У нас в гостях был наместник московского Данилового монастыря архимандрит Алексий (Поликарпов).

Мы говорили о принесении мощей преподобного Силуана Афонского в Москву в Данилов монастырь, о жизни этого святого и о традиции почитания мощей.

 

 

 

---

А. Пичугин

— Добрый светлый вечер, дорогие радиослушатели! Здесь, в этой студии, приветствую Вас я, Алексей Пичугин. И сегодня у нас в гостях эту часть «Светлого вечера» и с Вами, и с нами проведет архимандрит Алексей Поликарпов, наместник Московского Свято-Данилова монастыря. Здравствуйте, отец Алексей!

Архимандрит А. Поликарпов

— Добрый вечер!

А. Пичугин

— Мы, я думаю, поговорим на разные темы сегодня. Ну, поводом к нашей с Вами встрече стало то, что в рамках празднования Тысячелетия русского присутствия на Афоне глава преподобного Силуана Афонского, замечательного святого, будет... Ну, вернее, она уже находится в приделах нашей Церкви, а в Москве, в Даниловом монастыре, эта святыня будет находиться с 20 по 24 сентября. До этого она некоторое время будет еще на Афонском подворье (это храм Мученика Никиты за Яузой, недалеко от Котельнической набережной), а четыре дня она будет пребывать в Даниловом монастыре. И об этом поговорим, поговорим о том, кто же такой Силуан Афонский.

Но для начала я бы хотел Вас попросить, отец Алексей, рассказать немного о монастыре. Даже, наверное, не историю обители — мы знаем, что московские монастыри — древние монастыри, их довольно много, а Данилов монастырь интересен тем, что он еще в советское время первым, в рамках подготовки празднования Тысячелетия Крещения Руси, в самом начале 80-х годов был возвращен Церкви. Вот немного о жизни обители расскажите, пожалуйста — чем он славен, значим для Москвы?

Архимандрит А. Поликарпов

— Московский Свято-Данилов монастырь — это первый общежитный монастырь в Москве. XIII век, конец XIII века, основанный князем Даниилом, младшим сыном Александра Невского. Святой Даниил основал обитель во имя своего небесного покровителя — преподобного Даниила Столпника. Есть у нас небольшой храм в обители, посвященный Даниилу. Вообще, несколько престолов есть — пророка Даниила, самого князя Даниила и вот его небесного патрона — преподобного Даниила Столпника.

XIII век. Потом монастырь переходил и в Кремль, и он дал место уже Спасу, Новоспасскому... Спас на Новом — тоже уже вот это такое родство, единство. И вот это его коренное место — это южные приделы Москвы. Тогда, когда приходили татары, когда приходили поляки... Как в летописи говорится — что они были под Даниловым каждый день. Потом пришли французы. И, как в летописи говорится, они много вреда не принесли, но только ободрали раку с серебряными листами и унесли с собою. И вот уже при советской власти он был закрыт последним из московских монастырей в 1930 году.

И еще можно сказать, что были сняты, как везде, колокола, а это был один из лучших звонов в Москве — Даниловский звон с колокольни, и они готовы были к переплавке. Стояла баржа на Москва-реке. И вот американский предприниматель Витеморф(?) увидел это. Он знал Россию, бывал в России, и он приобрел эти колокола по цене лома и отправил в Америку, подарил... Там его шеф был выпускником Гарвардского университета, и вот эти колокола попали в Гарвард, в общежитие теперешнее Лоу Хаус. Как раз это общежитие строилось, и там несколько башен — архитектура имеет такой облик. И вот на одной из башен эти колокола были повешены.

Пытались там организовать звон, даже такой церковный. Вызывали известного такого звонаря московского Сараджева, но не получилось. Не получилось...

А. Пичугин

— Его прямо туда выписывали, в Америку, да?

Архимандрит А. Поликарпов

— Да-да, в Америку. Но не получилось звона церковного. И так вот они продолжали висеть. Там они уже были закреплены. И они, ну что, в конце концов, звонили на бейсбольные матчи, еще какие-то такие события — по нескольку минут.

И вот уже вот эта новая история, страницы которой вписаны в страницы древнего Данилова монастыря. 1983 год, монастырь передается в полуразрушенном, руинированном таком состоянии, но Церкви. Святейший патриарх Пимен, Священный Синод обратились к правительству с просьбой передать один из московских монастырей для того, чтобы можно было там провести торжества к Тысячелетию Крещения Руси. И был выбран Данилов монастырь. Там, возможно, было новое строительство, была построена резиденция, гостиница. И вот так, за пять лет — с 1983-го, к 1988-му году — монастырь уже приобрел такой облик обители, в которой можно было служить, в которой можно было молиться, которая приобрела, если не полностью, то, во всяком случае, свой такой вот современный облик.

Наполнилась братией. Постепенно приходило братство. И вот возвратились, если говорить, продолжить историю колоколов, то в 2008 году, после нескольких лет переговоров, из Гарварда стали приходить колокола — вначале один, а потом все остальные. Вот этот комплект звонов, которые теперь водружены на монастырской колокольне и которые вот эту древнюю традицию продолжают. Ну, и более того, есть такой Колокольный центр по благословению Святейшего патриарха при монастыре, где изучается колокольное дело, и есть курсы для обучения начинающих звонарей, есть изготовление колоколов. И вот так пишется и продолжается история.

А. Пичугин

— А в Гарвард, насколько я знаю, были отправлены копии?

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, копии, сделанные на Воронежском заводе «Вера». Приезжала целая делегация, которая объехала несколько колокольных предприятий, и вот им больше всего понравился этот воронежский завод. И отлиты были колокола, и они были туда отправлены. Звонят, звонят в них студенты. Более того, они приезжают сюда, эти гарвардские студенты, те, что интересуются звоном. И вот наш звонарь, иеродиакон Роман, периодически ездит туда и там тоже проводит мастер-классы. Так что эта возрожденная традиция живет и продолжается.

