Евангелие от Марка, Глава 11, стихи 27-33

Читает и комментирует священник Стефан Домусчи.

В сегодняшнем чтении мы слышим диалог Христа с первосвященниками, книжниками и старейшинами. Спаситель с учениками приходит в храм, и люди, которые в нем начальствуют, подходят к Нему и спрашивают: «кто Тебе дал власть так поступать»? Для того, чтобы лучше понять причину их вопроса, стоит посмотреть на эту историю в контексте. За день до этого, Христос уже был в храме и выгнал из него тех, кто торговал жертвенными животными и менял языческие деньги на специальные храмовые. В храме было несколько дворов и, судя по всему, торговцы и менялы сидели во дворе язычников, то есть в единственном месте, где язычники, поверившие в единого истинного Бога, могли помолиться. Естественно, это было недопустимо и совершенно возмутительно, но ужас состоял в том, что это стало совершенной обыденностью. Первосвященники и книжники, которые вероятнее всего, были напрямую с этой торговлей связаны, не спрашивают Христа: «Почему ты это сделал»? Это был бы самый естественный и очевидный вопрос. Только дело в том, что они совершенно точно знают на него ответ. Они знают, что храм — это дом молитвы, знают, что во время бойкой торговли животными, во время обмена денег и всего, чем это сопровождается, молиться совершенно невозможно. Но нет, они задают другой вопрос. Вполне официальный, свойственный скорее чиновникам, чем священникам и мудрецам. «По какому праву ты это делаешь?» Или еще проще: «Кто ты такой, чтобы себе такое позволять»?

Что отвечает Христос? Он отказывается говорить на формальном, юридическом языке и обращается к их совести. Впрочем, делает это довольно деликатно, никого прямо не обвиняя, но просто показывая им, что они задают не те вопросы.

Но можно ли сказать, что на прямой вопрос первосвященников и книжников Христос не ответил. Конечно. Вопросом, который Он задал в ответ, Спаситель показал, что настоящий ответ они услышать не смогут. Не потому, что у них пропал слух, а потому что у них пропала совесть. Не исчезла вовсе, но оказалась погребена под грудой ложных аргументов и самооправданий. Неужели им нельзя было услышать настоящий ответ? Можно, но он только обострил бы ситуацию, только разозлил бы их еще больше.

Но и сегодня к христианам нередко обращают возмущенные вопросы. Конечно, у нас бывает достаточно личных грехов, и нам бывает нечего сказать в своё оправдание. Но нередко возмущенные вопросы обращаются к самим христианским истинам, к основам веры и жизни. Конечно, апостол Петр говорит, что всякому вопрошающему мы должны давать ответ о своей надежде, о том, к чему мы стремимся. Но далеко не всегда задающие вопросы на самом деле желают услышать ответ. Порой совершенно очевидно, что ответ, который устроит спрашивающих, они уже себе дали и наш ответ, ответ верующих, услышан не будет. Вернее расслышан. Ведь слушать одно, а услышать другое. И если для первого нужно просто обладать физическим слухом, то для второго нужно обладать слухом нравственным и духовным.

Мы и сами нередко обращаемся к Богу с вопросами, но способность расслышать Его ответ не дается нам просто от рождения. Мы развиваем ее, когда учимся быть искренними перед собой, когда не пренебрегаем голосом правды, звучащим в нашей душе.