Поделиться
Книга Бытия, Глава 4, стихи 8-15
08 И сказал Каин Авелю, брату своему: [пойдем в поле]. И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его.
09 И сказал Господь [Бог] Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?
10 И сказал [Господь]: что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли;
11 и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей;
12 когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле.
13 И сказал Каин Господу [Богу]: наказание мое больше, нежели снести можно;
14 вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня.
15 И сказал ему Господь [Бог]: за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь [Бог] Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его.
Читает и комментирует протоиерей Павел Великанов.Скупые строки книги Бытия описывают, как продолжается развиваться драма грехопадения. Первое убийство человека человеком — и ещё большая пропасть разверзается между людьми и природой. Пропитанная кровью невинно убиенного Авеля, земля больше не даст прежней силы для человека. Реакция Бога — парадоксальна: казалось бы, зачем давать Каину загадочную «печать» или «знак», благодаря которому он до конца своих дней сохранял бы статус полной неприкосновенности — своего рода «депутатского иммунитета»? Разве не стоило бы, напротив, его наказать как следует — может, даже смертной казнью! — чтобы другим было неповадно?
Много загадочного, так до конца и непрояснённого, в этой «печати» — но я бы предложил посмотреть вот с какой точки зрения. Бог — в отличие от нас, остаётся всегда верен своей любви к человеку — даже когда этот человек любви, кажется, совсем недостоин. Он не просто «Педагог» — он Совершеннейший Педагог. И в качестве иллюстрации, как это может быть, мне приходит на память одна история из Нового Афонского патерика — когда в глухом скиту жил молодой послушник с двумя престарелыми монахами. В какой-то момент ему всё надоело — ухаживать за стариками, вычитывать длинные службы, мало спать, скудно питаться — и он решил вернуться обратно в мир. К его удивлению, старцы вообще никак не отреагировали на его категоричное заявление — хотя по факту он просто их бросал на произвол судьбы. На следующий день, когда он с вещами зашёл к ним попрощаться — они снова ничего ему не сказали. Он ещё больше удивился. Но когда он уже вышел за пределы скита, неожиданно один из стариков его догнал — и вынул из кармана пухлый конверт. «На, возьми, тебе там, в миру, для женитьбы эти деньги больше пригодятся! Ты столько ведь для нас всего делал!» Когда послушник понял, что ему старики отдают все деньги, что были у них — и отдают без единого укора! — он был шокирован. Он ждал чего угодно — но только не такой, безусловной любви, когда другому даётся полное право быть плохим — и при этом его продолжают любить. Юноша разревелся, упал в ноги к старцам — и никуда не пошёл.
Быть может, и Бог, налагая печать неприкосновенности на Каина, надеялся на такое же покаяние?…