17 Иисус же говорил им: Отец Мой доныне делает, и Я делаю.

18 И еще более искали убить Его Иудеи за то, что Он не только нарушал субботу, но и Отцем Своим называл Бога, делая Себя равным Богу.

19 На это Иисус сказал: истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего: ибо, что творит Он, то и Сын творит также.

20 Ибо Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Сам; и покажет Ему дела больше сих, так что вы удивитесь.

21 Ибо, как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет.

22 Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну,

23 дабы все чтили Сына, как чтут Отца. Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его.

24 Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь.

Читает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

Любой текст путём его предвзятого комментирования можно превратить в его полную смысловую противоположность. Именно так поступили иудейские учителя с некоторыми текстами Ветхого Завета. Самый яркий пример переворачивания смысла «с ног на голову» — это библейская заповедь о почитании субботы. Конечно, авторитетные раввины не ставили перед собой цель исказить библейское учение, цель их была иной, она безусловно благая: они хотели основательно разобраться, хотели устроить свою жизнь так, чтобы ни в чём не нарушить волю Божию, но они слишком сильно увлеклись игрой с буквами, настолько, что от них начал ускользать смысл. Когда же пришёл Тот, Кто указал им на их ошибки, их возмущение было столь велико, что из их памяти каким-то невероятным образом выпали фрагменты прекрасно знакомых им пророческих книг.

Мы слышали, что противоборствующие Христу иудеи вознамерились убить Господа Иисуса Христа «за то, что Он не только нарушал субботу, но и Отцом Своим называл Бога, делая Себя равным Богу». Евангелист Иоанн Богослов выражает свою мысль совершенно недвусмысленно: эти люди посчитали богохульством применение к Богу слова «Отец». Но если мы откроем книгу пророка Исайи, то в её 63-й главе мы найдём такие слова: «Только Ты — Отец наш; ибо Авраам не узнаёт нас, и Израиль не признаёт нас своими; Ты, Господи, Отец наш». То есть ещё за восемь столетий до Рождества Христова пророк Исайя в обращении к Богу называет Его Отцом. Более того, мысль Исайи состоит в том, что ни праотец Авраам, ни праотец Иаков, второе имя которого носит само государство Израиль, не являются отцами народа в полном смысле этого слова, есть только один Отец, и этот Отец — Бог. А раз так, то в определённых ситуациях о Боге как о своём отце может говорить абсолютно любой человек.

Конечно, Христос говорит об отцовстве другого рода, не об абстрактном и отдалённом, а о самом непосредственном, но сделать такой вывод лишь на основании Его краткой беседы с иудейской знатью невозможно, для такого вывода надо знать всё Евангелие, особенно же — обстоятельства прихода в мир Воплощённого Бога. Но иудеи этого не знали, они ориентировались лишь на слова Христа о Себе Самом, их возмутили именно сказанное Христом в беседе с ними.

Увлечённость чем-либо — это прекрасно. Но в любой увлечённости должен быть черта, за которую нельзя переступать, ведь если за неё перейти, то человек становится глух и слеп по отношению ко всему тому, что его окружает, он становится способен видеть лишь предмет своего увлечения. Так произошло с современными Христу религиозными учителями Израиля: углубившись в текст Священного Писания они утратили способность слышать Бога. Дай Бог, чтобы никакие комментарии и никакие буквы не заслоняли от нас смысл христианства, который состоит в возвещении любви Божией к человечеству, а не в чём-то ином.