Евангелие от Матфея, Глава 11, стихи 16-20

16 Но кому уподоблю род сей? Он подобен детям, которые сидят на улице и, обращаясь к своим товарищам,

17 говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали.

18 Ибо пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес.

19 Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам. И оправдана премудрость чадами ее.

20 Тогда начал Он укорять города, в которых наиболее явлено было сил Его, за то, что они не покаялись:

Читает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

Прекрасно известно, что никакой человек не может нравиться одновременно всем и каждому. Всегда найдутся те, кого в нас что-то не устраивает, кого мы чем-то раздражаем, в чем-то не вызываем доверия и так далее, и тому подобное. Это вполне естественно, и мы привыкли жить в мире, который устроен таким образом. У христиан есть ответ на причину этого невеселого явления: грехопадение, то самое грехопадение, последствия которого живут в каждом человеке и заставляют его упорно видеть худшее, делать особый акцент на дурном и не замечать доброго. Конечно, есть и те, кто относительно свободен от этого неприятного эффекта. Но надо признать, что таких людей единицы и далеко не всем удается их встретить на своем жизненном пути. У этого явления есть всем известное название — осуждение. В отношении него Христос сказал простые слова: «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7:1).

Давно замечено, что осуждение таит в себе немало серьезных опасностей, одна из них состоит в том, что оно имеет тенденцию к неизбежному расширению. Сначала не нравится какой-то отдельный человек, потом целое сообщество, далее осуждение затрагивает еще большие группы людей, потом мироустройство в целом и так способно дойти до самых удивительных горизонтов, в своем же пределе оно доходит до Бога. Вот как раз об этом последнем и говорит в сегодняшнем евангельском отрывке Христос.

И из этого отрывка, и из множества других мест Евангелия, видно, что проповедь Иоанна Крестителя готовы были воспринять далеко не все. Иоанн был слишком необычный, его аскеза поражала, но она же и отталкивала, он постился сверх установленной практикой и законом меры, он проповедовал странные и необычные вещи, а раз его облик не укладывался в привычные рамки, то и от его слов можно было легко отмахнуться, сказав, что такого человека можно и вовсе не слушать, что он не такой и говорит он не о том.

Христос во многом противоположен Иоанну. Он не являет Собой пример аскетизма, Он вполне обычный для того времени и той местности человек. Он не избегает праздничных трапез, Он не гнушается вином, но Он тоже проповедует нечто новое и необычное, такое, что выходит за рамки традиции. От Его слов тоже можно отмахнуться, ведь Он в Своей повседневной жизни слишком обычный.

Но при всем при этом и Христос, и Иоанн Креститель говорят об одном и том же — о наступлении новой эпохи, о приближении Царства Небесного, о необходимости внутреннего изменения и обновления. Их слышат, но их не слушают, находя оправдание в том, что они не такие, как надо, при том, что они совершенно разные. Здесь возникает вопрос: так каким же должен быть возвещающий волю Божию человек, чтобы его послушали? Каким должен быть его облик? Какой должна быть его жизнь? Аскетичной? Нет. Отношение к Иоанну Крестителю тому прямое доказательство. Обычной? Тоже нет. Доказательство здесь же — Христос. Так каким должен быть проповедник?

Ответ прост: никаким. Его вообще не должно быть. Потому что слова Бога не способны воспринять те, кто не освободился от осуждения, те, кто не научился видеть за внешним внутреннее и оценивать не форму, а суть.

Как ни странно, но те, кого здесь Христос называет грешниками, приходят к этому навыку значительно быстрее праведников, ведь грешники прекрасно понимают, что совершенные ими грехи не отменяют благих намерений и добрых дел. Что грех — это всего лишь ошибка, это что-то внешнее, то, что не меняет сути человека. В самих себе такие люди через боль нравственных падений научились видеть ничем не омрачаемое подобие Божие, это драгоценное умение они способны распространять и на всех других.