Евангелие от Матфея, Глава 26, стихи 1-20

Евангелие от Иоанна, Глава 13, стихи 3-17

Евангелие от Матфея, Глава 26, стихи 21-39

Евангелие от Луки, Глава 22, стихи 43-45

Евангелие от Матфея, Глава 26, стихи 40-75

Евангелие от Матфея, Глава 27, стихи 1-2

Читает и комментирует священник Антоний Борисов.

Сегодняшнее чтение по своей продолжительности превышает обычное. Что не удивительно, ведь мы в наступивший день вспоминаем особенное событие — Тайную вечерю, последнюю совместную трапезу Христа с учениками. Во время вечери Спаситель устанавливает два таинства. Преломляя хлеб и благословляя общую чашу с вином, Он совершает Евхаристию. Затем Христос даёт апостолам, а через них всей Церкви, власть вязать и решить. Так появилось таинство священства. Однако при всей грандиозности произошедшего главная тема сегодняшнего чтения — это доверие. Именно доверие красной нитью проходит сквозь евангельское повествование, оставленное нам апостолами. Тайная вечеря представляла собой ритуальную трапезу, в ходе которой иудеи вспоминали исход из египетского плена. Они вкушали особые продукты (пресный хлеб, горькие травы, запеченного на огне агнца), рассказывая друг другу о событиях глубокой древности, имевшие для них важнейшее значение. Исход, как освобождение от рабства, служил доказательством союза народа еврейского с Богом. Вкушать пасхальные блюда можно было, лишь полностью омывшись. Омовение ног участникам трапезы обычно совершал слуга. Евангелисты повествуют, что на Тайной вечери эти обязанности взял на Себя Христос. Сняв часть одежды, Он по очереди подходит к каждому из апостолов, встает перед ними на колени, моет и отирает им ноги. Даже Иуде. Так Спаситель показывает Своё смирение и одновременно доверие к апостолам. Хотя Он прекрасно знает что произойдет через пару часов. После обряда омовения началась сама трапеза. Её главной составляющей было преломление хлеба и распитие общей чаши. Участники вечери по очереди отпивали немного вина, произнося перед этим особые молитвословия. Христос в корне изменил смысл данного обряда, наполнив его Божественной благодатью. Под видом хлеба апостолы вкусили Тело Христово, под видом вина испили Его Кровь. Принял участие в Евхаристии и Иуда. Мы снова видим удивительное доверие Спасителя. Он разделяет Евхаристию с предателем. Но не от безысходности, не от желания усугубить участь Иуды, но чтобы дать тому последний шанс — исцелить его, не дать отпасть. Лекарство, примененное Спасителем, — сильнейшее из всех существующих. Иуда принимает Тело и Кровь Бога. Но выбор сделан и доверие Христа наталкивается, с одной стороны, на сребролюбие, с другой, на неверие. Иуда разочарован в Учителе, а потому уходит к Его противникам. В греческом тексте слова «решил предать» звучат, как «решил передать». Горе-апостол хочет, чтобы над Спасителем был установлен контроль, чтобы миссия Иисуса оказалась заблокирована. Однако дальнейшее развитие событий также говорят нам доверии. После трапезы Христос вместе с оставшимися учениками отправляется в Гефсиманский сад и просит их молиться и бодрствовать. Спаситель вновь доверяется ученикам, призывает их разделить с Ним эту непростую ночь. Но апостолы устали и отягощены ужином. Все они засыпают. Иисус остается в одиночестве. Уже не только Иуда предает Христа. Остальные апостолы также оказываются слабыми в вере людьми. Сон учеников прерывает приход Иуды вместе с дружинниками первосвященников. Иисуса пленяют. Апостолы не дерзают заступиться за Него. Лишь Петр начинает бессмысленно и неумело размахивать мечом. Через недолгое время и он публично отречется от Христа. В глазах Спасителя мы видим горечь, но не обиду. Иисус уже заранее простил апостолов за слабость. Его любовь к ученикам сильнее их несовершенства. В том и состоит удивительное свойство наших отношений со Христом. Спаситель по-прежнему доверяется каждому из нас, доверяется, в том числе, через Евхаристию. Он знает, что мы слабые, несовершенные люди, но это обстоятельство не препятствует Его доверию к нам. Что же требуется от нас? На самом деле, немногое. Поступать в жизни так, чтобы нам потом ни перед Богом, ни перед близкими, ни перед собой стыдно не было.