток начинает испытывать на прочность эти ценности и для него «можно-нельзя» уже не тот авторитет, как был раньше, и если он не нашел того смысла, который заложен изначально в это правило, то он не останется в Церкви и для него это перестанет быть ценностью вообще, и именно поэтому в «Дневниках», я говорил о том, что там есть авторские тексты, и эти тексты, они разбиты на семь частей: первая неделя посвящена теме поста, вторая неделя посвящена теме молитвы, и во всех «Дневниках» для всех возрастов эта тема прослеживается, соответственно, на своем языке с каждым возрастом мы обсуждаем эту тему, и если «Дневник», к примеру, используется внутри семьи, то ребенок может подойти ко взрослому, который уже тоже прочитал именно попытку добраться до смысла молитвы, до смысла Креста и покаяния и в этом случае, с одной стороны, ребенок уже познакомился на понятном ему языке, с тем, что это такое, а если у него остались какие-то вопросы, то он подойдет к взрослому, который точно также уже познакомился с ответом. Ну и помимо всего этого мы проводим великопостный марафон, у нас есть чаты, в которые могут вынести все эти вопросы все желающие, естественно, если какие-то неясности остались, они могут дозадать вопросы, то есть такой живой проект, в котором есть обратная связь с авторами. Я очень надеюсь, что подобная система, она позволяет избежать как раз тех ужасных морализаторств и убеждений в том, что ты должен поститься, потому что Бог так благословил тебя и все, и не думай об этом.
о. Геннадий
— Самая большая беда заключается в том, что взрослые, не имея внятных ответов для самих себя о смыслах, пытаются держаться за границы, рамки, нельзя-нельзя, и только по одной простой причине — что внутри этих границ они не видят содержание для самих себя и это самая большая трагедия, почему нельзя, когда крошка-сын пришел к отцу и спросил: почему?..
А. Пичугин
— Неужели Бог меня, вот этот вот великий, огромный Бог накажет или Ему не понравится, что я ем этот кусок мяса?
о. Геннадий
— Давайте прямо скажем: взрослые нередко, это, кстати, большая трагедия, нередко передают искаженный образ Бога и эта трагедия проистекает не только из богословской неграмотности, но еще от своих личных психологических травм, которые они экстраполируют на отношения с Богом, к сожалению величайшему и, соответственно, если они привыкли к палочной дисциплине в отношениях с отцом, например, то эту палочную дисциплину они переносят на отношения с Отцом Небесным и могут это транслировать своим детям, мы видели примеры, я могу привести их, скажем, бабушка приводит своего внука в церковь, он в силу своего развития не может стоять на месте, двигается, она его за шиворот может одернуть и сказать: «Стой на месте, сейчас выйдет батюшка и тебя наругает!» Выходит батюшка и, ничего не подозревающий, из алтаря, спускается, видит — ребенок, ему улыбается, а ребенок уже, извините за это слово: шугается, потому что он уже получил установку, «порцию добра». И вот эти все вещи, они, с одной стороны, говорят о психолого-педагогической неграмотности, а с другой стороны, о неграмотности с точки зрения содержания смыслов. Должен сказать и напомнить, два года назад об этом с амвона храма Христа Спасителя перед началом Рождественских чтений Святейший Патриарх, обращаясь к присутствующим, сказал: «Главная цель церковной педагогики — это передавать смыслы. Обряд, форма важны, интересны, но это границы, это рамки, а вот содержание внутри этих рамок — это самое главное».
А. Пичугин
— Алексей, какие еще вы предлагаете внутри вашего проекта инструменты, которые помогают человеку пройти Великий пост?
А. Шириков
— Помимо всего перечисленного это, естественно, еще недельные отбивки, когда человек анализирует свою неделю, то есть не только день, но и неделю, как она прошла. И поскольку «Дневник поста» в целом, он автономный продукт, но он может идти и одновременно с великопостным марафоном, который мы тоже проводим в самых разных соцсетях, у него такой же тег: «Пост со смыслом» и, как я уже говорил, каждая неделя посвящена какой-то теме, и в этих отбивках, которые есть, недельные, человеку задаются вопросы по этой теме, при этом эти вопросы из года в год, понятно, они будут одинаковые, как, в общем-то, и темы будут одинаковые, но интерес как раз в том, что человек может, возвращаясь к этому, погружаться как бы на новый уровень: в этот год он ответил на эти вопросы одним образом, следующий год он ответит на эти вопросы, может быть, также, а может быть, уже другим образом, может быть, для него откроется что-то иное, и то же самое и с текстами, и с текстами молитв. И соответственно, дальше человек может те ответы, которые у него возникли, обсудить, либо в семье, если пользуются всей семьей или есть возможность просто обсудить хотя бы, либо же в рамках марафона с приглашенными спикерами в чатах и так далее, у нас есть чат для подростков, чат для взрослых, соответственно, все это так вот выстроено. Наверное, это основные инструменты, которые мы в этот раз предлагаем.
о. Геннадий
— Кстати, для приходских педагогов, педагогов воскресных школ, катехизаторов это тоже прекрасный инструмент, потому что таким модератором прохождения поста может быть и приходской педагог, который мог бы помочь сориентироваться ребятам, в частности, и взрослым, которые собираются на катехизические занятия, сориентироваться в темах Великого поста благодаря этим «Дневникам», именно поэтому экспертный совет высоко оценил этот комплект, как учебный комплект в данном случае. Знаете, в чем, мне кажется, прекрасна свежесть этого подхода к прохождению поста или во всяком случае в контексте катехизации нашей всеобщей церковной: одной из наших серьезнейших проблем, и, в том числе, катехизации, заключается в том, что мы привыкли давать ответы на незаданные нам вопросы, мы говорим обо всем и вся и тем более, когда нас не спрашивают. «Дневники Великого поста» позволяют к человеку обратиться с вопросами, помочь ему самому для себя обнаружить внутри себя вопросы и каким-то образом с этими вопросами прежде всего обратиться к Богу, обратиться к Церкви, обратиться к святоотеческому наследию, в том числе, текстам Триоди и на учение ставить вопросы для себя, размышлять над этими вопросами мне кажется, это одна из важнейших вещей, которые упускаются многими катехизаторами, церковными педагогами и духовенством.
А. Шириков
— Главный девиз вообще всего нашего проекта, который после первого марафона продолжился и уже стал называться даже «Жить со смыслом», то есть мы продолжаем общаться с этими участниками первого марафона, главный девиз этого буквально недавно мы выбирали и пришли к выводу, что лучше фразы, чем «У кого нет вопросов, тот сам под вопросом» мы не подберем.
А. Пичугин
— Вы ее приписали (вполне возможно, это так) покойному митрополиту Евлогию Владимирскому и Суздальскому, возможно, это его слова, но вот что-то...что-то такое неуважительное в этом есть.
А. Шириков
— Не думал о том, что здесь есть что-то неуважительное...
А. Пичугин
— Еще раз давайте проговорим: «Тот, у кого нет вопросов, сам под вопросом».
о. Геннадий
— Это резко, очень резко...
А. Пичугин
— Наверное, логически это так, но мне кажется, сформулировать можно по-другому, не знаю обстоятельств, в которых владыка Евлогий эти слова произнес, не знаю аудиторию, к которой они были обращены, но вот резковато, да.
А. Шириков
— Да, это довольно резкие слова, наверное, но они, как я имел возможность убедиться, они заставляют человека задуматься о том, есть ли у него вопросы. Владыка использовал эти слова часто очень в беседах, он их говорил в полушутку, когда он просил задавать ему вопросы и шутил, что у кого нет вопросов, тот сам под вопросом.
о. Геннадий
— Кстати, знаете, вопрос самому себе задать, поставить себя под вопрос: ты христианин — а в чем твое христианство?
А. Шириков
— Вот, о таком вопросе себе, мне кажется, здесь идет речь.
о. Геннадий
— Мы привыкли задавать вопросы о том, кто как постится, кто как живет, а к себе вопросы-то как раз и не предъявляем.
А. Пичугин
— Мне кажется, это очень неудобный и стыдный вопрос, кто как постится, вот я никогда в жизни не задам человеку этот вопрос, потому что я знаю, что он христианин и его мера поста — это его абсолютно дело, я всегда очень сильно раздражаюсь, это, к сожалению, такая беда, я считаю, нашего времени, всяких чатиков православных, когда начинают отцеживание сухариков, когда там кто-то делает какую-то фотографию, без всякой задней мысли ее туда постит, а потом начинается: «А вот у тебя там что-то такое непостное на заднем плане!» Это все очень печально и это показывает отсутствие элементарной этики.
о. Геннадий
— И это вообще общая проблема неделикатности отношений внутри христианской жизни, вот сейчас во всяком случае, в современной православной России, к сожалению, вот к этой деликатности отношений друг с другом надеюсь, мы когда-нибудь придем, но, наверное, забывается еще одна важная вещь, одно из важнейших правил Великого и другого поста: смотреть в свою собственную тарелку, ровно, как и смотреть в свое собственное сердце, когда твой фокус внимания в ком-то другом, ты не видишь, что у тебя у самого под носом и что у тебя в тарелке, поэтому как раз-таки, мне кажется, пост — это размышление, это повод подумать, что происходит в твоих мозгах, в твоей собственной жизни, в твоем собственном сердце, провести некоторый внутренний аудит, а если ты этим начнешь заниматься серьезно, то на других и времени не останется, кроме как откликнуться им на помощь, когда тебя позовут, если позовут.
