Мой отец, кажется, умел делать всё на свете. На фронте он сам быстро научился играть на трофейном аккордеоне. А после войны вдруг стал писать картины масляными красками и золотить для них багетные рамы. Ещё он делал красивый инструмент…

- Дядя Жора, а сделайте мне голубя! – просили мои друзья, когда он выходил во двор и, сидя на лавочке, делал из исписанных школьных тетрадей необыкновенных голубей.
Наверное, он научился их делать в детстве, живя на Урале.

Мы облепляли лавочку и с нетерпением ждали, когда он сделает очередную длинную «птицу». Наши голуби, быстро дав полукруг, втыкались носом в землю. Отец же аккуратно складывал голубя, делая ему клювастую голову, широкие крылья, а затем выверено обрывал лишнюю бумагу у хвоста. И, разгладив пальцами длинные крылья, высоко подбрасывал «голубя» в небо. Сидящий рядом мальчишка, вскакивал и долго бежал за волшебным голубем, который большими кругами неимоверно долго парил по двору! Эти голуби вызывали у нас тайный восторг!
Мы с братом любили смотреть, как отец что-то мастерит по дому. Из рыжего ранца он доставал сверкающие инструменты, а мы извлекали из него разноцветные глазки для лампочек, электродетали, никелированные и воронёные винты и шурупы, замысловатые реле, цветастые проводки и зелёные заклёпки.

Отец иногда просил:

- А ну, подержи-ка вот тут. – или: – Где кусачки?
И мы хватали по незнанию пассатижи или держали вовсе не там, где было надо.

- Помогают они тебе? – интересовалась мама, проходя мимо нас.

- А то, как же! – отвечал отец и гладил нас по голове. – Помощники растут!

И мы сияли, как лампочки, а у пухленького братика на щеках появлялись ямочки.