А. Пичугин

— Ну, вот, здорово. И с Гарвардом подружились заодно.

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, не просто, но да. (Смеется.)

А. Пичугин

— А скажите, пожалуйста, но ведь, насколько я помню, все-таки Данилов монастырь был одним из немногих открытых с 1983-го, вот уже пока храмы не начали передавать. Ну, что там, собственно — Троице-Сергиева лавра, Данилов монастырь, и, практически, больше ничего не было.

Архимандрит А. Поликарпов

— После него — да, вот после него уже пошло церковное возрождение.

А. Пичугин

— То есть огромное количество монашествующих прошло через Данилов монастырь. Вот чью-нибудь биографию читаешь — епископа какого-то, известного священника, монаха, архимандрита — смотришь, да, с 1986-го какого-нибудь года состоял в братии Данилова монастыря.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, прежде всего, это была лаврская братия, а потом уже приходили новые люди, которые продолжали свое служение в иных местах по послушанию. Да, это именно так. Данилов монастырь был такой вот первой обителью. Установился устав, богослужения, архитектура, иконопись. Это была такая школа, школа-мастерская.

А. Пичугин

— Да, и, причем, ведь я, насколько знаю, и подворий довольно много у него, и какое-то свое подсобное хозяйство. И сейчас на территории Данилова монастыря резиденция патриарха, и отдел там тоже был...

Архимандрит А. Поликарпов

— И отдел, да, да. Все это имеется, да. Несколько подворий, которые... Вот одно из последних подворий — это под Рузой, в Московской области, посвященное иконе Божьей Матери «Всецарица». Написаны были две копии в Ватопеде на Афоне и оттуда уже переправлены сюда. Почему? Ну, всем известно, что в Ватопеде находится чудотворная икона Божьей Матери «Всецарица», а вот уже списки прибывают в Россию. И, конечно, народ обращается. Мы знаем, насколько сильна эта болезнь — особенно при онкологии помогает, когда обращаются с верой верующие люди. И действительно приходит исцеление. И вот так, таким образом, «по вере Вашей и будет Вам», как мы знаем из Евангелия.

А. Пичугин

— А тяжело вообще жить в монастыре в условиях большого города? То есть когда-то Данилов монастырь был на окраине. Теперь-то это самый центр Москвы уже. Особенно район метро «Тульская» — это еще и промышленный центр, это и деловой центр. Причем, жизнь вокруг Данилова монастыря кипит.

Архимандрит А. Поликарпов

— Непросто, да, да. (Смеется.) Ну, мы имеем стены. Ну, стены не столько внешние, которые уже не защищают от захватчиков, не имеют такой функции, сколько стены внутренние должны быть, да. У каждого монаха — он знает, зачем он приходит сюда. Он приходит в монастырь служить Богу, Церкви, людям, спасать свою душу. И вот, по слову святых отцов, мир есть не просто то, что за стеной, а мир есть совокупность страстей. Так что вот мы эту тему духовности, каждый из православных христиан, развивает, в жизни своей воплощает. Ну, а монашествующие — они должны быть в особенности к тому примером.

А. Пичугин

— У нас когда речь заходит о том, что человек идет в монастырь, всегда рисуется в голове картинка, что маленький монастырь где-нибудь на высоком берегу реки, вокруг лес, деревня, природа, вот человек уходит от мира, от суеты, приходит в такую обитель. А как люди приходят в городской монастырь?

Архимандрит А. Поликарпов

— В городской монастырь? Ну, наверное, потому что мы живем, да, как Вы говорите, в центре Москвы. Преподобный Амвросий Оптинский говорит: «Можно жить и в миру, но не на юру, а тихо». То есть вот келья, послушание, молитва в храме — ну, и, конечно же, отношение к Богу. Отношение к своей совести. Для чего я иду? Я иду для того, чтобы исполнить те обеты, которые, прежде всего, обеты Евангелия, которые для каждого христианина прописаны в этой священной книге, а монахи как бы еще раз подтверждают: да, они хотят быть благочестивыми, они хотят быть христианами, которые в жизни своей исполняют Слово Божие. Но мы знаем, что монах «отрицается мира яже сущих в мире», по заповеди Господней, обещает пребывать в целомудрии, нестяжании, послушании, молитве. И вот это все приносит он, приносит себя и жизнь свою на алтарь Божий. Причем, в чине пострига есть такие слова: что будет судиться этот человек, который обещает стать монахом, не просто по своим словам, но и по делам, не по тому, что обещал, а по тому, что исполнил. И когда постригают, его вопрошают: вольно ли, своей волею пришел, исполнишь ли ты это? Он говорит: «Ей-богу содействующие честные очи». То есть не просто сам, не просто уверенно и с апломбом таким. Он говорит: «Да, если Бог мне поможет, то я это исполню».

А. Пичугин

— Напомню, что в гостях у радио «Вера» сегодня наместник московского Свято-Данилова монастыря архимандрит Алексей Поликарпов. А человек, которого постригают, соответственно, он не может говорить убедительно, уверенно, А человек, которого постригают, соответственно, он не может говорить убедительно, уверенно, что он до конца дней своих будет пребывать, исполнять все обеты?

Архимандрит А. Поликарпов

— Он обещает.

А. Пичугин

— То есть он обещает, но при этом ссылаясь на то, что только с помощью Божией мы это?..

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, да, как мы знаем, Священное Писание ясно сказало: «Все возмогу о укрепляющем мя Господе».

А. Пичугин

— А сколько человек сейчас в монастыре — братии именно в постриге?

Архимандрит А. Поликарпов

— В постриге, в мантии, в рясе у нас около 60. Есть еще подворье, кроме монастыря, здесь, на котором тоже братья трудятся.

