Поделиться

Евангелие от Матфея, Глава 11, стихи 16-20

Читает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.

В Евангелии мы можем найти описание, пожалуй, всех возможных состояний человека. Вглядываясь в эти описания легко обнаружить и самих себя. К примеру, внимательный к самому себе человек прекрасно знает, насколько в определённых ситуациях он бывает капризен, а также и предвзят. Об этой нашей проблеме Христос упомянул в 11-й главе Евангелия от Матфея, отрывок из которой звучит сегодня во время литургии. Давайте послушаем его.

Глава 11.

¹⁶ Но кому уподоблю род сей? Он подобен детям, которые сидят на улице и, обращаясь к своим товарищам,

¹⁷ говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали.

¹⁸ Ибо пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес.

¹⁹ Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам. И оправдана премудрость чадами ее.

²⁰ Тогда начал Он укорять города, в которых наиболее явлено было сил Его, за то, что они не покаялись:

Спаситель в качестве примера упомянул лишь двух проповедников — Иоанна Предтечу и Самого Себя. Как видно из Его слов, они были очень разными: Иоанн был строгим аскетом, а Христос аскетом не был, Он не сторонился пиршеств, и мы знаем, что Своё первое чудо Господь сотворил во время свадьбы. Представить, что нечто подобное сделал бы Иоанн Предтеча совершенно невозможно, да и само его пребывание на свадебном торжестве совершенно не укладывается в тот образ Предтечи, который мы знаем благодаря Евангелию.

Помимо Иоанна Пророка и Христа Израиль знал и множество иных проповедников, о них повествуют книги Ветхого Завета, эти люди тоже были очень разными: кто-то из них был по своей жизни ближе к Иоанну Предтече, а кто-то ко Христу, кто-то жил в городах, а кто-то в пустыне, кто-то строго постился, а кто-то жил вполне обычной жизнью, у каждого из этих людей было своё особенное призвание от Бога, которое и роднит их между собой: вне зависимости от образа жизни, все они возвещали волю Божию. Но роднит их не только это: их, как правило, не слушали. Их слова не нравились, а их самих самыми разными способами пытались заставить замолчать.

Были, конечно, и исключения, к примеру, таким исключением был пророк Иона, но если говорить о подавляющем большинстве израильских пророков, то их судьба была незавидна: они вынуждены были страдать за те слова, которые возвещали по откровению от Бога. Одним из ярких примеров такого рода был пророк Иеремия, он был в высшей степени неконфликтным человеком, но Бог повелевал ему говорить крайне неприятные для его современников вещи, пророк пытался замолчать, но был не в силах. Сам он об этом написал так: «Что ни слово моё — то стоны, я кричу: „Насилье, грабёж!“ Слово Господа мне приносит униженье, насмешки с утра до ночи. И сказал я: „Напоминать о Нём не буду, говорить во имя Его — не стану!“ Но вот, в моем сердце будто огонь пылает, в костях моих струится! Удержать его я тщился, но был не в силах. Слышу я злословье многих, кругом — угрозы!» (Иер. 20:8–10).

Среди угроз и непонимания жили почти все те люди, которые говорили то, что повелевал говорить им Бог. Многие из этих людей закончили свою жизнь насильственной смертью. Особое же внимание обращает на себя тот факт, что эти люди были очень разными, и их современники строили свои обвинения на основании претензий, в первую очередь, к ним самим, так, как сказал об этом Христос: «Ибо пришёл Иоанн, ни ест, ни пьёт; и говорят: в нём бес. Пришёл Сын Человеческий, ест и пьёт; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам» (Мф. 11:18–19). Логика противников Христа, Его Предтечи и пророков понятна: никто в здравом уме не станет бороться с Богом, а вот с Его посланниками бороться можно, ведь они люди, а это значит, что можно найти в них те изъяны, которые позволят не воспринимать их слова всерьёз.

Спаситель ясно дал понять, что такой путь ведёт к погибели, потому как не имеет никакого значения, кто именно возвещает волю Божию, имеет значение лишь само Слово Божие, а его носитель или же образ выражения — в лучшем случае вторичны.