Евангелие от Луки, Глава 7, стихи 36-50

36 Некто из фарисеев просил Его вкусить с ним пищи; и Он, войдя в дом фарисея, возлег.

37 И вот, женщина того города, которая была грешница, узнав, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром

38 и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром.

39 Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам в себе: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница.

40 Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе. Он говорит: скажи, Учитель.

41 Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят,

42 но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его?

43 Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил.

44 И, обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отёрла;

45 ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги;

46 ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги.

47 А потому сказываю тебе: прощаются грехи её многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит.

48 Ей же сказал: прощаются тебе грехи.

49 И возлежавшие с Ним начали говорить про себя: кто это, что и грехи прощает?

50 Он же сказал женщине: вера твоя спасла тебя, иди с миром.

Читает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

Первоначально Христос Спаситель проповедовал в синагогах. Там его слушали те, кто имел право находиться на общих религиозных собраниях. А мы знаем, что порядок был очень строгим: существовало неисчислимое количество причин, по которым человек оказывался отторгнутым от возможности участия в общей молитве. Там не могли быть не только явные грешники, но и люди, которые страдали определёнными заболеваниями, такими, например, как женское кровотечение. В синагогах Христа слушали благополучные израильские обыватели. По своим воззрениям они были близки к фарисеям, к тем, кто свято чтил закон и предания старцев, кто верил во всеобщее воскресение, и кто ожидал пришествия Мессии. Эти люди и были той аудиторией, к которой первоначально обращался Спаситель. Ведь Он пришёл к ним. Общение Христа с этими людьми простиралось за пределы синагоги, Он ходил к ним в гости, ел и пил с ними. Фарисей Симон был из числа тех людей, на которых в первую очередь обращал Своё внимание Спаситель. Надо полагать, что Симон не был каким-то неумеренным фанатиком, иначе как бы в его доме оказалась та, которую все считали грешницей? Вообще, Симон был в высшей степени здравым человеком, он прекрасно понимал, Кто Тот Человек, Которого он пригласил в свой дом. Но внезапно Симон делается слепым и перестаёт осознавать, что происходит. Как Великий Пророк может допустить к Себе грешную женщину? Ведь ее прикосновение оскверняет человека. Можно предположить, что виной слепоты стала излишняя забота о достойном угощении. Как писал свт. Феофан Затворник, Симон «за хлопотами оставил здравое рассуждение о порядках Божиих». В самом деле, эти две области — житейская и духовная — противоположны по своим законам. Если ум погружен в житейские проблемы, то ему невозможно судить происходящее по каким-то иным законам. Справедливо и обратное. Если следовать житейской логике, то общение с различного рода опустившимися людьми — не самое лучшее занятие. Причём, в любую эпоху и в любом месте. Но духовный закон иной. У него совершенно другое измерение. Общение с такими людьми не имеет никакого смысла, оно даже вредно для того, кто мыслит земными категориями, но оно, напротив, полезно и похвально для тех, кто сумел свой ум возвысить до восприятия духовных вещей, ведь в этом случае мы понимаем, что есть покаяние и есть исправление, они способны любого человека сделать чистым и достойным. Наша задача лишь в том, чтобы помочь им. Или, по крайне мере, не мешать.