Евангелие от Матфея, Глава 8, стихи 23-27

23 И когда вошел Он в лодку, за Ним последовали ученики Его.

24 И вот, сделалось великое волнение на море, так что лодка покрывалась волнами; а Он спал.

25 Тогда ученики Его, подойдя к Нему, разбудили Его и сказали: Господи! спаси нас, погибаем.

26 И говорит им: что вы так боязливы, маловерные? Потом, встав, запретил ветрам и морю, и сделалась великая тишина.

27 Люди же, удивляясь, говорили: кто это, что и ветры и море повинуются Ему?

Читает и комментирует священник Стефан Домусчи.

В сегодняшнем чтении мы слышим историю о чудесном усмирении бури, в которую попали апостолы вместе со Христом, когда переплывали Тивериадское озеро. Человек способен плавать, но уверенно себя чувствует, когда ходит по земле. Неслучайно в известном церковном песнопении жизнь, полная треволнений и невзгод, сравнивается именно с морем. Церковь сравнивается с кораблем, а Царство Божие с пристанью.

Но кто-нибудь скажет, что всё это так для обычных людей, жизнь которых не связана с мореплаванием. Мы действительно привыкли к спокойной жизни и нуждаемся в твёрдой почве под ногами, но ведь есть и те, кто любят море и чувствуют себя на среди волн вполне уверенно. Кстати, именно такими и были апостолы. Не городскими жителями, не крестьянами, привыкшими работать на земле. Они были профессиональными рыбаками и морем их было не напугать.

Действительно, лодка, в которую вошёл Христос, была их собственной. Они прекрасно умели с нею управляться. И, естественно, апостолы и до этого попадали в штормы, которые им приходилось переживать без чьей бы то ни было помощи. Но в этот раз всё было совершенно иначе. Вероятно, буря была такой силы, что они были уверены в приближающейся гибели... И что же они делают? Они, профессионалы и опытные люди, бросаются за помощью к тому, Кто вообще не является рыбаком, у кого нет собственной лодки... и Кто спас их не тем, что умело управляется со штурвалом или парусами, но одним Своим словом.

Конечно, внешне это вполне бытовая история. Но в то же время, она поразительна в своей характерности, в ней очень явны архетипические черты, в которых открываются особенности взаимоотношений Бога и человека. Ведь чем на самом деле был первый грех, совершённый на земле? Что человек хотел сказать, когда совершал его? Думаю, ответ очевиден, он хотел сказать Богу: «Я сам. Я сам решу, что мне делать. Я сам решу, как мне жить на этой земле... Я смогу без Тебя обойтись». И вся история падшего человечества — это история самоутверждения и борьбы, которая заканчивается трагедией смерти, потому что главная характеристика человека как части тварного мира — он не самодостаточен.

Человек, сотворённый главой и владыкой тварного мира, совершив грех, оказался вынужден отвоёвывать себе пространство, буквально брать силой то, что и так было сотворено для него. Его жизнь всё время предполагает борьбу там, где её не должно было быть.

В этом смысле история с укрощением бури очень интересна. Человек после изгнания из рая неплохо, как ему кажется, обжился на этой земле. В некоторых сферах он стал вполне профессионально разбираться. По крайней мере каждому поколению кажется, что жизнь становится всё комфортнее, ведь технологии не стоят на месте. Однако в жизни нередко случаются бури, которые показывают нам, как мало мы на самом деле можем. И тогда мы обращаемся к тому, Кому давным-давно сказали, что справимся сами, и просим Его: «Господи! спаси нас, погибаем». И Он спасает нас, но не как тот, кто просто лучше нас разбирается в проблеме, а как Тот, Кто сотворил эту жизнь и знает её логику изнутри. Так мы и живём. Стараемся устроить всё сами, своей волей, по своему усмотрению, но когда перед нами открывается бездна, когда мы смотрим в лицо смерти, мы обращаемся к Тому, Кто нас сотворил, в надежде, что Он спасёт нас не только от бурь, болезней и всего того, с чем мы боремся... что Он спасёт нас от смерти и дарует нам вечную жизнь.