Поделиться
Дмитрий и Зинаида Лихачёвы
Иногда после трагичных поворотов судьбы человеку может показаться, что счастья он уже никогда не увидит. В самом деле, чего ждать после тюрьмы на Соловках, постоянного ожидания расстрела, а потом – вечной травли из-за несогласия с властью? Но счастье нужно уметь рассмотреть. Иногда оно совсем рядом, остаётся всего лишь повернуться к соседнему столу и улыбнуться человеку, который за ним сидит.
Дмитрий Лихачёв, ещё молодой мужчина, был уверен, что жизнь навсегда испорчена. Его арестовали за участие в студенческом кружке и отправили на Соловецкие острова. Пять лет в тюрьме давали о себе знать подорванным здоровьем, а судимость закрыла перед ним многие двери. О карьере можно было и не мечтать. Да что там - после возвращения в Ленинград Дмитрий целых полгода не мог найти работу. Работодатели отказывали ему, увидев отметку в документах. И всё же Дмитрию удалось устроиться на самую незаметную должность, какую он только смог отыскать – его взяли корректором в издательство Академии наук СССР.
Теперь каждый день Дмитрия стал похож на другой. Он приходил на работу, садился за самый дальний стол, опускал голову над корректурами и больше не поднимал её. Привлекать к себе лишнее внимание не стоило. Дома Лихачёв работал над научными статьями, которые позже прославят его на всю Россию, однако в отделе избегал лишнего общения с коллегами. Конечно же, он замечал любопытные взгляды молоденьких сотрудниц, но старался их игнорировать. В те времена доносили за любое неудачно сказанное слово, а второй ссылки Дмитрий не хотел. И всё же любовь настигла его даже при такой строгой «цензуре» в отношениях.
Зина была одной из тех сотрудниц, кто сразу обратил внимание на привлекательного мужчину, который пришёл устраиваться корректором. Она была и в числе тех, кто уговаривал начальство принять его в отдел. Мужчину-филолога и сейчас днём с огнём не сыщешь, что уж говорить о 30-х годах XX века. И девушки в издательстве с радостью ухватились за возможность работать вместе с Дмитрием. Но вот незадача – он ни на кого даже мельком не смотрел.
Зина часто рассматривала Дмитрия со своего места. Она робко улыбалась ему, когда он поднимал задумчивый взгляд, устремлённый куда-то далеко-далеко. Однако новый сотрудник вел себя так отстранённо, что очень долго между ним и Зиной существовало только подчёркнуто вежливое «здравствуйте». Все изменили, как это ни удивительно, парусиновые ботинки.
Шел октябрь, наступили холода, а Дмитрий продолжал ходить на работу в летних белых ботинках. Зина была уверена, что из-за бедности он не может позволить себе купить другую обувь, и сильно переживала за него. Скоро выпал снег. В конце концов, девушка не удержалась и спросила Дмитрия, почему он до сих пор носит такие лёгкие ботинки? Не надо ли ему чем-нибудь помочь?
Дмитрий уже собирался, как обычно, чем-нибудь отговориться, хотя искреннее сочувствие девушки его тронуло. Но стеснительную улыбку Зины он заприметил так давно, что пройти мимо просто не смог. И со всей честностью ответил, что после соловецких сапог с портянками не хочет менять удобную обувь на другую. Это признание было настолько неожиданным для обоих, что они рассмеялись. Больше никакого напряжения в общении друг с другом они никогда не испытывали.
Так и начался роман Дмитрия и Зины длиной в 64 года. На их долю, как и на долю почти всех семей в Советском Союзе, выпали суровые испытания. Постоянный страх доносов, голод в блокадном Ленинграде, осуждение власти, тяжёлые послевоенные годы – чего только они не повидали. Но Зина и Дмитрий всегда были рядом, служа утешением и поддержкой друг другу. Благодаря тёплым словам любящего человека жизнь сразу казалась проще и легче.
Внуки Лихачёвых до сих пор поражаются, каким крепким был их брак. Дмитрий Сергеевич никогда не забывал поздравлять жену с днём ангела и всегда делал ей подарки – даже маленькие, если не мог купить что-то дорогое. Супруги гуляли по городу, неизменно держась за руки, и от нежности, которая буквально лучилась из их глаз, у прохожих светлело на сердце. До последних дней Лихачёвы с особым чувством вспоминали, как началось их близкое знакомство – с улыбки соседу и парусиновых ботинок.
Путь к вере. Галкина Виктория
Поделиться
Когда я познакомилась с будущим мужем, Арсением, он был не крещёным. Существование Бога не отрицал, но и верующим не был. Я переживала по этому поводу, ведь так хотелось молиться вместе, разделять радость воскресного дня, поститься, ходить на службы. Я даже в записках не могла его упоминать, это особенно печалило. Тётя Арсения долгое время пыталась привести его в церковь, показать, как светла жизнь со Христом, однако, все безуспешно.