А. Пичугин
— Я напомню, что сегодня в студии радио «Вера» наши гости: иеромонах Геннадий Войтишко, руководитель сектора приходского просвещения Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви, Алексей Шириков, автор проекта «Пост со смыслом». У вас, если уж про тарелку заговорили, есть еще какие-то гастрономические разделы.
А. Шириков
— Ну, гастрономические разделы в самом «Дневнике», они практически не представлены именно потому, что изначальная цель «Дневника» была увести человека от гастрономии, буквально во введении есть пара страниц о том, для чего нужны пищевые ограничения, что они дают, что они могут дать и принцип, что каждый во многом определяет эти ограничения сам в связи со своими возможностями, силами, здоровьем и потребностями внутренними просто.
о. Геннадий
— Да и для жизни, в конце концов.
А. Шириков
— Да, то есть у кого-то один стиль жизни, у кого-то другой стиль жизни и поэтому каждый определяет это самостоятельно, об этом сказано в «Дневнике Великого поста», но да, мы в этом году добавили еще возможность, мы сделали еще один небольшой «Дневник», но он не относится к «Дневнику Великого поста», там чисто как раз про вопросы питания, но тоже с этим же подходом, что человек может определить для себя уже именно с точки зрения гастрономии какие-то вопросы и выстроить свой рацион.
А. Пичугин
— Помимо электронного «Дневника» мы говорим еще о бумажной версии, где его можно приобрести?
А. Шириков
— Бумажная версия взрослого «Дневника» есть в издательстве «Никея», но она очень отличается от той, что мы говорили, это первая версия, где нет авторских текстов. Электронную версию можно приобрести на нашем сайте so-smislom.ru и подростковый, и детский «Дневники», они точно также есть на сайте и в печатном, и в электронном виде на сайте so-smislom.ru.
А. Пичугин
— И есть у вас сайт: so-smislom.ru, собственно, я сейчас листаю и понимаю, что тут много всего, совершенно не относящегося к теме поста, много бытовых вещей, которые действительно важны, вот, например: осознанное потребление — казалось бы, ну какое отношение осознанное потребление имеет к православию, к Великому посту, но однако ж имеет.
А. Шириков
— Как раз самое непосредственное, поскольку бережное отношение к миру, бережное отношение к своему телу, к своему здоровью, ко всему, к ближнему — это то, без чего, как мне кажется, не может быть и жить христианство, поскольку, если мы осмысляем мир, как дар Божий, если мы осмысляем свою реальность и не делим свою реальность, вот это очень важный посыл нашего всего проекта, не делим мы нашу реальность на сакральное и профанное, потому что основная мысль, как мне кажется, христианства, в том, что в этом мире все важно.
о. Геннадий
— «Всю нашу жизнь Христу Богу предадим».
А. Шириков
— Да, постоянно это повторяем, но редко доводим это до практики и очень часто все равно и проекты наши, и наши обсуждения делятся на какие-то: вот сейчас мы поговорим о духовных вопросах, а о бытовых давайте не будем. Например, когда мы делали Рождественский дневник, у нас еще и Рождественский есть, там стоял вопрос, в «Никее» мы их делали, с редактором обсуждали и стоял вопрос: стоит ли мешать, добавлять, допустим, вопросы об украшениях, украшениях дома, о подготовке к празднику и какие-то духовные, казалось бы, это разные вещи, и мы настаивали, чтобы это было вместе.
А. Пичугин
— Бывает так, что человек, который находится в Церкви десятилетиями, приходит к мысли, я неоднократно такое слышал от людей, которых я не могу не то, чтобы не назвать христианами, а в христианстве которых я ни на секунду не усомнюсь, они говорят: «А я не знаю, зачем я пощусь, я не знаю, зачем я читаю те или иные молитвы, я это делаю просто потому что я привык, я без этого не усну, например, если не прочитаю вечернее правило». Или перестают это делать, или перестают поститься после того, как они там 20, 30 лет постились, и не испытывают по этому поводу никаких угрызений совести и не перестают при этом быть христианами ни на секунду, как вы это можете прокомментировать, отец Геннадий?
о. Геннадий
— Знаете, говорить за всю Одессу, во всяком случае, не в моих правилах...
А. Пичугин
— Нет, я не предлагаю вам прокомментировать, скажем, конкретно, я не привожу конкретных имен, я вам предлагаю поразмышлять о том, почему так происходит вообще у человека, который живет церковной жизнью десятилетиями, как вы считаете?
о. Геннадий
— Вопрос накатанности и всепонятности, опять же, жизни человека — это абсолютно, скажу слово «нормально», может и не нормально, но это реальность, свойство человека после грехопадения, каждый из нас в какие-то моменты замораживается, и вот тут Господь действует, всегда пытается нас разбудить тем или иным инструментом, способом достучаться до нашего внутреннего, глубинного, до того самого настоящего «я», которым ты есть и которым ты живешь, и вот действительно, каждому из нас свойственно засыпать в некотором таком, знаете «духовном сугробе», это последствие грехопадения, это реальность нашей поврежденной природы, и Господь с этим пытается что-то делать, если мы, конечно, Ему еще в этом и препятствуем, но это отдельная история, кстати, как раз-таки пост — это, опять же, задай себе вопрос: что я делаю, зачем я это делаю? Вот я вычитываю это молитвенное правило, чтобы что? Вопрос: «чтобы что?» — он очень важен вообще для любого человека, но, с другой стороны, мы говорим о посте, как о какой-то самоцели, я слышу постоянно этот дискурс, эту акцентуацию: пост, пост, пост, ведь пост — это время подготовки, это время настройки человека для встречи с чем-то очень глубинным, очень сложным для переживания, для осмысления, для созерцания, это крест Господень, Его жертва и Воскресение Христово, что для тебя Воскресение Христово? — главный вопрос, мы все поем на всенощном бдении: «Воскресение Христово видевше», где ты это видел, где ты видел Воскресшего Христа, когда Он тебе явился? Это очень серьезный вопрос для христианина, на самом деле, воскрес ли Христос в твоем сердце, ты совоскрешаешься со Христом или нет? Ты сораспялся с Ним или нет? Помнишь ли ты свои крещенские обеты или нет? Эти все вопросы надо постоянно себе задавать, не только в период Великого поста, но мне кажется, в пост есть еще одна такая удивительная особенность: человек может в пост увидеть свою собственную немощь, отстранив от себя эти костыли, на которых он опирался, ковыляя по этому миру, тогда давайте прямо скажем, каждый из нас после грехопадения Адама и Евы испытывает состояние огромной дыры размером в Бога и эту дыру пытается человек залатать разного рода, скажем так, суррогатами или земными источниками радости от еды, воды, сна, алкоголя, человеческого общения, неважно, что это будет. И вот мне кажется, Великий пост и вообще пост — это такой повод отстранить в возможной степени для тебя, чтобы совсем не рухнуть и не упасть, костыли, которые тебе позволяют идти по миру, а для кого-то утешение в еде, для кого-то утешение в встречах и тусовках, общении, концертах, кофе, сигаретах и прочими-прочими вещами, и вот в какой-то момент ты себе говоришь: так, окей, я христианин, давай я сейчас отложу стандартную, привычную меру для меня калорийности, насколько я останусь тем же добрым христианином, каким я был до этого? Хозяйке на заметку: «добрый мужик — сытый мужик», «сытый мужик — добрый мужик», так мне однажды сказал один умный старец, я посмеялся, а на самом деле, ведь это заметно, ты попробуй быть ко всем ласковым, добрым, учтивым, когда тебя раздражает куча всяких вещей, у тебя нет сил, ты голодный и так далее, в меру поста войди в том смысле, чтобы увидеть свою эту собственную немощь, а чем на нее ответишь, на эту немощь? И внутренних этих источников радости у человека, по большому счету-таки нет, и вот в этом смысле мы призваны найти этот внешний источник, которым для человека является Бог и этот внешний, казалось бы, источник, становится для него внутренним, сокровенным источником радости, мира, света, тишины, какой-то глубины, вот если в это направляется наша мысль, я думаю, что шансы какие-то есть для нормального христианского возрастания.
А. Пичугин
— Вы предлагаете, это мы уже возвращаемся к молитве как раз в вашем проекте, определенные последования, переведенные на русский язык: утреннее и вечернее правило, или вы предлагаете какие-то подходы определенные?
А. Шириков
— Мы предлагаем именно подходы, чтобы человек определил для себя, понятно, что я говорю, тексты Триоди — это отдельная история, они с несколько иными целями переведены, а если говорить о молитвенном правиле, мы прописываем и предлагаем именно подход, человек может подумать, попробовать и решить для себя, что ему больше откликается в этот период, он может выбрать какие-то молитвенные правила, допустим, из утренних и вечерних молитв, может быть, ему более откликается чтение Псалтири утром и вечером, может быть, он хочет просто читать Евангелие в качестве обращения к Богу, это тоже своего рода молитва, а может быть, ему проще всего и утром, и вечером обращаться к Богу своим словами и проговаривать то, что произошло за день, обращая все свои мысли и чувства к Творцу. И соответственно, мы ставим эти вопросы и пытаемся дать некие ориентиры, дальше уже человек определяет для себя сам свою меру и записывает ее в «Дневнике».
