29 Когда же народ стал сходиться во множестве, Он начал говорить: род сей лукав, он ищет знамения, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка;

30 ибо как Иона был знамением для Ниневитян, так будет и Сын Человеческий для рода сего.

31 Царица южная восстанет на суд с людьми рода сего и осудит их, ибо она приходила от пределов земли послушать мудрости Соломоновой; и вот, здесь больше Соломона.

32 Ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его, ибо они покаялись от проповеди Иониной, и вот, здесь больше Ионы.

33 Никто, зажегши свечу, не ставит ее в сокровенном месте, ни под сосудом, но на подсвечнике, чтобы входящие видели свет.

Читает и комментирует протоиерей Павел Великанов.

В тексте мы часто слышим два слова — «знамение» и «суд». Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит, что все чудеса Христа Спасителя были именно «знамениями» — знаками, указателями на Него как на долгожданного Мессию. Ведь все до одного исцелённые Иисусом и даже воскрешённые Им — в итоге заболели и умерли! То есть даже такое великое чудо, как воскрешение четверодневного Лазаря ещё вовсе не обеспечивало его бессмертием — он, как и все другие ученики Иисуса, в своё время также умер. Каждое чудо Иисуса — это ещё одно подталкивание человека к вере, что перед ним — не обычный целитель и пророк, а Сам Мессия. Но это «подталкивание» никогда не становится «насилием чудом» — которого и жаждали иудеи, которого они столь настойчиво требовали от Иисуса. Если посмотреть внимательнее, в любом чуде, совершённом Христом, обязательно остаётся хотя бы небольшая «лазейка» для неверия, для иного способа объяснить произошедшее не чудесным, а вполне естественным образом.

Сам Иисус и есть «знамение пререкаемое» — которое и творит суд над людьми самим фактом своего присутствия. Образ свечи, о котором мы слышим в последних строках сегодняшнего чтения, — ведь не только образ света: свеча — это открытый огонь, который собой «творит суд» над тем, к чему прикоснётся. Одни материалы переносят это приближение огня спокойно, другие — обугливаются, третьи — легко воспламеняются. При этом с пламенем свечи ничего не происходит, оно каким было, таким и остаётся.

В чем же тогда заключается лукавство иудеев, осуждаемое Спасителем? В том, что они хотели этот Божественный пламень... приручить, сделать управляемым — чтобы не он, а они сами определяли, что — сжечь, что — поджарить, а что — сохранить в неприкосновенности — но не из-за свойств самого материала, а именно благодаря управлению пламенем!

Но — как гениально сказал писатель Клайв Льюис про своё произведение «Хроники Нарнии» — Аслан — то есть Бог — «не ручной котёнок», Его невозможно «приручить». Он — совершенно самобытен и самодостаточен, и любая попытка манипулировать Им добром не закончится.

Вот нам и задачка на сегодняшний день: во время молитвы — честно ответить самому себе — я ищу способа добиться своего через «приручение» Бога — или же я прежде всего хочу прикосновения к Его свету — даже если это будет сильно отличаться от запланированного мной?...