А. Пичугин

— Но это подворье у отца Петра Мещеринова?

Архимандрит А. Поликарпов

— И у отца Петра Мещеринова, да, там, где есть сельское хозяйство, где есть богослужение, есть огород, коровки...

А. Пичугин

— И там братия какая-то тоже есть, да?

Архимандрит А. Поликарпов

— Есть братия, да. И есть братия под Серпуховом. У нас есть подворье, в котором братья живут по Афонскому уставу. Они рано, ночью еще, встают, совершают правило в келье, потом совершают богослужение в Церкви. Есть у них тоже небольшое хозяйство, занимаются издательской деятельностью, такой просветительской, переводческой. И вот там они совершают свое богослужение, богослужение вот по этому строгому уставу. И ритм у них такой довольно строгий — нужны силы, нужно желание подвизаться таким образом.

Хозяйство — это огороды, сад, пасека — есть в Рязанской области. И там тоже богослужения, и братия тоже там живет, подвизается. И, таким образом, совершает свое спасение. Ну, вот о Рузе, о подворье «Всецарица» я говорил уже.

А. Пичугин

— То есть монастырь полностью сам себя обеспечивает — вот все, что подают на монастырских трапезах, все это приготовлено, выращено в подворьях?..

Архимандрит А. Поликарпов

— Не совсем, да. Мы стараемся. У нас есть свои молочные продукты, у нас есть овощи, но не всегда в полной мере мы можем себя обеспечить. Но что-то покупаем, что-то жертвует кто-то. Но мы должны... Потому что мы иногда получаем... Были такие случаи, когда приходят братья и просят что-то в колхозе или еще где-то. Они говорят: «Ну хорошо, вот мы Вам уже давали, что же Вы сами не трудитесь? Нужно и самим трудиться».

А. Пичугин

— А есть такая известная поговорка: «В чужой монастырь со своим уставом». А это значит, что у каждого монастыря какой-то свой отдельный устав, или все монастыри живут по какому-то одному распорядку?

Архимандрит А. Поликарпов

— Устав общий, но есть нюансы у каждого монастыря, каждой обители. Если направленность какая-то, может быть, есть целых монастырей, или подворье в одном монастыре может быть. И вот отсюда немножечко отличный образ жизни, один от другого отличается. Но это такая специфика, которая позволяет выявлять какие-то таланты, какие-то дела делать. Служить, будем говорить, и обществу, и людям.

А. Пичугин

— А у Данилова монастыря какая специфика?

Архимандрит А. Поликарпов

— Молодежная работа. Вот напротив монастыря строится молодежный центр, где идет просветительская деятельность (это уже на протяжении многих лет), издательская деятельность есть. Это общение с людьми, когда можно прийти каждый день в монастырь и иметь беседу со священником, получить ответы на недоуменные вопросы, советы какие-то — вот это важно.

А. Пичугин

— А священники — они все из числа братии монастыря...

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, все...

А. Пичугин

— ...или это дежурства каких-то московских священников?

Архимандрит А. Поликарпов

— Нет, московские священники — они в своих приходах. У нас братия на обители.

А. Пичугин

— А если приходит молодежь с какими-то вопросами, касающимися семейной жизни? Ну, казалось бы, что тут, наверное, монашествующие не так компетентно могут ответить на вопросы?

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, как сказать. Потому что наши братья общаются с многими людьми в течение многих лет. Мы не претендуем... Как иногда говорят: «А есть у Вас прозорливые? А есть у Вас старцы?», на что батюшка отец Кирилл в свое время ответил: «Старцы... старцы... Старики есть». А у нас есть братья, которые читают, молятся, трудятся, и вот, в силу своей компетентности, они отвечают, да. Но какие-то проблемы, естественно, не все решишь, и не все сразу, и не на все вопросы, может быть, ответишь. Но для этого есть работа, для этого есть общение. Для этого есть люди, с которыми можно посоветоваться.

А. Пичугин

— Это мне очень понравилось, как один известный московских священник рассказывал про старцев. Говорит: «Мне кто-то сказал, что там вот где-то живет старец. Ну, у меня знакомый, — говорит, — тоже священник, туда съездил, посмотрел. Приезжает. Я говорю: «Ну, что?» — «Ну, — говорит, — пожилой священник, проповедует на амвоне, то же самое, что и мы проповедуем. Но вот только он, в отличие от нас, еще так и живет».

Архимандрит А. Поликарпов

— (Смеется.) Вот и о старце Силуане так же говорили!

А. Пичугин

— Ну, давайте перейдем к нему, к старцу Силуану, святому Силуану Афонскому. Это человек, который родился на территории нашей страны, в Тамбовской, если я не ошибаюсь, губернии во второй половине XIX века, но известен как Силуан Афонский. И мощи его привозятся, я напомню, с 20 по 24 сентября. То есть вот уже на днях мощи его будут пребывать в Москве в Даниловом монастыре. До этого они еще какое-то время будут на Московском подворье Афонского монастыря. И это все будет происходить в рамках празднования Тысячелетия присутствия русского монашества на Афоне. Вот давайте поговорим немного про преподобного Силуана Афонского — кто это был, каким был этот человек, и вообще, как он из русской глубинки, из Тамбовской губернии, вдруг оказался на Святой горе?

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну вот, на мой взгляд, зная о преподобном Силуане, в свое время когда-то познакомился с книгой отца Софрония Сахарова, где он и биографию его дает, и поучения, и рассуждает о православной аскетике. Облик его живой. Если мы имеем жития святых каких-то древних веков, то вот там, кажется, все понятно: пришел, молился, спасался, умер, чудотворил и прочее. Трафарет такой. А здесь же представляется, насколько нам возможно... Мы почти современники — это ведь в прошлом веке он скончался, в 1938 году!