о. Геннадий
— Мне кажется это одна из важнейших задач в правильном духовном воспитании человека — показать все многообразие церковной практики и церковного опыта богообщения, и это богатый стол с изобильными блюдами, так скажу — духовные практики духовного делания, и к этому разнообразию надо не просто привыкать, а бережно относиться, каждый с этого стола может для себя взять много хорошего, но и при этом это еще и возможность увидеть, что Церковь не казарма, а молитва — это не речевка на плацу, которую ты должен озвучивать, строем шагая по нему, и в этом смысле, конечно же, предстоя перед Богом в молитвенном своем делании, как раз-таки и проявляется возможность сказать Богу истинно настоящее, что на твоем сердце сейчас находится, а не потому что это тебе кто-то прописал по тексту, который ты должен озвучивать год от года, не задаваясь вопросом: чтобы что?
А. Пичугин
— Спасибо, это очень важно, и я благодарю вас за то, что вы пришли сегодня, проговорили накануне поста, вот все, о чем говорили наши сегодняшние гости, мне кажется, можно по-всякому смотреть на то, нужен «Дневник» или не нужен «Дневник», но основной камертон, он, как мне кажется, очень верен. Я напомню, что мы говорили о «Дневнике Великого поста» — это проект Алексея Ширикова, он же автор проекта «Пост со смыслом», иеромонах Геннадий Войтишко, руководитель сектора приходского просвещения Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви был здесь, в этой студии. Еще раз напомните, пожалуйста, где «Дневник» можно приобрести.
А. Шириков
— Печатный «Дневник» для взрослых есть в издательстве «Никея», электронный «Дневник» для взрослых и печатные электронные «Дневники» для подростков и детей есть на сайте so-smislom.ru.
А. Пичугин
— Благодарю вас. Прощаемся, всего доброго, до новых встреч.
Помогать фонду «Время детства»
Поделиться
Московский фонд «Время детства» помогает детям с онкозаболеваниями и их семьям. Появился он благодаря инициативе нескольких волонтёров. Кто-то из них сам перенёс рак, а кто-то ухаживал за тяжелобольными близкими. Пройдя сложный путь, они решили вместе помогать тем, кто оказался в похожих ситуациях. Фонд «Время детства» организует сборы на срочные нужды, предоставляет семьям жильё на время лечения в Москве, проводит для онкобольных детей праздники и мастер-классы в больнице.
Уже 4 года проект растёт и развивается и ему важна поддержка неравнодушных людей. Помогать можно как финансово, так и своими талантами и навыками. Например, программист Екатерина Белова, обновила устаревший сайт фонда, сделала его современным и удобным. Эту трудоёмкую и дорогостоящую работу девушка выполнила бесплатно. Кате важно помогать другим. «Мир надо менять к лучшему. И каждый может внести в это свой вклад», — считает она.
Сайт — необходимый инструмент для работы благотворительной организации. Там размещаются сборы, отчёты, фотографии и новости. Без него комплексно и слажено помогать людям крайне сложно.
Благодаря талантливому и доброму программисту Екатерине сотрудники фонда «Время детства» могут продолжать свою важную миссию — поддерживать семьи с онкобольными детьми.
Вы тоже можете помогать фонду и его подопечным своими умениями, талантами и не только. Чтобы узнать об этом больше, свяжитесь с сотрудниками проекта. Их контакты есть на сайте фонда.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Поэма «Мертвые души». Протоиерей Павел Карташев
Поделиться
У нас в студии был настоятель Преображенского храма села Большие Вязёмы Одинцовского района протоиерей Павел Карташёв.
Разговор шел о духовных смыслах произведения Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души», что открывается при внимательном чтении и почему в поэме почти нет положительных героев.
Этой беседой мы продолжаем цикл из пяти программ, посвященных жизни и творчеству Н.В. Гоголя.
Первая программа с директором Московского дома Гоголя Верой Викуловой была посвящена жизни знаменитого писателя и основным этапам его творчества.
Вторая программа с писателем, публицистом Алексеем Бархатовым была посвящена духовным поискам Гоголя.
Третья программа с протоиереем Павлом Карташевым была посвящена духовным смыслам повести «Шинель».
Ведущая: Алла Митрофанова
Все выпуски программы Светлый вечер
«Вера и дело». Антон Кузьмин
Поделиться
В гостях у Радио ВЕРА успешный предприниматель Антон Кузьмин — учредитель и генеральный диркетор компании «БС Груп».
Его история — это пример того, как вера и семейные ценности формируют отношение к делу и вдохновляют на помощь другим.
Путь в бизнесе Антон начинал с участия в проектах для военных городков, но вскоре он понял, что хочет строить не только здания, но и помогать создавать общие ценности.
Одним из ярких моментов стало строительство обыденного храма в Кемерово за сутки. Этот проект объединил не только профессионалов, но и простых прохожих, которые, увидев стройку, захотели присоединиться. Такой опыт показал, как важны инициатива, участие каждого и вера в общее дело.
Антон активно участвует в социальных проектах: от возведения храмов до создания культурных и спортивных центров в небольших городах. Для него это не просто работа, а способ делиться энергией и вдохновлять людей вокруг.
Семья и вера остаются главной мотивацией Антона, наполняя его силами для новых свершений и благих начинаний.
Этот выпуск цикла «Вера и дело» — о том, как предпринимательский успех может стать платформой для добрых дел и объединять людей через искреннее желание служить.
Ведущая программы: кандидат экономических наук Мария Сушенцова
М.Сушенцова
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА.
У микрофона — Мария Сушенцова.
И сегодня мы продолжаем цикл бесед «Вера и Дело», в рамках которых мы разговариваем с предпринимателями о христианских смыслах экономики.
Сегодня наш гость — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании «БС ГРУП», российский поставщик светодиодных решений.
Добрый вечер, Антон!
А.Кузьмин
— Добрый вечер!
М.Сушенцова
— Антон, у вас очень богатая, как мне показалось, биография. Вы жили в разных точках не только нашей страны, но и Земного шара, и мне стало интересно узнать, чем Вы увлекались в детстве, кем Вы хотели стать?
Особенно меня тронуло, что детство Вы, в основном, провели на севере... и... знаете... у меня, может быть, есть несколько наивное такое представление о том, что люди с севера — они имеют очень, такой, крепкий, закалённый характер, и, вообще, много в жизни понимают уже с детства... Вот, поделитесь, пожалуйста, Вашими истоками!
А.Кузьмин
— Да. Ну, я родился в семье военных, и, поэтому, в силу, так сказать, службы родителей, приходилось очень много менять места жительства.
Пожили мы на Дальнем Востоке, и... вот... после, соответственно, Афганистана, когда отца отправили... мы уже попали в Карелию... это, как раз, к вопросу севера. Вся родня, на самом деле, она — Архангельская, Вологодская область. И, поэтому, наверное, север является для нас не просто родной точкой, а таким местом... так скажем... родовым. Вот.
И... почему получилось, что я родился на Дальнем Востоке, но, всё равно, родители, когда уже начали увольняться с армии, приняли решение вернуться ближе... так сказать, на родину.
Да, люди севера — это, действительно, люди... тяжёлого характера, очень стойкие, очень упёртые — это 100%. Другой момент — ещё, наверное, надо сказать, что вся родня, которая, вот... она... там... по папиной и по маминой линии — это люди достаточно тяжёлой судьбы. Потому, что... как это правильно сказать... лесозаготовки... вот, это... лесники... то есть, это всегда было — испытание.
Если говорить про меня, конкретно, то... так получилось, соответственно, что родился на Дальнем Востоке. Это не совсем север, но... родился на границе в Китаем. И то детство, которое было — это... опять же... там...температура летом +40, зимой −40... но... всё равно, переносится это по-другому. Потому, что не такая влажность... ну, Дальний Восток — он, в этом плане, уникален. Как-то так...
М.Сушенцова
— Здорово! А, расскажите, с чего начинался Ваш путь в строительстве? Почему Вы пришли именно в эту сферу, выбрали её, в качестве основной... ну, не само, конечно, строительство — в итоге, Вы занимаетесь решениями, связанными со строительством...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... но... тем не менее... если говорить крупными мазками...
И, может быть, поделитесь с нами — вот, на Вашем этом пути, наверняка, были какие-то сложные развилки, сложные точки выбора, как в пути любого бизнесмена...
А.Кузьмин
— Ну... Вы знаете, как говорят — у нас каждый человек, который делал хоть какой-то ремонт, строил дачу, он уже является строителем. Поэтому, наверное, именно погружение в эту профессию было именно таким.
Ну, получилось так, что... где-то, наверное, в 1993-94 году, мой папа — он начал работать с Петрозаводским деревообрабатывающим комбинатом. И это, наверное, был первый опыт, такой... как бы... связанный, действительно, к стройке. Там производились деревянные окна, двери, погонаж... и данную продукцию мы поставляли по всей территории Центральной части России.
