Как Диоскор гордился своей дочерью Варварой! Красивее её не было девицы во всем Илиополе Финикийском! Родительское тщеславие грело душу отца, а перспективы будоражили воображение. Он представлял, как дочь составит выгодную партию, и может быть, войдёт в родство с самим императором Максимианом — его племянник немного старше Варвары, и еще не женат.

Чтобы уберечь своё сокровище от соблазнов, Диоскор поселил её в высокой башне — с комфортом, но в полной изоляции от людей. Девушка выходила из заточения редко, и только под присмотром строгого родителя. Дни протекали однообразно, но нельзя сказать, чтобы Варвара скучала. Она любила, замерев у окна, смотреть на небо. Рассветы и закаты расплёскивали свою палитру, кудрявые облака водили причудливые хороводы, звёзды вспыхивали под вечер и таяли в утреннем тумане — и девушка чистым сердцем сопереживала бесконечному празднику природы. «Кто же подарил мне эту радость? Кто создал такую красоту? Кто устроил все так разумно и так прекрасно?», — Варвара чаяла узнать Творца, чтобы принести Ему благодарность. Отец на неё за это сердился.

— Не терзай себя пустыми вопросами, Варвара! Мир создали боги, и если ты хочешь отблагодарить их, то принеси положенные жертвы. Воскури фимиам — и успокойся!

Варвара разглядывала идолов, коими был полон отцовский дом, и смущалась. Не могли эти бездушные истуканы с пустыми глазницами сотворить мир, пребывающий в постоянном движении, вечно обновляющийся и прекрасный.

Диоскор между тем начинал волноваться, что дочь его не стремится покинуть свою светлицу. Когда он заводил речь о замужестве, она начинала плакать или замыкалась в себе. «Не сошла ли она с ума? — тревожился родитель, — не перегнул ли я палку, полностью изолировав дочь от людей?». Диоскор решил позволить Варваре выходить в город на прогулки. «Найдёт подруг, они станут хвастаться женихами, и ей тоже захочется замуж. А уж за кого выйти, я ей выбрать помогу», — питал он надежды.

Варвара, выйдя из заточения, действительно, вскоре обрела подруг. Но вовсе не тех, что грезились её отцу. Шумным улицам Илиополя девушка предпочитала его тихие окрестности. Здесь в пещерах тайно собирались христиане — среди них Варвара и нашла себе собеседниц. Дочь Диоскора поведала ровесницам-христианкам о своем восхищении миром, который раскрывался перед ней за окном башни. В ответ они рассказали ей о Создателе неба и земли, Боге Троице — Отце, Сыне и Святом Духе. Больше всего в их рассказе Варвару потрясла Весть о Божием Сыне Иисусе Христе. Он родился Человеком, был Распят на Кресте и Воскрес, чтобы люди, погрузившиеся в омут греха и смерти, могли вернуться ко Творцу, Источнику Вечной жизни.

Диоскор в то время строил в своем имении роскошную баню. В плане здание имело два окна, но Варвара, когда отец отлучился, попросила рабов устроить и третье. Диоскор, вернувшись, призвал дочь к ответу за самоуправство.

— Что за фантазии, Варвара? Проект был великолепен. К чему тут третье окно?

— Во всем должен быть смысл, папа. Три окна я пожелала устроить во славу Бога Троицы — Отца, Сына и Святого Духа. Разве не славно, что, принимая омовение, мы будем глядеть на солнечные лучи, льющиеся с трех сторон, и очищать душу размышлениями о божественном Троическом свете?

— Ты... христианка?? Моя дочь — христианка??

Диоскор взревел, как дикий зверь. Варвара стояла спокойно, смотрела на отца прямо и отвечала негромко.

— Да, я христианка. Я приняла святое Крещение, и вера в Иисуса Христа — самое дорогое, что у меня есть в жизни.

Глаза Диоскора налились кровью. Схватив топор, он бросился на дочь, но та успела скрыться. Ревностный язычник ненавидел христиан, считая их врагами Римской империи, и эта ненависть была в нем сильней, чем любовь к дочери. Несколько дней Варвару искали и, наконец, схватили. Девушку подвергли изощренным пыткам, заставляя отречься от Христа, но она с молитвой прошла через все испытания. В бессильной злобе Диоскор занёс над дочерью меч.

— Ну что ж, тогда я предам тебя смерти!

Но перед тем, как упасть к ногам палача, Варвара успела произнести

— Да будет воля Отца и Сына, и Святого Духа!