23 Ко всем же сказал: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною.

24 Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее.

25 Ибо что пользы человеку приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе?

26 Ибо кто постыдится Меня и Моих слов, того Сын Человеческий постыдится, когда приидет во славе Своей и Отца и святых Ангелов.

27 Говорю же вам истинно: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие.

Читает и комментирует протоиерей Павел Великанов

Евангельский текст, который мы только что слышали, достаточно жёсткий и категоричный. Христос не просто требует - Он ставит абсолютным условием следования за Ним самоотвержение и отказ от интересов собственной души. У любого человека такие радикальные требования не могут не вызвать изумления, а то и более - решительного отторжения. Ведь собственная душа для любого человека - разве не есть самая главная ценность?

И вот здесь следует остановиться и применить самое первое правило любого диалога - определиться с терминами. Что имеется в виду, когда говорится о «душе», которую следует «потерять» ради Христа, чтобы таким образом её «сберечь?»

Чтобы ответить на вопрос, надо внимательнее посмотреть далее по тексту. Мы увидим, что в следующих строках противопоставляются друг другу два понятия - «душа»,  ради которой человек может и весь мир приобрести - и «сам человек», который может погубить себя или причинить значительный вред. Но как можно противопоставлять «душу» и «человека»? Разве это не почти одно и то же? Разве не «душа» делает человека «живым»? Разве «душа» и «личность» человека — не тождественные понятия?

Вот мы и подобрались к самому важному. Да, действительно, мы часто отождествляем «себя» и «душу». Мы говорим: «Я грущу», «я радуюсь», «я зол», «я в гневе». Здесь — полное тождество между «я» и теми или иными состояниями души. Но — внимание! — мы можем говорить и по-другому: «мне грустно», «мне радостно», «мне плохо», «меня раздражает и злит». Здесь эта «тождественность» уже вовсе не очевидна: есть моё «я», и есть некое состояние, которое это «я» окутывает, охватывает, пытаясь убедить меня в том, что это и есть моё «я». Соглашаюсь ли я с этим или нет — уже вопрос моего выбора.

Что же из этого следует? То, что Христос вовсе не побуждает нас к своего рода «самоуничтожению», напротив, Он призывает нас к прямо противоположному — найти своё подлинное, сущностное «Я» и именно его сделать центром внимания, а не все те «прилагательные», все те «душевные состояния», с которыми мы и привыкли себя отождествлять.

Сегодня Христос нас призывает к тому, чтобы расставить в жизни правильные акценты: первое место — тому, что только и делает нас человеком — образ Божий, способность к общению с Богом. Второе место — душе во всём многообразии её проявлений. Только так, и ни в коем случае не наоборот. И когда мы оказываемся перед выбором, как поступить — либо «как моей душеньке угодно», то есть моему эгоистическому «прилагательному», либо как угодно моему Духу, находящемуся вне любых «душевностей» - Спаситель призывает нас не раздумывая проявить свою верность Духу!