А. Пичугин

— Ну, у нас еще огромное количество людей, которые реально его современники.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да. Так что это наш как бы современник — человек, который жил вот здесь, вот наши приделы. Делились впечатлениями люди, которые были на встрече главы преподобного и на его Родине — в Шовском, село Шовское...

А. Пичугин

— Их сюда привозили, да?

Архимандрит А. Поликарпов

— Да. Лебедянский район.

А. Пичугин

— Ныне Липецкая область, это бывшая Тамбовская губерния.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, епископия Елецкая. И вот это такое село — заброшенное... глубинка, да. Но вот именно встрепенулась вся та округа. Конечно, в этом очень важно, что вот этот Центральный федеральный округ принял большое участие — Беглов Александр Дмитриевич и весь его аппарат работали на это. Понятно, что много сделано. Причем, удивляются люди: если они приезжали за несколько месяцев до этого, кажется, там ничего не было — и движения, и непонятно было, как пройдут эти торжества. Приехали вот на днях, когда вот на это уже, на принесение главы, — с таким восторгом говорят: и дорога есть, и храм отремонтирован, и дом, в котором жила семья Антоновых — Семена Ивановича, старца будущего Силуана, и дом этот возобновлен...

А. Пичугин

— И дом даже есть, сохранился?

Архимандрит А. Поликарпов

— Да! И там... Не знаю, насколько религия там сохранилась — может быть, типа музейных, но отмечают, что есть крюк, подлинный крюк, на который вешали люльку...

А. Пичугин

— Люльку, да, на которой, вполне возможно, качали...

Архимандрит А. Поликарпов

— ...так что старец качался еще, может быть, в ней! (Смеется.)

А. Пичугин

— Хотя, казалось бы, прошло столько лет советской власти...

Архимандрит А. Поликарпов

— Да! Вот это сохранилось, дом его сохранился. И вот это такой подъем, что вся эта округа, пришло много школьников, детей. То есть можно говорить не только о наших современниках, но и о нашем будущем, которые вот так восприняли эту святыню, приняли как свою, такую... то, что будет нам помогать в жизни — у нас есть примеры.

И, так вот, старец родился в семье крестьянина в 1866 году и рос в этой крестьянской семье. Ну, вот эти нравы как бы отчасти можно проследить в деревне, в его биографии, в его житии. То есть много трудились, жили крестьянской жизнью. И вот этот тогда молодой человек еще младенцем, еще, можно сказать, в четырехлетнем возрасте познакомился с вопросом, есть ли Бог. А это было так: отец его призвал торговца книгами и решил с ним поговорить, надеясь, что услышит от него что-то умное. А этот торговец был, видимо, просвещенный такой своего рода и стал говорить о том, что Бога нет. И вот этот маленький тогда мальчик, Семен, к отцу потом обращается и говорит: «Как же ты говоришь, что Бог есть? А он сказал, что нет». Отец так в сердцах говорит: «Да он дурак, ты не слушай его! Я думал, что он умный человек». Но у него запала мысль в сердце: «Вот когда я вырасту большой, то я пойду и везде буду искать — искать Бога, и где есть Бог, есть ли Бог». Потом, когда он подрастал, уже был подростком, слышал, что неподалеку от них Сезёнова... Сезёнов — вот такой был подвижник сезёновский.

А. Пичугин

— Дом(?) Сезёновский, да.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, и вот там и чудеса совершались, и очевидцы были. И вот в сердце его вошла тогда уже мысль, что не надо ходить по всей земле — вот они чудеса эти, значит, Бог есть. И вот так постепенно этот юноша, живя обычной сельской жизнью, но возрастал.

К сожалению, надо сказать, что силен враг рода человеческого, как говорят, и прочее. Были у него такие обычные в то время молодежные грехи против целомудрия, и он не избежал этого, но он был вразумлен, потому что в сердце его жило вот это движение, желание к Богу, поэтому Бог его хранил и помогал ему. И вот когда он совершил свой проступок против целомудрия, ему приснился сон, что в его уста вошла змея. И он услышал... Он как бы ее проглотил. И он услышал голос — голос неземной, который он запомнил на всю жизнь. Он считает, что ему явилась Богоматерь. Правда, он ее не видел по своей греховности, как он говорил. Но она сказала: «Вот тебе неприятно, так и мне неприятно видеть, как ты грешишь, как ты живешь неправильно». И отец его был настолько... Он был малограмотный, но настолько мудрым духовном... Потому что старец потом говорил: «Вот мне бы такого старца, я бы последовал его примеру». Отец, когда он вел себя неправильно, говорил: «Где ты был вчера, сынок, что ты делал? Потому что болело сердце мое».

И вот так постепенно он рос. У него появилось желание служить Богу. Он хотел в 19 лет пойти в Киево-Печерскую лавру. Но отец сказал ему, что он должен отслужить в армии, а потом уже делать, что он хочет, тогда он свободен. Он служил в Петербурге в саперных войсках. Но тогда уже мысль о монастыре, мысль об Афоне жила в его сердце. Однажды, когда он со своими сослуживцами навеселился в кабаке, сидел, они пили водку, пели песни, может быть, беседовали о чем-то, а он так молчал, а потом сказал: «Вот мы сейчас здесь веселимся, а на Афоне монахи совершают всенощные бдения. И так они будут молиться весь день». Удивились сослуживцы: «Вот ты сидишь рядом с нами, а думаешь об Афоне». Он пересылал деньги — видимо, те, что он имел, какую-то свою лепточку, — он посылал туда, для молитвы, в Пантелеймонов монастырь. И, таким образом, он как бы уже стремился в этот удел.

И такой случай с ним еще произошел. Он говорил, что однажды, когда вот он шел на почту в Колпино (это под Петербургом, где он служил), навстречу ему мчалась бешеная собака. И неизвестно, что бы с ним было. Только когда она почти к нему подбежала, он произнес: «Господи помилуй!» И вот она развернулась и побежала в Колпино, и там причинила много вреда и людям, и скоту. А его так Господь сохранил — так вот за его такое благочестие и за его движение к Богу.

