Французский город Лион во втором веке назывался Лугдуном. Он был не только столицей Римской провинции Галлии, но и центром языческого культа императора. Здесь находился алтарь божественного Августа, и раз в году все горожане, согласно высочайшему указу, приносили к нему жертвы. Христиане много лет уклонялась от идолопоклонства, но в 177 году городская чернь восстала против такого обособления. Жители Лукдуна стали говорить, что последователи Христа избегают общенародных праздников из-за своих тайных обычаев. Христиан обвинили в разврате, детоубийствах и прочих злодеяниях. Соседи, прежде дружелюбные, воодушевленно распространяли клевету и взывали к возмездию. Христиан объявили вне закона, им запретили посещать общественные собрания, рынки, бани. Даже просто появляться на улице стало опасно — толпа набрасывалась в ярости и рвала человека на части, как стая диких зверей.

Беспорядки привлекли внимание властей, но положение христиан после этого только ухудшилось. Представитель императора в Галлии — легат, в это время отсутствовал в провинции. Городские власти постановили до его возвращения заключать в темницу всех, на кого укажет разгоряченная толпа. Когда же легат вернулся, начались допросы и жестокие пытки. Христиан вынуждали отречься от своей веры и принять римское язычество. Власть демонстрировала силу и утверждала авторитет императора.

Епископ Лугдуна, святитель Пофин, избежал ареста. В свои девяносто лет он крайне редко покидал келью и потому не попал под прицел клеветников. Когда же начались аресты и допросы, духовные чада даже под пытками не выдали своего архипастыря. Но свобода не радовала старца. Семнадцать лет Пофин мирно правил лугдунской общиной, и всегда с Божией помощью находил возможность поддержать каждого. А теперь, когда пришло время испытаний, он остро ощутил свою немощь. Все те дни, когда за окном безумствовала толпа, он не вставал с колен. Он взывал к Богу всеми силами своей страдающей души.

Епископ Пофин:

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, грешных. Помоги принять Твою святую волю и укрепи в испытаниях. Не оставь, не оставь нас нас Своею милостью.

Епископу Пофину вспомнились далекие счастливые годы. Родная Смирна — уютный городок в Малой Азии, на берегу Эгейского моря. Первая встреча с христианами и святителем Поликарпом, учеником Иоанна Богослова. Радость только что обретённой веры в Бога, Победившего смерть. Рукоположение в епископы. Благословение Смирнского архипастыря на Лугдунскую кафедру. Слова, которые наставник произнёс тогда: «Будь отцом для своих прихожан. Христос отдал за нас жизнь, и ты не жалей себя для людей». И в этих воспоминаниях святитель Пофин вдруг обрел ясное понимание, что он должен делать.

Епископ Пофин:

Ну конечно же. Отец должен быть рядом с детьми в трудную минуту. Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!

Епископ с трудом поднялся с колени, тяжело опираясь на посох, вышел на улицу. Он брёл вдоль домов, таких знакомых, и таких чужих теперь, и с каждым шагом как будто становился сильнее. У ворот дворца императорского легата святитель осенил себя крестным знамением и заявил стражникам, преградившим ему путь копьями.

Епископ Пофин:

Доложите хозяину, что пришел епископ христианской общины.

Охранники взяли старца под стражу и грубо поволокли во дворец. Легат встретил епископа надменной усмешкой.

Легат:

Что привело тебя ко мне, старик? Ты ищешь страданий? Ты сумасшедший?

Епископ Пофин:

Я пришел, чтобы засвидетельствовать тебе и всем жителям Лугдуна, что Господь Иисус Христос — истинный Бог и Спаситель.

Легат:

Да? Так что же он не спасает своих поклонников от казней? И тебя он едва ли теперь избавит от мучительной гибели.

Епископ Пофин:

Христос прошел через врата смерти, и вышел Победителем. Как же я могу бояться идти вслед за Ним, Всемогущим и Милосердным?

ЛЕГАТ

Я не понимаю твоих речей, старик. И твоего Бога не понимаю.

Разъярённый легат приказал бросить святителя Пофина в темницу. Когда стражники волокли заключённого по улицам, вокруг собрался народ. В епископа летели камни, со всех сторон на него сыпались удары и плевки. Едва живым старца бросили в сырое подземелье, где он и скончался спустя два дня. До последних минут своей жизни архипастырь утешал и укреплял своих чад и благодарил Бога за то, что позволил разделить их страдания.