Ну... отсюда и пошло, как бы... поездки, погружение в стройку, значит... и, самое забавное, что у нас всегда все эти проекты — они были социальные. То есть, мы работали по программе переселения из районов, приравненных к районам Крайнего Севера, в Центральную часть России. То есть, это — закрытые военные городки, которые... соответственно... по достижении там людьми определённого возраста — проживших, проработавших, прослуживших... да... то есть, они от государства получали возможность получить бесплатно жильё в Центральной части России. И мы переселяли эти семьи.
Вторая история у нас была... ну, на самом деле, с этого началось — это Калининград наш любимый. Отсюда... потом мы поговорим про Фёдора Фёдоровича Ушакова...
М.Сушенцова
— Да-да-да...
А.Кузьмин
— Тоже мы строили жильё для военных... соответственно... и переселяли военных. И, вот, как-то эта вся социальная история со стройкой — она всегда увязывалась.
Ну, и, где-то, наверное... в 2011 году, получается... да... мы праздновали юбилей отца. Приехал его один афганский друг — Андрей Александрович, — спасибо ему огромное за это, и он мне сказал: «Слушай... надо заниматься светодиодным освещением. Это сейчас — новый тренд, за этим — будущее», — и я погрузился... так сказать... именно, в поставки светодиодного освещения, в последствии это стало уже и производство, разработки... то есть, на текущий момент, мы выполнили гигантское количество проектов. У нас очень много проектов со Сбербанком... Красная Поляна...
М.Сушенцова
— Да, да... которой все теперь любуются...
А.Кузьмин
— ... подготовка к Олимпийским играм... вот... и горный кластер, соответственно... всё светодиодное освещение выполнили там мы, причём это было в такие кратчайшие сроки — мы сделали это за три месяца перед Олимпийскими играми, практически, жили на стройке. Вот... такой... очень интересный опыт, который настраивает потом на очень хороший трудовой лад.
М.Сушенцова
— Да, интересно у Вас, действительно, получилось. То есть, у Вас была такая точка бифуркации в Вашей карьере, когда темпы выросли... там... в сотни раз? Темпы, объёмы... то есть, получилось, что, такой, личный фактор сыграл роль — Вы познакомились с человеком, который Вас направил в ту самую сферу...
А.Кузьмин
— Ну, не то, что познакомился... это, можно сказать, человек, который воспитывал даже в какое-то время... да. То есть, очень важно в жизни иметь таких наставников — как мой папа любит говорить, «учителей» — и прислушиваться, опять же, к тому, что тебе говорят. Потому, что, поверьте, очень много возможностей, которые нам даются, мы их сами упускаем — из-за того, что мы не пытаемся услышать то, что нам говорят, те советы, которые нам дают.
И, вот, здесь было крайне важно... Я, реально, помню этот момент, как... вот... что-то как-то на меня подействовало. А когда я ещё и стал погружаться в производство светодиодного освещения... то есть... я понял, насколько эта вещь... ну, она светлая, понимает? У нас даже был слоган компании: «Свет несу!»
М.Сушенцова
— Да, это удивительно рифмуется и с названием нашего радио — Радио ВЕРА ещё по-другому называют часто «Светлое радио» — и с названием нашей программы... общим названием... «Светлый вечер». И так символично, да, что Вы сегодня у нас в гостях, и тоже занимаетесь светом — пусть и в... таком... физическом измерении этого тварного мира, но — тем не менее...
А.Кузьмин
— Да...
М.Сушенцова
— Нести свет можно и так — потому, что даже и такой свет очень дорогого стоит и очень важен. Особенно, в нашей стране, расположенной в северных широтах, где у нас такие долгие зимы...
А.Кузьмин
— Да, да...
М.Сушенцова
— Этот свет электрический, порой, действительно, воздействует особым образом — добавляет оптимизма.
Расскажите, пожалуйста... а, вот... просто, интересно — это такая... на мой взгляд, обывателя в этой технической сфере... кажется, что это очень прогрессивная, в целом, отрасль... высокотехнологичная, да? Потому, что там своя, наверное, существует гонка технологий, и, наверняка, наши китайские партнёры там очень серьёзную нам составляют конкуренцию, если не... вообще... вытесняют нас...
Вот, можете, в паре слов, охарактеризовать Ваше производство? Вы работаете, всё-таки, с какими-то иностранными... может быть, китайскими... ещё какими-то... комплектующими, и дальше из них собираете, или у Вас, прямо, производство полностью российское?
А.Кузьмин
— Ну, смотрите... то есть, базируемся мы на базе холдинга «Инкотекс» — это известное предприятие ещё с советского времени, и большинство людей его знают по кассовым аппаратам и счётчикам электроэнергии «Меркурий». Можно сказать, как побочное производство — это светодиодное освещение, измерительное оборудование, это светодиодные мультимедийные экраны — вот, то, что вы видите по Москве... да, и, в принципе, по России. Каждое табло аэропорта, РЖД, вокзалов — вы взаимодействуете с нашей продукцией.
По поводу качества... вы знаете... тут очень интересный момент. Большой плюс, опять же, в том, что у нас действуют старые СНИПы, ГОСТы, по которым та продукция, которая производится здесь, она более качественная.
Почему говорю «более»? Потому, что это, всё равно, понятие относительное. У нас... бытовой потребитель — он смотрит на лампочку «яркая», «не яркая». А если мы возьмём, там, измерительные приборы и померяем, мы, действительно, поймём — ярко это или нет.
Другой момент в том, что... вот, то, что Вы сказали по поводу китайских товарищей, партнёров... ну, к сожалению, да — сегодня в России микроэлектроника не на том уровне, чтобы использовать все свои компоненты, и, поэтому... там... те же платы... это химически вредное производство. Ну... в России этого крайне мало. Конечно, есть заводы, которые это делают, но не для этой отрасли.
Значит... большинство компонентов идёт с Китая, но здесь полностью делается, так называемый, SMD-монтаж. Это... такие... большие линии, похожие на бесконечные принтеры, куда загружаются все компоненты, и на плате это всё дело паяется, и... собственно говоря... собирается там изделие.
Вот, поэтому, большинство заводов, которые освещение производят в России, работают по такому принципу. Есть маленькие предприятия, которые покупают готовые компоненты и просто собирают это всё в некую форму.
Хочу сказать... хороший такой, на самом деле, для меня, элемент гордости за наше производство. В 2015 году, когда произошёл после Олимпиады этот сумасшедший скачок доллара и евро, наша продукция — она стала более интересна на заграничном рынке. И у меня был опыт — мы сделали пять школ в Германии. Причём, в центральной части.
М.Сушенцова
— Ничего себе...
А.Кузьмин
— Да... и конкурентами были в этой всей среде компании с очень большими именами. То есть, помимо цены, к тому, что мы участвовали там в тендере, ещё важны были технические характеристики. И, собственно говоря, мы прошли там — набрали 5 из 5 баллов. И, я вам скажу, что до сих пор этот свет работает — то есть, 15-й год... уже... посчитайте... почти 10 лет... и никаких проблем нету.
Но основным моментом было... как бы, решающим моментом было другое. Ном дали тестовые комнаты — примерно, как, вот, студия... наверное, метров двадцать — там висело 4 светильника и датчик движения. То есть, вы входите, и, по датчику, светильники включаются.
Приходит комиссия, соответственно, входит в нашу первую эту комнату — светильники включаются, и включаются так — один светильник раньше, а три — с задержкой... там... 2 секунды.
И говорят: «Ну, это, вот, как-то, неправильно... плохо...» — идут к следующим. У следующих конкурентов — такая же история. Идут ещё... там... ко всем претендентам — у всех одинаковая история.
Я говорю: «А вы объясните, в чём проблема?» Они говорят: «Надо, чтобы они одновременно включались». Я говорю: «Ну, дайте лестницу — я сейчас залезу, да и сделаю». «Да, ладно... сделаешь?» Я говорю: «Конечно, сделаю!»
Дают мне лестницу, дают электрика... соответственно... пять минут — я там всё перекоммутирую, зову комиссию. Они входит — всё работает. И говорят: «Слушайте... как?» Я говорю: «Да... как-то... ноу-хау! Надо знать!»
На самом деле, задача была очень простая. Потому, что... любой бизнес надо начинать с того, что ты должен погружаться, и сам делать это всё руками. Я сам... на определённом этапе... соответственно... разбирал эти светильники, собирал... монтировал... то есть, я понимал, в чём логика. Вся проблема был в том, что длина проводов была разная, а физику никто не отменял.
И, когда они увидели всё эту историю, они, прям, оценили. И, вот, так мы выиграли этот тендер.
М.Сушенцова
— Да, вот она в чём — русская сила, да? Умение всё разобрать и собрать своими руками...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... и понимание, как это работает.
М.Сушенцова
— Я напомню, что у микрофона — Мария Сушенцова, и сегодня у нас в гостях — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.
Продолжаем наш интересный разговор. Антон ( для тех, кто только что подключился ) рассказывал увлекательную историю о том, как в 2015 году удалось в Германии оборудовать несколько школ светодиодным оборудованием, выиграв конкуренцию у серьёзных, я так понимаю...
А.Кузьмин
— Именитых...
М.Сушенцова
— ... да, именитых производителей и поставщиков света. И, конечно, замечательно то, что удалось блеснуть, именно, своим собственным знанием дела изнутри и погружением, возможностью быстро всё исправить. Мне кажется, что, на самом деле, традиционно, наши российские производители... может быть, больше даже... там... в советское время... ещё раньше... этим славились, и замечательно, что Вы в этом духе продолжаете традиции наших славных предков.