Шло время, я по-прежнему ходила в храм, читала утренние и вечерние правила, преподавала в Воскресной школе и постепенно стала замечать интерес Арсения к вере. Он начал задавать вопросы о Боге, пытаясь понять суть. Затем я заметила, что, когда мы сталкивались с какими-либо жизненными трудностями, Арсений, сосредоточившись что-то шептал.
Мне стало интересно, захотелось узнать, что именно он говорил. Решила спросить:
— Что ты шепчешь все время?
— Прошу у Бога помощи — ответил он.
Я удивилась, потому что и не думала, что Арсений молится. Разговоров на тему веры становилось больше, в какой-то момент, я поняла, что не могу грамотно отвечать на вопросы жениха, да и вообще, это — очень большая ответственность, поэтому решила позвонить своему духовнику.
Батюшка выслушал меня и предложил нам встретиться втроем на территории монастыря, чтобы обсудить все волнующие вопросы.
Так и случилось. Мы проговорили несколько часов, а после батюшка с Арсением беседовали наедине. Я переживала, ведь не знала, как сложатся события дальше, но искренне молилась о том, чтобы Сеня принял решение креститься.
После беседы Арсений вышел задумчивый. Молчал еще полчаса. А потом сказал:
— Поженимся, и я крещусь.
Я была на седьмом небе от счастья! «Господи, спасибо тебе!».
Спустя месяц мы поженились, а через 2 недели Арсений, как и обещал, крестился. Батюшка благословил меня присутствовать на таинстве и даже дал возможность спеть некоторые молитвы. Этот день стал для нас особенным, настоящим праздником. Как сейчас помню Арсения в белых одеждах, улыбающегося и показывающего мне свой нательный крест.
— Ну вот, теперь мы вместе будем молиться Господу — улыбаясь, говорил он.
— Да, я очень счастлива, что теперь мы вместе веруем в Бога, вместе идем по этому сложному пути ко спасению — отвечала я.
Вот так, чудесным образом, мой муж пришел ко Христу. Пускай не сразу, но осознанно. Позже я спросила, почему он решил креститься, что сподвигло к этому серьезному шагу? Он объяснил так:
— Каждый раз, когда я о чем-то просил Бога, получал ответ или помощь. Сомнений не осталось. Я понял, что хочу жить с Господом. Но не только просить Его, а научиться благодарить.
В какой-то момент пообещал Богу, что, когда женюсь на тебе, сразу крещусь. Потому что мое спасение началось с тебя. Я осознал, как слепо жил все эти годы, как постепенно растлевал себя. Ты напомнила мне, что есть душа. И душа моя устремилась к Спасителю, захотелось славить Его и воспевать.
Автор: Галкина Виктория
Все выпуски программы Частное мнение
«Утреннее чудо»
Поделиться
Фото: ClickerHappy / Pexels
Сегодня утром было такое зрелище: дождливое осеннее утро, низко нависшие синие тучи, тёмно-зелёная хвоя среди обедневших ветвей дерев и виднеющийся из окна белый массивный храм.
Мгновенье и вдруг ― о, чудо! ― сквозь непроглядные тучи пробивается столп света и озаряет стены храма: белые и золотые оттенки начинают буквально сиять на фоне окружающего тёмно-синего пространства! А потом ещё мгновенье — и всё снова померкло.
Так и душа вынырнет вдруг, заблистает, озарённая божественным светом от света Таинства Причастия в храме и вновь тускнеет, храня в себе эту способность блистать. И помнит о ней, и тоскует о своей утерянной красоте и стремится к ней!
Текст Сестры Ольги Н. читает Алёна Сергеева.
Все выпуски программы Утро в прозе
11 апреля. Об истории герба
Поделиться
Сегодня 11 апреля. В этот день в 1857 году царь Александр II утвердил государственный герб России — двуглавого орла.
Об истории герба — протоиерей Игорь Филяновский.
В России, как и во многих странах Европы, государственные гербовые эмблемы появились в эпоху Средневековья. В 1497 году двуглавый орел впервые появился на печати Ивана III вместе с изображением Святого Георгия. В российской историографии принято считать, что в Россию герб попал от византийской династии Палеологов. Софья Палеолог была женой великого князя Ивана III и приходилась бабушкой Ивану Грозному. При династии Романовых герб получил регалии царской власти — скипетр и державу. При Петре I орел стал изображаться черным. На его крыльях стали изображать щиты царств и великих княжеств, входящих в состав расширяющейся империи. При Александре I вместо скипетра и державы в лапы орла были вложены факел, лавровый венок и лента, а крылья орла были опущены вниз. При Николае I орел снова расправил крылья, и на них вернулись гербы царств, которых теперь стало больше. Кроме того, на герб вернулась и третья корона. Наконец, при Александре II была проведена настоящая геральдическая реформа. Впервые герб был закреплен законодательно и были учреждены большой, средний и малый государственные гербы. После революции 1917 года герб, как и многие российские знаки отличия, были упразднены. Двуглавый орел вернулся на герб страны только в 1993 году, когда указом президента был введен новый государственный герб. Двуглавый орел, рисунок которого выполнен по мотивам герба Российской империи.
Все выпуски программы Актуальная тема
