«Поддержка семей с детьми с особенностями развития». Священник Анатолий Колупаев, Сергей Зайцев

Наши собеседники — руководитель отдела по социальной работе Костромской епархии священник Анатолий Колупаев и руководитель общественной организации «Другие Мы» Сергей Зайцев.

Мы говорили о поддержке семей, которые воспитывают детей с особенностями развития, а также о проекте «Взлёт с погружением», цель которого — познакомить с радостями и трудностями жизни таких семей. 

Ведущая: Елизавета Волчегорская

---

Е. Волчегорская

— В эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». С вами Елизавета Волчегорская. И у нас сегодня на связи: священник Анатолий Колупаев, руководитель Отдела по социальной работе Костромской епархии, и Сергей Зайцев, руководитель общественной организации «Другие Мы». Добрый вечер.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Добрый вечер.

С. Зайцев

— Здравствуйте, друзья.

Е. Волчегорская

— Когда мы с вами обсуждали до программы, как представлять вашу организацию, вы сказали, что «Другие Мы» это арт-группа. Звучит интересно и необычно. Расскажите, пожалуйста, как все-таки правильно вас называть и чем вы занимаетесь.

С. Зайцев

— По документам официальное наше название с самого начала так и звучало: «Арт-Группа взаимопомощи «Другие Мы». Когда мы регистрировали свою общественную организацию, у нас был небольшой мозговой штурм, и мы решили вот так назваться.

Е. Волчегорская

— Почему?

С. Зайцев

— У нашей организации такое название. Почему? Ну, вы знаете, историю можно начинать с самого начала. Когда у меня родился Севочка, мой сын с синдромом Дауна, произошла, так сказать, переоценка всех моих жизненных позиций и вообще моего состояния, можно даже так сказать. И, поскольку я имел определенный бизнес до того, как Сева родился, — у меня была ювелирная мастерская. Ну, и по своему складу я человек творческий. И так получилось, что вокруг меня друзья были такого же склада характера — творческого. И когда Севочка родился, мы начали собираться с друзьями, те, кто отозвался на рождение моего сынишки, и начали, знаете, просто разговаривать о каких-то основах жизненных, делиться своими впечатлениями. Отчасти в этом был какой-то выход для меня, чтобы мне найти опять самого себя, потому что в этот момент, когда родился Севочка, всё обрушилось. И мне надо было заново найти самого себя. И друзья мне помогали в этом деле. И когда мы собирались, мы обсуждали, как мы можем поменять, прямо так громко сказать, жизнь нашего общества, каким образом? И как-то приходили к такому выводу, что поменять его можно только через творчество. И, знаете, были такие мысли у людей, у друзей и у меня тоже, вплоть до того, чтобы снять фильм, сделать какое-то мероприятие. И это всё было творческого направления, потому что через творчество можно только поменять, вот так вот прямо взять и поменять нашу жизнь — только через творчество. Административным каким-то ресурсом, наверное, не получится, я так думаю. Вначале должно быть какое-то творческое слово. И когда уже дело дошло до того, что мы вдруг почувствовали необходимость зарегистрировать организацию, вот здесь это и проявилось — мы назвались «Арт-группой взаимопомощи «Другие Мы». Вот так примерно всё происходило. Я являюсь художником, художник-мастер, мы делали свои авторские ювелирные изделия, ездили на выставки, продавали их. То есть до рождения Севы это было наше занятие с супругой. Севе сейчас 10 лет.

Е. Волчегорская

— Как вы познакомились с отцом Анатолием? И как возник проект «Взлет с погружением»? Я хотела отдельно сказать, что, конечно, потрясающее название, очень емкое. И буду еще отдельно спрашивать, как родилось это название.

С. Зайцев

— История нашей встречи с отцом Анатолием тоже имеет свое основание. Когда-то в молодости я учился в духовном училище здесь в Костроме, это в 1997-м году. Так что, в принципе, для меня сама среда наша православная была близка и знакома. И с епархией я никогда не терял связи. И в момент, когда мы регистрировали организацию, естественно, мы пришли к владыке и заявили об этом, о своей готовности сотрудничать. И попали в социальный отдел нашей Костромской епархии. И здесь мы с отцом Анатолием и встретились. И мы до сих пор сотрудничаем и совместных мероприятий у нас масса.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Для меня знакомство было в таком плане — я буквально первый год находился на этом послушании, владыка благословил заниматься социальной деятельностью. И молодой священник, который не знает никаких особенностей социальной деятельности. Кроме семинарского образования, светского нет. И, конечно, я в тот момент, наверное, цеплялся за каждого приходящего, который испрашивал совета или помощи какой-то просил именно в такой деятельности. Поэтому у нас с Сергеем завязались такие отношения, можно сказать, деловые, грубо говоря, спонтанно. До сегодняшнего дня мы поддерживаем друг друга в различных проектах, в наших идеях, мы пытаемся что-то новое придумать. Господь что-то дает нам сделать, а что-то пока остается на уровне идей.