Теперь, знаете, мне о чём хотелось спросить? Насколько я помню, Вы, на первых порах ещё Вашего строительного развития, Вашего строительного дела, Вы руководили подготовкой и строительством Обыденного храма в городе Кемерово...
А.Кузьмин
— Да, было дело...
М.Сушенцова
— Причём, это было, насколько я понимаю, в кратчайшие сроки.
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— И, вот, в связи с этим, возникает вопрос. Очевидно, что Вы, уже на тот момент были верующим человеком. Вот, не могли бы Вы поделиться с нами, а как Вы пришли к вере, и повлияло ли это как-то на Вашу деятельность, на Ваши ценности в бизнесе?
А.Кузьмин
— Ну... если с самого начала... Крестился я в первом классе. И тут, на самом деле, знакомые нашей семьи с Архангельска... моя крёстная... это такой человек, прям... очень набожный — это пример. Я, наверное, никогда таким не стану. Потому, что... ну... человек, прям, действительно, этим живёт. Ну, и, вот... как-то так получилось, что дорога к храму началась, вот, именно, собственно говоря, с её примера.
Крестился я в Архангельске. И, после этого... вы знаете... как-то... долгое время мне было интересно носить крестик... там... открывать Библию... но... честно... я её, на тот момент не читал, даже не было попыток. «Отче наш»... ну... наверное, классу к седьмому... как-то он ко мне пришёл.
Следующим, таким, важным этапом — это было, получается, в 2001 году — мой отец с друзьями в Белоруссии участвовали в строительстве Дома Милосердия. Это очень известный проект. И они отправили нас туда помочь сделать в апсайд. Мы приехали туда, в Минск. Дом Милосердия — он сделан в виде креста, если сверху смотреть. Сейчас это, прям, территория Минска, тогда это был пригород.
И, вы знаете, когда приехал, я удивился — потому, что батюшка-настоятель, когда нас встретил — это человек был с такими яркими голубыми глазами... очень погружённый... и... ну, мы долго пообщались... в итоге, приступили к этому сайту... но самое забавное в том, что он нам подарил молитву. Ну... молитва — и молитва... для меня так было, на тот момент.
И я, вернувшись в Карелию, садясь, прогревая машину, я её начал просто читать. Она очень быстро засела в голову... сейчас расскажу дальше — это ещё интересней... И, как-то, вы знаете... я нашёл свою молитву, действительно.
Как выяснилось потом, это — молитва Оптинских старцев. И она, я считаю, что... вот, опять же... в рамках, наверное, бизнеса — может, не совсем это красиво звучит — но это... такая... бизнесовая молитва. Потому, что она тебя настраивает, и успокаивает... и, вот... с этого момента, как-то всё немножко в жизни начало меняться.
Потом получилось... следующий этап... мы переехали в Москву. И, с товарищем, как-то сидели вечером, и я говорю: «Слушай, давай съездим в какое-нибудь святое место!»
Ну, в какое святое место? Просто, в Интернете набираем «святое место» — раз, Оптина Пустынь! Ну, собрались и поехали.
Приезжаем туда, ходим по храму, и — вот, тут я вижу молитву Оптинских старцев, читаю... у меня аж мурашки пошли... я говорю: «Слушай, я знаю, как так получилось... вот, эта, вот, связь... через года реализовалась в том, что мы приехали в это место». Это, как я считаю, такое... тоже, опять же... может быть, направление свыше какое-то было.
По поводу храма в Кемерово — это тоже был очень интересный проект. Есть такой Российский клуб православных меценатов... честно, не знаю, сейчас он существует или нет... но на тот момент это очень, такое, активное движение было. И один из проектов был там — это обыденные храмы. Обыденные храмы — это храмы, построенные за один день. И, вот, этот проект храма в Кемерово — его, действительно, построили за сутки. Он есть в Интернете. Это был первый храм. Это — храм из бруса. То есть, это — готовый комплект, и, собственно говоря, мы его там собирали.
В чём интерес проекта был? В том, что надо было собрать людей, которые бы в этом поучаствовали. То есть, не просто чтобы профессиональные строители приехали, а собрать местных людей — показать им площадку... вот. И мы начали, соответственно, подготовку... там... за месяц — ВКонтакте рассылали приглашения... у нас набралась тогда группа. По-моему, мы отправили более 3000 приглашений за месяц... как мы считали? Что, вот, 3000 приглашений мы отправим, примерно 10% откликнется, как-то поучаствует, из этого примерно 10% придёт на стройку и построит. Это уже будет хорошо.
И мы, действительно, собрали порядка 30-40 человек, которые пришли на стройку. И, как только начался процесс строительства, просто прохожие, видя, что что-то делают... То есть, люди строят храм: «А что здесь?» — «Храм строим». — «А можно поучаствовать?» — «Можно». То есть, люди брали брёвна, брали дрели, нагеля забивали... то есть... как-то это пошло, действительно... таким... вовлечением людей.
Это был очень интересный проект. И мы, действительно, его построили за 24 часа.
Следующий проект, который, скажем так, на меня очень сильно подействовал — это наш проект со строительством храма Ушакова на Речном Вокзале. Это, действительно, большой проект.
Не будем про политику... начался он, просто, именно в тот самый день... и получилось так, что этот проект — он очень долгое время... как бы... зарождался... и не хватало такой объединяющей силы, которая бы могла его подтолкнуть.
У нас есть, соответственно, Дмитрий Шлопак, который является членом нашего... назовём его так... оргдвижения, инициативной группы. У нас есть наши — адмирал и контрадмиралы, у нас есть владыка Викентий... и, вот... благодаря, вы знаете, такому собранию разносторонних людей... то есть, сейчас проект, за, вот, эти, там... полтора-два года... он уже стоит под крышей, и двигается в правильном направлении к наполнению. Потому, что это будет храм, где убранство всё будет сделано из янтаря. И почему, вот, опять же, эта отсылка к Калининграду... то есть...
М.Сушенцова
— Да...
А.Кузьмин
— ... она очень интересная.
Это, действительно, красивый проект — я, прям, рекомендую... в Интернете есть рендеры... сейчас готовится сайт — посмотреть это всё. Дай Бог... Бог даст, мы реализуем всё это дело в 2026 году, но это будет один из... таких... народных храмов, которые... вот, действительно... всем миром! Потому, что у нас нету какого-то якорного спонсора, который бы давал на это деньги. То есть, мы сами — бегаем, собираем, договариваемся, и — в этом, опять же, уникальность. И даже владыка Викентий сказал, что... ну... с деньгами — всё очень просто, а попробуйте поучаствовать — все. И вовлечение людей, как раз, занимает гораздо больше времени, нежели, соответственно, поиск денег. Потому, что мы не стараемся кого-то заставить в этом участвовать — мы показываем своим примером.
Вокруг, вообще, сейчас, Ушакова... то есть, есть очень много различных, образно будем называть так — движений. Например, мы делали в феврале прошлого года: «Ушаков — моими глазами». То есть, это — работы со всей России, был конкурс. Кто-то рисовал, кто-то писал стихи, очерки... то есть, там более 3000 работ со всей страны было собрано. И, самое забавное, что возраст самого младшего участника был 4 года, а самый старший — ему было 84 года. И, причём, эта бабушка приехала на вручение — в полном сознании, прочитала стихи, посмотрела... так скажем... на всех собравшихся, и сказала: «Ребята, вы абсолютно всё правильно делаете!»
В этом году мы делали автопробег. Мощи, соответственно, из нашего храма — мы отвезли в Санаксарский монастырь на берегу реки... ну, это... где и родился, собственно, Фёдор Фёдорович.
Большое тоже мероприятие — собрали, порядка, наверное, 50 машин людей вовлечённых и отвезли мощи. Это всё, опять же, есть в Интернете — всё можно посмотреть.
Сейчас в строительстве храма есть новые вехи. Вот, у нас будет сейчас... мы готовим адмиральский приём к 280-летию со дня рождения. И мы раньше всё это дело проводили в театре Советской Армии... ну, это... Дом Приёмов... а сейчас мы уже готовы провести такое мероприятие в Кремле. То есть, мы понимаем, что мы уже готовы презентовать... мы, опять же, бизнесово говорим... данный проект более широкой аудитории, и те, кто на это посмотрят — как бы, и оценят проделанную работу.
М.Сушенцова
— Спасибо Вам большое за этот увлекательный рассказ, и мы ещё вернёмся к этому интересному обсуждению.
Я напомню, что у нас в гостях сегодня Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений, и с вами — я, Мария Сушенцова.
Вернёмся после короткой паузы — не переключайтесь!
М.Сушенцова
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА.
У микрофона — Мария Сушенцова.
Это цикл «Вера и Дело», в рамках которого мы встречаемся с предпринимателями и разговариваем с ними о христианских смыслах экономики.
Сегодня у нас в гостях Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.
В первой части программы, Антон очень увлекательно рассказывал о проекте храма Фёдора Ушакова. А Вы не могли бы, ещё раз, зафиксировать для наших слушателей, где он находится?
А.Кузьмин
— Этот храм — на территории Речного Вокзала.
М.Сушенцова
— В Москве.
А.Кузьмин
— То есть, если мы едем по Ленинградскому шоссе в область, с левой стороны его очень хорошо сейчас видно с дороги.
