Поздним летом 2019-го года я был в Великом Новгороде, где вёл вместе с моими коллегами по журнальному цеху семинар для молодых литераторов.
Там и услышал впервые героя нашей сегодняшней программы.
...Я уже знал темпераментную, сердечную поэзию Григория Князева, так как за пару лет до нашей новгородской встречи готовил в «Новом мире» его первую для журнала подборку. Она вышла в свет под названием «Нерабочие будни».
На сей раз в предосеннюю Москву я увозил с собой шестую стихотворную книгу Князева с замечательным названием «Мотыльковая молитва».
В поезде раскрыл Гришин сборник, и, помню, сразу же очаровался циклом «Прощание с летом». Прочитаю вам финальное стихотворение оттуда.
Предчувствие осени долгой,
Предчувствие снежной зимы
Сквозь воздух — тяжелый, и волглый,
И вязкий, как привкус хурмы.
— Прощай, долгожданное лето, —
У света кричу на краю, —
Мы были с тобою не где-то —
Мы были с тобою в раю!
И, как в материнской утробе,
Мы были согреты теплом,
Забыв о тоске и о злобе
За общим семейным столом.
— Прощай, первозданное лето, —
У света шепчу на краю, —
Мы были с тобою не где-то —
Мы были с тобою в раю!
Нам преданы милые звери
И с нами отправятся в путь,
Уже уловив в атмосфере
Осеннего холода ртуть.
— Прощай, богоданное лето, —
У света молчу на краю, —
Мы были с тобою не где-то —
Мы были с тобою в раю!
Григорий Князев, из цикла «Прощание с летом». Поэтический сборник «Мотыльковая молитва», 2019-й год
Недавно этот новгородский поэт и филолог стал дипломантом Международного Волошинского конкурса, который проходил в Севастополе. Председатель жюри Олег Хлебников проницательно назвал Григория Князева «поэтом, стремящимся гармонизировать всё», а его стихи — «светлыми, душевными, мягкими»...
И раз уж я вспомнил в начале нашей программы о новомирской публикации Григория Князева под названием «Нерабочие будни», — прочитаю стихотворение, которое подборку открывало. Эту балладу я для себя определяю, как ностальгический гимн поэта наших дней — великому прошлому человеческой речи, когда слова на которых человек говорил о Боге и с Богом — самим существованием напоминали о том, что язык есть чудо и тайна:
Есть слова невыразимой мощи,
Будто заклинания они.
Внешне — непонятны, зыбки, тощи,
Внутренне — сигнальные огни.
Архаичны все они и строги,
На чужих и дальних языках,
Все они — как древние дороги,
Все они — как тыщи лет в руках.
Все они — большая карта дани,
Что несли персидскому царю,
Все они — виденья в Иордане…
Истинно, мой Боже, говорю!
И горит звезда на небосклоне,
Повествуя о земной тоске,
Как она светила в Вавилоне
И цвела в аккадском языке…
Так забавны на иврите фразы,
Дивны на санскрите — как шелка
Или огранённые алмазы:
Будоражат нас издалека…
Временные рушатся границы,
Предо мной — четырнадцатый век:
Кот прошёл по краешку страницы
Библии — как целый стих изрек.
И в простом — тревога о великом,
Потому что нечто в наших снах
Не лицом обращено, но ликом
К памяти о лучших временах!
Григорий Князев, стихи из публикации в журнале «Новый мир», подборка «Нерабочие будни», июнь 2016-го года
Тридцать сребреников Иуды
Земля Израиля таит в себе множество загадок. На протяжении веков здесь происходили события, описанные в Библии, и сама почва стала хранителем материальных свидетельств Священной истории. Впервые к этим тайнам люди прикоснулись во второй половине девятнадцатого столетия – именно тогда археологи потревожили недра Святой земли. Французский ученый Луис де Сольси, англичане Флиндерс Петри и американец Уильям Олбрайт были пионерами раскопок, которые положили начало особой науке – библейской археологии. Нескольких передач не хватит, чтобы просто перечислить открытия совершенные в этой области знаний.