Е. Волчегорская

— Давайте тогда перейдем к фестивалю «Взлет с погружением». Я так понимаю, что его главная цель — это обратить внимание общества на семьи, которые воспитывают детей с инвалидностью.

С. Зайцев

— Да, именно так.

Е. Волчегорская

— Давайте вы расскажете про фестиваль, а потом я вас спрошу, что вы хотите изменить в отношении? Я так понимаю, что главное — это какое-то принятие и понимание. В общем, я не буду за вас отвечать. Расскажите про «Взлет с погружением».

С. Зайцев

— Спасибо, Елизавета, за вопрос. Вот такой у нас проект «Взлет с погружением» родился однажды. Это было 5 лет назад, когда мы, такие люди, которые что-то хотели изменить и у нас в городе вообще у нас в области, мы пришли однажды в нашу художественную школу, она называется Художественная школа имени Шлеина, наша детская художественная школа в Костроме. И вот мы пришли к руководству школы и сказали: «Давайте мы проведем детский конкурс рисунка». Конечно, тогда еще отчетливо не была видна наша идея, которую можно каким-то образом сейчас уже определить и назвать ее нашим названием «Взлет с погружением». Это было просто желание задействовать детей, которые учились в этой школе имени Шлеина, и просто сделать такое мероприятие, когда бы они нарисовали детей таких же — «Дети для детей» это изначально называлось, — у которых есть инвалидность. То есть они, со стороны глядя на наших детей, нарисовали бы свои рисунки, работы. Ну, и у руководства нашей художественной школы сразу же возникли вопросы: а как же они посмотрят на ваших детей? Откуда они их узнают? И вот здесь началась эта наша идея — взлета с погружением. В этот момент нужно было каким-то образом преподнести информацию о наших детях. Как это сделать? Однозначно мы ответить на этот вопрос не могли. И постепенно мы поняли, что это не так просто — это не так просто сказать: давайте-ка дети, рисуйте наших детей. Нет, здесь должна быть какая-то история. И вот, мы решили сделать так, что те мамы, которые согласятся на то, чтобы написать какую-то маленькую свою историю про своего ребенка, они это сделают. И мы это, как организация, передаем в образовательное учреждение, в данном случае в художественную школу. И вот эта история будет являться каким-то основанием для того, чтобы этот процесс пошел дальше. Оно так и получилось — мамы у нас написали какие-то эссе маленькие, небольшие рассказы о своем ребенке. Мы передали это всё руководству школы. А те, в свою очередь, передали их педагогам, которые занимаются в группах с детьми. Естественно, мы провели еще встречи по тому, как педагогам необходимо с детьми провести какую-то беседу о том, что есть такие дети и как к этому отнестись. И вообще, как выработать какой-то свой визуальный ряд в отношении такого плана людей. И дальше эта история пошла к детям. И здесь первый раз у нас получился такой момент, что дети вдруг откликнулись. И это даже заметило руководство самой художественной школы — они не ожидали такой реакции детей, которую они вдруг увидели. Дети с таким желанием на это всё откликнулись и начали рисовать. И рисунки получились какие-то фантастические. То есть они были нестандартные. Обычно дети рисуют задания какие-то, с этими заданиями они работают, каким-то образом отрабатывают, разрабатывают их. А здесь у них пошла фантазия, полет. И наше первое мероприятие получилось с самого начала таким фееричным. И появилось такое название — «Взлет с погружением».

Е. Волчегорская

— В эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». С нами священник Анатолий Колупаев, руководитель Отдела по социальной работе Костромской епархии, и Сергей Зайцев, руководитель общественной организации — «Арт-группы взаимопомощи «Другие Мы». Сергей — папа ребенка с синдромом Дауна. Сергей, я вас хотела просить: ваши дети, о которых вы с такой любовью говорите, кто они? Сколько их? Вообще, Кострома удивительный город. Я обратила внимание, что там много общественных явлений, направленных на то, чтобы изменить отношение общества к особенным детям. И инклюзия в Костроме тоже продвигается — я знаю людей, которые там этим занимаются больше, чем во многих городах России. Вот и ваша организация. Расскажите про ваших детей.

С. Зайцев

— В самом начале мы больше внимания обращали на тех детей, которые родились с синдромом Дауна у нас здесь в Костроме. Стали их выявлять, собирать, общаться с родителями, вести какую-то статистику, начали выходить на департаменты образования и социальной защиты, по культуре. У нас образовалось взаимодействие с органами власти. И даже некоторые мероприятия, инклюзивные праздники начали делать по области, совместно с уполномоченным по правам ребенка в Костроме. Да, здесь атмосфера располагает к тому, чтобы так вот раскрывать новые грани нашей жизни. Не знаю, мне кажется, что сама жизнь, так сказать, выталкивает на поверхность людей. Ну вот, смотрите, как в моем случае получилось? Ведь я же не думал о том, чтобы мне возглавить какую-то общественную организацию? У меня просто родился Сева — и всё изменилось и всё пошло совершенно другим путем. Самое главное, что в этом во всем нужно увидеть какой-то знак от Господа и довериться Ему, довериться . Вот здесь момент такой — нужно довериться и каким-то образом пойти в ту сторону, в какую сторону тебя развернуло в этот жизненный период. Мы так и сделали с супругой.