М.Сушенцова
— Замечательно. И храм планируется закончить, со всем убранством, к 2026 году?
А.Кузьмин
— Да, мы планируем в 2026 году.
М.Сушенцова
— Антон... а, вот, знаете... хотелось такой вопрос задать... несколько общий, связанный, как раз, с тематикой нашей программы: вот, как бы Вы сформулировали Ваши приоритеты, принципы, ценности, которых Вы стараетесь придерживаться в Вашем деле?
Может быть, это касается отношений с сотрудниками, или качества продукции... вот, есть ли у Вас какие-то принципы, от которых Вы стараетесь не отходить даже при самых неблагоприятных условиях конъюнктуры?
А.Кузьмин
— Ну... знаете... Опять же, надо, всё-таки, вернуться, как я называю, к основам. А основа всего, для чего бизнесмены этим занимаются — ну, понятно, у всех разная. У меня, конкретно — это семья, мои близкие, друзья. То есть, это тот самый, как раз, драйвер, который меня заряжает каждый день на какие-то, вот, такие свершения, подвиги, и так далее.
Крайне важно, когда у человека есть семья, особенно — я являюсь многодетным отцом, у меня четверо детей... надеюсь, будет пятеро... и, вот, это — те вещи, которые... они должны быть в основе. Потому, что, когда у вас есть семья, у вас есть ответственность — вы уже понимаете... ну, вы берёте на себя ответственность, так или иначе.
Другой момент — если говорит о развитии, конкретно, тут очень важно ещё иметь рядом людей, которые тебя стимулируют на развитие. Ну, не то, что они тебя как-то наставляют, а, просто, своим примером. То есть, у меня, опять же, есть очень много друзей, кто... там... намного состоятельней, намного успешней, и ты — тянешься к таким людям. Да? То есть, у тебя происходит момент... не то, чтобы ты хочешь быть такой, как он, а ты говоришь: «Слушай... вот, здорово он — взял и сделал, вот, это! А чего мне — не взять и не сделать, вот, это?» То есть, самое главное — не бояться. И, когда, вот, такие примеры есть — это крайне важно.
Потом, я считаю, что... опять же... в жизни каждого бизнесмена, когда вы формируете команду — а команда — это не просто ваши сотрудники — это люди, которые вас направляют советом, это те же друзья, это те же партнёры — то есть, крайне важно уметь слышать таких людей.
Как я уже говорил, да, и в первой части — к сожалению, мы очень часто находимся в каком-то, таком, длинном забеге. И, вот, как у лошади, шоры надеты, и мы смотрим только прямо. Вот, очень важно остановиться, просто открыть глаза, и посмотреть, собственно говоря, вокруг — это решает 99% проблем. Понимаете?
Если сегодня взять среднестатистического бизнесмена в Москве — это, всё-таки, люди очень мотивированные и устремлённые. Если взять бизнесменов, опять же, по регионам — ну, к сожалению, это не так. Потому, что большинство тех, кто преуспевает в своих регионах — они переезжают в Москву. Ну... в крупные города — Москва, Санкт-Петербург. И, вы знаете, в этом — большой минус. Потому, что в регионах не остаётся людей, которые могли бы мотивировать, тянуть за собой команду, привносить что-то новое.
Опять же, возвращаясь, вот... в рамках меня... то есть, мне очень нравится помогать людям. Я сейчас, как бы, не для красного словца. То есть, вот, наверное, с момента моего, скажем так, погружения и прихода к вере, я понимал, что я хочу зарабатывать деньги, чтобы помогать людям. И это может быть — адресная помощь, это может быть помощь, вот, как в проектах того же Ушакова — строительство храмов, помощь, конечно, СВО. Есть у нас подопечные девочки с болезнью бабочки — это когда... буллёзный эпидермолис называется... дети, которые рождаются с повреждённой кожей — я, прям, очень просто объясняю. Опять же, у тебя есть сотрудники, которым тоже нужно помогать. У тебя есть в окружении друзья, которым тоже нужно помогать. И крайне важно, чтобы люди тебя воспринимали так, чтобы они не боялись к тебе подойти и попросить. Потому, что, в большинстве своём, люди не деньги просят — люди просят совет. Сейчас, вот... в этом ускоряющемся мире... нам, порой, и поговорить не с кем. То есть, это — большая проблема. И... опять же... в рамках нашего мужского сообщества. То есть, мы формируем такие клубы по интересам, где бы мужчины-бизнесмены разного уровня, разного возраста могли собраться и спокойно поговорить по душам. У меня — достаточно большое количество друзей, и, я вам скажу, у меня есть чатик «Антошкины мысли»... вот... это близкие друзья, где я... просто, там... скидываю какие-то прикольчики... желаю доброго утра... ещё что-то... не все люди способны на это — чтобы поделиться какой-то такой светлой энергией. Это — не к тому, что человек не может... кто-то стесняется... кто-то: «Ну... я серьёзный... зачем мне это делать?»
Если посмотреть, опять же, мои истории, которые я выкладываю с утра — желать всем любви и счастья, и так далее... можно сказать, что это какой-то сумасшедший... но, тем не менее, я считаю, что — часть, которая есть во мне, и которой я хочу поделиться. И она — мотивирует людей. Это очень важно.
М.Сушенцова
— Да, интересно... То, как Вы рассказываете, говорит о том, что, действительно, у Вас и Ваши подопечные по благотворительным проектам, и Ваши сотрудники, и Ваш более ближний круг — действительно, Вы, прежде всего, во всех стараетесь видеть людей.
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— И, вот, это человеческое... а человеческое — это что?... это взаимодействие, общение, прежде всего — оно, действительно, на первом плане.
А, вот, если возвращаться к, несколько, такому... бизнес-сленгу, уж извините, то как бы Вы охарактеризовали Ваш стиль руководства? Вы, всё-таки, предпочитаете, и Вам кажется эффективной, более, такая, иерархичная структура — вертикаль? Или, всё-таки, вот... более горизонтальный стиль отношений, когда каждый из Ваших... там... ближайших помощников... ну, скажем так... более вышестоящих сотрудников отвечает, просто, за свой тематический кусок, и все, более-менее, на равных, взаимодействуют?
А.Кузьмин
— В одном из банков — там есть такая система управления, как аджайл. И, Вы знаете, мы очень долго не могли понять, что же это такое. В общем, аджайл-пространство — это когда ты можешь взаимодействовать... ты не ставишь стенок каких-то... ты не ставишь барьеры... твоя задача — их максимально убрать. Для того, чтобы сотрудники, коллеги... не знаю... привлечённые какие-то специалисты — они понимали, что этих границ нет, и всегда можно подойти с любым вопросом и его командно обсудить.
И, вот, мой стиль управления — он, примерно, такой же. Я люблю, чтобы коллектив был небольшой, и коллектив был... каждый бы отвечал друг за друга, каждый бы поддерживал друг друга. И это крайне важно.
Потому, что, поверьте — я поигрался и в большую компанию, и в маленькую, и в региональные офисы какие-то... Я понимаю, что сегодня... вот, этот стиль управления, когда есть какая-то вертикаль власти... она, безусловно, есть, да... просто... банально: я, там, учредитель и директор, у меня есть бухгалтер, юристы, дальше — менеджеры — это, именно, построение. Но, с точки зрения общения, я считаю, что в коллективе должна быть свобода определённая. Потому, что, когда люди находятся... в таком... достаточно расслабленном состоянии, проще понять, готовы эти люди работать или нет? На что они готовы? Как эта команда будет взаимодействовать самостоятельно? То есть, грубо говоря, нет руководителя — работает эта команда, или не работает?
И, вот, когда у тебя такие свободные отношения в рамках коллектива — я считаю, это более эффективно.
К сожалению, с точки зрения бизнеса, такие команды — они очень долго самоорганизуются, нежели, когда — вот, человек, которому ты на бумажке написал, что он... там... с девяти до шести работает, и вот — список обязанностей.
А здесь — как бы, немножко сложнее. Потому, что у человека, как бы, есть цель. Твоя задача — там... реализовать такой-то проект. Проект не может закончиться в определённое время, всегда есть какие-то переносы, срывы... там... форс-мажоры. Тем не менее, в рамках того, когда ты человека погружаешь в середину проекта, в центр, и он понимает, что он сегодня взаимодействует абсолютно с разными командами, с разными участниками процесса, он сам — развивается. То есть, я считаю, вот, это — крайне важная история.
М.Сушенцова
— Здорово! То есть, для Вас важно выявить внутреннюю мотивацию человека.
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— Вы очень интересно подметили, что... действительно, когда человек расслабляется — то есть, у него нет мотива страха, что «меня сейчас поймает начальник»... там... не знаю...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... «на меня какую-нибудь санкцию наложат»... то, действительно, открывается то, что, собственно, из человека изнутри исходит. Ему интересна эта работа, он хочет достигать каких-то результатов — это, действительно, своего рода, лакмусовая бумажка.
Расскажите, пожалуйста... У Вас очень много благотворительных проектов, о многих из них Вы сейчас упомянули, о чём-то мы поговорили подробнее... но, вот, что сейчас для Вас... знаете... самое дорогое Вашему сердцу из, вот, тех направлений помощи, которыми Вы занимаетесь?