Он побывал у отца Иоанна Кронштадтского. Зная пример как великого угодника Божия, он его почитал и говорил уже впоследствии, что на Афон он попал благодаря молитвам и благословению отца Иоанна. Но он с ним не пообщался воочию, потому что того не было на месте, но оставил записку, в которой говорил, что он имеет желание пойти в монахи и просит батюшку, чтобы тот его благословил и попросил, чтобы мир его не держал. И после этого он почувствовал такой адский пламень, или, как можно сказать, что земля у него горела под ногами. И вот эта его такая настроенность уже вела его дальше.

А. Пичугин

— Друзья, напомню, что мы сегодня говорим с отцом Алексеем Поликарповым, наместником московского Свято-Данилова монастыря, архимандритом. Меня зовут Алексей Пичугин. Буквально через минуту мы вернемся в эту студию.

И еще раз добрый вечер, дорогие слушатели Светлого радио! Напомню, что мы сегодня беседуем с архимандритом Алексеем Поликарповым, наместником московского Свято-Данилова монастыря. Беседуем в преддверии того, когда в эту обитель московскую, которая находится в самом центре столицы, недалеко от метро Тульская, привезут главу Силуана Афонского, замечательного русского и греческого святого, человека, который прожил очень необычную жизнь, родившись во второй половине в XIX века в Российской империи, в деревне, в Тамбовской губернии, и закончивший свои дни перед началом Второй мировой войны на Афоне.

Отец Алексей рассказывает нам о жизни преподобного Силуана Афонского, и остановились мы на том, что он собрался уходить в монастырь, съездил к Иоанну Кронштадтскому, не застал того, но, тем не менее, сумел получить благословение на свою монашескую жизнь.

Архимандрит А. Поликарпов

— По окончании военной службы он на небольшое время заехал домой, попрощался со своими родными и уже прибыл на Афон.

А. Пичугин

— А паочему имненго на Афон он стремился?

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, самое святое место, это известно было по всей России, что там и удел Царицы Небесной. И множество русских людей ведь... Да, только в одном Пантелеймоновом монастыре было в лучшие времена до двух тысяч монахов.

А. Пичугин

— Да, и Константин Леонтьев тогда очень много писал об Афоне...

Архимандрит А. Поликарпов

— Да-да-да...

А. Пичугин

— Интересные у него записки...

Архимандрит А. Поликарпов

— Старцы Иероним и Макарий и потом их преемники...

А. Пичугин

— Да-да-да...

Архимандрит А. Поликарпов

— Так что это большое святое место... И он избрал это как место, о котором он знал, что если будет подвизаться, то унаследует жизнь Вечную.

В возрасте 26 лет он прибыл на Афон, через четыре года был пострижен в мантию с именем Силуан. До этого, я напомню, имя его было Семен, а вот в монашестве он получил имя Силуан.

Потом, в 1911 году он был пострижен в схиму, и скончался он в 1938 году, 24 сентября. Вот это как раз память его будет в ближайшую субботу.

А. Пичугин

— 27 лет он провел в монашестве.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да.

А. Пичугин

— Ну, на Афоне он дольше прожил, но монахом он был 27 лет.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да.

А. Пичугин

— Но на Афоне, Вы сами говорите, что в период расцвета в одном Свято-Пантелеймоновом монастыре было около двух тысяч насельников. И все это люди из России, в основном. А почитают, особо почитают Силуана Афонского. За что? А вот что он, будучи монахом, такого сделал, что удостоился не только всероссийского, но и всеправославного почитания?

Архимандрит А. Поликарпов

— Он... ну, вот хочется сказать как? Что афонская святость — она особенная, если я могу так сказать. Были древние подвижники, афонские подвижники, да. Были подвижники, о которых мы читаем, знаем, тоже слышали — греческие, русские, болгарские. Но об афонской святости, как говорил один из афонитов, что она довольно суровая и сдержанная. Если в России человека... Ну, народ всегда стремится к святыне... Если человека начинают сразу почитать, обращаться к нему за наставлениями, то там вся эта монашеская братия, это суровое воздержание, это молитвы постоянные, и они друг к другу относились сдержанно. И так вот старец Силуан, не отличаясь внешне, может быть... А он был, надо сказать... Что о нем еще можно сказать? Что он был большой физической силы. Даже будучи юношей, он мог ударом кулака прошибить довольно толстую доску. Будучи физически сильным, он мог... пример приводится в его жизнеописании, что однажды мать сварила ему около полусотни яиц — он съел. Это для него было, ну, не всегдашней привычной едой, но он был силььный такой духом и телом.

А. Пичугин

— Даже если Википедию открыть, тут вот можно прочитать, что он голыми руками мог взять горячий чугун со щами, перенести его с плиты на стол, за которым работала их артель (он в артели работал).

Архимандрит А. Поликарпов

— Да-да-да. И вот потом, придя на Афон... Поначалу, когда приходит послушник (так было и у Силуана), дается несколько дней для того, чтобы он обдумал минувшую жизнь свою, вспомнил все свои грехи, подготовился к исповеди. Так было и с ним. И вот когда он поисповедался и, кажется, от всего очистился, духовник ему сказал: «Ну, теперь начинай новую жизнь». Послушание его было разное. Вот у него было послушание на мельнице. И сейчас эта мельница — ну, она уже не в таком состоянии, как была при старце, но существует, там есть церковь пророка Ильи. Он работал на мельнице, носил огромные мешки, обладая физической силой, трудился. И, конечно же, молитва. Молитву — он сразу поставил себя так, что он старался молиться непрестанно. И когда он разговаривал с духовником отцом Анатолием и объяснял ему свое состояние, и произнес при этом — ну, без утайки от духовника, сказал, что у него молитва непрестанная, когда тот ему напомнил, что нужно молиться. А старец не скрыл своего удивления и сказал: «Если ты сейчас такой, то что же будет у тебя в старости, то есть тогда, когда ты будешь еще больше подвизаться и наживешь такой духовный опыт?» И вот это потом, к сожалению, лукавый так вошел помыслами, когда он стал себя как бы одобрять, тщеславие, и тогда враг мешал ему молиться, докучал мыслями, рассеянным умом. Но он противоборствовал ему, он боролся с ним.