Е. Волчегорская

— Расскажите, пожалуйста. Раз вы об этом говорите, я вас попрошу рассказать подробнее, как вам удалось не потерять почву под ногами, сохранить брак, что тоже важно, потому что, к сожалению, многие семьи не выдерживают такого испытания и распадаются. Как вы через это прошли?

С. Зайцев

— Да, это важный очень вопрос. Когда рождается ребенок, это всегда радость, всегда событие. У меня, кроме Севочки, двое детей — старшая девочка, Елизавета, и средний мальчик, мой сын Василий. И я уже знаю, что это такое, что когда рождается ребенок, как его воспитывать, каким образом происходит образование и так далее. И вот, родился Сева. И здесь было смущение, конечно, перед самим собой было смущение. Когда Сева родился, я не знал, как на это реагировать. Просто не знал, понимаете... И в этот момент как раз самое главное здесь — не уходить. То есть не уходить — где ты встал, где ты стоишь по жизни — не уходи от человека, с которым ты стоишь, то есть со своей супругой. Ты однажды встал, и ты просто стоишь на месте. Сомнения прямо веют, как ветры — туда-сюда, сквозь голову бегают. Но вот стойку, нужно ее просто соблюсти на какой-то момент, и ты поймешь, что Господь это сделал для чего-то, но никак не для того, чтобы ты просто взял и исчез куда-то. И от самого себя ты не исчезнешь все равно, а тем более от своей семьи ты все равно никуда не денешься. То есть надо стоять. Но — стоять, как ты стоял до этого: чем-то занимался, чем ты жил, твои радости какие-то были, ты уже так не можешь — теперь надо сделать что-то делать именно с этим состоянием, которое тебя накрыло сейчас, сегодня, вот в этот момент. И вот в этот момент, да, было трудно, да, было смятение — были такие состояния, когда вскипало всё в голове, прямо пена была. Пена-пена — у меня такой вот образ, что в голове была пена. Не было определенных мыслей, никакой линии определенной — была просто пена. И с этой пеной нужно что-то было делать. Знаете, из кусочков каких-то, камушков разноцветных, пена какая-то мыльная, разноцветная — непонятно, на что обратить внимание? Сюда нужно, или как жить сейчас? Или куда бежать нужно, или по-другому поступать? И вот, с этой пеной что делать? — идти в церковь. Я пошел в церковь, исповедался, какое-то время прошло в такой жизни духовной, очень напряженной духовной жизни. И вдруг я в какой-то момент почувствовал, что этой пены нету — то есть Господь ее снял. Ее просто нет. Я понял это в какой-то момент, в какой-то момент я отчетливо это понял. И после этого сразу четкое понимание, ясное очень — как мне жить дальше. То есть что делать, как поступать. И я понял, на основе моего состояния неопределенного, которое я испытал при рождении Севы, я понял, что в этом направлении и надо двигаться. То есть нужно менять отношение людей к таким вот особенным детям, к рождению таких детей, нужно просто менять. Потому что общество не готово сейчас. И наша медицинская наука, которая была в советское время, и социальная среда имеет такие большие пробелы в этом отношении. Имела. Сейчас совсем другое положение — сейчас мы совместно с организациями, которых, как вы сказали, сейчас много в Костроме, мы сейчас меняем положение. Оно вообще другое. Буквально 6 лет назад было всё иначе. И вот я понял, что теперь надо двигаться в эту сторону — нужно просто менять отношение к детям, к таким людям с инвалидностью. И именно не путем собирания их в одну кучку, понимаете, как раньше это было в советское время...

Е. Волчегорская

— Резервации.

С. Зайцев

— Когда собираются инвалиды и как-то там живут. А мы должны это делать, чтобы их не собирать в кучку и своей жизнью на окраине города жить, а собирать их и собирать всех людей и делать это, как это называется? Инклюзия, да? Чтобы наши дети были растворены в обычных людях, растворены. А, в свою очередь, те граждане нашей страны должны понимать, с кем они общаются. Понимать. Вот в этом отношении так и продолжалось. И до сего дня наша организация так и работает в этом направлении.

Е. Волчегорская

— Отец Андрей, вы, как руководитель Отдела по социальной работе Костромской епархии, вот вы скажите: меняется отношение общества к особенным детям? И какое оно сейчас? И, может быть, какое оно было? У вас есть такой срез?

Свящ. Анатолий Колупаев

— Наверное, я за общество сказать не смогу.

Е. Волчегорская

— А за костромское общество?