А.Кузьмин
— Ну... у меня есть... я такой человек, который — не могу сидеть на одном месте, и, каждый раз, мы придумываем сами себе какую-нибудь новую задачу.
В этом году я в Карелии реализую футбольный манеж — вот, мы его делаем на площадке Всероссийского общества «Динамо».
То есть, я купил этот манеж, сейчас идёт стройка, и дальше — мы просто дарим его, соответственно, городу.
Это, как бы... проект, для меня — он почему важен? Потому, что моя крестница — она занимается футболом.
М.Сушенцова
— Здорово...
А.Кузьмин
— Детским... вот, этим... женским футболом. И почему-то в Карелии это очень сильно начало набирать обороты. А площадок нет. И, что-то, мы посидели, поговорили... я и говорю: «Ну, давайте реализуем. Это просто стоит каких-то денег».
Проект непростой — потому, что, опять же... поставщики... условия... сроки... не всегда, там, финансирование можно обеспечить вовремя... но, тем не менее, он двигается. И мы должны его реализовать, вот, в начале следующего года.
В следующем году — я уже поставил себе цель — я очень хочу, чтобы в нашей Черноголовке, как мы с Вами обсуждали, появилась ледовая арена. К сожалению, пока крайне сложно идёт, с точки зрения... вообще... восприятия властей. Ну... маленький городок... надо понимать. Но, при этом, Черноголовка в хоккее очень хорошо себя показывает. Если посмотреть выступления наших — и юниоров, и ветеранов — они достаточно неплохо себя показывают на различных турнирах.
Поэтому... каждый год стараюсь я ставить какую-то цель, и реализовать, вот, такой проект.
М.Сушенцова
— Да... я поясню этот момент для наших радиослушателей.
До начала эфира, мы с Антоном сошлись на том, что у нас есть общая географическая точка — это небольшой городок в Подмосковье Черноголовка, где у Антона находится загородный дом, и где он много чего уже сделал. Я знала об этих проектах, но не знала, кто их автор. Теперь я с ним познакомилась. А я, как раз, родом из Черноголовки, провела там всё детство, юность, и... очень приятно, я думаю, будет услышать, встретить...
А.Кузьмин
— ... почти земляка!
М.Сушенцова
— ... да... да... встретить почти земляка, и будет приятно нашим слушателям оттуда — я знаю, что многие из этого городка слушают нас, им будет особенно приятно.
Но, о чём ещё, пользуясь случаем, я бы хотела Вас расспросить — это о музее ретро-техники. Я знаю, что одно из Ваших давних увлечений — это ретро-автомобили, военная техника...
А.Кузьмин
— Ну, вообще, автомобили... да...
М.Сушенцова
— ... вообще, автомобили, да, возьмём шире — разного плана, и военные, в том числе... Вот, расскажите, пожалуйста, ещё о таком, вот, проекте, как Музей ретро-техники.
А.Кузьмин
— Да, это — военно-технический музей в Черноголовке. Находится он в селе Ивановском — это недалеко. В общем... если очень кратко, история была следующим образом.
У меня есть сосед, Вячеслав Васильевич, и, в какой-то момент, мы были у него... это был 2000 год, наверное... дома. Он рассказывал, как он купил очень красивый мерседес. Достаёт каталог, открывает, а на первой странице — ретро-машина. И я говорю: «Слушайте... а у меня друг сейчас такую продаёт». Он говорит: «Да, ладно...» Я говорю: «Да, серьёзно — он продаёт». Он говорит: «Сколько?» — я называю ему сумму. Он говорит: «Всё... давай, мы её берём!»
В общем, мы, действительно, купили эту машину, отправили ему, и, после этого он сказал: «Слушай... а мне, вообще, в принципе, интересно пособирать ретро-автомобили».
И, в Карелии, мы начали выискивать... вообще, в таких местах!... то есть, всякие старые машины — притом, что это машины довоенного периода. Мы нашли там форды, мы нашли... вот, эти... BMW... мерседесы... нашли редкий автомобиль Вандерер — к сожалению, не уцелел, в результате реставрации — сгорел... хотя, очень редкая машина.
И старт музея начался, на самом деле, с машины ГАЗ-М1. Мы нашли эту машину, Вячеславу Васильевичу я отправил фотографии... при том, что я, честно, не понимал ценности этого автомобиля. То есть... ну, ГАЗ и ГАЗ... для меня... иностранные машины казались более интересными. Он сказал: «Нет. Хочу ГАЗ-М1», — и мы в Карелии начали его восстанавливать. Купили машину-донора... ну... потому, что задача была — сделать машину с автоматической коробкой, так как Вячеславу Васильевичу так удобней.
И... как-то... вот, этот проект реализовался, и, в этот момент, Вы знаете... самое интересное, что я понял, именно — ты начинаешь восстанавливать, ты начинаешь жить этим проектом, ты погружаешься в историю. Потому, что... как сложно было делать, формовать, вот, эти крылья красивые — длинные, изогнутые... как сложно было покрасить такую машину... как сложно было сделать все, вот, эти стыки... и это в то время, когда... простите... техника была не на столько точна... как это делали?
И, вот... скажем так... с этого проекта, Вячеслав Васильевич посмотрел на всю эту историю, и сказал: «Слушай... ну... давайте собирать ещё машины!» — и, со временем, это просто превратилось в музей.
Следующей итерацией этого музея стало — это в том, что... где реставрируют машины. То есть, качество стало не устраивать, отправляли машину на реставрацию в Европу. Качество тоже стало плохое, плюс — ряд трофейных машин не вернули. Ну, они ж трофейные... И было принято решение делать мастерскую прямо на базе музея.
Вот, таким образом, собственно говоря, это сейчас укоренилось, и мастерская сейчас загружена на несколько лет вперёд — потому, что то качество, тот сервис, который может дать эта мастерская при выполнении таких работ — это сравнимо с музейной ценностью.
М.Сушенцова
— Вы знаете, слушаю Вас, и очень приятно становится от того, что Вы стараетесь делать важные и с исторической точки зрения, и с туристической точки зрения... такие... объекты, точки притяжения, именно, в небольших местах. Ну... Петрозаводск — это, конечно, областной центр, но, тем не менее... замечательно, что что-то устраивается и благоустраивается где-то не в наших крупнейших городах, а там, где, действительно, люди в этом нуждаются, и... допустим, в небольших городках — таких, как Черноголовка — это, действительно, делает эти городки, эти маленькие точки, сёла интересными для посещения.
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— Особенно, москвичам. Потому, что доехать от Москвы — всего час-полтора, и для детишек — особенно, для мальчишек — посмотреть на такие вещи, прикоснуться к истории...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... и, может быть, действительно, что-то захотеть в своей жизни делать подобное... Не в смысле, конечно, заниматься именно ретро-автомобилями... но, вот, это приобщение к красоте...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... пусть даже и в виде автомобильной техники — мне кажется, это... знаете... даже, такое... эстетическое воспитание.
А.Кузьмин
— Ну... здесь очень важно ещё подметить, что музей — это же не просто экспонаты, это не просто реставрационные мастерские — это ещё инфраструктура, это различные соревнования, это различные праздники. И, с развитием каждого из таких, вот, событий, количество людей, которые посещают и знают про этот музей, становится гораздо больше. Музей — это, всего лишь, точка... как, вот, и храм... это — точка притяжения. А вокруг него можно делать очень много различных событий.
М.Сушенцова
— Я напомню, дорогие слушатели, что у микрофона — Мария Сушенцова, и сегодня у нас в гостях — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.
Антон, расскажите, пожалуйста, о том, как Вы сейчас помогаете Донбассу — я знаю, что это одно из основных направлений...
А.Кузьмин
— Давайте, не будем говорить «Донбассу», а — новым территориям, да? Правильней...
М.Сушенцова
— Новым территориям, да...
А.Кузьмин
— Ну... получилось так, что у меня есть друг, Ярослав, и, в какой-то момент... то есть, я видел, что он регулярно ездит — при том, что его поездки были связаны не... вот... с событиями, а он ещё «до» — он и открывал спортивные залы... потому, что... ну, вот, у человека была такая программа, скажем так. И, когда началась, соответственно, СВО, он начал ездить туда... и, как-то, вот, знаете... внутри — захотелось.
Я никогда не был в Украине. То есть, всё моё посещение Украины — это был, по-моему, 1996 год — я был в Евпатории. Всё.
То есть, я никогда не был в Киеве, понимаете? Для меня это... вот... как бы... ну... вообще непонятная территория, так скажем, неизвестная.
Вот. И... с Мирославом встретились, поговорили, и он говорит: «Да, ездим, действительно, помогаем. Вот, у нас есть Светлана Фёдоровна Гизай, она живёт в Луганске, депутат сейчас, и она, грубо говоря, нам скидывает списки, мы смотрим, чтобы это была адресная помощь, и — собираем, едем и раздаём это всё дело».
Вот, мы собрались в такую поездку, поехали, и первый город, соответственно, был Луганск. Вот, наша первая поездка. Конечно, меня поразило! Потому, что... ну... ты приезжаешь, и это погружение немножко в другой мир — тебе сложно его понять. Потому, что ты едешь, и там — беда, горе и надо помогать, и, вот, на этих чувствах, соответственно, ты там боишься лишнее движение сделать, лишнее слово сказать, спросить... Опять же... вот, это, вот, отношение там... братского народа... друг к другу... и так далее. То есть, ты крайне избирателен в выражениях.