И вот открыл, как мы говорим, старца Силуана для нас, русских людей, здесь, в России, а вначале даже за рубежом, отец Софроний Сахаров.

А. Пичугин

— Сейчас мы до этого дойдем. Только один вопрос, отец Алексей. А почему отец Силуан так и не стал священником?

Архимандрит А. Поликарпов

— Мне трудно об этом говорить, но я думаю, что по своему смирению он избегал этого. А потом, он же буквально был малограмотным практически человеком. Он духовно был просвещен имел духовную мудрость, а о себе он говорил, что он две зимы ходил только в школу. И даже мы видим если фотографии его записок, написанных его рукой, такой почерк малограмотного человека, но духовно просвещенного. Значит, старцем возвещалось, что именно так полезно ему. В то время много было схимников, монахов, много было братии, не имевшей священного сана.

А. Пичугин

— Да, сейчас для современного монастыря — я не знаю, как греческого, — но для современного российского монастыря это довольно нехарактерно.

Архимандрит А. Поликарпов

— Потому что многое приходится брать, и молиться, и богослужения совершать для паломников. В греческих монастырях, может быть, у них и меньше духовенства, ну, Афон я имею в виду, прежде всего. Что там единицы, которые совершают богослужения.

А. Пичугин

— Ну, Вы же сами, наверняка, там бывали, конечно?

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, да.

А. Пичугин

— Вы начали говорить про архимандрита Софрония Сахарова. Тоже, в общем, довольно удивительный человек, проживший очень длинную жизнь. В общем, он-то совсем наш современник. Они были знакомы с Силуаном Афонским?

Архимандрит А. Поликарпов

— А как же? Конечно!

А. Пичугин

— Они были знакомы...

Архимандрит А. Поликарпов

— Он же открыл как бы старца Силуана, если так можно сказать.

А. Пичугин

— Он — да, но это же уже было после смерти старца.

Архимандрит А. Поликарпов

— После смерти он опубликовал его писания, записки старца Силуана, и вот эти записки, изданные на западе, как раз нашли своих поклонников, почитателей. И потом уже они пришли в Россию, вот эта книга отца Софрония известная, где он и биографию, и писания приводит, и поучения старца Софрония, и свои рассуждения на тему аскетики и духовности.

А. Пичугин

— Смотрите, как интересно: Силуан Афонский две зимы ходил в школу. Человек, выражаясь языком светским, абсолютно малограмотный. И архимандрит Софроний Сахаров, его ученик. Читаем первые строчки его биографии: «Родился в Москве в купеческой семье в 1896 году. В детстве увлекался классической литературой. Участник Первой мировой войны, обер-офицер, занимался живописью, учился в Академии художеств. В 1918 году дважды арестовывался органами ЧК. Эмигрировал из страны, жил в Италии и Берлине, Париже, работал художником. И, в общем-то, в Церковь пришел только в 20-е годы. А до этого — блестящая биография такого светского... очень характерная для людей, ну так скажем, Серебряного века русской культуры. Ученик необразованного крестьянина, который подвизался на Афоне.

Архимандрит А. Поликарпов

— Человек, который был посвящен духом. Вот почему мы говорим уже о преподобном Силуане, как о святом. Он общался с ним, со старцем Силуаном, был близок к нему в плане духовном таком. Его старец посвящал в свои переживания, в свои мысли. И вот эти записки перешли к отцу Софронию. А об отце Силуане там много говорили. Ну, как — много? Я хочу сказать даже, не много, а были противоречивые мнения о нем его современников, даже братии обители. Когда говорили, а между с собой братья рассуждали: ну вот почему к нему ходят люди? Вот кто-то там у него перед ним благоговеет. Он же, наверное, ничего и не читает! А один брат другому говорит: «Он, может быть, не читает, но он исполняет все то, о чем читают другие».

А. Пичугин

— Ну, вот то, о чем Вы говорили, да? «Он проповедует то же самое, что и мы, но он еще и живет так».

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, да.

А. Пичугин

— А Мария Египетская — так она и в жизни Евангелия не держала в руках, но, тем не менее, цитировала его.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, вот молитва, молитва, непрестанная его молитва, непрестанное делание — это пост, воздержание в пище, в сне... Надо сказать, что старец спал урывками, 15-20 минут, и всего это набиралось в сутки, может быть, около нескольких часов. И вот это такой вот подвиг его, подвиг устремления, когда он боролся за свою духовность и когда он всецело ум и сердце посвятил Богу, это очень значимо, конечно.

Вот приводятся такие афонские свидетельства, когда братья вместе общались, и один из них, духовник, говорил, что когда он читает газеты или слышит какие-то сообщения о бедствиях, о судьбах человеческих, он усиливает молитву. Это он молится и в церкви, он поминает их, потому что переживает за этих людей. А старец на это Силуан не отозвался. Он говорит, что он не делает это и не считает... Он не полемизировал, но, тем не менее, свое мнение высказал, что он не считает нужным, потому что настоящая боль за мир, настоящая боль за человека (а у него есть эти слова такие, где он говорит об этом) даются через молитву. И чем больше человек молится, тем больше его слышит Бог, и тем больше сам молящийся эту боль людскую, человеческую принимает в сердце свое.