Свящ. Анатолий Колупаев

— Я скажу по личному опыту. Один из проектов, если можно его так назвать, социальной сети «ВКонтакте». Сергей ведет группу, где просто ежедневно выкладываются даже не истории, а фотографии с краткими комментариями о детках с особенностями развития. И я сам лично, как я говорил, что в начале своего послушания по социальному служению я не знал, с кем общаться и как взаимодействовать, тем более с детьми с особенностями развития. Но вот каждый день, когда видишь эти фотографии, уже к ним привыкаешь — ты понимаешь, что эти детки рядом с тобой. Не только дети, но и взрослые люди. И не возникает страха, как с этими людьми взаимодействовать, что как будто они с какой-то другой планеты — они уже какие-то привычные личности. Не просто тело с увечьями, а это человек. Он особенный, но тем не менее он же живет — живет своей жизнью и для него его состояние может быть совершенно обычным, как для меня мое состояние. Вот он родился таким и живет. Я надеюсь, что не просто выживает, а действительно живет. И в том разрезе — обычный человек получается. И не нужно никак отгораживаться от него и бояться к нему подойти. И никто не заставляет к нему подходить. Может быть, ему это и не нужно — быть каким-то навязчивым по отношению к людям с ограниченными возможностями. И если вы говорите о большом количестве общественных организаций, то мне кажется, что у нас в провинции жизнь не такая суетливая и у людей есть возможность задуматься о каких-то проблемах, которые в мегаполисах, наверное, затираются, некогда об этом думать, нужно постоянно искать место под солнцем. А здесь, наверное, солнце на всех одинаково светит, как в Евангелии сказано. И есть возможность остановиться и подумать: что же сделать?

Е. Волчегорская

— Неудержимо сразу захотелось в Кострому. Неудержимо.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Ждем всех в гости.

Е. Волчегорская

— Но вот эта тенденция, про которую говорил Сергей, вы ее тоже замечаете? Сергей сказал, что 6 лет назад совершенно другое всё было. Сейчас уже общество меняется.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Да. Есть изменения. И, скажем так, ответственные чиновники понимают, что за счет каких-то правовых норм недостаточно бороться с проблемами, потому что, в принципе, это не проблема, с которой нужно бороться и изжить, а здесь нужно находить некий симбиоз, может быть...

С. Зайцев

— Среду.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Среду взаимососуществования. Это заметно, да.

Е. Волчегорская

— Просто меня поразил случай, я думаю, он многих поразил. Прошло уже почти два года, а я все никак не могу забыть, как жители многоэтажки одного из российских городов судились с инвалидом, который установил себе пандус, потому что он там живет...

Свящ. Анатолий Колупаев

— Да, такое есть. И у нас даже такие проблемы есть, когда люди... Ну, понимаете, это проблема того, что человек не хочет отказаться от комфортного состояния своего. И кому-то этот пандус мешает независимо от того, для кого этот пандус построен. И когда мы за счет каких-то своих действий можем показать человеку, что смысл жизни не в комфорте, этот комфорт радость не принесет — все-таки радость общения это совершенно другой уровень радости. И когда мы имеем возможность общаться с различными людьми, с различными личностями — этого на самом деле нечем заменить.

С. Зайцев

— В продолжение слов отца Анатолия. Хотелось бы прокомментировать, что тот случай, про который вы рассказали, это как раз моменты, которые нисколько не испортят нашу среду. Наоборот. Знаете, это как в семье: когда вы заходите в квартиру и вдруг вы споткнулись о ботинки, которые стояли посередине коридора. И это вам ни о чем ином не говорит, кроме того, что эти ботинки надо просто в сторону отставить. И здесь точно так же — все эти ситуации, которых уже многое множество, к ним нужно относиться правильно. Нужно относиться к этому, не как к проблеме, а к помехе, которую надо менять. Да, это вопиет, человеческая нравственность начинает реагировать на это наше. И к этому нужно правильно отнестись и что-то сделать с этим. Просто нужно с этой ситуацией что-то делать.

Е. Волчегорская

— Сергей, вы просто очень добрый и хороший человек. По поводу ботинок я вам могу сказать, что это очень зависит. И некоторые, не буду на себя показывать пальцем, могут возопить: «Да сколько можно ботинки оставлять на проходе?» Ну, правда. (Смеются.) По-разному бывает.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Я себя тоже узнаю.