Но когда мы приехали в Северодонецк и начали раздавать гуманитарную помощь, я... честно... прям, даже поменял своё первое представление о том, как это будет. Потому, что настолько люди культурно подходят по заявкам... То есть, кто-то говорит: «Вот, я сапожки заказывал... я обогреватель заказывал...» — то есть, никто не пытается это хапнуть и убежать.
Все встали в очередь, аккуратненько получили по заявкам, что они хотели. Понятно, что мы купили чего-то больше, что-то осталось. И люди говорят: «О, осталось! Можно я возьму?» — «Да, конечно».
Даже, вот, случай... подошла женщина и говорит: «Слушайте, сапожек мужских 42-го размера не осталось?» А остались — 44-го, мы говорим: «Есть 44-й, возьмите... с носочком...» — и так далее. Она говорит: «Нет-нет, может, кому-то другому...» То есть, вот, это было — очень человечно.
И когда ты, вот, первый раз съездил, второй, третий... ты общаешься с людьми... то есть, это не просто ты перевёл куда-то деньги, а это, прям, действительно, ты — лично, из рук в руки.
Мы ходили там по домам, ходили по этим подвалам... и ты видишь, вот, это всё происходящее вокруг, и ты понимаешь, что эта помощь — она очень важна. И когда сегодня люди погружаются в такие проблемы, неважно, как — поездкой, деньгами — это большой плюс, вообще, к объединению нас, как людей.
Другая поездка была... она получилась немножко больше — мы поехали сперва в Луганск, потом заехали в Донецк, и потом поехали в Мариуполь. И, вы знаете, когда мы ночью ехали с Донецка в Мариуполь — прям, буквально, под комендантский час, потому, что мы не успевали: где-то дороги не было, где-то заблудились — когда ты въезжаешь в Мариуполь, в сравнении с Луганском, это, конечно, прям — небо и земля. То есть, то, что сейчас сделали с Мариуполем, какой это красивый город, как там всё отстроили — это, конечно, впечатляет. Вот, хотелось бы, чтобы в рамках того, что сделалось там, оно бы и дальше двигалось, соответственно, по всем регионам. Потому, что мы умеем показать... собраться и показать, вот, эту, вот... как сказать... силу мысли, вложение, объединение... и, вот... ну... как «всем миром», действительно. Это, вот, понимаете... я слова выбираю... очень здорово бы это транслировать дальше!
Поэтому, вот... в рамках, вот, этой помощи, соответственно, я считаю, что — у кого есть отклик, надо продолжать помогать. Даже когда всё это закончится, надо, всё равно, помогать.
М.Сушенцова
— Да, Вы знаете, наверное, ведь, самая длинная и важная задача — длинная по времени — это выстраивание межчеловеческого взаимодействия с народами вновь присоединённых территорий.
То есть, действительно, нам всем очень будет нужно почувствовать близость друг ко другу...
А.Кузьмин
— Нам очень важно общение. И я скажу: самый большой опыт и то, что я для себя вынес, общаясь там с людьми — мы же не понимаем, как всё происходило тогда... ну... мы, многие, отстранены от этого. А это — участники тех самых событий, и того, что к ним привело, и что будет... то есть, очень важно общаться.
Вот, когда ты общаешься — там нет агрессии, там нет вины, там нет какой-то, там... каких-то обвинений, абсолютно... Там — абсолютно нормальные люди. И, когда ты смотришь, через что они прошли, в чём многие живут, как говорится... ну... волосы на голове начинают шевелиться.
И ты понимаешь, что сегодня... вот, я, когда из первой поездки уезжал, люди подходят — вот, у тебя в кармане ещё какие-то деньги есть: «Пожалуйста, возьмите... это... это...» — ты понимаешь, что тебе, в данный момент... слушайте, я, когда поехал, с собой взял аптечку: купил нурофен, там... что-то от желудка... ещё... и так далее... я даже таблетки все отдал! Вот, даже таблетки! Потому, что там они были в моменте важнее гораздо, чем они у меня.
И, вот, все, кто хочет понять, почему нужно помогать, я рекомендую просто... не надо ехать на линию соприкосновения, надо просто съездить в близлежащие районы, и вы сами всё увидите. Это, действительно, та вещь, которая заставит нас задуматься и поможет нам найти общий язык к объединению.
М.Сушенцова
— Здорово! Знаете, прям, захотелось съездить... Потому, что, действительно, мы живём, такой, в общем-то, сытой и довольной, размеренной жизнью, а когда соприкасаешься с другой жизнью, которая очень близко на грани со смертью, и, вообще, с другими нуждами, с другим чувством ценности жизни и ценности момента — это, конечно...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... оздоравливает и отрезвляет в своей собственной жизни.
А.Кузьмин
— Так и есть.
М.Сушенцова
— Спасибо Вам за то, что поделились этим опытом!
Знаете, под финал нашей программы, мне бы хотелось Вам задать вопрос совсем не про бизнес, а, скорее, про сферу вне него в Вашей жизни — про семью. Вы уже поделились с нами, что у Вас четверо детей, Вы — многодетный отец, и я помню, что... Вы, так, коротко упомянули, что, вообще, хотелось бы пять детей — насколько я понимаю, Вы намекаете на значение слова «семья» — «семь я», да?
А.Кузьмин
— «Семь я», да...
М.Сушенцова
— То есть, семь человек — в Вашем представлении, для гармонии, нужно, как минимум, пять детей. Вот, расскажите, пожалуйста... Вы — очень занятой человек. У Вас, понятно — и Ваше дело, и множество других начинаний благотворительных... Как Вам удаётся находить, вот, этот баланс — пресловутый, может быть, но, на самом деле, очень важный для каждого из нас, особенно, если кто является многодетным родителем — всем эта проблема знакома. Вот, всё-таки, как, искренне стараясь вкладываться душою в своё дело, оставлять в этой душе ещё какие-то силы для семьи? Как Вам это удаётся? Какие у Вас есть секреты, традиции свои семейные?
А.Кузьмин
— Да, всё очень просто! На самом деле, как и в любом деле — надо искать баланс. То есть, его просто нужно искать.
Вернувшись к бизнесу... это кажется, что ты, собственно говоря, собственник бизнеса, и, в любой момент, можешь всё бросить, соответственно, и поехать... К сожалению, это не так. И, конечно, я стараюсь выбирать... у нас есть, грубо говоря, День рождения нашей семьи, когда мы всей семьёй собираемся и куда-то уезжаем... у нас есть Дни рождения — мы их тоже празднуем семьёй. Потом, опять же — Новый год, да? То есть, есть праздники, которые, в достаточно длительном промежутке, мы можем находиться все вместе.
Другой момент. Я скажу, наверное — очень многое зависит от женщины. И здесь я хочу, в первую очередь, вспомнить свою маму. Потому, что мама всегда учила, что, в любой ситуации, важен диалог. Как в бизнесе, так и в семье. В семье — в первую очередь.
И мы с супругой нашли этот баланс, постоянно находимся в диалоге. Понятно, что я закрываю вопрос зарабатывания денег, она — закрывает вопрос домашнего очага.
Но — во многом, это зависит от женщины. И, если, собственно говоря, твоя супруга воспринимает всё абсолютно правильно, и абсолютно понимает, что для тебя является важным — а, для мужчины, бизнес, и, вообще, дело — это крайне важно, и она даёт тебе возможность этим заниматься, тогда и дома всё хорошо. И, вот... здесь, опять же говорю... я тут играю маленькую роль... это всё — супруга.
Другой момент, который хотелось бы упомянуть... и призвать слушателей... не знаю, там... молодёжь: слушайте, рожайте, как можно больше детей! Потому, что... опять же... это — ваше развитие, это — ваше будущее!
Вот, когда мы пошли на второго ребёнка, мой папа говорил: «Ну, ты понимаешь? Это — второй ребёнок...» Я говорю: «Пап, ну... нас же тоже с сестрой — двое... и ничего страшного — прожили, как говорится». То есть, не надо задумываться о том, что... вот... там... «не хватит денег»... «жилищные условия»... всё будет! Вот, всё будет, действительно! Главное — не останавливаться.
А если по жизни идти легко, и к этому относиться легко... то есть... вот... поверьте — всё будет получаться!
М.Сушенцова
— Замечательно! На этих духоподъёмных словах... можно сказать, на призыве к демографическому подъёму...
А.Кузьмин
— Да, да... ( Смеются )
М.Сушенцова
— ... можно, со спокойной душой, заканчивать наш эфир.
Я напомню, что сегодня с вами была Мария Сушенцова, а у нас в гостях был Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений, и мы беседовали в рамках цикла «Вера и Дело», в котором мы разговариваем с предпринимателями о христианских смыслах экономики.
Спасибо Вам большое, Антон, за этот разговор...
А.Кузьмин
— Спасибо!
М.Сушенцова
— ... за то, что поделились и рабочим, и личным, и какими-то Вашими общими мыслями, направлениями деятельности, которых у Вас много.
Спасибо большое и нашим слушателям за внимание! До встречи через неделю!
А.Кузьмин
— Спасибо... спасибо!
М.Сушенцова
— До свидания!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
