Евангелие от Луки, Глава 4, стихи 37-44

37 И разнесся слух о Нем по всем окрестным местам.

38 Выйдя из синагоги, Он вошел в дом Симона; тёща же Симонова была одержима сильною горячкою; и просили Его о ней.

39 Подойдя к ней, Он запретил горячке; и оставила ее. Она тотчас встала и служила им.

40 При захождении же солнца все, имевшие больных различными болезнями, приводили их к Нему и Он, возлагая на каждого из них руки, исцелял их.

41 Выходили также и бесы из многих с криком и говорили: Ты Христос, Сын Божий. А Он запрещал им сказывать, что они знают, что Он Христос.

42 Когда же настал день, Он, выйдя из дома, пошел в пустынное место, и народ искал Его и, придя к Нему, удерживал Его, чтобы не уходил от них.

43 Но Он сказал им: и другим городам благовествовать Я должен Царствие Божие, ибо на то Я послан.

44 И проповедовал в синагогах галилейских.

Читает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

Обращает на себя внимание довольно странная для нынешнего времени конструкция — «Он запретил горячке». Мало кому сегодня в голову придет сказать «он запретил гриппу» или «он запретил инфаркту». Этим мы отличаемся от людей Израиля эпохи Христа. Тогда болезнь понималась не так механистично, как в наши дни. Для нас болезнь — это некая поломка организма, которая имеет свои причины. Задача врача в определении этих причин и в устранении как их самих, так и нанесенного ими повреждения. Древние мыслили иначе: болезнь в их представлении равна злому духу, который терзает человека. По этой причине Христос при исцелении тещи апостола Петра действует так, как действовал во множестве других ситуаций, связанных с изгнанием злых духов: Он обращается к духу, дух покидает страдальца. Современный взгляд на болезни и взгляд людей эпохи Христа согласовать между собой довольно сложно, хотя такие попытки и предпринимаются. Но у Христа не было цели заниматься методологией излечения болезни, у Него иные цели, которые прекрасно прослеживаются в дальнейшем рассказе евангелиста. Так или иначе, но горячка оставила петрову тещу. Важно здесь то, что делает эта женщина: она встает — что само по себе подтверждение истинности исцеления — и начинает служить Христу с Его спутниками. Вывод из этой истории очень простой: любое исцеление не является самоценным, оно должно привлекать исцеленного к тому, что мы сегодня называем социальной деятельностью, то есть к служению другим людям. Не столько так, как служила теща Петра — она служила за столом, готовила, накрывала, убиралась, а к служению в самом широком смысле, к тому, чтобы жить не для себя, а для другого. Есть немало примеров, когда человек, который был на грани смерти в результате серьезного заболевания, по каким-то, зачастую неведомым для врачей причинам, стал здоров. Если не совершенно, то настолько, чтобы помогать другим в их бедах. Такой человек живет ровно столько, насколько у него хватает понимания, что после, можно сказать, чудесного исцеления он не имеет права жить для себя, что вся его жизнь должна быть посвящена служению другим, что сама жизнь продлена ему именно для этого. Если же человек по каким-то причинам утрачивает такое осознание, то болезнь возвращается и уже не отступает. В любой болезни есть некая мистическая составляющая, сколько бы мы не изучали человека, абсолютных ответов у нас не будет. Мы никогда не сможем в полной мере ответить на вопрос о природе болезни, все существующие ответы имеют свои границы и с ними довольно легко спорить. Христианский же взгляд на болезнь и здоровье прост, он не затрагивает тему науки, его плоскость исключительно духовная: не абсолютный, но достаточно надежный способ сохранения здоровья состоит в том, чтобы это самое здоровье направлять на служение Христу через служение другим людям.