Иак., 54 зач., III, 1-10.
1 Братия мои! не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению, 2 ибо все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело.
3 Вот, мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их.
4 Вот, и корабли, как ни велики они и как ни сильными ветрами носятся, небольшим рулем направляются, куда хочет кормчий; 5 так и язык — небольшой член, но много делает. Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает!
6 И язык — огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны.
7 Ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим, 8 а язык укротить никто из людей не может: это — неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда.
9 Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию.
10 Из тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братия мои, сему так быть.
Комментирует протоиерей Павел Великанов.
Как-то я смотрел фантастический фильм — название, увы, забыл — про геймеров, в котором поначалу сюжет был не очень интересным: герой просиживает сутками за игрой в войнушку, а поскольку это будущее, то качество представления в игре почти неотличимо от земной реальности. Но в какой-то момент до героя начинает доходить: что-то здесь не так! Он пытается разобраться — и — о ужас! — оказывается, да это никакая не игра: это настоящая война, и он руками своего виртуального игрока на самом деле управляет руками робота, с реальным оружием — и убивает живых людей! Не буду рассказывать, чем всё заканчивается — догадаться несложно — ну или лучше посмотреть сам фильм.
Если бы апостол Иаков жил в наше время, не сомневаюсь, он обязательно бы использовал этот фильм — говоря об опасностях нашего языка. Мы ведь и правда зачастую относимся к нашим словам, как игрок — к управлению джойстиком: ну подумаешь, куда-то не туда нажал — ничего страшного, никто ведь от этого не умер в реальности! Если бы можно было визуализировать весь поток слов, который крутится вокруг нас — мы бы пришли в ужас: сколько грязного, вонючего, едкого, как всё разъедающая щелочь — носится вокруг нас! И как мало слов светлых, добрых, ласковых — которых так жаждет истосковавшаяся по любви человеческая душа!
А ведь каждое слово, которое вышло из наших уст — это прежде всего, некий «слепок» нас самих. Ведь «от избытка — или недостатка — сердца уста глаголят». Только этот «слепок», вылетев однажды, как воробей — уже начинает свою собственную жизнь, от нас независимую. Как пуля — вылетела из ствола, и солдат над ней уже не властен. Вот почему обуздание языка — важнейший, базовый навык — без которого ни о какой духовной жизни не может быть и речи.
Но если злые, едкие слова с лёгкостью вылетают из нас пулемётной очередью — особенно когда наше Эго задели — то вот с добрыми словами — проблема. Нет, мы, конечно, иногда можем наговорить правильный и красивых слов — да только всё это будут холостые выстрелы. Чужая душа тотчас распознает, на самом ли деле под этими словами что-то есть — или так, только звонкий и пустой хлопок воздуха. Вот над этим и следует нам трудиться: учиться удерживать внутри худые слова — а добрые и светлые — всячески возделывать и не стесняться делиться ими с окружающими!
Пасхальное утро в натюрморте Станислава Жуковского
«Пасхальный натюрморт» — воспоминание художника о светлом Христовом Воскресении 1915 года, которое Жуковские встречали на даче под Тверью. На рассвете семья живописца вернулась домой после пасхального богослужения и спешит сесть за праздничный стол.
— О, Маргарита Константиновна, у вас новая картина на стене! Замечательная репродукция работы Станислава Жуковского «Пасхальный натюрморт»! Я видел это полотно в Третьяковской галерее и должен сказать, что здесь прекрасно переданы краски подлинника, оригинальное цветовое решение. Смотрите, в полумраке гостиной, обставленной мебелью красного дерева, сочным пятном — круглый стол, накрытый белоснежной скатертью и ярко сервированный.
— И тёмное пространство комнаты — словно рама, которая подчеркивает радостную светлую палитру праздничного стола. Здесь и нежная зелень и голубизна гиацинтов, и золото апельсинов, и разноцветье крашеных яиц.
— Меня только знаете, что удивляет, Маргарита Константиновна? Почему скатерть лежит так небрежно? Даже часть столешницы осталась открытой. Как будто готовили трапезу спешно, впопыхах.
— Нет, Андрей Борисович, готовили тщательно, а спешно накрывали на стол. Мы видим на картине раннее пасхальное утро. Полотно написано в 1915 году, Жуковские тогда встречали светлое Христово Воскресение на даче, в усадьбе Островки, в поселке Молдино под Тверью. Художник запечатлел воспоминание: семья только что пришла с пасхального богослужения. Всю ночь родные молились в маленькой деревянной церквушке Успения Пресвятой Богородицы. С рассветом усталые и счастливые они вернулись домой и спешат подкрепиться праздничными яствами
— Какое знакомое светлое чувство! Ты не спал всю ночь, и хотя усталость одолевает и ноги уже не держат, но в ушах все ещё звенит ликующее «Христос Воскресе!», и душа поет. В этот момент, действительно, не обращаешь внимания на такие мелочи, как сбившаяся на столе скатерть. А пасхальная еда кажется продолжением радости, её материальным воплощением.
— Потому блюда пасхального стола и готовятся заранее, с особым вниманием и настроем. И почти каждое из них связано с памятью о главном событии в истории человечества — победе Христа над смертью.
— Так, предание о Марии Магдалине объясняет традицию красить яйца на Пасху. Святая дошла с проповедью до Рима, где возвестила императору Тиберию: «Христос Воскресе!». А правитель ответил: «Этого не может быть, как вот это куриное яйцо, лежащее на столе, не может стать красным». И в этот миг случилось чудо — яйцо окрасилось в алый цвет.
— Другие блюда пасхального стола тоже имеют свою историю Кулич, например, называют домашним артосом. Это, как вы помните, такая большая просфора, которую освящают один раз в году, на Пасху.
— Конечно, помню. Интересно, что традиция освящения артоса тянется с евангельских времен. Апостолы, когда собирались на трапезу, место во главе стола оставляли Христу и полагали там хлеб. И артос символизирует незримое присутствие Спасителя в нашей жизни. А освящённый кулич — это, как вы верно заметили, подобие праздничной просфоры на домашнем столе.
— А вот на картине ещё одно праздничное блюдо — творожная пасха. Яство недаром носит название праздника — его вкус должен напоминать о радости Царствия Небесного, открытого для человека после Воскресения Христова.
— О Рае напоминает и обилие цветов на столе. Гиацинты, подснежники...
— Жуковские специально выращивали их к празднику. За подснежниками Станислав Юлианович ходил в лес, как только появлялись проталины. Прошлогодняя пожухлая трава обнажалась, художник выкапывал из мёрзлой земли корни цветов и сажал их дома в ящик с землёй, чтобы они расцвели к Пасхе.
— Есть всё-таки в таких предпасхальных заботах особый смысл. Человек хлопочет о земном, но сердце его устремлено к Богу.
— Станислав Жуковский в своём «Пасхальном натюрморте» смог отразить и гастрономические подробности праздничного стола, и ликование о Воскресении Христа. Разделить радость художника может всякий, побывав в Третьяковской галерее.
5 мая. О славном Христовом Воскресении
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О славном Христовом Воскресении, — священник Алексий Долгов.
5 мая. О радостной вести о Воскресении Христа
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О радостной вести о Воскресении Христа, — священник Алексий Дудин.