Общение душ через сердце — так называл взаимоотношения родных людей епископ Феофан Затворник, прославленный Церковью в лике святителей. Семью самого святого можно назвать ярким примером такого общения.

Будущий богослов и проповедник родился в большой и дружной семье сельского священника Василия Говорова. В родном селе Чернава Орловской губернии батюшку Василия знали как доброго пастыря, миролюбивого человека и хлебосольного хозяина. А его супруга, Татьяна Ивановна, была женщиной с мягким и великодушным нравом, кроткой хранительницей домашнего очага. В крещении мальчика нарекли Георгием, а дома ласково звали Егорушкой. С самого детства мальчик видел, какой заботой окружала мать своего мужа и детей. Целыми днями она трудилась по хозяйству — нужно было всех накормить, напоить. Отец часто был занят приходскими делами. И в его отсутствие мать занималась духовным воспитанием детей. «Матушка наша, — вспоминал святитель Феофан, — богословам не уступала. Она нам рассказывала жития святых, либо вслух читала по книге». В домашних хлопотах матери помогала старшая дочь Люба. Особенно ей нравилось нянчить новорождённого Егорушку. Сестра пеленала мальчика, играла с ним.

Как только Егорушка немного подрос, отец стал брать его с собой в храм. Малышу нравилось подпевать на клиросе, помогать в алтаре, лазить вместе со звонарём на колокольню. Тогда же стал проявляться и его непоседливый нрав, за который Егорушка получил от родных прозвище Резвый. Пробегать где-нибудь целый день без завтрака и обеда, надёргать перьев из хвоста домашней канарейки — каждый день мальчик преподносил родителям новые сюрпризы.

Как-то раз Татьяна Ивановна собралась в соседнее село, проведать дочку Любу, которая к тому времени вышла замуж. Егорушка заранее упросил мать взять и его. Ведь он так соскучился по любимой сестрице! Но к назначенному часу мальчик явился растрёпанным, с соломой в волосах, в перепачканной травой рубахе. Татьяна Ивановна наотрез отказалась брать с собой такого грязнулю. Она пошла собираться, а Егорушка снова куда-то упорхнул. Повозка ждала возле дома. Наконец Татьяна Ивановна вышла, уселась и приказала вознице трогать. Когда они отъехали на приличное расстояние, женщине вдруг показалось, будто узлы с гостинцами, которые лежали у неё под ногами, шевелятся. Секунда — и из-под них показалось сияющее радостью лицо Егорушки. Мать всплеснула руками, но делать было нечего — не возвращаться же назад. Долго гневаться на сына она не могла. И вскоре уже сама весело смеялась над его проделкой.

Глава семейства тоже не ругал резвого и любознательного от природы мальчика. Отец Василий добивался мира в семье не столько строгостью и авторитетом, сколько любовью и терпением. От резвого Егорушки он требовал лишь одного — чтобы шалости и проказы не мешали делам. Мальчик помогал матери по хозяйству, а когда ему исполнилось восемь лет, родители решили отдать сына в учение.

Егорушку определили в духовное училище города Ливны на родной Орловщине. Предстояло расставание с домом. В день отъезда Татьяна Ивановна крепилась, но у самых ворот стала со слезами крестить сына. Не смог сдержать слёз и отец, растроганный предстоящей разлукой. С этой минуты видеть сына они будут нечасто. После училища Егорушка поступит в Орловскую духовную семинарию, потом — в Киевскую духовную академию. Он примет монашеский постриг с именем Феофан, станет епископом, а потом выберет жизнь в затворе — полном монашеском уединении. Но до конца своих дней будет заботиться и хлопотать о братьях, сёстрах, племянниках. И в мудрых наставлениях Феофана Затворника, которого мы все сегодня знаем как великого подвижника и святого, слышатся отголоски той любви, которой была наполнена его жизнь в родной семье.