С. Зайцев

— Ну вот, смотрите. Ботинки можно выставить на лестничную площадку и сказать: в этой квартире ботинки стоят посередине, здесь квартира плохая. Можно так сделать. Но ведь от этого ничего не изменится! Здесь нужно тем самим, кто в этой квартире живет, найти какое-то решение с этими ботинками — надо им найти какое-то место. И всё. Ничего страшного здесь нету. И эти случаи, наверное, будут все время случаться — да, будут инвалидов каким-то образом притеснять. Почему? Да потому, что, с одной стороны, им труднее жить, а с другой стороны, сделают какие-нибудь драконовские законы, которые бы защищали инвалидов, это тоже людей каким-то образом озлобит. Но государство может регулировать это законодательно и, наверное, правильно будет всё это делать. Но ничто не заменит человеческого участия, человеческого понимания того, что как нам жить с людьми, которые имеют инвалидность? Откуда это понимание придет? Да оно через нас с вами придет — через тех людей, которые включаются в эту жизнь, включаются в эту совместную жизнь с людьми, которые имеют инвалидность. Я что-то понимаю про это, про своего сына, который имеет синдром Дауна, я все это им рассказываю. Я не убегаю и не прячусь, а наоборот всем рассказываю, что есть такие люди, которые имеют свою ментальную особенность, они чуть-чуть медленнее, допустим, это то, что я замечаю, что я могу замечать. Я рассказываю это людям, чтобы этим обычным людям тоже понимать, как живут эти люди, каким образом они живут, как они воспринимают этот мир. И тогда им будет легче в таких неудобных ситуациях, в каких-то спорных, правильно себя повести. А законодательство — да, оно может регламентировать и должно регламентировать. Но на одном законодательстве, как представляют это некоторые люди, которые говорят «нужно просто законодательно это утвердить, какие-то наказания тому и сему назначить». И, наверное, так правильно. Но как бы нам не озлобить людей против тех особенных людей, которые будут платить какие-то штрафы за свое непонятное поведение. Они же не понимают, за что они платят штрафы? Просто только из-за того, что они притеснили инвалида? А почему бы его не притеснить, с другой стороны? Они так думают. А мы, общественные организации, мы должны показать, почему так не надо делать, почему так устроен мир, почему так устроен человек, почему это такая личность, против которой некоторые вещи просто нельзя допускать. Просто нельзя по-человечески допускать их. И здесь регламентировать все эти ситуации может только совесть человеческая. Это в моем понимании.

Е. Волчегорская

— Напоминаю, что в эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». С вами Елизавета Волчегорская. И у нас на связи Кострома: священник Анатолий Колупаев, руководитель Отдела по социальной работе Костромской епархии, и Сергей Зайцев, руководитель общественной организации «Другие Мы». Оставайтесь с нами, мы вернемся через минуту.

Е. Волчегорская

— В эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». С нами: Сергей Зайцев, руководитель общественной организации «Другие Мы», и священник Анатолий Колупаев, руководитель Отдела по социальной работе Костромской епархии. Вот вы говорите про отношение общества к инвалидам, о том, как его менять, о том, что оно должно меняться. Я, честно говоря, даже не могу представить масштаб вот этого вопроса. Но в качестве примера могу сказать, что когда я временно оказалась в позиции человека с немножко ограниченными возможностями, у меня был порван мениск и мне пришлось полгода ходить, не сгибая ногу, мне ее зафиксировали надежно в прямом виде. И оказалось, что я много чего не могу. Ну, прямо вообще. Я не могу сесть в электричку, я не могу выйти из электрички, потому что я никогда не замечала, но там колоссальный зазор много где между платформой и поездом, еще и разница в высоте. И эти все наши лестницы московские. Казалось бы, приспособленный город. Но и в машину не сядешь и в метро тебе неудобно. Но, что самое интересное — ты очень всех раздражаешь. Очень всех раздражаешь. И я столько раз... Конечно же, не всех, но те, кого ты раздражаешь, многие из них не сдерживаются и я столько раз услышала рекомендации ехать на такси от самых разных людей, на вид очень благополучных и лица у них были интеллигентные при этом. И вот это всё, и упоминание имени Божьего всуе с таким характерным шипением, знаете: ай, нашли, где ходить. Меня это так поразило! Я же с этим не сталкиваюсь обычно. А вот тут моя прямая нога всем мешала — она чуть длиннее, чем у стандартного человека.