Интересно его замечание — вот в книге отца Софрония приводится тоже такое мнение его. Когда братья смотрели... А он занимался же экономством еще... Братья смотрели немецкую машину и одобрительно отзывались о ней, что вот как немцы умеют хорошо делать. А старец сказал: «А русский человек — он первую силу отдает Богу, а потом уже земле. Если бы он первую силу отдавал земле, то он бы очень много преуспел».

А. Пичугин

— Но это еще, наверное, слова человека, на глазах которого прошла Первая мировая война, и все наши отношения с немцами были, наверное, в какой-то мере, так или иначе затронуты Первой мировой войной. А до Второй он просто не дожил.

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, да. Но, может быть, старец сам и крестьянствовал, и жил этой жизнью. Жизнь в Боге Бог открывает же каждому.

Вот интересно, например, его общение с людьми. Я скажу, что в записках о нем говорится, что в 1905 году отец Силуан провел несколько месяцев в России, часто посещал монастыри. И вот однажды в своем путешествии по железной дороге он в вагоне сидел напротив купца, который, когда его увидел, любезно открыл портсигар и предложил ему сигарету. Тот отказался и на вопрос, почему же он отказался, что, он считает, что это грех? — этот купец начал оправдывать этот свой навык... Он говорит: «Не потому ли Вы, батюшка, отказываетесь, что считаете это грехом? Но курение помогает часто в деятельной жизни — хорошо прервать напряжение в работе и отдохнуть несколько минут. Удобно при курении дружескую или деловую беседу вести». И он продолжает говорить о пользе курения. Тогда все-таки отец Силуан решил сказать: «Господин, прежде, чем докурить сигарету, помолитесь. Скажите одно «Отче Наш». На это купец ответил: «Молиться перед тем, как курить, как-то не идет». Силуан в ответ заметил: «И так всякое дело, перед которым не идет не смущенная молитва, лучше не делать». Вот жизненный принцип, пожалуйста. Как по Священному Писанию — «все позволено, но не все полезно».

А. Пичугин

— В 1988 году Силуан Афонский был канонизирован — наверное, во многом как раз стараниями его ученика, отца Софрония Сахарова.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, потому что они обратились к патриарху Константинопольскому и получили благословение такое, да.

А. Пичугин

— И сам отец Софроний дожил до этой канонизации и еще пять лет потом жил...

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, и образы писал старца Силуана. И здесь, в России, старец Силуан, ну, во всяком случае, я думаю, у читающей православной публики весьма почитается. И многие о нем узнали, и многие почувствовали такую соль духовной жизни, глубину его. И вот это очень важно, конечно, — когда не просто слова, которые взяты откуда-то, не просто цитаты, хотя знать Священное Писание или святых отцов уже велико. Он это опытом, и он о своем личном опыте говорил. И вот это очень важно, когда он говорит, например, о мире, что «брата надо вразумлять кротко, с любовью». «Мир теряется, если душа подтщеславится или вознесется перед братом, или осудит кого-либо, или брата будет вразумлять, но не кротко и не с любовью. Если будем много кушать или будем мало молиться, за сие теряется мир. Но если привыкнем усердно молиться за врагов и любить их, то мир всегда будет пребывать в душах наших. А если брата возненавидим или осудим, то ум наш омрачится, и мы потеряем мир и дерзновение к Богу». «Если бы цари и правители народов знали любовь Божию, то никогда бы не воевали — война посылается за грехи, а не за любовь. Господь создал нас по любви и заповедовал нам жить по любви и славить Его». Вот на актуальные вопросы ответ.

А. Пичугин

— Напомню, дорогие друзья, что Вы слушаете радио «Вера», программу «Светлый вечер», где сегодня у нас в гостях архимандрит Алексей Поликарпов, наместник московского Свято-Данилова монастыря, куда будут принесены мощи, глава преподобного Силуана Афонского. В рамках празднования Тысячелетия русского присутствия на Святой горе, на Афоне, с 20 по 24 сентября, вот уже на днях, эта святыня будет там находиться. А почему мощи разделены?

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, Афонская традиция.

А. Пичугин

— А вот расскажите, пожалуйста. А у них все по-другому, там все гораздо сложнее.

Архимандрит А. Поликарпов

— Афонская традиция: когда монах умирал, то его зашивали в мантию и прямо без гроба хоронили в надгробный холмик, да, в могилу. А через три года откапывали и смотрели, в каком состоянии кости. Если уже тело истлело, если кости были такие уже светлые, то омывали, кости собирали в костницу, а череп — надписывали имя, может быть, иногда послушанием. Там тоже видно, в Пантелеймоновской костнице, и на полочку. И вот так поэтому они разделены.

А. Пичугин

— А если нет, то закапывали обратно и усиливали молитву.

Архимандрит А. Поликарпов

— Закапывали, да. Был такой случай на Афоне, когда один богатый человек пришел, поступил в братию, но поскольку он имел... видимо, у него сохранились какие-то средства, ему хотелось построить что-нибудь новое, значимое, большое. И вот когда... Ему не давали благословения, но вот был такой случай, когда он смог это осуществить. И вот, по преданию афонскому, когда вот этого человека, строителя, похоронили и через три года открыли могилу, то кости его были черные, и почернела даже стена, под которой он был похоронен. Вот это непослушание таким образом оказано было.

А. Пичугин

— Говорят еще, что если на протяжении какого-то относительно длительного времени плоть не истлевала, то выбрасывали в море со скалы.

Архимандрит А. Поликарпов

— Да, ну, вот есть такие сведения, да. Ну, вот нам поучение такое. Мы не знаем, что будет с нашими костями, но знаем, что...

А. Пичугин

— Ну, в России нет такой практики! (Смеется.)

Архимандрит А. Поликарпов

— ...надо иметь послушание! (Смеется.)