Непременным трофеем всех археологических исследований оставались монеты – неизменное свидетельство любой эпохи. Древних денег в рамках библейской археологии было обнаружено невероятное количество! И хотя большая их часть не представляла собой особой научной ценности, однако, они стали особым маркером времени. Именно монеты часто давали ученым возможность уточнить датировку эксклюзивных артефактов, обнаруженных в том же культурном слое земли. Роль древних денег оказалась настолько значимой, что в созданном в 1948 году Управлении древностей Израиля был учрежден особый департамент нумизматики.
Особую роль древние монеты сыграли, как иллюстрация некоторых станиц Евангелия. Так, благодаря археологам-нумизматам стало известно, как выглядели те тридцать сребреников, которые Иуда получил от иудейских первосвященников за предательство Христа. О том, что поведали ученым древние монеты, рассказал начальник департамента нумизматики Израильского управления древностей, доктор исторических наук Дональд Ариэль.
Комментарий эксперта:
Во времена Иисуса Христа в Израиле использовалось сразу несколько видов валюты. В основном в обращении были греческие и римские деньги: динарии, драхмы, статиры и многие другие. Так какие же именно серебряные монеты вошли в историю человечества, как символ предательства? Евангельский текст не дает однозначного ответа на этот вопрос. Однако, в книге иудейского историка первого века Иосифа Флавия сказано, что каждый иудей был обязан платить так называемый храмовый налог. И вносить этот налог было настоятельно рекомендовано в шекелях, отчеканенных в финикийском городе Тир. Тирских шекелей сохранилось до наших дней немало. Они наличествуют как в запасниках Израильского управления древностей, так и в частных коллекциях. На лицевой стороне этих монет изображен финикийский языческий идол Мелькарт, на реверсе отчеканен орел и круговая надпись на греческом языке «Тир священный и неприкосновенный».
Тирские шекели благодаря своему особому статусу в храме неофициально считались в Израиле национальной валютой. Для того, чтобы иудеям было удобно платить храмовые подати, во дворе Иерусалимского храма стояли столы меновщиков, которые предлагали обменять любые имеющиеся у человека в наличии деньги на шекели, отпечатанные в Тире. Именно такие столы и опрокинул Христос, выгоняя из Божьего дома торговцев и менял – этот эпизод описывают все четыре евангелиста.
Но почему служителями Иерусалимского храма отдали предпочтение именно тирским шекелям – этим странным монетам с изображением языческого божка? Доктор Дональд Ариэль дает очень простое объяснение этому факту.
Комментарий эксперта:
Тирские шекели считались самой надежной валютой в Римской империи. Это было связано с тем, что из всех серебряных монет они имели наибольший вес – 14 граммов, в отличие, например, от римских динариев, которые весили всего три с половиной грамма. К тому же в тирских шекелях было самое высокое содержание драгоценного металла –94 процента. Надо полагать, именно эти достоинства монет заставили иудеев примириться даже с изображением на них языческих идолов.
Иуда не выдержал груза свой вины – предав Иисуса Христа за тридцать сребреников, он пошел и удавился. Полученные монеты он вернул первосвященникам, но те не приняли деньги в храмовую казну – слишком уж неоднозначной была сделка, в которой они были задействованы. Барыш Иуды пустили на покупку участка для погребения странников, и эта территория в Иерусалиме и сейчас носит название Акелдама, что означает «земля крови».
А сребреники – то есть, как выяснили ученые, тирские шекели, самые востребованные из всех разновидностей денег во времена Второго Иерусалимского храма, навсегда вошли в историю человечества, как символ цены предательства.
1 мая. О приготовлении Христа к погребению
В 26-й главе Евангелия от Матфея есть слова Христа о женщине, возлившей на Него миро: «Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память её и о том, что она сделала».
О приготовлении Христа к погребению, — протоиерей Михаил Самохин.
1 мая. О возмущении души Христа
В 12-й главе Евангелия от Иоанна есть слова Христа: «Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел».
О возмущении души Христа, — протоиерей Георгий Завершинский.