И я тогда задумалась над тем, что если я, человек, который не уязвлен никак в самооценке, в жизненной позиции, вот так вот получаю от общества, то каково же людям, которые в таком положении всю жизнь, да и в гораздо более худшем с точки зрения приспособленности к окружающей среде я имею в виду. Каково же им? У них же нет выбора, они же не снимут этот ортез и не побегут завтра, чихая на всех доброжелателей. Извините, вот такая моя жизненная ремарка. То есть снаружи всё вроде бы в порядке, все такие воспитанные, интеллигентные и добрые, а вот чуть ковырни, чуть погрузись... Почему меня так поразило ваше название «Взлет с погружением» — чуть погрузись в это, и оказывается, что там очень много этих углов. И что с ними делать? Поэтому, когда вы говорите, что общество в этом отношении меняется, конечно, это воодушевляет. Поэтому я предлагаю вернуться к вашему фестивалю «Взлет с погружением», рассказать подробнее. Может быть, у вас какие-то отзывы есть по последнему фестивалю? Может быть, вы расскажете о планах на следующие даты? Расскажите, пожалуйста.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Я сейчас, может быть, не совсем на вопрос отвечу. Опять-таки вот вы говорили про то, как люди реагируют со стороны, про свои проблемы, возникшие с временной утратой мобильности. Мы слышим, часто обращаем внимание на мнение людей уже сложившихся — люди, которые в возрасте, которые имеют какой-то свой определенный жизненный опыт. Иногда этот опыт, можно сказать, даже искусственно сформирован. Я хочу сказать именно касательно проекта «Взлет с погружением», что мы работаем с детьми, работаем с подростками и со студентами тоже был положительный опыт. Когда еще личность человеческая формируется, они совершенно по-другому реагируют на человека с увечьями. Мне как-то пришлось побывать в одной из больниц и причастить, пособоровать девочку, воспитанницу детского дома-интерната для людей с нарушениями физиологическими и ментальными. Девочка была тяжелая — она лежала, тело ее было непривычного вида для нас многих, ручки-ножки тоненькие, в неестественном положении. Она всю жизнь в таком состоянии находится. А рядом в палате находились девчонки лет 13-ти. И уже потом из разговора я узнал, что эти девочки тоже из неблагополучных семей. Но как они реагировали на присутствие человека, совершенно непохожего на них? Они понимали, что человек многого не может, в отличие от них самих. И они задавали вопросы, задавали вопросы мне, задавали вопросы медсестрам: как же быть, что с этой девочкой будет, что дальше? Поэтому проект «Взлет с погружением» позволяет выйти на информацию — для детей, для подростков, которые еще не сформировали вот это свое отношение к инвалидам, к людям, непохожим на них, которые взрослое поколение, к сожалению, раздражают. Потому что у всех свои заботы, у всех свои проблемы, их нужно решать. И когда кто-то встает на пути, мешает сознательно или несознательно, то, конечно, этот человек раздражает. Наверное, для всех для нас, если мы на себя посмотрим, то мы обратим внимание на свое поведение, что когда мы движемся к какой-то цели, нам нужно решить поставленную задачу и как мы начинаем охать и ахать, когда мы по каким-то различным причинам не можем, казалось бы, вот вытяни руку и все уже будет готово. Но мы никак эту руку вытянуть не можем, нам то один, то другой мешает. И отношение... Я просто хочу сказать об отношении взрослого поколения и поколения детей, когда в их поле зрения попадает человек с особенностями.

С. Зайцев

— Наверное, отец Анатолий говорит о том, что у поколения старшего возраста сформирован какой-то свой взгляд на таких людей и этот взгляд, наверное, очень упрощенный. Им легче сказать про таких людей, объяснить себе самому этого человека каким-то, знаете, может быть, негативным комментарием. А молодежь, молодые люди и дети стараются понять явление. И они достигают этой цели, когда есть такие организации, когда есть такие люди отзывчивые, которые им расскажут про таких людей. «Взлет с погружением» — это как раз такой проект, когда мы даем такую возможность. И дети с удовольствием откликаются, они рисуют. Знаете, может быть, когда они рисуют, они рисуют чаще себя. Но они рисуют по этой истории. И когда они встречаются на мероприятии с этими детьми, про которых они рисовали, они же их не видели до этого, они рисовали только по каким-то своим предчувствиям. И вдруг они с ними встречаются. И реакция просто удивительная.

Е. Волчегорская

— А можно я немножко буду адвокатом взрослых? Мне вот сейчас пришла в голову такая мысль, что дети, подростки — существа достаточно беззаботные в силу понятных причин. А у взрослых у них уже столько забот, столько проблем, как говорится, своих проблем хватает, что уже, может быть, проще отмахнуться от чужой беды, от какого-то еще дополнительного, в кавычки беру слово «негатив», чтобы корректно выражаться, проще отмахнуться и вычеркнуть, не обращать внимания. А для этого, для того чтобы не обращать внимания, нужно обесценить это — придать какую-то негативную окраску этому. Вот и всё.

С. Зайцев

— Да.

Е. Волчегорская

— Как-то это подсознательно, мне кажется, происходит. И тоже не от хорошей жизни. Не то, что все такие прямо вурдалаки. Но реакция действительно очень распространенная и типичная. И почему-то она связана с этим шипением имени Божьего всуе. Вот это характерно.