А. Пичугин

— Скажите, пожалуйста, а в чем, зачем... Ну, Вы, наверное, уже ожидаете, что будет большая очередь из паломников?

Архимандрит А. Поликарпов

— Не знаю, не знаю!

А. Пичугин

— А, нет? Ну, можно предположить...

Архимандрит А. Поликарпов

— Может быть! Как...

А. Пичугин

— А зачем вообще людям приходить к мощам святого? Почему нельзя помолиться, например, перед его иконой, дома? Зачем идти?.. Этот вопрос, наверное, относится не только к Силуану Афонскому, но вот мы помним многокилометровые очереди к Поясу Богородицы, помним очереди к другим святыням, которые привозили в Москву и привозят довольно часто. Почему нельзя просто помолиться образу, нельзя помолиться дома, в храме? Зачем выстаивать вот эту длинную, многочасовую очередь?

Архимандрит А. Поликарпов

— Везде можно помолиться. Да, естественно, можно помолиться — и без образа даже, и без иконы. Бог и святые Его услышат, они, святые, возносят свои молитвы к Богу, и Бог исполняет наши прошения. Но когда мы соприкасаемся вот непосредственно как бы, ну, условно говоря, как бы с живым святым, вот эта вот его плоть, вот этот вот его, положим, или череп, или кости... В Священном Писании говорится, что тень святых апостолов исцеляла, одежды их, когда возлагали. То есть вот это такое... Поскольку человек состоит из души и тела, то это такое овеществленное общение оказывает благодатное воздействие и на душу, и на тело.

А. Пичугин

— А как нельзя относиться к мощам святых?

Архимандрит А. Поликарпов

— Нельзя?

А. Пичугин

— Да.

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, кощунственно каким-то образом.

А. Пичугин

— Скорее, вопрос, как лучше не приходить?

Архимандрит А. Поликарпов

— В состоянии неподготовленности. Мы приходим для того, чтобы... Мы приходим и просим святого: «Помоги мне». Мы просим, потому что у нас есть беда, у нас есть нужда. И мы благодарим святого за то, что он оказал нам уже какую-то помощь. Вот когда мы смиренно просим, когда мы сердце свое повергаем ниц при святыне, то тогда наши молитвы будут услышаны. А если это надменно, или это просто одолжение — «пойду свечку поставлю, он мне должен помочь», — ну, тогда сомнительно, чтобы такая молитва была услышана.

А. Пичугин

— Часто можно услышать, что к святым и вообще лучше не приходить с какими-то просьбами такими вот житейскими. С одной стороны, можно понять — люди приходят, потому что зачастую идти больше некуда, что это какая-то последняя надежда, последний такой рубеж, когда человек уже отчаялся получить какую-то помощь, то он идет к мощам и просто к Богу обращается со своими просьбами, молитвами. Иногда можно услышать, что это не самый лучший путь, что мы не должны говорить Богу: «Дай, дай, дай!» Так же, наверное, и со святыми? Или нет?

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, да. В том плане, что это не самый возвышенный, не самый духовный путь, потому что Бог и святые узнают наши нужды. Ну, а просто, если по-человечески рассуждать, «дитя не плачет — мать не разумеет». А мы плачем, мы Его просим. Простые люди, простые сердцем, говорят: «Господи, вот у меня то плохо, у меня это не получается, дай мне...» Вот нам часто приносят свидетельства — устные или письменные, говорят — свидетельства помощи князя Даниила. Ну, может быть, смешно и наивно звучит, но тем не менее — говорят, князь Даниил помогает в квартирных вопросах. Плохо или хорошо? Ну, кого этот вопрос не волнует, ему неинтересно, а для кого это насущно, важно, жизненно — он просит всех и вся, да. Уже отказали в очереди, а женщина берет, вспоминая, как мать ее молилась, берет Акафист, ходит по этим очередям, где ей отказали, молится князю Даниилу — и получает просимое.

А. Пичугин

— Но ведь это же не потому, что князь Даниил помогает именно с квартирным вопросом. Ну, так же всегда говорят, что нельзя находить святого, который помогает в вождении автомобиля, святого, который помогает с квартирой, и так далее.

Архимандрит А. Поликарпов

— Ну, есть патроны! (Смеется.) Есть патроны разные. Святые — они готовы во всем нам помочь.

А. Пичугин

— Ну, вот в том-то и дело!

Архимандрит А. Поликарпов

— Только мы бы творили волю Божию и жили хоть чуточку более похоже на Него. Вот это очень важно. Вот когда в ссылке, например, были люди, кто-то там поехал в Москву. И одна верующая женщина, прихожанка Данилова монастыря, сказала: «Давайте соберем деньги на свечу князю Даниилу, поставим!» Кто-то отозвался, а кто-то нет. Тех, кто отозвался, потом досрочно отпустили, а эти там еще свой срок отбывали. Ну, не знаю, как, но Бог слышит святых. Бог слышит святых, а святые слышат нас.

А. Пичугин

— Давайте напомним еще раз, что с 20 по 24 сентября будет глава Силуана Афонского, святого преподобного Силуана Афонского, находиться в московском Даниловом монастыре. А как будет осуществляться доступ, до какого часа и с которого? Или круглосуточно?

Архимандрит А. Поликарпов

— От половины шестого утра и часов до десяти. Но если будет нужно, то храм будет открыт всегда. И люди могут прийти в Троицкий собор. В Троицком соборе будет совершаться богослужение — утреннее, вечернее. Будут совершаться молитвословия о Силуане Афонском в течение дня.

А. Пичугин

— Преподобному Силуану? Да... Спасибо. Я напомню, что архимандрит Алексей Поликарпов, наместник московского Свято-Данилова монастыря, был гостем программы «Светлый вечер» на Светлом радио, радио «Вера». Меня зовут Алексей Пичугин. Всего хорошего и будьте здоровы!