Поделиться

Книга Бытия, Глава 8, стихи 4-21

04 И остановился ковчег в седьмом месяце, в семнадцатый день месяца, на горах Араратских.

05 Вода постоянно убывала до десятого месяца; в первый день десятого месяца показались верхи гор.

06 По прошествии сорока дней Ной открыл сделанное им окно ковчега

07 и выпустил ворона, [чтобы видеть, убыла ли вода с земли,] который, вылетев, отлетал и прилетал, пока осушилась земля от воды.

08 Потом выпустил от себя голубя, чтобы видеть, сошла ли вода с лица земли,

09 но голубь не нашел места покоя для ног своих и возвратился к нему в ковчег, ибо вода была еще на поверхности всей земли; и он простер руку свою, и взял его, и принял к себе в ковчег.

10 И помедлил еще семь дней других и опять выпустил голубя из ковчега.

11 Голубь возвратился к нему в вечернее время, и вот, свежий масличный лист во рту у него, и Ной узнал, что вода сошла с земли.

12 Он помедлил еще семь дней других и [опять] выпустил голубя; и он уже не возвратился к нему.

13 Шестьсот первого года [жизни Ноевой] к первому [дню] первого месяца иссякла вода на земле; и открыл Ной кровлю ковчега и посмотрел, и вот, обсохла поверхность земли.

14 И во втором месяце, к двадцать седьмому дню месяца, земля высохла.

15 И сказал [Господь] Бог Ною:

16 выйди из ковчега ты и жена твоя, и сыновья твои, и жены сынов твоих с тобою;

17 выведи с собою всех животных, которые с тобою, от всякой плоти, из птиц, и скотов, и всех гадов, пресмыкающихся по земле: пусть разойдутся они по земле, и пусть плодятся и размножаются на земле.

18 И вышел Ной и сыновья его, и жена его, и жены сынов его с ним;

19 все звери, и [весь скот, и] все гады, и все птицы, все движущееся по земле, по родам своим, вышли из ковчега.

20 И устроил Ной жертвенник Господу; и взял из всякого скота чистого и из всех птиц чистых и принес во всесожжение на жертвеннике.

21 И обонял Господь приятное благоухание, и сказал Господь [Бог] в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышление сердца человеческого - зло от юности его; и не буду больше поражать всего живущего, как Я сделал:

Читает и комментирует протоиерей Павел Великанов.

Внимательного и вдумчивого читателя наполненная надеждой история возвращения ковчега на землю не может не смутить. Нет, конечно, всё замечательно, и воды схлынули, и жизнь стала постепенно возвращаться, и в ковчеге все остались живы и здоровы — но где же комплекс вины выжившего? Почему в тексте ни слова не сказано о том, что ощущал Ной как единственный оставшийся в живых из всего былого человечества, погибшего в страшных водах потопа?

Да, действительно, Библия не знает этого столь популярного в последнее время психологического комплекса. И объяснение этому — вовсе не в чёрствости и суровости нравов древних людей. Вопрос лежит в иной плоскости — не психологической, а экзистенциальной: что есть высшая, предельная ценность для данного человека? Если это — его собственная жизнь, то можно до бесконечности копаться в хитросплетениях комплексов, фобий, бессознательных установок — примерно также, как крайне озадаченный собственным здоровьем будет убивать себя в не знающей конца и края оптимизации процессов работы организма и его систем — а жизнь почему-то так и пройдёт мимо — и, как говорится, «здоровеньким умрёт!»

Но совсем другое дело, если первичная ценность — Сам Бог, и в тебе самом лишь то представляет ценность для себя самого, где именно Он находит Своё отражение и отображение, где Он, а не я, проявляет Себя так, как Он, а не я, хочет. Таким был праотец Ной, которого Бог увидел среди всего множества развратившегося человечества как единственного, в ком сохранились вера и верность. Мы не знаем, что в своём сердце переживал Ной, когда хлынули воды потопа и уничтожили всё живое на земле — но точно знаем, что первое, что он сделал, когда открылись двери ковчега — принёс благодарственную жертву Богу.

Он не бросился на землю со стоном и криками — ах, как жаль, всё пропало, сколько всего было раньше — а теперь — лишь горстка животных на всю огромную землю! Он не стал унывать от осознания того, что всё теперь надо начинать сначала — да ещё и так, чтобы ничего из принципиально важного для человечества не пропустить. Он не впал в эйфорию от сознания собственного величия и избранности. Он просто поставил жертвенник и совершил благодарение. В этом действии мы не увидим никакой саморефлексии. Ни положительной, ни отрицательной. Он всего лишь выполнил то, что был должен. Ни вины в том, что погибло человечество, ни самопревозношения от исключительности своей миссии, он не испытывает. Потому что он — не пытается создать собственный мир — по своему образу и подобию — и застрять в нём на веки. Он стремиться только к одному: быть вместе с Богом, даже тогда, когда Его решения — непонятны. Но это не значит, что они могут быть неисполнены!

Помоги же всем нам, Господи, почаще задумываться не о том, какие именно кошки скребут на душе в данную секунду, а о том, есть ли для Бога в душе хотя бы небольшое место!