С. Зайцев

— Вы прямо замечательную подняли тему. Ведь мы сейчас, даже сейчас в разговоре мы склонны к какому-то негативному развитию событий, мы в нашей стране всегда готовы к этому. А ведь вы правильно сказали, что не все такие вурдалаки. Нет, конечно. Вообще, все люди хорошие. Все люди — хорошие. И ведь на самом-то деле всё, что мы делаем, все наши проекты держатся как раз на том, что все люди — хорошие. Все люди проявляют свои самые лучшие качества в этом проекте, понимаете. Этот проект испортить невозможно, невозможно что-то сделать, изменить что-то в нем, после чего этот проект станет работать в обратную сторону. Нет! Он изначально, если уж говорить об этом проекте, фестивале «Взлет с погружением», мы как раз и держимся на этом свойстве человеческой души, человеческой личности, что все люди хороши, они все хорошие — все люди без исключения. И они все проявляют свой характер в этом проекте. Когда мы выходим на учреждения, вы бы видели, как к этому относятся директора, педагоги — они включаются в эту работу, им очень нравится такой нестандартный подход к теме инвалидности. Когда мы приходим к высокопоставленным чиновникам и рассказываем, предлагаем им прочитать эту историю со сцены, вы даже не представляете, с каким желанием они откликаются на это. Почему? Потому что в кабинете у них идет одна жизнь, совершенно другая, они как бы иногда лишены в своей работе человеческих проявлений. И тут вдруг для них такая возможность открывается уникальная — проявить себя, как человека: свой взгляд показать человеческий, показать свой взгляд на проблему. И они это делают с великим удовольствием. Музыканты, к которым мы обращаемся. Ведь этот фестиваль, мы его называем фестивалем, потому что он выглядит так. Музыканты, которые делают, так сказать, состояние на этом мероприятии, они тоже играют совершенно по-другому. Или мне так кажется. Но я считаю, что они тоже играют по-другому — они играют это не за какие-то бонусы, они играют от души на этом мероприятии. Поэтому вы очень правильно заметили, и адвокатом вы выступили в совершенно нужном месте, когда вы сказали, что все люди не вурдалаки, они все добрые люди. Да, конечно. Я с вами согласен. Это мы немножко склонны всё как-то съехать, нам...

Е. Волчегорская

— Все склонны.

С. Зайцев

— Да. Мы пытаемся с этим качеством нашего российского человека немножко работать, немножко перенаправить его в другое русло. И видите, и сами этим немножко страдаем.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Знаете, это как посмотреть на ситуацию под другим углом. Если вдруг пошел дождик, ну, значит, не жарко.

Е. Волчегорская

— И поливать не надо.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Да, и поливать не надо. Вот этот проект позволяет и этим людям в метро, которые шипят, понять, что человек, зашедший на костылях, с палочкой, это для них не проблема, это для них не какая-то очередная нагрузка, которую они должны тоже на свои плечи взвалить — вот, сейчас мне нужно этого инвалида посадить на свободное место... Мы, взрослые люди, мы в каких-то постоянно обязательствах находимся. И иногда мы эти обязательства излишне на себя возлагаем, чего не нужно делать-то, на самом деле. И даже когда мы читаем Евангелие, а скоро у нас Великий пост, будет читаться Евангелие о Страшном Суде. Все обратите внимание, к чему Господь призывает, Он не призывает постоянно по ночам молиться, возлагать на себя пост, который несоизмерим с нашими физическими возможностями. Там просто сказано: накормил ли ты алчущего и жаждущего? Приютил ли ты странника? Посетил ли ты человека больного в больнице или в темнице находящегося? Больше-то Господь и не спрашивает (это по строкам отрывка из Священного Писания о Страшном Суде). И мы про это забываем и постоянно на себя взваливаем: я должен сделать то-то, я должен сделать это. Вот еще инвалид этот пришел, нужно с ним тоже что-то сделать. Человек, вот этот инвалид, может, ему это и не нужно — я в сторонке постою спокойно, я никого не трогаю. И вы зачем на меня шипите? Нужно менять вот это наше вот состояние, ощущение долга, что мы что-то должны постоянно что-то сделать. Вместо того чтобы делать.

Е. Волчегорская

— «Как вы расслабляетесь?» — «Я не напрягаюсь».

Е. Волчегорская

— Я напоминаю, что в эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». С вами Елизавета Волчегорская. Мы говорим о, мне очень это название нравится, об «Арт-группе взаимопомощи «Другие Мы», и о фестивале «Взлет с погружением». Расскажите, пожалуйста, какие ваши планы? Вот сейчас у вас такая уже обойма мероприятий прошла. Я читала теплые отзывы. Что дальше?

С. Зайцев

— Что дальше? Как я сказал выше, у этого проекта, у фестиваля настолько большой потенциал, что, конечно, не хотелось бы останавливаться, не хотелось бы его погружать в спящее состояние. Это всё зависит, конечно, от ресурсов, которые мы к этому всему прилагаем. В планах...

Е. Волчегорская

— Это вы сейчас так деликатно про деньги сказали? (Смеются.)

