Священник Сергий Мансуров всю свою жизнь посвятил изучению истории Церкви. Особенное внимание он уделял первым последователям Христа, отношениям между отцами и детьми, братьями и сёстрами, мужами и жёнами в древней Церкви. Отец Сергий очень хотел, чтобы его брак с Марией Самариной был так же крепок и так же проникнут любовью как брак апостольских времён.

Сергей родился в 1890 году, Мария — на три года позже. Их семьи, представители древних дворянских родов, дружили. Поэтому Серёжа Мансуров и Маша Самарина знали друг друга с детства. Ещё в детские годы они полюбили друг друга, и эта любовь переросла в глубокое духовное сродство.

В 1912 году, будучи уже женихом и невестой, молодые люди пережили духовный перелом. Сергей, который в том году закончил историко-филологический факультет Московского университета, отказался от преподавательской карьеры и под влиянием трудов священника Павла Флоренского осознал, что цель его жизни — спасение души и обретение связи с Богом. За женихом последовала и Мария. Она стала духовной дочерью старца Алексия Мечёва, который и повенчал Сергея и Марию 8 января 1914 года в церкви Бориса и Глеба на улице Поварской.

В 1917 году Сергей и Мария поселились в Сергиевом Посаде, чтобы быть ближе к святыням Троице-Сергиевой лавры и ежедневно посещать монастырские богослужения, которые супруги Мансуровы очень любили. Быт свой они устроили аскетично: простые койки, семейные иконы и лампадки перед ними, на полках книги только религиозно-философского содержания: творения святых отцов, жития, труды по истории.

После революции Сергей работал в Комиссии по охране памятников искусства и старины, занимался библиотекой Троице-Сергиевой Лавры и трудился над «Очерками по церковной истории». Мария помогала ему и со временем сама стала глубоким знатоком житий святых и другой богословской литературы.

В январе 1920 года Сергея Мансурова арестовали, обвинив в религиозной пропаганде, но уже в мае отпустили. «После разлуки моей с Сергеем Павловичем, — вспоминала Мария, — он был возвращён мне как ещё более драгоценный дар. Я поняла и ощутила, что присутствие его дома и со мной очень хрупко и ненадёжно, что его надо беречь, охранять и защищать, а не только опираться на него, потому что Сергея можно опять потерять».

В 1920-х годах Мансуровы жили очень бедно, и когда была закрыта Комиссия по охране памятников искусства и старины, перебивались случайными заработками. Сергей вошёл в «сельскохозяйственную артель», организованную его другом искусствоведом Юрием Олсуфьевым, и каждый день работал на садовом участке где-то за городом. Мария пекла мятные пряники, которые покупал местный магазин и знакомые Мансуровых, а иногда давала уроки рисования. При всех материальных трудностях дом Сергея и Марии казался обителью счастья. «Было отрадно видеть этих супругов, — вспоминала супруга писателя Георгия Чулкова Надежда, — так любящих друг друга, их желание передать другим их счастье».

В 1926 году Сергей Мансуров принял священный сан и начал служение в качестве духовника подмосковного Сергиево-Дубровского женского монастыря. Сёстры обители любили отца Сергия. Очень скоро к священнику стали приходить и крестьяне, разговорами с которыми батюшка очень дорожил. Увы, служение отца Сергия прервалось в марте 1929 года — он скончался от обострения застарелого туберкулёза. Перед смертью священник отслужил последнюю Литургию, причастился и после Причастия, прощаясь с Марией, прошептал ей «Спасибо!», благодаря за всю прожитую счастливую жизнь.