07 Услышал Ирод четвертовластник о всём, что делал Иисус, и недоумевал: ибо одни говорили, что это Иоанн восстал из мертвых;
08 другие, что Илия явился, а иные, что один из древних пророков воскрес.
09 И сказал Ирод: Иоанна я обезглавил; кто же Этот, о Котором я слышу такое? И искал увидеть Его.
10 Апостолы, возвратившись, рассказали Ему, что они сделали; и Он, взяв их с Собою, удалился особо в пустое место, близ города, называемого Вифсаидою.
11 Но народ, узнав, пошел за Ним; и Он, приняв их, беседовал с ними о Царствии Божием и требовавших исцеления исцелял.
Читает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Ирод четвертовластник, или, иначе, Ирод Антипа, тетрарх Галилеи и Переи, о котором идёт речь в этом евангельском отрывке, был тем человеком, в правление которого прошла большая часть земной жизни Господа Иисуса Христа. Свидетельств Евангелия вполне достаточно, чтобы понять, каким правителем был Ирод: одно его преступное убийство Иоанна Предтечи уже многое говорит о нём самом и о его управленческом стиле. А если обратиться к иным историческим свидетельствам, то нам откроется масса других интересных и малоприятных фактов.
К примеру, иудейский историк Иосиф Флавий пишет об Ироде Антипе как о продолжателе традиций своего отца — Ирода Великого, того самого Ирода, в правление которого произошло Рождество Христово, того самого Ирода, который пытался убить пришедшего в мир Спасителя и по этой причине умертвил всех вифлеемских младенцев. К самому Ироду Великому в Израиле было крайне негативное отношение, и дело не только в трагических особенностях его правления, а ещё и в том, что Ирод не был евреем, он был идумеем, то есть потомком не праотца Иакова, а его старшего брата Исава. Естественно, что воцарение идумея в Израиле не могло быть решением израильского народа, Ирод был назначен римским императором. Ирод Антипа был третьим сыном Ирода Великого от его четвёртой жены самарянки Малтаки, то есть он тоже был по своему происхождению далёк от еврейского народа, и он тоже был назначен управлять израильскими землями императором Римской империи.
И Ирод-отец, и Ирод-сын, конечно же, понимали каким народом они поставлены управлять, иногда они предпринимали попытки сделать что-то доброе для израильтян, но так как они не чувствовали и не могли себя чувствовать частью израильского народа, то они были крайне далеки от его чаяний, и потому ничего доброго по своей сути у них сделать не получалось.
Иосиф Флавий в качестве одного из примеров приводит основание Иродом Антипой Тивериады — города на берегу Геннисаретского озера. Само название этого города — Тивериада — связано с именем римского императора Тиберия. Но сам факт выбора такого имени для новообразованного израильского города Иосифа Флавия мало занимал, ему было интересно другое: нарушение иудейского закона, который прямо и недвусмысленно запрещал притрагиваться к телам усопших. Этот запрет находится в библейской книге Чисел: «Кто прикоснётся к мёртвому телу какого-либо человека, нечист будет семь дней» (Числ. 19:11). Позднее этот запрет был расширен и истолкован в том числе и как запрет прикасаться к кладбищам, то есть их нельзя было сносить, тогда как ради строительства Тивериады Ироду Антипе пришлось это сделать. Кроме того, город был населён Иродом «всевозможными пришельцами», то есть бывшими рабами и людьми с сомнительным социальным статусом, усугублённым непонятным происхождением.
Основание Тивериады — это лишь один из множества примеров злоупотреблений властью со стороны Ирода Антипы, который не отличался от своего отца в лучшую сторону, правда, он, в отличие от Ирода Великого, был ограничен Римом в своей власти как территориально, так и с точки зрения полномочий, поэтому его правление было менее деструктивно, чем правление отца.
Земная жизнь Господа Иисуса Христа прошла при таких главах Его родной страны. Евангелие начало распространяться при этих же правителях. Далее Евангелие вышло за пределы Израиля, но и в других местах Римской империи светская власть мало чем отличалась от светской власти Христовой земной родины. Любопытно и очень важно, что евангелисты пишут об этих правителях и об их злодеяниях совершенно спокойно: никто из авторов новозаветных книг не возмущается, не пытается призвать своих читателей к революционным переменам, для Самого Христа и первых поколений христиан внешние по отношению к Евангелию обстоятельства значат не более, чем сильный и продолжительный дождь. Наши предшественники в вере каким-то совершенно необъяснимым для нашего времени образом воспринимали любую светскую власть как посланную Богом, и не смущались в том случае, если видели злоупотребления. Впрочем, точно также они воспринимали и исходящее от светской власти благо.