С. Зайцев

— Знаете, чтобы не лукавить, может быть, даже и про деньги, почему бы и нет? Если я скажу, что нет, то отчасти это будет таким красивым уходом. Но когда вдруг при организации мероприятия мы встаем перед этой проблемой, а она у нас встает, и мы делаем какие-то движения, какие-то прыжки, скачки, которые нам нужно сделать здесь и сейчас. И мы это делаем, никто не жалуется, мы просто делаем то, что мы должны делать. И находим эти деньги. Но дабы этот фестиваль наш стал шире, география его расширилась, мы, наверное, должны открыто об этом говорить. Да, для этого нужны совсем другие ресурсы. А мы хотим, чтобы он стал шире, потому что я считаю, что он этот пласт охватывает весьма широкие проблемы — то есть даже не проблем, а именно решение проблем. Когда люди в один момент меняют отношение к таким людям — просто в один момент, в один вечер. Просто меняют и всё. Только потому, что они были на этом мероприятии и они увидели этих людей — с другой стороны на них посмотрели, как на личности. Взглянули на них, как на личности, на созданные Богом личности. И просто меняют на противоположное мнение свое. И, конечно, хотелось бы, чтобы это был проект такой широкий, конечно, хотелось, чтобы он пошел дальше. Мы будем, я еще раз говорю, что мы будем для этого делать всё. Мы будем для этого делать всё и будем находить эти средства. Но, пользуясь эфиром, я хочу людей призвать, кто слушает сейчас наш эфир и у кого сердце откликнулось на то, что мы делаем — присоединяйтесь, друзья. Ведь эту жизнь делаем мы с вами, никто за нас ее не сделает, никакие ресурсы административные за нас ее не решат, только мы с вами поменяем эту ситуацию, никто кроме нас. И поэтому присоединяйтесь, друзья. В какой форме? Форм существует великое множество. В наше такое непростое время их может быть даже еще больше, чем когда было всё хорошо у нас, когда у нас имелись свободные средства, и мы распоряжались ими гораздо свободнее, чем сейчас. А сейчас есть другие формы. Нужно только хотеть этого. И мы хотим этот проект расширить, мы хотим увидеть его гораздо шире, чем он сейчас имеет свою форму.

Е. Волчегорская

— А как к вам присоединиться?

С. Зайцев

— Я думаю, что те люди, которые желают к нам присоединиться, они уже к нам присоединились. Нужно только позвонить или связаться с нами. У нас есть группа в «ВКонтакте», где можно выйти на нас и предложить какие-то варианты, которые у людей есть. Группа в ВКонтакте под названием «Солнечный father» («солнечный» пишется по-русски, «father» по-английски). Это эта группа, которая так позитивно освещает жизнь людей с синдромом Дауна. И нужно просто связаться с администраторами. Мы готовы к общению.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Может быть, еще предложить телефон Костромской епархии, где человек сможет оставить свои контактные данные, которые передадут в Отдел социального служения, по вопросам участия в проекте «Взлет с погружением». И мы тогда уже сами свяжемся, попытаемся выйти на связь. Телефон Костромского епархиального управления: 8-49-42-31-64-73.

Е. Волчегорская

— 8-49-42-31-64-73. Я думаю, что у Костромской епархии есть сайт, где в любом случае, если кто-то сейчас не смог запомнить или записать телефон, можно будет найти все контакты.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Конечно. В структуре сайта отдельно выделен Отдел социального служения, есть отдельно адрес электронной почты. Пожалуйста, можно в сети найти всю контактную информацию.

Е. Волчегорская

— Спасибо большое. К сожалению, закончилось наше время. Я очень надеюсь, что мы с вами еще не раз встретимся в эфире и поговорим об организации «Другие Мы», о проекте взаимопомощи «Взлет с погружением» — вот так вот я назвала ваш фестиваль. И мне кажется, что это тоже правильно.

С. Зайцев

— Замечательно.

Свящ. Анатолий Колупаев

— Приезжайте на фестиваль.

Е. Волчегорская

— Когда?

Свящ. Анатолий Колупаев

— Сейчас в разработке находится.

С. Зайцев

— Сейчас мы будем проводить следующий наш проект, мероприятие наше следующее, это будет город Нерехта. Наверное, слушатели слышали, знают такой город в Костромской области. Это будет точно так же происходить: мы будем брать 7 мамочек, 7 семей, которые напишут истории про своих детей. И коллективы детские творческие тоже начнут какие-то работы про это рисовать или писать музыку, или что это будет. Мы даем свободу действий для учреждений. И следующий город — это будет Островское Костромской области.

Е. Волчегорская

— Когда?

С. Зайцев

— Это будет уже в мае, это будут уже пасхальные дни. И в результате мы хотим всё это закончить в Костроме, сделать финальное мероприятие, финальный фестиваль, где мы осветим то, что происходило в области, совместно с оркестром, у нас есть такой оркестр симфонический под управлением Павла Герштейна, они вместе с нами идут по этому пути. И мы, наверное, совместно сделаем такое красивое финальное мероприятие.

Е. Волчегорская

— Хорошо, будем тогда следить. Надеюсь, Бог даст, и посмотрим. Я напоминаю, что в эфире радио «Вера» была программа «Светлый вечер». С нами были: священник Анатолий Колупаев, руководитель Отдела по социальной работе Костромской епархии, и Сергей Зайцев, руководитель общественной организации «Арт-группы взаимопомощи «Другие Мы» и папа ребенка, Севушки, с синдромом Дауна. Программу для вас провела Елизавета Волчегорская. Всего доброго.

Свящ. Анатолий Колупаев

— До свидания.

С. Зайцев

— Всего доброго.