Евангелие от Иоанна, Глава 11, стихи 47-57

47 Тогда первосвященники и фарисеи собрали совет и говорили: что нам делать? Этот Человек много чудес творит.

48 Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом.

49 Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете,

50 и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб.

51 Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ,

52 и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино.

53 С этого дня положили убить Его.

54 Посему Иисус уже не ходил явно между Иудеями, а пошел оттуда в страну близ пустыни, в город, называемый Ефраим, и там оставался с учениками Своими.

55 Приближалась Пасха Иудейская, и многие из всей страны пришли в Иерусалим перед Пасхою, чтобы очиститься.

56 Тогда искали Иисуса и, стоя в храме, говорили друг другу: как вы думаете? не придет ли Он на праздник?

57 Первосвященники же и фарисеи дали приказание, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы, дабы взять Его.

Читает и комментирует священник Стефан Домусчи.

В сегодняшнем чтении мы слышим разговор первосвященников, которые обсуждают происходящее на их глазах увлечение людей проповедью Иисуса и его чудесами. На это, может быть, не стоило бы обращать внимания, мало ли сколько разных благочестивых проповедников и раввинов ходит по стране и токует Писание. Однако этого Иисуса все чаще называют Мессией или по-гречески Христом. А это уже совсем другое дело. Ведь Мессия, по их мнению, это человек, который восстановит величие еврейского народа, свергнет всех захватчиков, да и более того, сам обложит данью другие народы. Заманчиво, конечно, но только где уверенность в том, что Иисус это действительно мессия. Вопрос о статусе этого проповедника перестает быть теоретическим и духовным, он вполне политический и неправильный ответ может стоить им всего, спокойствия, власти, да и самой жизни. Можно себе представить насколько страшно им было ошибиться — с одной стороны вековая мечта о мессии, уничтожение оков и процветание, с другой реки крови, которые без всякого сомнения прольют римляне, если что-то пойдет не так. Разрешая всех их сомнения и отвечая на вопрос «Что нам делать с этим человеком, который творит чудеса и привлекает к себе толпы почитателей ?», первосвященник Каиафа говорит: пусть лучше один умрет ради народа, чем все погибнут. Формулировка может показаться странной, почему Иисус погибает за народ? Но для Каиафы очевидно, что его арест и казнь, своего рода жертва, которую надо принести, пусть и не в полне справедливо, зато ради общего блага.

Однако после этих слов, Евангелист, который рассказывает эту историю, приоткрывает перед нами нечто удивительное. За всеми этими спорами, как за некоторой покрывалом или занавесом, неприметным образом, свершается воля Божия, разворачивается Его замысел по спасению мира. Не желая того, Каиафа, будучи первосвященником, не столько сообщает собеседникам свой замысел, сколько пророчествует. Они, конечно, понимают его в обычном смысле, но слова евангелиста бесконечно важны, ведь они свидетельствуют, о том, что кроме видимого смысла — есть невидимый, и кроме наших намерений есть намерения Божии и они исполняются несмотря ни на что. Желая спасти свой народ от неуместной революции, Каиафа намеревается погубить Иисуса. Но у Бога другие планы на эту смерть, ведь дело не в политических интересах одного народа, а в вечных интересах всех людей вообще. Все они дети Божии, которых грех разобщил и рассеял, которых смерть сделала друг для друга чужими, но вот приходит Тот, чья смерть будет особенной. Он умрет потому, что мир во зле лежит, но умрет для того, чтобы рассеянных чад Божиих собрать во едино. Умрет не для того, чтобы спасти один народ, но чтобы всех людей сделать народом Божиим.

И вот Каиафа еще строит планы, отдает распоряжения о том, когда и как схватить Иисуса, если Он вдруг придет в Иерусалим, но подо всем этим незримо царит Божий замысел и Божия любовь, которая медленно, но верно, устраивает спасение мира.

Но что же? Может быть Каиафа молодец, раз этому способствовал? Нет, ведь со своей субъективной точки зрения, он лишь решал идеологические вопросы и вел политическую игру.

Мы живем на земле, стремимся к своим целям, совершаем поступки, которые кажутся нам целесообразными, но мы не должны забывать, что главное действующее лицо в мире — это Бог, Который его сотворил и ведет к намеченной цели. Со своей стороны мы лишь должны решить: за кем мы идем: за Каиафой или за Христом.